Кинесфера и ноосфера

Животные могут многому научить нас по поводу исследования и раскрытия своего потенциала. Они используют метод проб и ошибок, причем иногда им удается совершать физические или интеллектуальные движения, которые превосходят все наши ожидания. Некоторые змеи, например вьетнамская украшенная змея (Chrysopelea ornata), может совершать прыжки с дерева на дерево и планировать в воздухе на расстояние до 100 метров! Черная мамба может скользить по высокой траве со скоростью до 30 км/ч, и вообще большинство пресмыкающихся умеют плавать по воде или под водой. Возможности их тел и кинесферы типичны для природы.

Этим природа отличается от человеческой экономики, этим объясняются ее бесконечность и неисчерпаемость: никакого страха перед будущим и никаких сожалений о прошлом. Человек запрещает себе умственные искания, тем более что давление со стороны окружения, коллег и экспертных сообществ вынуждает его к самоограничению и покорности. Но если мы будем свободно исследовать все возможные состояния и движения ноосферы, перед нами откроются огромные перспективы, мы увидим новые церебральные реки и определим новые движения психики.

Змея может летать, дрессированная собака – открывать дверь и пользоваться телевизионным пультом, птицы могут считать, осьминог способен учиться и передавать свои знания. А что же может мозг человека?

Глава 2

Нейроэргономика на службе экономики сознания

Обладать мозгом нелегко, не так ли?

Жан Янн, французский актер.

Труднее всего быть человеком.

Фрэнсис Ричард Бёртон.

Сенатор Эл Гор прославился тем, что во время проведения президентской гонки Клинтона пообещал проложить «широкую дорогу информации» и тем самым во всеуслышание заявил о ее преимуществах и создании инфраструктуры нового типа. Затем Барак Обама представил проект BRAIN Initiative и решил «инвестировать в самые передовые идеи, опережая в этом весь мир». Надо сказать, что США открывали доступ к информации самым последовательным и добросовестным образом. Америка стала лидером по развитию информационных технологий, что вывело их на новый уровень (например, в результате исследований по децентрализованным структурам в военной сфере). Такие идеи пригодны для внедрения и в Европе, особенно в ЦЕРН.

За глобальный мозг

Информационные структуры – это подводные кабели, спутники, оптическое волокно, квантовые компьютеры и т. д. Мы работаем с этим и понимаем, что эффективность работы техники, плотность охвата и покрытие должны постоянно возрастать, например, при реализации проекта 03b Networks. История еще покажет, будут ли работать эти навязанные правительствами проекты, или их место займут инициативы гражданского общества.

Эти проекты не до конца бескорыстны, поэтому не удивляет отказ Индии от Internet.org, поскольку инициатива Фейсбука была воспринята премьер-министром Моди как вмешательство во внутренние дела. На Гавайских островах находится один из самых больших в Тихом океане, огромный клубок подводных сетей, которые постоянно прослушиваются Агентством национальной безопасности (АНБ) США. С точки зрения международного права, установка там шпионских датчиков АНБ совершенно незаконна.

У нас есть инфраструктура для передачи информации, но не знаний. Никола Тесла считал, что в будущем образуется гигантский коллективный мозг, а сегодня об этом дискутируют философы Лоуренс Дэвис и Нед Блок. Эта работа еще далека от завершения. Социальная жизнь появилась в неолите, но идея человечества как единой и неделимой семьи до сих пор не реализована, хотя тысячелетиями провозглашалась разными интеллектуалами, была высечена на стене в здании ООН и проглядывает в строках великого Саади Ширази. Общественно-политические группировки всех стран продолжают вести между собой борьбу, а единомышленники разбрелись по разным лагерям. Если рассматривать сегодняшнее человечество как мозг, то он находится лишь в стадии формирования, потому что одна зона атакует другую, третья стремится к доминированию и т. д. Но становление этого глобального мозга, в котором каждый индивидуум будет играть свою собственную роль, все равно продолжается.

Мы уже говорили об эволюции нейронов и их систем и видели, что нервная клетка появилась раньше глиальной, которая увеличила индивидуальную и коллективную эффективность. В этом смысле информационную систему человечества отчасти можно сравнить с первыми нейронами мозга. А глию можно соотнести с инфраструктурой сознания, способной передавать не биты информации, а сами знания и умения. Такой мировой глией станет нейроэргономика, то есть искусство передавать знания наиболее понятным, доступным, а потому и более эффективным способом.

Передача информации, формирование знания

Информация и знание не одно и то же. Информация носит разовый характер, знание воспроизводимо. Если кто-то рассказал кому-то, что в древние времена за этим лесом находился город, то его будет сложно подтвердить или опровергнуть. Но если человек научился разжигать огонь, он сможет это делать всегда.

Граница между информацией и знанием не всегда четко различима. Возьмем, к примеру, осаду Алезии. Как известно, часть галльского войска прорвалась через пролом в фортификационных сооружениях Цезаря – это информация. А понимание принципов строительства римлянами своих укреплений – это знание. Но сегодня римской армии уже нет: это знание не прошло испытание временем.

Фундаментальное различие между знанием и информацией в том, что первое всегда воспроизводимо. А на добыче информации специализируются шпионы. Один из величайших шпионов в мире Рихард Зорге сообщил Сталину, что Япония вступит в войну с СССР только после падения Москвы. Он передал именно информацию, поскольку она была невоспроизводима. Знанию всегда сопутствует эксперимент в самом широком смысле этого слова. Оно провоцирует деятельность – либо интеллектуальную, как при решении математических задач, либо чисто физическую. Знание – это производное от познания, оно связано со всем, способным познавать, а значит, с живой природой, и оно превосходит сегодняшние компьютеры.

Инфраструктура информации – это связи между компьютерами, например, с помощью оптоволокна. Инфраструктура знаний связана с мозгом и этим в корне от нее отличается. Когда новая модель «умных часов» начинает загружать еще больше элементов в секунду, она использует инфраструктуру информации. Но последним этапом является трансфер данных от машины к человеческому мозгу. Этот переход определяется нейроэргономикой, но и сама инфраструктура знаний должна быть нейроэргономичной. Но мы до сих пор категорически отрицаем связь между медиа-средствами и мозгом, так что неудивительно, что нейроэргономика так слабо развита.

Проложив информационные пути, мы должны развивать дороги к знанию. Мы все еще не в состоянии «впечатывать» знание в мозг – даже если это дело недалекого будущего, поэтому должны полнее задействовать каналы чувственного восприятия, которыми природа нас так мудро наделила. Способ передачи знания нашему разуму может в корне изменить его восприятие, понимание и запоминание. Именно это нам больше всего и нужно: найти оптимальный метод трансфера знаний.

Сегодня мы создаем гораздо больше знаний, чем способны их переварить. Эта проблема затрагивает интересы государства, международных корпораций, малых и средних предприятий, школ и даже семей. Охватить разумом, что знают наши дети или родители, – неподъемное мероприятие для пяди нашей психической жизни. Кроме того, знания обязательно должны постигаться группой людей. Было бы безумием доверить всю сумму знаний одному нейрону, ведь именно совокупность всех нейронов создает полноту мозговой деятельности. А для коллективного разума было бы сумасшедствием вместить все знания в мозг одного человека, потому что только совокупность индивидуумов создает действующее единство знания. Наша школа все еще глуха к требованиям времени и отказывается признавать, что самый блестящий интеллект человечества – коллективный. Самые важные действия в мозге есть результат совместной работы нейронов, а самые знаменательные события в истории человечества были плодом усилий множества людей.