VIII. Старый знакомый
– Куды коня дели, стервецы? – рявкнул казак. – Господин корнет, я им конячку отдал, драгунскую! Куды дели, сказывайте!
– Погоди ты, Ефремыч… – поморщился гусар. – А вы, господа, кто такие будете? И что это у вас за… механизм?
Лампу-та потуши, глаза жжоть! – Казак щурился, отворачиваясь от фары. Они же не привыкли к такому яркому свету, сообразил Витя, в них же ничего, кроме свечей да керосиновых ламп. Или в 1812-м и керосина нет?
– Она, дяденька, сама… – Мишка выглядывал из-за Лёхиной спины, всем видом изображая раскаяние. За спиной он что-то прятал. «Пистолет?» – обмер Витька. С него станется…
– Убежала… – буркнул казак. – К животной с пониманием надоть! Эх, пропали мои десять рубли. Растяпы, а ишшо антиллеристы!
– Помолчите, наконец, урядник! – рассердился юноша-корнет. – Право же, невыносимо! Десять рублей каких-то, лошадь… а вы, юноша, так и не ответили. Кто такие, какой части? И поскорее, у нас мало времени!
Будто у нас много, подумал Витька. Хотя, чертов смартфон, возомнивший себя детектором хронопробоев, обещал трое суток…
– Видите ли, господин офицер… – осторожно начал он. – Простите, не имею удовольствия знать вашей фамилии…
– Корнет Павлоградского гусарского полка запасного эскадрона Виктор Азаров! – отчеканил юноша. – С кем имею честь?
– «Корнет Азаров, мой приятель старый…» – не удержался Лёшка. Вот так сюрприз: первый встреченный гусар оказался однофамильцем рязановской киногероини!
Витька, не глядя, пихнул шутника локтём.
Брови корнета поползли вверх:
– Мы разве знакомы? Не припоминаю…
Витька громко откашлялся.
– Извините нашего товарища, корнет. Он вспомнил об одном приятеле, вашем однофамильце. Тот тоже в кавалерии и даже в одном с вами чине.
– Да, в Сумском гусарском! – легкомысленно добавил Долотов.
– Право же? Никогда не встречал. Сумцы были в деле двадцать шестого августа?
Витя вздрогнул.
«Точно, корнет ведь был при Бородине. И если пересекался там с сумцами? Ну Лёха, ну трепло!»
– Мы здесь с особым заданием, – Витя сделал значительно лицо и попытался подпустить в голос официальные нотки. – Простите, пришлось ввести в заблуждение вашего… э-э-э… урядника, мы не имели права открыть ему правду.
Мишкина физиономия вытянулась.
– Мы испытываем вот это… – он положил руку на руль «Днепра», – …средство передвижения. К сожалению, в темноте сбились с дороги.
«Главное – не замолкать, и не дать никому рта раскрыть. Ляпнут какую-нибудь глупость, расхлёбывай потом…»
– Да какая темнота, барин? – снова влез казак. – Вона, какая у их лампа, чисто солнышко!
Корнет коротко взглянул на урядника. Здоровенный дядька осёкся, стушевался, сдал коня назад. На ребят он смотрел недоброжелательно, тиская мушкетон.
«…курок-то на боевом взводе…»
А казак уважает Азарова, понял мальчик, даром, что тому не больше шестнадцати. И вряд ли дело только в чине: гусарский корнет невелика птица. Видимо, успел проявить себя…
Корнет подал коня вперед, склонился к «Днепру».
– Весьма любопытно. Как вы это назвали – «средство передвижения»?
– Это назначение, господин офицер! А называется…
– Бицикл! – перебил Лёшка. – Это называется «бицикл»!
«…опять!..»
– Бицикл? Это значит – двухколёсник? Но простите, тут же три колеса?
– У самой машины – два. – поспешил Витька. – А это, сбоку – грузовая тележка, её можно отсоединить.
– Два колеса? – удивился корнет. – А вы не падаете? И что же, оно ездит без лошадей?
– Да, господин Азаров. И даже развивает неплохую скорость. По такой дороге – километров шестьдесят в час.
– «Километров?» Простите, я не вполне…
– Это такая мера длины – не унимался Долотов. – Километр, тысяча метров.
«…идиот, здесь меряют в верстах!..»
– Метр… – нахмурился Азаров. – Позвольте, это ведь эталон Парижской Академии?
«…ну вот, сейчас нас за шпионов примут…»
– …что ж, разумно. Наверное, и машину во Франции изобрели? Не подскажете, «километр» – это сколько в аршинах, я что-то запамятовал?
