Глава 16

Экскурсия по замку продолжалась в компании Яниса. Почему-то, когда мы были втроем, я смущалась меньше, чем когда оставалась наедине с герцогом. Мне все еще не верилось, что он мой супруг, а огромный замок стал моим домом. Казалось, что все окружающее – яркий, необычный, но, увы, всего лишь сон, который скоро закончится, я проснусь в своей комнатке в обители, а затем побегу рассказывать о приснившемся другим девушкам.

Но сон не заканчивался – все происходило наяву.

Время обеда подошло незаметно. Мы спустились в столовую, где за накрытым столом нас уже ждала Ортензия де Россо. Казалось, рядом с ней слуги даже дышать боялись.

– Нужно сказать баронессе… – начал герцог, но его бабушка лишь покачала головой.

– Я уже приказала доставить обед к ней в комнату.

– Но баронесса де Кастеллано – наша гостья…

– Я так решила, – твердо заявила Ортензия, заранее отметая все возможные аргументы. – Не желаю видеть эту особу за своим столом. Я ее в гости не приглашала и, насколько мне известно, ты, мой дорогой, тоже.

В словах пожилой женщины звучало презрение к Виенне, и я вспомнила все, что услышала от болтливой горничной, которая также не одобряла поведения баронессы.

– Может быть, в столице куда более свободные нравы, – продолжала Ортензия де Россо, – но у нас – другое дело. Здесь каждому известно, что, кем бы ты ни являлась, служанкой или титулованной дамой, итог один. Пав так низко, подняться уже не сможешь. Только упадешь еще ниже – если не в собственных глазах, так в чужих.

Я молчала, ощущая странную неловкость. Казалось, что хозяйка замка, говоря о другой, обращалась ко мне. Точно предупреждала. О том, что будет наблюдать за каждым моим шагом. О том, что не спустит мне ни единой ошибки.

А Себастьян? Он ведь наверняка если и не любил по-родственному, то уважал бабушку и понимал, что ее обвинения не беспочвенны. Герцогиня для него единственный родной по крови человек, поскольку родителей уже нет в живых, а со мной он впервые встретился накануне вечером. Потому – явственно читалось в словах Ортензии – в случае конфликта между нами или моего неподобающего поведения защищать герцог станет вовсе не меня. Пока у него не имелось никакого резона вставать на мою сторону, ведь наш брак существовал лишь на бумаге.

Кроме того, не было никакой гарантии, что я стану матерью наследника рода, чем смогу укрепить свои позиции и заслужить право носить фамилию де Россо.

Даже я, выросшая в изоляции, все хорошо понимала. Да, женщин в стране немного, и позволено им куда меньше, чем мужчинам, однако это не означает, что они не могут сосредоточить в своих руках немалую власть. Ведь есть же настоятельница обители. Я никогда не видела, чтобы она перед кем-нибудь склоняла голову. Что же касалось бабушки герцога, которая железной рукой вела хозяйство, а прислугу держала в ежовых рукавицах, то ее даже поверенный, судя по всему, побаивался.

– Кажется, у вас нет аппетита, – заметил, обратившись ко мне, северянин.

– Пропал, – призналась я, отодвинув тарелку.

– Не волнуйтесь из-за баронессы. Когда она поправится, тут же уедет. Правда, велика вероятность, что вы снова увидите ее в столице.

«Не хочу», – подумала я и сама не заметила, что произнесла эти слова вслух.

– Понимаю, – с мягкой улыбкой сказал Янис и наклонился ко мне. Промелькнула мысль, что следовало бы, наверное, остерегаться этого человека, ведь он колдун, пусть я пока и не видела его за созданием чего-то волшебного. Но он не казался мне страшным. – Видите ли, мужчины устроены… по-другому. Не так, как представительницы вашего пола. Они не могут полжизни ожидать встречи с той самой единственной, ни разу за все время не прикоснувшись к женщине, которая ею не является. Такое бывает только в книжках, в дешевых романах, в реальности же… все иначе.

– Но ведь есть женщины, которые соглашаются на… на отношения, – краснея от того, что обсуждаю такие вещи с мужчиной, тихо сказала я.

– Разумеется, – не стал отрицать хальфданец. – Но мы не знаем их чувств и мотивов. Возможно, в глубине души баронесса де Кастеллано мечтает оказаться на вашем месте.

– Почему? – не сдержалась я. – Ведь у нее… У нее есть свобода. Она еще молода, богата. Сама может распоряжаться собственной судьбой, другие не решают за нее, как ей жить!

– Вам бы этого хотелось? – прищурившись, осведомился Янис. Я промолчала, осознавая, что и так уже наговорила лишнего. – Вы рассуждаете совсем как девушки из Хальфдана.

– Разве они живут не так, как наши? – удивилась я.

– Свободы у них гораздо больше. Однако порой и трудиться приходится наравне с мужчинами, а то и поболее. Зато браки чаще всего заключаются по любви, а не по договору, и руку невесты отдают тому, кто ей по сердцу, а не тому, кто больше заплатит, – стал рассказывать Янис о своей родине.

– Но ведь нареченная короля тоже оттуда, а вряд ли они успели встретиться и полюбить друг друга, – возразила я.

– Политический брак, – вздохнул собеседник. – Такое тоже случается. Я слышал, король еще довольно молод, так что юной девице не придется выходить замуж за старика.

– Я тоже слышала, – ответила колдуну, стараясь не думать о том, что в ближайшее время мне предстоит встретиться с королем и, может быть, даже побывать на его свадьбе.

