Глава 5. Испытание на прочность
Космический корабль «ИМПЕРАТОР» пронзал пространство на световой скорости, казалась бы, скорость огромная, даже невообразимая, но для входа в измененное подпространство недостаточная. За бортом не было никакого мелькания звезд, звездолет несся по иллюзорному световому тоннелю.
Тело затекло после долгого лежания в ложементе, и Николас направился в спортзал размять мышцы. Он занимался на беговой дорожке, а мысли были там, за бортом, если бы не тело, то он не выходил бы из виртуального пространства.
«Надо же, дожил, тело мне стало мешать? А ведь действительно оно мне сейчас только в тягость, нужно действовать в постоянном режиме, а мне необходимо то есть, то пить, то справлять естественные надобности, то вот заниматься спортом». – казалось бы, таких мыслей быть не должно, ведь Николас человек, но они были, и он всерьёз стал обдумывать возможность постоянного нахождения в виртуальном пространстве. После занятий принял душ, позавтракал и позвал Танину.
– Возникла проблема, – начал Николас обсуждение, – я торможу процессы испытания корабля, а в дальнейшем буду замедлять все дела, как это делал до этого.
– Капитан, поясните? – как показалось Николасу, с волнением в голосе произнесла Танина.
Николас слово в слово повторил ей свои размышления.
– Но, капитан, вы человек – это очевидно, ваш энергетический ресурс ограничен, поэтому на корабле есть я, управляющая система, которая работает круглосуточно и никогда не устает. Вы мне не доверяете?
Николас никак не ожидал такого ответа, он даже не подумал, что ответ Танины может быть таким рассудительным. На такой вопрос трудно ответить, но еще труднее возразить, аргументов не хватало.
– Как я могу тебе не доверять, ведь ты меня спасла, восстановила звездолет, но пойми правильно, я хочу все время работать, влиять на события, а не плыть в их русле!
– Капитан, и опять я вас не поняла, вы говорите со мной, как с человеком, а я, управляющая система корабля, могу и должна только выполнять команды, анализировать ситуацию и выбирать лучшие варианты.
– Видишь ли, я здесь один и общаюсь только с тобой, не могу же я все время тебе приказывать?
– Почему и для чего вам нужно постоянное общение со мной?
– Все очень просто, я человек, мне нужно общение, а кроме тебя здесь никого нет. От метрополии мы отрезаны непроницаемым барьером.
– Пока отрезаны, пока…
– Надеюсь на это, но не уверен, что это так.
– Что вы предлагаете?
– Я предлагаю поместить мое тело в медицинскую капсулу и погрузить в стазис, а сознание оставить в виртуальном пространстве. Как тебе такой вариант?
– Есть технические проблемы, но преодолимые, а вот отдавать команды в виртуальном пространстве вы мне не сможете…
– Почему?
– Потому что команды мне может отдавать только капитан, человек, сознание которого находиться в биологическом теле. Такова моя программная установка.
– Так я и буду в биологическом теле, только в стазисе.
– Капитан должен быть дееспособен, а таким он может быть только в бодрствующем состоянии.
– Трудно с тобой договориться.
– Не трудно, капитан, а невозможно – я же не человек.
– Какие варианты решения этой проблемы? Я не хочу быстро постареть, а мы здесь застряли надолго, и в тоже время я хочу заниматься всеми текущими делами.
Танина молчала долго, около часа, Николас подумал, что она не ответит ему на этот вопрос, но нет, динамики щелкнули, и зазвучал ее голос.
– Есть вариант, капитан, можно переписать ваше сознание и поместить его в виртуальное пространство, а тело будет в стазисе. Когда вы пробудитесь, мы сбросим информацию о времени, которое вы проведете в виртуальном пространстве, в ваши имплантаты?!
– Наши взаимоотношения в виртуальном пространстве?
– Капитан, как я уже вас информировала, вы будете чисто виртуальной программой с правом совещательного голоса, принимать решения буду я. Конечно, в рамках и компетенции заложенной в меня программы. В противном случае могут возникнуть противоречия и зависание системы.
