ГЛАВА 24
Властелин ведет игру

Утром я проснулся в замечательном настроении. И его не могли испортить ни противный звук трубы, ни настойчивый стук в дверь. А ведь не надо быть пророком, чтобы понять — если в семь утра кто-то жаждет вас увидеть, вряд ли это к добру. Поэтому я не торопился открывать. Сладко потянулся, спустил ноги на пол. Отметил, что на этот раз Кай даже ночевать не пришел — вот еще демон влюбленный. И только тогда открыл замок.

На пороге обнаружилась живописная картина. Родес, по самые уши закутанный в плащ, и Деммер, рога которого нельзя было скрыть под одеждой.

— А где третьего потеряли? — миролюбиво спросил я.

— Терри не захотел идти с нами, — ответил Родес. — Слушай, темный, я все понимаю, мы виноваты. Не надо было так глупо шутить над тобой. Просим прощения. А теперь, пожалуйста, убери свое проклятие.

— Парни, я бы с радостью, — ответил вполне искренне, потому что злость за прошедшие дни улеглась. — Вот только есть одно «но». Как я вам неоднократно намекал, проклятие рассчитано на ваше искреннее раскаяние. Пока его не будет, убрать ваши… гм… рога и прочее не сможет никто. Даже я сам. Судя по тому, что вы двое стоите передо мной, ваши шансы увеличиваются. А вот Терри будет вонять еще долго. Надеюсь, у него хватит ума не прийти на пары. А теперь извините, я спешу.

И закрыл дверь перед носом у ошалевших студентов. Что поделаешь? Не надо было меня злить. Это я еще был мягок благодаря некоторым демонам. Подумаешь, рога. Или нарывы по телу. Раз наколдовал профессору крылья, и больше его никто никогда не видел. Улетел от меня, бедняга.

Шун выбрался из глобуса и внимательно изучал меня глазками-бусинками. Вот кому хорошо живется. Спит себе да растет. На пары, правда, я малыша не брал. Мало ли? Профессора у нас глазастые. Еще заметят бедного шишигу. Поэтому Шун принялся важно расхаживать по столу, а я подхватил сумку с книгами и поспешил в академию.

Меня ожидал практикум по проклятиям и мудрейший Анатэль Керенис. Кстати, после того случая на первой лекции он меня почти никогда не вызывал. Наверное, опасался, что все повторится. Да и я не рвался отвечать. Потому что, честно говоря, побаивался того же самого.

— Итак, уважаемые студенты, — обратился к нам Керенис, привычно помахивая хвостом, — сегодня мы с вами будем учиться снимать проклятия на крови. На последних трех лекциях мы детально разобрали схему снятия такого проклятия. И вот вам образец крови человека, на которого оно наложено. Ваша задача — разбиться на пары и в кратчайшие сроки уничтожить угрозу для проклятого.

Мы с Маритой придвинулись друг к другу. Маленькое стеклышко с капелькой крови опустилось на стол перед нами. Я уже потирал руки в предвкушении — мне нравилось разбираться в том, как отменить что-то настолько опасное. А вдруг пригодится? Вот я и сидел над конспектами, что мне в принципе несвойственно. И теперь очень хотелось применить знания на практике.

— Пункт первый — определить тип проклятия, — зачла Марита порядок действий из конспекта.

Я попытался разглядеть потоки магии, окутывающие каплю крови. Да, черноты хватало. Потянулся своей силой и подцепил темный жгут.

— Смертельное проклятие, — почувствовал, как моя магия не желает соприкасаться с кровью. — Отсроченного действия.

Марита методично занесла данные в таблицу. Работать с ней было одно удовольствие. Мы понимали друг друга и действовали слаженно.

— Направленность? — поинтересовалась она.

Я приблизил к себе кровавую нить. В ней были очевидны алые сполохи. Подцепил один такой сполох — ответ пришел мгновенно:

— «Паучья сеть».

Страшное по своей сути проклятие, когда человека парализует и он начинает задыхаться. Учитывая, что проклятие отсроченного действия, значит, пытка может продолжаться очень и очень долго. Теперь предстояло самое сложное — уничтожить проклятие, заключенное в эту капельку крови. Марита отвлеклась от своих записей. Она внимательно наблюдала, как я запускаю нейтрализующее заклятие и тяну черноту на себя.

— Осторожно, Эрин, — прошептала она.

— Не беспокойся, — ответил я. — Все под контролем.

Нити магии не желали поддаваться. Я усилил натиск. Расплел одну цепочку, потом еще одну. Чернота хлынула в мою сторону, желая заполучить жертву. Раскрыл щит, отгораживаясь от возможных последствий, и потоки проклятия растворились в пространстве, никому не причиняя вреда. Проверил — перед нами была обычная капля крови. Передал стеклышко Марите.

— Ничего, — подтвердила она.

Мы подозвали профессора Керениса, чтобы тот оценил работу.

— Замечательно, — подвел он итог, и мы с подругой довольно переглянулись. — Тип проклятия и метод работы выбраны верно. Считайте, что вы спасли кому-то жизнь. Вестер, можно вас на два слова?

