Глава 37. Награждение Ядугары
Взбудораженный скорым началом церемонии Ленц запаниковал, узнав, что император отлучится, чтобы с кем-то поговорить. Но Луке казалось важным выяснить подробности до того, как он собственными руками повесит на грудь целителю-кровопийце золотой орден «За заслуги перед Империей», шедший в комплекте со званием лучшего члена гильдии. Императоры всегда ценили и выделяли их в привилегированную касту, без содействия которой срок жизни правителя мог критически сократиться.
В сгорбленном и морщинистом старике, который, подслеповато щурясь, всматривался слезящимися глазами в лицо императора, Лука едва узнавал старшего ученика Пенанта, и если б не вердикт метаморфизма после анализа ДНК, так и остался бы в сомнениях. Процедура перелива не просто отняла у парня десятилетия жизни. Как именно возможно за короткое время состарить человека, без механических повреждений стирая ему зубы, часть которых во рту Пенанта отсутствовала, Лука не понимал. Было во всем этом что-то от злой и темной магии, доказательств чему в этом мире, однако, не существовало.
Тем не менее в Империи практиковали маги: степные шаманы, Видящие из Пустошей, черные колдуны с пиратских островов, да много кто, — но отношение к ним даже среди безграмотного населения было скептическим, несмотря на то, что время от времени народ на всякий случай отправлял на костер колдунью или чернокнижника.
Пенанта привели в небольшую комнату, предназначенную для хозяйственных нужд, в которой отсутствовало даже место, куда можно было присесть. Император ждал его, неподвижно стоя у стены, — один, без охраны.
— Здравствуй, Пен, — проговорил Маджуро, когда стражник вышел, и они остались одни.
— Ваше величество... Вы меня знаете?
— Знаю и куда лучше, чем ты думаешь.
— Но откуда?
— Я император, забыл? Кому, как не мне, знать своих подданных? У нас мало времени, оставим формальности. Я уверен, что совсем недавно ты был куда моложе, а еще, что твое старение и цветущий вид уважаемого Ядугары — следствие одной и той же процедуры, именуемой вами переливом.
Пен ошарашенно кивнул.
— Тогда ответь мне только на один вопрос, Пенант. Что такого тебе пообещал Нестор Ядугара, что ты решился отдать ему жизнь?
— Он... он... — Старик сглотнул комок и, кривя губы, выговорил: — Он меня обманул. Сказал, возьмет два-три года, а сам... а сам...
— Я тебя понял, — мягко сказал Маджуро. — Поговорим после церемонии.
Император вышел. Пенант поплелся вслед за ним, гадая, чего ему теперь ожидать. Ничего хорошего, это точно. Вполне вероятно, что после церемонии его скрутят и перельют остатки лет этому жирному правителю-всезнайке. Не иначе, сам Ядугара и сдал Пена с потрохами.
Тем временем Маджуро остановился у ведущих в зал массивных дверей с позолоченным вензельным декором. Его первое публичное появление с высокой долей вероятности могло обнаружить, что он никакой не император.
Гости, не являющиеся членами гильдии, ожидали окончания официальной части в аванзале — этакой парадной приемной перед входом в зал торжественных мероприятий. Они-то сразу заметили, что повелитель пришел в окружении всего трех гвардейцев, что было делом неслыханным, так как обычно его сопровождали два десятка, а при выездах в город и того больше.
Стража осталась у входа, а император стремительной походкой прошествовал через заполненный зал к трибуне. Стены были декорированы красной материей и цветами, причем не какими попало, а широко используемыми в целительстве, но это ускользнуло от внимания Луки. Он был собран и сосредоточен.
При появлении императора заиграл оркестр, и кто-то из присутствующих принялся вяло аплодировать. Окинув взглядом зал, Маджуро насчитал порядка трех сотен человек и подумал, что гильдия в погоне за барышами совсем забыла, что в столице живут не только аристократы и их семьи, но и еще более миллиона жителей, уделить внимание которым гильдия (из-за собственной малочисленности) не могла при всем желании, но расширять ряды упорно отказывалась.
Сидящие за высокой специально оборудованной трибуной глава гильдии Веронимус и советник Ленц встали, приветствуя повелителя. Маджуро сел между ними, вспоминая слова Ленца о программе церемонии: приветственная речь Веронимуса, оглашение победителя Ленцем и награждение Ядугары императором. На этом официальная часть заканчивалась, глава государства покидал мероприятие, а целители оставались, чтобы пообщаться в своем кругу: поделиться сплетнями, перемыть кости, да и просто хорошо провести время, поглощая яства с дворцовой кухни. Вроде бы к этому моменту в зал запускались приглашенные гости, артисты и танцовщицы, но это Луку уже не интересовало.