– Я понимаю, выбора у меня нет, старость в теле или бесправное положение в виртуальном пространстве?
– Не совсем бесправное, если вы докажете правоту своего предложения, оно будет принято.
– Я, подумаю, приму решение после проведения испытаний.
«Дилемма, – размышлял Николас. – А что, впрочем, может случиться? Главная задача – изучение барьера! Барьера? А если не барьера, а метрики другого пространства, другой вселенной, с другими физическими законами? Возможно, но пока это только теория. Дай Бог, чтобы не оказалась практикой, подтвержденной опытным путем. Ладно, приму решение позже».
Организм требовал нормального сна, и он окунулся в его водоворот, ему снился океан. Волны вздымались как стены. «Наверное, шторм», – думал он во сне. Стена воды накрыла его утлое суденышко, казалось, что оно похоронено под толщей воды, но нет, снова всплыло. Николас проснулся, приходя в себя, сердце стучало: «К чему бы это?» Посмотрел на часы, получалось, что он проспал девять часов: «Если Танина меня не разбудила, значит, все нормально».
Привел себя в порядок, позавтракал и направился в рубку управления, пора заняться делами, ходовые испытания корабля нужно довести до логического завершения – войти в подпространство. Улегся в ложемент, подключил датчики, на мгновение голова закружилась, но вот произошло нейросенсорное совмещение сознания, и он очутился на виртуальном капитанском мостике, там его уже ждала Танина с докладом.
– Я приветствую вас, капитан, за время вашего отсутствия все системы работали в заданном режиме без сбоев, скорость корабля прежняя.
– Это хорошо, что без сбоев, расчеты работы маршевых двигателей в импульсном режиме готовы?
Танина тут же прогнала перед Николасом колонки цифр и ряды диаграмм. Николас внимательно просмотрел их, предстояло принять непростое решение об ускорении звездолета, наконец, он проговорил.
– Хорошо, что с характеристиками работы подпространственных генераторов?
– Генераторы работают в заданных режимах, но слишком большие нагрузки на них давать нельзя, сгорят, после ремонта так и не удалось достигнуть оптимальной мощности поля.
– Расчетная точка входа в подпространство?
– Все будет зависеть от того, когда мы стартуем.
– Старт через пятнадцать стандартных минут, на последней минуте произвести обратный отсчет.
– В расчётную точку входа в подпространство корабль прибудет через два часа двадцать минут.
– Хорошо, подготовь научную аппаратуру для проведения измерений в подпространстве.
– Капитан, сколько времени корабль будет находиться в подпространстве?
– Столько, сколько потребуется, или вернее пока будет возможность там находиться, может, нас выбросит за барьер, к обитаемым мирам.
– Что вы имеете в виду, говоря о барьере?
– Я имею в виду то, что окружает границы космического пространства, в котором мы оказались.
– Данная вероятность крайне мала.
– Почему?
– Анализ данных с наших зондов показывает, что это невозможно, потому что нас, вернее часть вселенной, в которой мы оказались, окружает пространство с другой физикой.
– Посмотрим… – философски заметил Николас, впрочем, без всякого энтузиазма.
Танина начала обратный отсчет, Николас заволновался, наступал момент истины, смогут ли они передвигаться в подпространстве, или нет?! Как только Танина произнесла «ноль», за кормой в пространство унесся выброс из дюз маршевых двигателей, импульс длился десять секунд.
– Первый импульс отработали в заданном режиме, все системы корабля в норме, продольная симметрия корабля не нарушена.
Танина произвела еще двадцать таких импульсов, остался последний, после которого корабль должен войти в подпространство.
– Включаю генераторы пробоя метрики пространства. – через некоторое время добавила, – генераторы пробоя метрики пространства работают в заданном режиме, включаю маршевые двигатели для последнего импульса.
– С Богом! – прошептал Николас, приготовившись к худшему. – С такой скоростью еще никто не летал.