А вот это мне уже не понравилось. Не то чтобы я не доверял Керенису, но к чему эти разговоры посреди пары? Мы удалились в подсобку, где профессор хранил материалы для лекций и практикумов.

— Присаживайтесь, Вестер, — указал Керенис на стул. — Хотел поговорить с вами по поводу проклятия, которое вы наслали на студентов Родеса, Деммера и Лиарденаля. Эрин, вы же понимаете, что это противозаконно?

— Противозаконно портить чужую работу, — нахмурился я.

— Их родители могут написать на вас жалобу самому его темнейшеству Эринальду. Поэтому в наших с вами интересах как можно быстрее снять проклятие, пока о нем не стало известно родственникам пострадавших.

— Пусть пишут, — представил лицо Дэла, когда ему доложат о моих «успехах». — Я кому угодно докажу, что действовал в своем праве.

— Эрин!

— Профессор Керенис, повторяю лично для вас — это проклятие исчезнет само, как только они раскаются. Не раньше и не позже. Я не делал закрепления на себя и снять его не могу. Как и вы не сможете. А теперь простите, вас ждут студенты.

Керенис проводил меня тяжелым взглядом. Они что все, сговорились? Надоело объяснять каждому встречному, что это проклятие — особенное и глубоко индивидуальное. Творческий шедевр, если можно так выразиться.

Внутри поднималось раздражение. Почему никто не накажет их за проступок, а все пытаются надавить на меня? Я не портил результаты чужого труда. Вообще веду себя тихо и мирно, что мне несвойственно. Зато почему-то все пытаются мне напакостить. Ничего, от наличия рогов еще никто не умирал.

— Эрин Вестер, к ректору, — ожила внутренняя связь академии.

Мы же договаривались, что не будем видеться хотя бы неделю! Керенис нажаловался? Когда только успел? И потом, ничего нового Редеусу он сообщить не мог. Ладно, придется проведать демона и добавить ему седых волос в гриву.

С пары меня отпустили без вопросов, поэтому я быстро пересек переплетение лестниц и оказался у нужной двери. Постучал, дождался короткого «входите» и переступил порог. Будь я живописцем, запечатлел бы этот миг для благодарных потомков. За столом сидел бледный и усталый Редеус, подперев рукою голову. Напротив, в креслах с высокими спинками, восседали двое. Эльфы, светлые до тошноты. Лица словно вырезаны из белого мрамора. И такие же надменные. Женщина смотрела на меня просто холодно, а мужчина разглядывал так, будто перед ним была мерзкая, противная букашка.

— Эрин Вестер, — представил меня Редеус. — А это — родители студента Лиарденаля, высокий лорд Винталион и леди Эданиэль.

А, мамаша и папаша нашего Терри. Успел нажаловаться, тыква на ножках.

— Рад приветствовать вас под сенью нашего крова. Да озарит первозданный свет ваши шаги и да не принесет наша тьма вреда вашей семье, — выдал придворное приветствие — и прикусил язык. Что поделаешь, привычка. Годами вдолбленная. Зато у эльфов округлились глаза. Ничего, ушастые, я вам могу поэму на древнеэльфийском прочитать. Этим даже ваш сынок вряд ли похвастается.

— Да пребудет с вами равновесие света и тьмы, — первой пришла в себя единственная дама в нашей компании.

— Эрин, думаю, ты догадываешься, зачем тебя хотят видеть высокие лорд и леди, — судя по голосу Редеуса, он уже ни на что не надеялся и предоставил мне разбираться самому.

— Думаю, они хотят поподробнее узнать о причинах, по которым их сын теперь источает неприятный запах, — я решил пожалеть ректора и принять удар на себя.

— Именно, — свел эльф тонкие нити бровей. — Потрудитесь объяснить, молодой человек, по какому праву вы прокляли моего сына Терениэля.

— А при чем тут я? — сверкнул очами. — Прогнил он до глубины сути. Вот и пованивает.

Эльф подскочил с кресла. Леди картинно прикрыла лицо руками — видимо, знает, на что способен ее муж в гневе. А мое тело и магия среагировали раньше, чем рассудок — лорда впечатало обратно в кресло и спеленало магическими путами. Вот это я дал! Эльф ведь, светлый. А свет, что уж кривить душой, истребляет тьму на раз-два.

— Эрин, отпусти высокого лорда, — миролюбиво попросил Редеус. — Думаю, он уже успокоился и готов выслушать твои объяснения.

— Может, я сначала объясню, а потом отпущу? — предложил ректору.

— Пусть так, — кивнул демон. Как бы после нашего общения ему не пришлось обращаться к лекарям.

Пришлось в двух словах пересказывать историю с клумбой. Эльф все больше хмурился. Эльфийка, наоборот, с интересом наблюдала за мужем, словно пытаясь угадать, с кого он первым спустит шкуру: с меня или с нерадивого отпрыска.

— Отпустите меня, лорд, — попросил Винталион. — Клянусь честью, я не причиню вам вреда.

Вот тьма! Высокородного во мне опознал. Но клятва есть клятва, пришлось позвать магию обратно. Стоит признать, она выпускала эльфа из объятий с большим неудовольствием.