— Его императорское величество Маджуро, именуемый Четвертым, владыка всего мира, выбранный Пресвятой матерью защитником всех людей и всего живого мира, кровь от крови основателя Империи Маджуро Первого, Победителя! — громогласно объявил ведущий церемонии.
Откуда-то из зала раздался свист. Император нашел взглядом смельчака, и тот, смутившись, спрятался за спину впередисидящего.
— Не знал, что гильдия практикует свист как новый метод лечения, — заметил Маджуро.
Хоть он и обращался к стоявшему рядом Веронимусу, услышали его все — акустика в зале была отличной. Раздались смешки.
— Ваше величество, свистели не поэтому, — развязно произнес богато одетый человек из первого ряда. Император кивнул ему, тот встал и представился: — Целитель первого класса Раймондо, ваше величество.
— Продолжайте, Раймондо.
— Все мы слышали об открывающейся бесплатной клинике. Говорят, это ваша идея. Позвольте спросить, чего вы этим добиваетесь? Любой труд должен быть оплачен!
— Труд будет оплачен! — ответил Маджуро. — Из императорской казны. Еще вопросы?
— А деньги откуда? — выкрикнул кто-то с задних рядов.
— Оттуда же, откуда берутся все деньги в казне. Из выплаченных гражданами налогов. И если кто-то из вас желает сунуть нос и посчитать мои деньги — готов ответить взаимностью. Вопрос в другом: хотите ли вы, чтобы особо уполномоченные сборщики начали проверять истинные цифры ваших доходов и сравнивать их с теми, что вы указываете в отчетах? Хорошая идея, Раймондо, мне нравится!
Все шло не по плану. И сам Лука не хотел говорить лишнего, и Ленц требовал, чтобы тот не поддавался на провокации, но вышло иначе. Лука хорошо помнил, как со всеми своими возможностями несколько часов вытаскивал мать из бездны Двурогого, тогда как эти кровопийцы были больше озабочены тем, как лечить любого богатого пациента как можно дольше — довелось подслушать разговоры Ядугары. А перелив? При мысли об этом Лука нахмурился и сжал кулаки, окидывая целителей взглядом, не сулящим ничего хорошего. Никто не посмел ответить. Под бушующим огнем во взгляде императора все опускали глаза.
Покрасневший Веронимус выдавил улыбку, суетливым жестом велел Раймондо сесть и заткнуться, а сам повернулся к императору:
— Ваше императорское величество, у вас замечательное чувство юмора! Прошу простить нашего коллегу Раймондо, он чрезмерно… гм-гм… взбудоражен фактом встречи с вами. Предлагаю не затягивать церемонию, ведь мы оторвали вас от дел, а ваше время бесценно…
Лука повел плечом, сбрасывая пухлую руку Веронимуса, успокоил мимолетным кивком встревоженного Ленца и поднялся.
— Я рад приветствовать заслуженных целителей Империи в стенах моего, — он сделал упор на это слово, — дворца! Совсем скоро мы перейдем к тому, ради чего собрались, но я хочу воспользоваться редкой возможностью поговорить со всеми вами о кое-чем важном. Пожалуй, самом важном, что только может быть в Империи!
Целителям доводилось видеть спящего императора, буйного императора, похотливого императора. Пару лет назад они видели злого и рассерженного императора — когда тот стучал кулаком по трибуне, требуя от них немедленно найти донора. Но таким — спокойным, уверенным и твердым, желающим с ними поговорить «о кое-чем важном», — никогда. От любопытства все подались вперед, а кто-то даже привстал.
— Самое большое богатство Империи — это не ее земля, а ее люди. Люди, господа целители! В погоне за прибылью вы позабыли об этом. Забыли, как будучи студентами славного медицинского факультета университета, основанного моим достопочтимым предком Фламмой Первым, давали клятву. Клятву делать все, что в ваших силах, для сохранения чужой жизни!
— Мы делаем! — воскликнул Раймондо, решивший, что раз все молчат, он станет гласом общества целителей.
— Вы делаете… — горько повторил Лука. — При всем желании вы не способны оказывать необходимое лечение всем страждущим! Вас мало, и вы свято соблюдаете количество членов в ваших рядах, чтобы, не дай Двурогий, не объявился кто-то лишний. Тот, кто отнимет кусок вашего пирога. Десятки выпускников-медиков каждый год остаются без работы. Те же, кого вы берете в добровольное рабство так называемыми учениками, счастливы этим, но все ли из них добиваются желаемого? Вы поделили все богатые семьи страны между собой, но забыли, что одежды, в которые вы одеваетесь, и хлеб, который едите, созданы руками обычных людей. Скажи, Ленц, сколько новорожденных было в столице в прошлом году?
— Двадцать семь тысяч без учета незарегистрированных случаев, — ответил Ленц без запинки. — Из них около восьми тысяч погибло при родах. До годовалого возраста дожило меньше шести тысяч.