Обед уже подходил к концу, когда за порогом раздались громкие голоса и шаги, а затем в столовую ворвались двое мужчин. В грязной одежде, хмурые, потные, они принесли с собой горький запах тревоги и страха. Герцог поднялся, очевидно понимая, что может означать их появление, и направился к двери. Сердце беспокойно забилось. Я не сразу почувствовала, что Янис положил руку на мое запястье, словно желая послушать пульс, как порой делала сестра Николина.

– Что случилось? – шепнула ему. – Кто эти люди? Зачем они здесь?

– Уверен, Себастьян нам все расскажет, – отозвался северянин, но я заметила, как он помрачнел и сейчас действительно походил на колдуна, какими я их представляла.

Герцог вместе с мужчинами покинул столовую, наполненную тревожной тишиной. Я бросила взгляд на Ортензию. Женщина молчала, скорбно поджав губы. Ее рука, все еще державшая серебряную вилку, мелко дрожала. Мне вдруг подумалось, что, несмотря на свою суровость и властность, бабушка моего мужа очень стара и переживания могут стоить ей здоровья, а то и жизни.

Есть больше никому не хотелось. Прислуживающие за столом горничные начали убирать посуду и кушанья, некоторые из них были совершенно нетронутыми. Я сделала глоток холодной воды и снова посмотрела на Яниса. Но не успела ни о чем спросить. Скрипнула дверь. Вернулся Себастьян де Россо.

– Лилиан, нам нужно поговорить, – заявил он. – Сейчас. Наедине.

Встав с места, я последовала за ним. Мы поднялись по лестнице и вошли в отведенную мне комнату. Герцог закрыл дверь и повернулся.

– Что-то случилось? – спросила я. Голос дрогнул. Слишком неожиданно все произошло – только что мы мирно обедали, а затем появились эти странные незнакомцы.

– Видите ли, дело в том, что… Мне нужно уехать. Сегодня, немедленно.

– Но… как же? Куда? Почему? – растерялась я.

– Стране нужна моя помощь.

– Неужели… началась война?

– Что? Нет, не волнуйтесь. Никакие чужеземные захватчики в страну не вторгались. Это внутренняя угроза. Я не могу рассказать всего, но, поверьте, вам ничего не грозит.

– Однако вы будете в опасности?

– Такое происходит не впервые. Янис знает. О чем мне хотелось бы вас попросить – пожалуйста, позаботьтесь о бабушке. Понимаю, что пока вы не нашли с ней общий язык, но у нее больше никого нет. Да и у вас тоже, – добавил он, и я кивнула, соглашаясь с его словами. Ортензия действительно одинока. Поневоле задумаешься, кто счастливее – хозяйка замка или экономка, у которой, судя по всему, довольно большая семья?

– Я сделаю все, что смогу, – ответила герцогу. – Не уверена, что она примет мою заботу, но я попробую договориться с ней. А Янис с вами не поедет?

– Он останется. Вы всегда можете на него рассчитывать. Лилиан, мне жаль, что наша семейная жизнь начинается таким образом, но, обещаю вам, со временем мы обязательно все наверстаем. Все будет – и уроки танцев, и представление ко двору, и путешествие. Вы мне верите?

– Да, – сказала я и наконец-то решилась взглянуть в глаза своему мужу. – Я вам верю. Берегите себя.

– Я постараюсь вернуться как можно скорее.

Прежде чем я успела что-нибудь сказать, Себастьян наклонился и сделал то, что должен был сделать на церемонии заключения брака – поцеловал меня. Не холодно и отстраненно, а так, будто прощался с кем-то, кто ему дорог. От тепла его дыхания и нежности прикосновения мои губы разомкнулись, и я с изумлением поняла, что уже не стою, как мраморное изваяние, а отвечаю на поцелуй. Долгий, головокружительный. Самый настоящий.

Герцог привлек меня ближе, обнял за талию. Мои руки обвились вокруг его шеи. Дыхания не хватало.

– Мне пора, – проговорил он, размыкая объятия. На мгновение задержал мою ладонь в своей, переплел наши пальцы. – До скорой встречи.

Себастьян де Россо вышел из комнаты, а я осталась стоять – изумленная и ошеломленная. Прижала руку к губам, все еще ощущая на них касание его губ. Мой первый поцелуй… Кто знал, что он окажется именно таким? Нежным, сладким, удивительным.

Прощальным.

Вспомнив об обещании, данном супругу, решила, что непременно сдержу его. Даже если Ортензии вздумается сделать меня мишенью для своих едких слов, я позабочусь о ней. И буду учиться всему, чтобы со временем стать настоящей хозяйкой, а не той, чье появление в замке де Россо можно счесть недоразумением.

Но как же расторжение брака, о котором я размышляла по дороге? Как же столь желанная свобода? Действительно ли я этого хочу и хорошо ли представляю, какой может оказаться самостоятельная жизнь, или же… я готова забыть собственные мечты о независимости и попытаться стать счастливой, приняв собственную участь?

В легендах, которые я читала, живя в обители, богиню-покровительницу человеческих судеб называли Кружевницей. Сидя в зачарованном небесном дворце, вокруг которого плывут облака, плетет она из чудесных серебряных нитей судьбы всех, живущих в мире. Не путается в узелках, не обрывает важные ниточки, но лишь ей известно, как сложится чья-то жизнь, а сам человек может только предполагать, что его ждет за порогом завтрашнего дня.

Вот и герцог… Он, наверное, не думал, что ему придется уехать и отложить нашу первую брачную ночь и все остальное, что успел мне посулить. Но Себастьян вернется, и я постараюсь узнать его получше, раз уж Кружевнице вздумалось связать наши судьбы.