— Какое наказание вы считаете достаточным для Терениэля? — так же спокойно спросил эльф.

— Понимаете ли, я за последние два дня повторяю чуть ли не в пятый раз. Дело не в проклятии, а в его рас-ка-я-ни-и, — по слогам произнес я, надеясь, что хоть до кого-то дойдет. — По сути, это не я его наказываю, а он сам.

— Какое занятное проклятие, — с улыбкой произнес Винталион. — Сами придумали?

— Да, был сильно зол, — признался честно. — Поэтому с радостью бы помог вашей проблеме, но, увы, это невозможно.

— Хорошо, я поговорю с Терениэлем и заставлю принести вам извинения, — гордо кивнул эльф.

— Если они не будут искренними — толку? — спросил я.

— Надо же с чего-то начинать.

И он был прав. Любой путь начинается с маленького шага. А Терениэлю стоит хотя бы задуматься о причинах постигшего его несчастья. Кстати, о Терри.

— Ваш сын подслушивает под дверью, — сообщил папаше-эльфу.

— Чувствую, — наморщил тот аристократический нос, а его супруга достала из складок платья надушенный платочек. — Терениэль!

— Я здесь, батюшка, — Терри с готовностью ворвался в кабинет. — Этот темный…

— Закрой рот, — никогда не слышал, чтобы эльфы так разговаривали, поэтому подвинул к себе стул и приготовился к зрелищному представлению.

— Но папа… — попытался вмешаться Терри.

— Терениэль, ты не просто оскорбил этого досточтимого юношу, — начал Винталион пламенную речь. — Ты поступил подло, исподтишка. Если между вами возникли недоразумения, надо было высказать свои претензии в лицо и разрешить их раз и навсегда, а не вести себя как преступник.

Терри опустил голову. Видимо, понял, что папа не на его стороне.

— Немедленно извинись перед лордом Вестером.

— Можно без лорда, — вмешался я. А то с Терри станется сделать неправильные выводы.

— Ни за что! — побагровел Терри.

— Я сказал — немедленно, — в лице Винталиона было столько негодования, что впечатлился даже я. Мой папочка был куда менее… внушительным, хоть и настоящим темным.

— Он сам виноват, — настаивал Терри.

— Или ты приносишь свои извинения, или я откажусь от тебя, сын, — отчеканил старший эльф. Эданиэль картинно ахнула и протянула руки к сыну.

Терри понял, что дело плохо, и повернулся ко мне.

— Приношу. Свои. Извинения, — сквозь зубы процедил он. — Сними проклятие.

Я уже готовился в седьмой раз озвучивать условия снятия, но мне не дали.

— Терениэль, ты ведешь себя недостойно имени высокого рода Лиарденаль, — процедил Винталион. — И раз ты не готов принять ответственность за свои проступки, я лишаю тебя поддержки рода до тех пор, пока твое раскаяние не станет искренним. А мы это с легкостью определим по отсутствию запаха.

Вот молодчина! Я мысленно зааплодировал. Правильные методы воспитания. Как только у такого папы вырос такой сын? Хотя, может, дело в маме, которая косилась на меня очень недружелюбно? Я даже вспомнил, почему не люблю эльфиек. Всех, кроме Лайлы.

— Ты откажешься от собственного сына из-за какого-то темного, Винталион? — холодно спросила Эданиэль.

— Я отказываюсь от него из-за его недостойного поведения и черноты сердца, Эданиэль, — холодно ответил эльф. Надо запомнить. Или лучше записать. Вдруг придется произносить такую речь?

— Прошу простить нас, — Винталион поднялся, отвесил мне легкий поклон и пошел к двери.

— Батюшка! — бросился за ним Терри.

— Ты еще заплатишь, темный, — шепотом пообещала мне Эданиэль и поспешила за мужем и сыном. Какая милая дама. А главное, такая светлая. На первый взгляд.

— Ты держался молодцом, Вестер, — раздался голос позабытого ректора.

— Я просто говорил правду, — с удивлением наблюдал, как Редеус достает из-под стола бутылку эльфийского игристого. — С вами все в порядке, господин Редеус?

— Да, вполне, — за бутылкой появились два бокала. — Выпьем за благополучный отъезд четы Лиарденаль из нашей академии.

Отказываться я не стал. Тем более что вино оказалось выше всяких похвал. Даже вспомнился родимый дом и обуяла ностальгия. А затем пришлось оставить достопочтенного ректора наедине с игристым, потому что меня ждала лекция профессора Карентель. За прогул можно было получить лично от нее и от соседа по комнате. Поэтому надо было поспешить. Когда я вышел из кабинета, ни Винталиона, ни его непутевого сына не было видно. Оставалось надеяться, что воспитательный момент удался, потому что не хотелось встречаться с родителями Терри вновь. С ним самим — и подавно, но этого было, увы, не избежать. Жаль, не рассказал папаше, как его сын голый по погосту бегал после проигрыша в карты. Тогда бы он Терри не то что временно от рода отлучил, а прибил бы лично. Но я не настолько коварен, а поэтому спокойно отправился на лекцию, насвистывая очередной шедевр народного творчества в мою честь.