Скромный гений
1
Сергей Кладезев родился на Васильевском острове. То был странный ребёнок. Когда другие дети возились в песке, делая пирожки и домики, он чертил на песке детали каких-то непонятных машин. Во втором классе школы он сконструировал портативный прибор с питанием от батарейки ручного фонаря. Этот прибор мог предсказывать любому ученику, сколько двоек он получит на неделе. Прибор был признан непедагогичным, и взрослые отобрали его у ребёнка.
Окончив школу, Сергей поступил учиться в электрохимический техникум. В техникуме этом было немало хорошеньких девушек, однако на них Сергей как-то не обращал внимания — быть может, потому, что видел их каждый день.
Но вот однажды в июне он взял лодку на прокатной станции и спустился по Малой Неве в залив. У Вольного острова он увидел лодку с двумя незнакомыми девушками; они посадили её на мель и вдобавок сломали весло, пытаясь сняться с этой мели. Он помог им добраться до лодочной станции, и познакомился с ними, и стал ходить к ним в гости. Обе подруги тоже жили на Васильевском — Светлана на Шестой линии, а Люся на Одиннадцатой.
Люся в то время училась на курсах машинописи, а Света уже нигде не училась: она считала, что десяти классов ей достаточно. К тому же у неё были состоятельные родители, и они ей часто говорили, что пора бы ей и замуж, и она в глубине души соглашалась с ними. Но она была очень разборчива и не собиралась выходить за первого встречного.
Поначалу Сергею больше нравилась Люся, но он не знал, как к ней подойти. Она была такая красивая и скромная, и так смущалась, так старалась держаться в стороне, что и Сергей стал смущаться, встречая её. А вот Света, та была девушка весёлая, бойкая, та была, как говорится, девочка-вырвиглаз, и Сергей чувствовал себя с ней легко и просто, хоть от природы он был застенчив.
И вот когда на следующий год в июле Сергей поехал погостить к своему приятелю в Рождественку, то оказалось, что и Света тоже приехала туда к каким-то родственникам. Это было случайное совпадение, но Сергею показалось, что это — сама судьба. Он со Светой теперь каждый день ходил в лес и на озеро. И вскоре ему стало казаться, что он жить без Светы не может.
Но он-то Светлане не слишком нравился. Света считала его очень уж обыкновенным. А она мечтала о муже необыкновенном. И с Сергеем она ходила в лес и на озеро просто так, просто потому, что надо же было с кем-то проводить время. Однако для Сергея это были счастливые дни, так как ему казалось, что и он немножко нравится этой девушке.
Однажды вечером они стояли на берегу озера, и лунная полоса, как половичок, вытканный русалками, лежала на гладкой воде. Кругом было тихо, только соловьи пели на другом берегу в кустах дикой сирени.
— Как красиво и тихо! — сказал Сергей.
— Да, ничего, — ответила Света. — Вид мировой. Вот бы нарвать сирени, да очень она далеко, если берегом до неё тащиться. А лодки нет. И через озеро не перебежишь.
Они вернулись в посёлок и разошлись по своим домам. Но Сергей всю ночь не спал, выводил на бумаге какие-то формулы и чертежи. Утром он уехал в город и провёл там два дня. Из города привёз какой-то свёрток.
Когда они поздно вечером пошли на берег озера, он захватил с собой этот свёрток. У самой воды он развернул его и вынул две пары особых коньков, на которых можно было скользить по воде.
— На, надень эти водяные коньки, — сказал он Светлане. — Это я изобрёл для тебя.
Они надели на ноги эти коньки и легко побежали на них по озеру к другому берегу. Коньки скользили по воде очень хорошо. Добежав до дальнего берега, они наломали сирени и с двумя букетами в руках долго катались по озеру в лунном свете.
После этого они каждый вечер стали ходить на озеро. Они бегали по озёрной глади на легко скользящих водяных коньках, и от коньков оставался на воде лёгкий узкий след, который быстро сглаживался.
Однажды на самой середине озера Сергей задержал свой бег. Светлана тоже затормозила и подъехала к нему.
— Света, знаешь что? — сказал Сергей.
— Не знаю, — ответила Светлана. — В чем дело?
— Понимаешь, Света, я люблю тебя.
— Ну вот, только этого и не хватало! — сказала Светлана.
— Значит, я тебе ничуть не нравлюсь? — спросил Сергей.
— Нет, ты парень ничего, но у меня другой идеал. Я полюблю только необыкновенного человека. А ты обыкновенный — это я тебе честно говорю.
— Я понимаю, что ты говоришь честно, — грустно ответил Сергей.
Они молча вернулись на берег, и на следующий день Сергей уехал в город. Некоторое время он был совсем не в себе, похудел и много ходил по улицам, а иногда выезжал за город и бродил там. А по вечерам он возился дома в своей маленькой мастерской-лаборатории.
Однажды на набережной у сфинксов он встретил Люсю. Она обрадовалась ему, он сразу это заметил.
— Что ты тут, Серёжа, делаешь? — спросила она.
— Так просто, гуляю. Как-никак — каникулы.