— А сколько человек умерло?
— Ваше величество, точными цифрами никто не владеет. Но по самым скромным прикидкам — больше пятидесяти тысяч человек.
— Империя вымирает. От голода и болезней. Мы ни с кем не воюем, что такое война — Столице не известно несколько сотен лет. Но граждане вымирают! В моих силах ликвидировать голод. В моих силах дать бесплатное лечение вне зависимости от того, собирается ли гильдия помочь мне в этом или планирует чинить препоны. И я его дам! — последние слова он рявкнул так, что те отразились от стен.
В полной тишине Маджуро сел. Не последовало ни аплодисментов, ни возгласов — все были поражены словами императора и его решимостью.
Пришедший в себя Веронимус откашлялся и неуверенно промямлил запланированную приветственную речь. Что-то сказал Ленц, но Лука не слушал, озабоченный другим.
Само награждение Нестора Ядугары прошло буднично, после чего император, не прощаясь, быстро покинул мероприятие.
Никто не заметил, как неизвестный никому член гильдии, сгорбленный и седовласый старик, вышел вслед за ним. Через несколько минут он уже стоял в покоях императора, приведенный туда предупрежденной стражей, не зная, чего ожидать от встречи, и мысленно прокручивал в голове мгновения своей недолгой и не самой радостной жизни, полной побоев и мечтаний — ему так и не довелось познать радость разделения ложа с женщиной.
Император жестом велел ему сесть, но старик остался стоять. И стоял все то время, в течение которого молча смотрел на него Маджуро.
А тот искал способ помочь Пенанту и прикидывал, как реализовать свою задумку. Ему не хватало знаний, как и не хватало информации о деталях процедуры перелива.
Вдруг его осенило. Логи!
По команде Луки метаморфизм выделил записанный пару недель назад процесс поворачивания перелива вспять в отдельный блок. Получилась своего рода последовательность синтеза различных веществ и катализаторов, которые в определенном порядке в финале давали нужную реакцию, подменяя в процедуре получателя донором и наоборот.
По команде носителя метаморфизм произвел массу программируемых агентов. Каждый из них размером не превышал молекулу, и все были нацелены на активацию при определенных условиях.
Когда агенты сконцентрировались в правой кисти, Маджуро взялся за плечо старика и произвел впрыск. Пенант ничего не заметил.
— Хочешь вернуть молодость и отомстить бывшему наставнику? — спросил Лука.
— Больше всего на свете, ваше величество! — Старик вскинул голову, в его глазах загорелся яростный огонь. — Вы его накажете?
— Ты сам накажешь его за вероломство.
— Но как? — прошептал Пенант. — Я стар и слаб...
— Довольно просто. Более того, ты накажешь его тем же способом. Благодаря последним исследованиям имперских медиков, мы выделили из крови того несчастного мальчика активное вещество. Ты помнишь Луку?
— Децисиму? Да, повелитель! — Лицо старика прояснилось, он вспомнил и понял. — То, что не давало наставнику произвести перелив, пока мальчика не истощили?
— Именно. Не знаю как, но добейся, чтобы Ядугара снова к тебе подключился. Скажи, что не видишь смысла жить дальше и остаток лет решил подарить своему наставнику, единственному близкому человеку. Как только он начнет перелив, процедура обернется вспять, и уже он начнет отдавать тебе свои годы. Главное, сделай так, чтобы рядом никого не было.
— В прошлый раз все проходило под контролем Рейны.
— Она сможет прервать процедуру…
— Теперь это моя забота, — перебив, уверенно заявил Пенант. — Простите, ваше величество. Скажу, что не хочу умирать на глазах у Рейны. Поставлю это условием...
Император тронул его за щеку и тихо спросил:
— Не струсишь?
— Нет, — решительно сказал Пенант. — Лучше умереть с надеждой на справедливость, чем влачить остатки дней в этом разваливающемся умирающем теле.
Старик сунул руку в рот и вытащил выпавший зуб. Положив его в карман, он посмотрел на Маджуро, и в глазах его засияла улыбка.
— Если… — Лука запнулся. — Когда совершишь задуманное, зайди к Ленцу, а лучше, к управляющему новой клиникой Керлигу. У него найдется работа для тебя.
— Так и сделаю, — заверил его Пенант. — Но… почему? Почему вы решили мне помочь? И почему… Ведь вы могли просто приказать, и…
— Да. Ты прав. Я мог приказать, и уже сегодня его тело было бы обезглавлено. Я мог подослать убийцу, и тот все бы сделал тихо. Я мог бы привлечь его за незаконные процедуры перелива. Я даже мог бы приказать приволочь его сюда, и обратную процедуру провел бы Ленц. Но, не знаю, поймешь ли ты, Пенант, в моем понимании справедливость должна выглядеть иначе.
— Я понимаю, — прошептал старик.