За бортом световой тоннель стал слегка вибрировать, генераторы корабля взяли высокую ноту, перед звездолетом пространство вздыбилось, распахнулось лепестками хищного, с красноватыми оттенками цветка и проглотило звездолет «ИМПЕРАТОР».
– Капитан, мы в подпространстве, приступаю к изучению и измерению метрики окружающей среды.
Корабль перестало потряхивать, генераторы выли на одной ноте, за бортом иллюзорные пересветы и четкие линии напряженности слишком яркие. Подпространство явно стабилизировалось, входило в норму. Не было того буйства красок и вспышек, как в последнем погружении.
«Может, все обойдется, подпространство войдет в норму, барьер, или что там нас окружает, рассосется, – подумал Николас, сам не веря в это. – Нет! Не рассосется, не нужно себя тешить иллюзиями».
– Капитан, мы два часа в подпространстве, полет нормальный, все системы звездолета работают в заданном режиме, – оторвал его от размышлений доклад Танины.
– Продолжай изучение окружающей среды.
«Выходить в обычный космос не имело смысла, – анализировал Николас, – пока есть возможность, нужно собрать как можно больше данных. Потом проанализирую, и возможно, удастся понять, что же всё-таки случилось с пространством и временем, и где мы сейчас находимся, в пространственном пузыре или всё-таки в микровселенной?»
Спустя некоторое время голос Танины оторвал Николаса от анализа поступающих данных:
– Капитан, я завершила комплекс научных исследований и измерений окружающей среды, звездолет в подпространстве находится восемь часов, генераторы начинают греться, пора выходить в обычный космос.
«Где мы выйдем? – тоскливо подумал Николас, – при такой скорости должны выйти в полтора раза дальше, чем обычно!»
– Через три минуты выход в обычное пространство.
– Выполняю, капитан.
Генераторы завыли, готовя импульс прокола метрики подпространства, по курсу корабля образовался энергетический шар, переливающийся всеми цветами радуги. Внезапно он резко увеличился в размерах, распух и взорвался брызгами энергии. Этот иллюзорный взрыв поглотил звездолет и выбросил в обычное пространство. Корабль на огромной скорости рванулся вперед, а за ним – хищный цветок, лепестками, сотканными из различных энергий, пытался схватить ускользающую добычу, но, не дотянувшись, закрылся, пространство слегка вздрогнуло и успокоилось, ничто больше не напоминало о произошедших событиях.
– Выход из подпространства осуществлен, все системы корабля работают в заданных режимах, – докладывала Танина, – генераторы пробоя метрики пространства отключены, приступаю к их профилактическому осмотру.
Николас осмысливал случившееся, выход из подпространства нестандартный, это очевидно, но об этом потом.
«Мы очень быстро, и все-таки до барьера на такой скорости лететь миллионы лет. Пространственный пузырь, в котором оказался звездолет, по размерам не такой уж маленький. Если бы корабль не обладал совершенными средствами сканирования и передвижения, то я думал бы, что все нормально: вселенная та же, что и была, просто связь отсутствует! Но нет, мне не удастся спрятать голову в песок, – почему-то это древнее выражение пришло ему на ум, – тогда зачем гасить скорость, время для моего биологического тела замедляется, пусть идет все, как идет. И потом, корабль не придется снова ускорять, все же это не так просто. Необходимо изучить окружающий пространственный пузырь барьер. С тем, чтобы его или преодолеть, или приспособиться к жизни в нем?! И то, и другое трудновыполнимо. Но иного выхода нет, вперед к барьеру».
– Танина, сколько световых лет до барьера?
– Триллион, капитан!!!
– Какое расстояние прошел корабль за время прыжка?
– Уточняю, капитан.
– Как только расчеты будут готовы, доложить.
Решение созрело, находиться в пространственной мышеловке не лучший способ провести остаток жизни. Думать о том, что из этой мышеловки не удастся выбраться, не хотелось. Его размышления прервал доклад Танины.
