Глава десятая

Заставить Оливию убраться из моего дома вместе с ее проклятой чашкой сахара оказалось непросто. Да и сахар-то ей, похоже, нужен не был; просто захотелось под этим предлогом сунуть нос в мой дом и посмотреть, чем я занимаюсь. Оливия давно уже превратилась в самую истинную из Истинных Женщин и вечно торчала в качалке у себя на крылечке, держа на коленях Библию, соответствующим образом адаптированную и снабженную нужными комментариями. Она всегда старательно прикрывала свои тщательно уложенные локоны шарфом или платком, всегда всем улыбалась, а Эвану кланялась – нет, правда, кланялась! – когда он на своем «Бьюике» сворачивал на подъездную дорожку.

Библии были по-прежнему разрешены, но, конечно, только правильные Библии.

У Оливии, например, Библия в розовой обложке, а у Эвана – в синей. И невозможно даже представить себе, чтобы они хотя бы случайно их перепутали; во всяком случае, синюю Библию никак невозможно было бы увидеть у Оливии на коленях, когда она сидит на своем тенистом крыльце со стаканом сладкого чая или ездит «по делам» на своем автомобиле. У Кингов две машины, и автомобильчик Оливии значительно компактней и меньше того, на котором Эван обычно уезжает на работу.

А к двум часам дня я уже почти жалею, что Оливия ушла.

Вытащив из морозилки две упаковки гамбургеров, я раскладываю их на кухонном столе, чтобы разморозить. Картошки на всех точно не хватит, тем более аппетит у троих растущих мальчишек просто невероятный, иной раз мне даже кажется, что у них глисты. В общем, придется им сегодня обойтись рисом. Или можно еще испечь печенье, если, конечно, я сумею вспомнить, сколько чего класть в тесто. Я машинально поворачиваюсь к полочке возле кухонного стола и протягиваю руку за своей старой, любимой, покрытой пятнами книжкой «Радости кулинарии», надеясь, видимо, что она все еще там. Но, увы, вместо книги по кулинарии, как и вместо всех прочих книг, на полке теперь только фотографии в рамках – наших детей, моих родителей, родителей Патрика, а также наша с Патриком совместная фотография, сделанная во время последнего отпуска. Это нас щелкнул то ли Сэм, то ли Лео, и я на этом фото получилась как бы разрубленной пополам – правая половина моего лица полностью скрыта за рамкой из палочек от мороженого, которую Соня сделала в школе. Очевидно, на уроках труда они по-прежнему мастерят всякие дурацкие «поделки».

Если время от времени переставлять эти фотографии, полочка перестает казаться такой пустой и заброшенной, так что я переставляю их так и сяк, затем помещаю на освободившееся место кухонный таймер и весы и отступаю на шаг, чтобы полюбоваться своими достижениями. Применив капельку воображения, я могу убедить себя, что только что создала некий шедевр типа того, который какой-то идиот, черт бы его побрал, вздумал создать на горе Рашмор. Так я скоро начну еще и магнитики на холодильнике переклеивать.

Мои мама и папа теперь стали куда более продвинутыми пользователями современных гаджетов, чем до этих событий последних лет и перемен в «интерьере» нашей страны. И я совсем не уверена, что мне это так уж нравится. Они сами звонят нам из Италии или же беседуют с нами по скайпу – вот только свой лэптоп Патрик держит взаперти у себя в кабинете; компьютер у него снабжен и «клавиатурным шпионом», и камерой, и тысячью всяких других приблуд. Обычно мои родители связываются с нами по воскресеньям, когда Патрик и дети дома и они наконец могут поздороваться со всей нашей семьей, несмотря на разницу во времени. Вообще-то подобное общение должно, видимо, доставлять радость, но под конец каждого разговора мама заливается слезами и поспешно исчезает из поля зрения или передает телефонную трубку папе, чтобы совсем уж не разрыдаться.

Итак. Обед.

Понимая, что дети были бы в восторге от домашнего печенья, я натягиваю джинсы и старую льняную блузку и все же собираюсь рискнуть и посетить супермаркет, но тут вдруг слышу рядом с домом знакомый рев машины Патрика. Я сразу узнаю его автомобиль – уж это-то искусство я отточила за последний год до предела. Назовите мне любой автомобиль – «мустанг», «корвет», «приус», «мини-купер» – и я узнаю его по звуку работающего двигателя.

Но я встревожена отнюдь не тем, что Патрик неожиданно вернулся домой так рано. Осторожно раздвинув планки жалюзи и выглянув наружу, я вижу, как следом за Патриком к нашему дому сворачивают три черных SUV. Я уже видела такие автомобили и раньше.

И то, что у них внутри, я тоже видела.