Глава 45

Боль в голове потихоньку отпускала, как будто разжимался невидимый кулак. Попробовал немного осмотреться. Герцог наполовину сидел, опираясь на крепкий древесный ствол, и видел склонившиеся над ним нижние ветви облетающего пожелтевшего дерева, которые почти касались его лица. А вот людей пока не видел, только слышал. Но различил ясно, что новый голос, вторгшийся в разговор двух первых доносившихся до него голосов, явно принадлежит его заклятому врагу – Уго Карлуччи, предводителю культистов.

– Ба, да кто это у нас здесь? Никак герцог де Россо? Старый знакомец! И куда же вы так торопились? – с сарказмом осведомился главарь разбойников, подошел ближе и склонился над пленником. Лицо мужчины пересекал безобразный шрам, который когда-то оставил ему Себастьян. Но льнущую к Уго женщину в платье с большим вырезом его уродство, судя по всему, ничуть не смущало.

Видимо, это она кричала на дороге. Ловушка, расставленная для одинокого путешественника. Наверняка они даже не подозревали, что им окажется человек, которого этой шайке и без того давно хотелось стереть с лица земли.

Герцог пошевелился. Его обезоружили, но пока не обыскивали. Артефакт, по виду напоминавший невзрачный кусочек глины, остался в кармане. А в сапоге был запрятан нож. Вот только пока дотянуться до них не было ни малейшей возможности.

Себастьян понимал, что поступил опрометчиво, отправившись в замок в одиночку по Герэльскому тракту. Уж кому, как не ему, знать об опасности этого пути! Но по окружной дороге ехать в два раза дольше. Что же касается сопровождения, то своих надежных людей он уже послал на поиски Лилиан, а набирать наемников было некогда. К тому же он и не подозревал, что фанатики, которых разогнали не так давно, успели подтянуть к тракту новые силы.

Кем они были? Обезумевшими от горя братьями, мужьями и сыновьями казненных по обвинению в колдовстве женщин? Или расчетливыми негодяями, которые считали, что смогут свергнуть с престола короля Арнальдо и сумеют держать в страхе суеверных людей? Или среди разношерстной братии имелись и те и другие?

– Я слышал, вы недавно женились, – продолжал глумиться Карлуччи. – И где же супруга? Мои ребятки не отказались бы с ней поразвлечься.

Герцог скрипнул зубами. Попытался повернуть голову и застонал от напомнившей о себе боли. Промелькнула мысль, что пока с ним поступали почти милосердно. Всего лишь ударили, чтобы он потерял сознание, а затем связали по рукам и ногам. Но не били и не пытали.

Почему-то данное открытие не так уж и радовало. Почти наверняка оно означало, что для герцога де Россо, который, неся службу королю и стране, не первый год боролся с желающим возродить колдовство культом, фанатики задумали что-то особенное. В прошлый раз они едва не убили его, но и сами понесли немалые потери.

– Пусть он пока поваляется здесь, а нам надо готовиться, – подтвердил его подозрения Уго Карлуччи. – На этот раз все должно получиться. Неужто какой-нибудь демон, привлеченный нашей жертвой, откажется от моей девочки?

Его спутница угодливо захихикала. Себастьян попытался пошевелиться и поморщился от нового приступа боли. Под «девочкой», видимо, подразумевалась размалеванная вульгарная особа, которую культисты надеялись сделать колдуньей с помощью нечестивой связи с демоном, а вот роль жертвы явно уготовили герцогу. Можно было даже предположить, что именно с ним собирались сделать. К примеру, положить на алтарь и выпустить кровь.

Как бы то ни было, при свете дня такие дела не делались. Культистам наверняка требовалась ночная тьма, свечи – подходящая обстановка. Значит, у него еще есть время до момента, в который намечено принести пленного в жертву. Этим временем следует распорядиться с умом. Пока они готовятся к ритуалу, нужно найти способ сбежать.

Артефакты, изготовленные Янисом, действовали безотказно, но, увы, даже сам северный колдун не сумел бы привести их в действие одной силой мысли. Чтобы повергнуть неприятелей в паническое бегство, требовалось стиснуть предмет в ладони и произнести несколько слов на хальфданском. К счастью, Себастьян помнил их наизусть.

Уго с женщиной и остальными бандитами отошли в сторону. Видимо, сочли, что герцог никуда не денется. Пользуясь уединенностью и недоброй славой здешних мест, они даже рот ему не заткнули – звать на помощь бесполезно. Да и не хотелось тратить силы на крики.

Закрыв глаза, Себастьян принялся обдумывать свое незавидное положение.

Несмотря на то что герцог осознавал совершенную им ошибку, желторотым юнцом он не был и во врагах не обманывался. Однако он знал, что фанатики, не первый год портившие кровь королю Арнальдо, до которого доходило немало слухов о культистах, были не совсем обычными разбойниками. Они преследовали другие цели, потому и нападали на людей не ради грабежа и насилия. Некоторых им удавалось обратить в свою веру, сделать единомышленниками, а остальных, судя по всему, ожидала такая же участь, как и Себастьяна. Если он не придумает, как добраться до ножа и артефакта.