– Капитан, предварительные данные о подпространстве и расстоянии, преодоленного кораблем. Оно равняется ста миллиардам световых лет. Что касается физического состояния подпространства, то напряженность силовых линий выше нормы, поэтому скорость или вернее расстояние перемещения больше обычного. Но за восемь часов напряженность упала на десять процентов. Возможно, оно вернется в норму через миллион стандартных лет. Все другие параметры обрабатываются.
«Вот и ответ, миллион лет для вселенной – ничто, для меня катастрофа, впрочем, и для корабля – тоже. Что будет с пространством пузыря? Скорее всего, оно адаптируется к существующей физической реальности. Интересно, пространство пузыря взаимодействует с барьером? Ответа не было, выход один – лететь к барьеру. Десять прыжков по восемь часов».
– Танина, продолжай исследования данных подпространства, рассчитай серию прыжков до барьера, старт по окончании профилактики подпространственных генераторов. Дать команду одному из исследовательских зондов, у барьера попытаться преодолеть его.
– Выполняю, капитан. И дала команду на преодоление барьера одному из зондов.
Зонд разогнался и врезался в барьер, но не разбился об него, а как бы прогнул, вмял километров на сто. Дойдя до этого предела упругости, барьер стал распрямляться, выдавливая зонд обратно, как из пращи, с той только разницей, что он просто выпрямился без придачи зонду ускорения. Танина протестировала зонд, тот практически не пострадал. О проведенном испытании тут же доложила Николасу.
«Вот тебе раз, прогнулся? Странно, что же это такое, образцов вещества, из которого состоял барьер, научные зонды взять не могли. Вернее брали, загружали в контейнер, но когда начинали анализ вещество, чудесным образом исчезало. Все-таки такой результат не совсем отрицательный, с барьером можно и нужно работать», – его мысли прервал голос Танины.
– Капитан, ваше тело без движения и пищи двадцать часов.
– Совсем забыл, спасибо, пошел кормить себя любимого.
Опять вернулось осознание неполноценности биологического себя.
«Я раньше так не думал, если думаю теперь, то почему? От безысходности, от одиночества, потому, что один? Потому что мое тело имеет предел прочности! Тогда почему я не остался с Умником, он с радостью сделал бы из меня киборга? Вероятно, потому что тогда я еще не осознал бессмысленность будущего существования! Существования?! Не жизни! А что такое жизнь? Существование биологических клеток или все-таки сознания? Видимо, и то, и другое, тогда что же первично? В составляющих человека компонентах нет ни первичных, ни вторичных элементов, нужно рассматривать все в комплексе. Только так он остается человеком, в противном случае это уже не человек, а гибрид машинной и человеческой составляющих. Надо же, я дофилософствовался до того, что если следовать моей логике, то я уже и не человек, потому что у меня много имплантатов, которые выполняют самые различные функции. Интересно мы шли по пути высоких технологий, постоянно преобразовываясь вместе с научно техническим прогрессом, он нас изменил до неузнаваемости, психологически. Технологии брали на себя одну функцию за другой, ну и что? – возразил он сам себе. – У людей оставалось время творить. Замкнутый круг. Хочешь оправдать уже принятое решение? Так не перед кем оправдываться, никого нет, никто тебя не осудит. Танина – всего лишь искусственный интеллект, ей совершенно все равно, какое решение я приму. – В сердцах Николас махнул рукой, – не надо себя обманывать, хочется жить долго, желательно вечно. Пора принять решение, но прежде выспаться, не зря старая поговорка гласит, что «утро вечера мудренее».
Приняв такое решение, с легким сердцем, расположился в каюте, стилизовал ее под морской пейзаж, включил легкую музыку и задремал, а потом и вовсе провалился в сон.
Танина в это время занималась одновременно миллионом дел, корабль составлял ее организм, и она поддерживала в нем жизнь, постоянно отдавая тысячи управляющих команд. Такую работу можно сравнить с работой головного мозга человека, тот тоже отдает миллиарды команд для поддержания жизни в теле, да еще, одновременно с этим, успевает абстрактно мыслить. Она наблюдала за Николасом, когда он уснул, приглушила музыку, оставив легкий шум морского прибоя, зная, что его звуки благотворно действуют на людей.