— Я тоже просто гуляю, — сказала Люся. — Хочешь, пойдём вместе в ЦПКО, — добавила она и покраснела.
Они поехали на Елагин остров и там долго гуляли по аллеям. Потом они ещё несколько раз встречались и ходили по городу. Им хорошо было вдвоём.
Однажды Люся зашла к Сергею — они собирались в этот день поехать в Павловск.
— Какой у тебя беспорядок! — сказала Люся. — Все какие-то приборы, колбы… Для чего это все?
— Так. Занимаюсь на досуге разным мелким изобретательством, — ответил Сергей.
— А я и не знала, — удивилась Люся. — Ты, может быть, можешь починить мою пишущую машинку? Я её купила в комиссионном, она старенькая. Там ленту заедает иногда.
— Хорошо, я зайду поглядеть.
— А это что? — спросила Люся. — Какой-то странный фотоаппарат. Я таких не видела.
— Это обыкновенный фотоаппарат ФЭД, только с приставкой. Эту приставку я недавно сконструировал. Благодаря этому приспособлению можно фотографировать будущее. Ты наводишь объектив на тот квадрат местности, о котором ты хочешь знать, каким он будет в будущем, — и снимаешь. Но моя приставка очень несовершенна — ею можно снимать только на три года вперёд, дальше она не берет.
— Но и на три года вперёд — это очень много! Ты сделал великое открытие!
— Ну уж, великое… — отмахнулся Сергей. — Очень несовершенная вещь.
— А у тебя снимки есть? — спросила Люся.
— Есть. Я недавно ездил за город, там снимал.
Сергей вынул из письменного стола несколько снимков девять на двенадцать.
— Смотри, вот тут я снял берёзку на лугу такой, какая она сейчас, без приставки. А вот на этом снимке та же берёзка, какой она будет через два года.
— Выросла немножко, — сказала Люся. — И веточек больше стало.
— А тут она через три, — молвил Сергей.
— Но тут её нет! — удивилась Люся. — Только какой-то пенёк, да яма рядом вроде воронки. А там, вдали, смотри: какие-то военные, пригнувшись, бегут. И форма у них какая-то странная… Ничего не понимаю!
— Да я и сам удивился, когда отпечатал этот снимок, — сказал Сергей, — наверное, там будут маневры, вот что я думаю.
— Знаешь что, Сергей, сожги ты этот снимок. Тут какая-то военная тайна. Вдруг этот снимок попадёт в руки заграничного шпиона!
— Ты права, Люся, — сказал Сергей. — Я об этом как-то не подумал.
Он разорвал снимок и бросил в печку, где уже лежало много хлама, и поджёг.
— Вот так я буду спокойна, — сказала Люся. — А теперь сфотографируй меня, какой я стану через год. Вот в этом кресле у окна.
— Фотоприставка берет только квадрат местности и то, что там будет. Если тебя не будет через год в этом кресле, то и на снимке ты не получишься.
— А ты все-таки сфотографируй меня. Вдруг я и через год, ровно в этот день и час, буду сидеть в этом кресле.
— Хорошо, — ответил Сергей. — У меня в кассете как раз остался кадр.
И он сфотографировал Люсю в кресле с упреждением на один год.
— Давай я сразу и проявлю и отпечатаю, — сказал он. — Сегодня ванна в нашей квартире свободна, никто не стирает белья.
И он пошёл в ванную, перемотал плёнку, заложил её в эбонитовый бачок и проявил, и зафиксировал, и промыл, и принёс плёнку сушиться в комнату, где прищепкой прикрепил её к верёвочке в окне.
Люся взяла плёнку за край и посмотрела на последний кадр. По негативу судить трудно, но ей показалось, что на снимке в кресле сидит не она. А ей хотелось, чтобы в кресле через год сидела именно она. «Нет, наверно, это все-таки я, — решила она, — только я плохо получилась».
Когда плёнка высохла, они пошли в ванную комнату, где уже горела красная лампочка. Сергей вложил плёнку в увеличитель, включил свет в закрытом фонаре фотоувеличителя, изображение спроектировалось на фотобумагу. Он быстро положил снимок в проявитель. Снимок стал проявляться. На нем выступили черты незнакомой женщины, сидящей в кресле. Она сидела в кресле и вышивала гладью на куске материи большую кошку. Кошка была почти готова, не хватало только хвоста.
— Это не я здесь сижу, — разочарованно сказала Люся. — Совсем другая какая-то!..
— Да, это не ты, — подтвердил Сергей. — Но я не знаю, кто это. Этой женщины я никогда не встречал.
— Знаешь что, Сергей, мне пора домой, — сказала Люся. — И ты можешь не заходить ко мне. Пишущую машинку я отдам починить в мастерскую.
— Ну дай я тебя хоть до дома провожу.
— Нет, Сергей, не надо. Знаешь, я не хочу вмешиваться в твою судьбу.
И она ушла.
«Нет, не приносят мне счастья мои изобретения», — подумал Сергей. Он взял молоток и разбил эту приставку.