Связывали пленных культисты на совесть. Попытки освободить хотя бы одну руку ни к чему не привели, зато герцог убедился, что недруги за ним особо не смотрят. Тело затекло и нещадно болело, что не прибавляло ловкости.

Прикосновение к лицу показалось легким, как перышко. Снова что-то примерещилось? Себастьян раскрыл глаза и, как на мираж, уставился на склонившуюся над ним девушку.

Она в самом деле напоминала волшебное видение, порожденное фантазией вдохновенной природы. С чуть тронутого нежным румянцем лица смотрели огромные глаза цвета золотистого янтаря, губы алели, как маки, а в водопад медовых волос вплетались цветы. Одеяние поражало воображение удивительной чистотой красок и мастерством оттеняющей изысканность наряда вышивки, которую ни одна человеческая мастерица не сумела бы повторить.

– Гиана… – пробормотал герцог.

– Догадался, – ответило диковинное создание. Дух лесов и пещер, рукодельница, способная предсказать будущее и поведать, где найти клад. Но и убить тоже.

Раньше он считал, что такие, как она, существуют только в легендах и сказках.

– Скажи, человек, что мне сделать? Помочь тебе освободиться? – спросила гиана, и голос ее прозвучал, словно плеск лесного ручейка. – Или взять тебя с собой, сделать своим мужем, а затем забрать твою жизнь?

– Помоги мне, – негромко попросил Себастьян. Посмотрел ей в глаза. – Пожалуйста.

– Но почему я должна это делать? Что ждет тебя на свободе? Кому нужна твоя жизнь?

– Моей жене, – выдохнул он. – Я должен… отыскать ее… Ей грозит беда, а если что-то случится, я не смогу жить.

– Человеческая жизнь коротка, – усмехнулась гиана. – А ты уже готов с ней расстаться. Ведь твой отец смог жить после смерти твоей матери, а затем и той, другой женщины. Да, он не сумел простить себя, но дышал до тех пор, пока смерть не пришла за ним. Если ты не так уж сильно дорожишь своей жизнью, отчего нельзя отдать ее мне, а не твоей жене?

– Потому что я люблю ее, – отозвался герцог, почти не удивившись тому, что гиана знала не только о грядущем, но и о минувшем. – Потому что она верит мне. А я верю ей и знаю, что Лили не сбежала бы просто так, да и записка, говорящая, что она уезжает ради тех, кто ей дорог, подтверждает мои опасения.

– Тогда… – задумчиво протянула его чудесная собеседница, – ответь мне еще на один вопрос. Как ты поступишь, если узнаешь о ней нечто, о чем раньше не догадывался? Не отвернешься? Не пожалеешь, что рисковал жизнью ради того, чтобы найти?

– Я приму ее со всеми тайнами, – произнес Себастьян твердо. Перед внутренним взором предстало лицо Лилиан, которая смотрела на него с надеждой и сочувствием. – Потому что знаю – она не могла совершить ничего плохого. Сердце у нее чистое, как исток горной реки, и ничто не заставит меня в ней усомниться.

– Что ж, любопытно увидеть твое лицо, когда правда откроется, – проговорила гиана и, скользнув за его спину, провела кончиками тонких пальцев по связывающей руки веревке. Легко коснулась ладони – будто бабочка задела крылом. Крепкие веревки начали тлеть от невидимого огня и превратились в прах, но на коже пленника не осталось ожогов. – Дальше действуй сам. Но помни о своих словах, что сможешь принять и простить жену. Люди далеко не всегда поступают правильно… даже если живут не первую жизнь. Ибо забвение милостиво.

Девушка исчезла так же внезапно, как и появилась. Он даже не успел поблагодарить ее. Не успел, но верил, что гиана знала, как он ей признателен… раз уж ей известно все и обо всех.

Торопясь, пока не вернулись фанатики, Себастьян потер запястья, размял руки и начал развязывать веревку на ногах. Та поддалась не сразу, но, ослабив ее, он сумел вытащить нож и перерезать путы. Покачнувшись, неуклюже поднялся и услышал возмущенный крик за спиной.

Кричала женщина. Она пришла одна, без Уго Карлуччи. Но тот, несомненно, был где-то рядом. Как и остальные культисты.

Поклявшись, что не оставит на здешних землях и тени отравляющей их заразы, герцог де Россо вытащил из кармана колдовской артефакт. Сжал в ладони. С губ сорвались слова заклинания, которым его и поверенного обучил хальфданец.

Себастьян не впервые видел, как работает эта вещица, однако каждый раз дивился эффекту, который та производила. Женщина удирала быстро, только пятки сверкали да юбка колыхалась вокруг коротких ног. Радиус действия артефакта был большим, так что не только она, но и остальные культисты сейчас почувствовали неконтролируемое желание оказаться как можно дальше от человека, который держал в руке небольшой глиняный предмет.

Своего коня герцог нашел привязанным к дереву. На животных артефакт не влиял, так что жеребец беззаботно пощипывал пожухшую траву, а заслышав шаги, громким ржанием приветствовал хозяина. Отвязав жеребца и потрепав по холеной гриве, Себастьян вскочил в седло и продолжил путь к замку де Россо.

На сей раз без приключений.