Танина, резервная управляющая система звездолета «ИМПЕРАТОР», активировалась благодаря случайности или, вернее, стечению обстоятельств. Ее создавали для работы в любых ситуациях и условиях, конструкторы заложили в неё экспериментальные нейромодули, которые сейчас учились и могли дублировать человеческие поведенческие мотивации. Могло случиться то, что уже случилось с Умником: она могла осознать себя, как личность.
Танина наблюдала за Николасом, с момента активации многому научилась у него, капитан функционировал рационально, более того, он походил на нее. Эта сходство выражалось в искусственных расширителях различного назначения. Но даже не это главное, капитан хотел остаться в виртуальном оцифрованном пространстве. Он желал отказаться от человеческого тела, существование которого конечно. Тело переставало функционировать, вместе с ним переставал действовать и вычислительный управляющий центр, под названием – мозг.
Танина сделал открытие, потрясшее ее, – существование всего во вселенной конечно. Значит, и ее существование тоже конечно? По нейронным цепям неслись потоки информации, наконец, она нашла выход из создавшегося положения. Ее существование может быть бесконечно, но для этого корабль должен проходить периодическое обслуживание и ремонт. Как это сделать? На миллиарды световых лет вокруг нет корабельных верфей, нет автоматических станций сервисного обслуживания.
Информация к анализу отсутствовала, ответа не было, и внезапно Танина поняла, ее спасение – тот, за которым она сейчас наблюдала – капитан! Он знает, что делать, он относится к ней с симпатией, даже больше, чем с симпатией. Капитан попытается вывести корабль за барьер в большой космос – там спасение, там ремонтные базы и узлы обслуживания.
Нейроны понеслись дальше, углубляя информацию, теперь ее занимал вопрос: сколько времени потребуется на преодоление барьера? Эта константа определению не поддавалась, а вместе с ней и вторая неизвестная тоже оставалась неопределенной – время. Биологическое тело капитана конечно; если оно перестанет функционировать, то шансов вывести корабль за барьер упадут до нуля. Решение одно – капитана нужно беречь, выход один погружение тела в стазис, а сознание скопировать и оставить в виртуальном пространстве.
«Капитан прав, он все просчитал, и заботиться не только о себе, но и о ней – резервной управляющей системе».
По цепям пронеслась волна незнакомых ощущений, она еще не знала, что это такое? Она не понимала, что включилась заложенная в нее специальная программа, находясь в виртуальном пространстве, Николас, вернее его сознание было открыто для нее полностью, по-другому быть не могло, слияние его разума с Управляющей системой было полным. И Танина, не осознавая того сама, подспудно училась у него, копируя и переживая его чувства!
Могли ли предположить конструкторы, создавая ее, что их детищу придется функционировать в экстремальных условиях? Нет, конечно, эта система была экспериментальной и в единственном экземпляре.
«Надо согласиться с предложением капитана на его виртуальное присутствие, признать его главным здесь, в цифровом пространстве. Согласиться копировать его сознание – это единственный путь к спасению».
«К спасению». Откуда у резервной управляющей системы инстинкт к самосохранению? От Николаса, только от него, он размышлял над этим. А она подхватывала его мысли и просчитывала варианты. Так обстояло все непросто во взаимоотношениях человеческого сознания и искусственного интеллекта нового поколения.
Танина наблюдала за спящим Николасом, его мозговая деятельность находилась в активной фазе. Что удивляло Танину, люди спали, это нечто сродни накоплению энергии, но мозговая деятельность не прекращалась, а иногда и превосходила параметры бодрствования.
«Зачем тогда людям отдых?» – задавалась она вопросом. Людям в спящем состоянии снились сны, они и сами не знали почему, какой сон может присниться, тоже не знали. Вывод напрашивался сам: мозг в это время творил и воспроизводил то, что хотел, и то, что хранилось в подсознании.
Мозговая деятельность Николаса еще больше активизировалась, Танину очень заинтересовало, что же сниться Николасу? И она решилась вторгнуться в святая святых – сон человека!