«…ф-фух, пронесло!! Ну да, здесь же культ всего французского, от мод до языка…»
– В версте один километр и шестьдесят шесть метров. Можно считать – одно и то же.
– Выходит, ваш «бицикл» делает по шестьдесят вёрст в час? Неслыханно, ни одна лошадь за ним не угонится!
– Это секретная машина. – значительно произнёс Витька. – И изобрели её не во Франции, а в России. А метры – потому что так удобнее делать чертежи. И вообще, корнет, вы и ваши люди ничего не видели!
– Ясно, – кивнул Азаров. Он сразу сделался серьёзным. – И куда же вы теперь? Здесь повсюду французские разъезды, а в Буньково стоит их авангард. Как бы вас не сгрябчили вместе с секретами вашими!
Витька пожал плечами.
– Тот-то и оно! – корнет назидательно поднял палец. – Как хотите, а я вас одних не отпущу. Поехали-ка с нами в Павлово. Это недалеко, вёрстах в семи. Представлю вас нашему начальнику, штаб-ротмистру Богданскому, а там видно будет.
Было видно, что корнет просто так не отцепится, раз уж ему втемяшилось отвести незнакомцев вместе с таинственным «бициклом» к своим.
– Хорошо, господин Азаров. Поезжайте вперёд, мы за вами.
– Ну уж нет, сударь мой. Вперёд поедет урядник с двумя казаками, за ним – вы, а я в ариергарде. Так спокойнее будет.
– Договорились! – весело отозвался Лёшка. – Он уже уселся в седло и поставил ногу на кикстартер. – Только лошадей покрепче держите, как бы не понесли с перепугу!
Движок «Днепра» ровно тарахтел. Впереди, в луче света, мелькали крупы казачьих лошадей. Они упорно отказывались приближаться к плюющемуся бензиновой гарью агрегату: храпели, вскидывались, рвали поводья. И даже казаки, отличные наездники, не могли справиться с перепуганными животными.
– Ну, что будем делать? Обратный «пробой» откроется суток через трое, не раньше.
– Попробуем экстренное возвращение? – предложил Мишка. Он мотался в седле, намертво вцепившись в дугу; за пояс у него был засунут трофейный пистолет. – Как в прошлый раз, помнишь?
Витька достал смартфон.
Повторный поиск хронопробоя: 72 ч. 02 мин.
Функция экстренного возвращения будет доступна через:
45 ч. 49 мин.
Вероятность срабатывания: 61 %.
«…а заряд надо поберечь…»
– Видишь? А было шестьдесят восемь. Вдруг не сработает? Хорошо, если просто не откроется – а то выбросит к динозаврам, или вообще распылит на атомы?
Витька обернулся: корнет держался сзади, шагах в тридцати. За ним рысил казак, ведя в поводу пойманных лошадей.
«…далеко, не услышат…»
– Сделаем так: сидим тихо, ждём. Трое суток ерунда, перетерпим. Да, а пистолет давай сюда, пока не вытрясло…
– Как, же, перетерпим! – Пистолет Мишка не отдал, наоборот, поглубже затолкал за пояс. – Вон, как корнет пристал с расспросами! Ну ладно, ему лапшу ты на уши навешал – а начальство? Надеешься, ротмистр твою туфту схавает?
Долотов наклонился к Витьке и проорал, перекрикивая треск мотора:
– А может, удерём? Дождёмся развилки, по газам – и пускай за нами гонятся?!
– Ага, а они смотреть будут и глазами лупать? Тебе-то, хорошо, ты впереди, пули не тебе достанутся. И потом, ты же слышал – вокруг французы!
– И еще партизаны! – добавил Мишка. Он явно не рвался получить пулю в спину. – Этого… как его?..
– Герасима Курина – подсказал десятиклассник.
– Да хоть Шмурина! Нам что, и от них бегать? Фиг ты от местных мужиков спрячешься в их лесу! Поймают – говорить не будут, сразу топором по башке!
– Ну, как скажете… – насупился десятиклассник. – Я хотел как лучше.
– …а получилось как всегда! – не удержался Витька. – Ты Лёш, за базаром следи, ладно? Придумал корнета Азарова!
Мотоцикл подбросило на глубокой выбоине, Витька громко лязгнул зубами, едва не прикусив язык. В бок больно впился замок спрятанного под брезентом тромблона.
– Так что скажем ротмистру? – не унимался Мишка. – Минут через сорок приедем уже…
– Понятия не имею! – Витьке надоели пустопрожние споры. – Думайте, пока время есть! Но предупреждаю: говорить буду я. Вы, оба – чтоб ни слова дурацкого! Языки прикусите! Особенно к тебе, Лёха, относится.
«…интересно, а когда это меня успели выбрать главным?..»