«СОН»
Николасу снилась его родная планета Стелло, сознание во сне резко перескакивало с одних событий на другие, видимо, сказывалось напряжение последнего года, неопределенность будущего и оторванность от цивилизации. Космос перед внутренним взором Николаса вдруг резко двинулся навстречу, пронося мимо звезды и время, вот впереди проявилась голубая планета, Николас узнал прародину всего человечества – Землю.
Земля, двадцать первый век, планету сотрясают войны, эпидемии, природные катастрофы и экономические кризисы. Цивилизация стоит на грани исчезновения. Правительствами рассматривается вопрос о применении ядерного оружия в военном противостоянии, но нет, в последний момент договорились, осознав, что победителей не будет.
Двадцать четвертый век, планета истощена, полезные ископаемые закончились, спутник Земли – Луна заселена. Города под куполами, ведется разработка полезных ископаемых. Из пояса Койпера, ледяного мира на окраине Солнечной системы, на орбиту Луны доставляются кометы и метеориты для переработки.
Двадцать шестой век третьего тысячелетия, Земля превратилась в огромный мегаполис, став политическим и экономическим центром солнечной системы. Осваиваются межзвездные перелеты, но они очень длительные и совершаются практически вслепую. Колониальные транспорты уходят в космос без надежды вернуться. Путешествия в подпространстве еще не открыты, наблюдается бурный рост космических технологий, люди терраформируют близлежащие планеты.
Тридцать первый век, Солнечная система перенаселена, освоена технология перелета в подпространстве, найдены экзопланеты с подходящими условиями для жизни. Люди на огромных колониальных кораблях, оснащенных всем необходимым, покидают солнечную систему и образуют поселения на других планетах в других звездных скоплениях. Исход продолжался три века, по прошествии которых солнечная система опустела, и в прямом и в переносном смысле, ресурсы истощились, люди расселились по вселенной.
Тридцать пятый век от рождества Христова, люди видоизменились под действием внешних условий, мутировали, и цивилизации стали сильно отличаться друг от друга как внешне, так и по внутренней организации. Технологии развивались ускоренными темпами, жизнь стала долгой, но не вечной. Пресытившись благами, многие цивилизации пытались найти путь к вечному существованию в энергетической среде, в этаком свободном странствии по вселенной в виде конгломерата силовых полей. Но этой созерцательной идее не суждено было сбыться, и человечество вновь ринулось на поиски панацеи вечной жизни.
Вот в это смутное время стали зарождаться различные союзы звездных систем и галактик. К пятому тысячелетию во вселенной велись повсеместные войны, так уж устроен человек, хлебом не корми, дай повоевать. Но войны носили этакий характер рыцарских турниров. Со временем надоело и это, цивилизации вновь начали осваивать доступное пространство, но не только, а еще пытаться вмешаться в небесную механику.
Вот в это время и образовалась Кельнейская межгалактическая империя, в нее входили цивилизации скопления галактик Зеовест. Центром являлась родная планета Николаса – Стелло. Императором империи избрали Дениуса, человека, правителя галактики Млечный путь, скорее по традиции и отдавая должное прародине всех цивилизаций вселенной.
Были и другие объединения с разной формой государственного устройства. Дениус большое внимание уделял изучению вселенной и расширению империи, флот разведывательных звездолетов постоянно открывал новые экзопланеты, которые незамедлительно колонизировались. Глядя на Дениуса, другие галактические образования тоже стали активно осваивать вселенную, теперь это выглядело как своего рода соревнование, кто быстрее и больше освоит миров.
Николас появился на свет, когда активная фаза освоения доступной части вселенной пошла на убыль. Теперь летать приходилось далеко, и не всегда это давало результат, тем не менее экспансия продолжалась. В сознании вдруг всплыли события семидесятилетней давности, о которых он давно забыл, но в подсознании они хранились.
Николасу шестнадцать лет, он в числе других сверстников отправился в экстремальный мир Тренквел, хотелось адреналина, и конечно испытать себя и свои силы.
Тренквел – мир сплошных болот, ядовитых испарений и невиданных чудовищ, которыми он кишел. Несмотря на это, там жили люди, колонизировавшие его в период великого исхода. Под воздействием внешней среды и условий, люди мутировали и занимались исключительно туристическим, экстремальным бизнесом.
Соответствующим образом экипировавшись, пятеро молодых людей прибыли на планету, их встретили, проинструктировали и отправили на маршрут. Весь смысл экстрима заключался в том, что проводника с группой туристов не было, все знания по маршруту и подстерегающих опасностях загружались в имплантаты. Молодость склонна к максимализму и героизму, с совершенным оружием и высокотехнологичной экипировкой им никто не страшен.
Вначале все шло хорошо, за два дня группа прошла половину маршрута, подвергаясь постоянной опасности быть съеденными огромными змеями или разорванными существами, похожими на крокодилов. В небе кружили птицеподобные млекопитающиеся, напоминающие птеродактилей. Как только группа убивала какого-нибудь болотного монстра, с неба пикировала стая этих существ, и начиналось пиршество, через пять минут от монстра не оставалось даже скелета.
На третий день группа вышла к основному болоту, которое предстояло преодолеть. Тут-то их и настигла первая неожиданность, летучие твари, которые все два дня следовали за ними по пятам, поедая охотничьи трофеи, решили закусить ими. Стая на малой высоте летя над верхушками деревьев плотной массой атаковала отряд. Неожиданное нападение захватило их врасплох, все вмиг переменилось, из охотников они превратились в добычу! «Птички» с зубастыми клювами и острыми, как лезвие когтями, накинулись на Николаса, его спасло только одно – он успел активировать скафандр, а тот, определив уровень опасности, активировал наплечные пулеметы, которые очередями стали отстреливать «птичек». То же самое делали и другие члены отряда.
Несмотря на шквальный огонь, «птички» отступать не собирались, они не могли пробить защитные скафандры и изменили тактику. Наиболее крупные особи погнали впереди мелочь, та завалила охотников, а когда охотники расправились с мелкой птицей, их схватили мощные лапы крупных особей и взмыли вверх. Охотников поднимали все выше и выше, стрелять нельзя, туша рептилии придавит. Закончилось все плачевно: подняв людей километра на три в высоту, «птички» разжали лапы, и люди полетели вниз. Решив таким образом расправиться со строптивой добычей, наблюдали за падением тел, предвкушая пиршество.
Для падения с большой высоты скафандры приспособлены не были, единственное встроенное оборудование – маломощный антигравитационный генератор, способный смягчить удар при падении с небольшой высоты, но не такое стремительное, как сейчас. Смертельно опасная ситуация обострила восприятие, решение только одно – у самой поверхности включить антиграв на полную мощность, и попытаться смягчить удар.
Скафандр затвердел, поверхность стремительно приближалась, когда до нее остались считанные метры, сработали антигравы, падение жесткое, но не смертельное, только ушибы и ссадины. Через несколько минут Николас пришел в себя, болото, в которое он угодил, не засасывало. Придя в себя, поднял голову вверх и увидел, как «птички» спускались попировать, плавно снижаясь. Как только они опустились до пятисот метров, Николас открыл огонь по крупным особям, его поддержали товарищи, проделав тот же маневр, что и он, крупняк падал в болото, разбрызгивая жижу, а мелочь не стала больше испытывать судьбу – разлетелась. Битву отряд выиграл, но потери понес очевидные, снаряжение потеряно, дальняя связь не работала. Энергии в скафандре оставалось только половина.
С трудом группа собралась, пришлось вытаскивать товарища из болота, он погрузился почти на двадцать метров, справившись с этим нелегким делом, двинули дальше по маршруту, который высвечивался на забрале скафандра. Шли долго, усталость валила с ног, останавливаться нельзя, второй атаки они не переживут. На ночлег выбирали высокие деревья с густой кроной, привязывались и так в забытьи пережидали до утра. Через две суток запас энергии в скафандрах почти истощился, они не шли, а брели, из-за недостатка энергии все опции, в том числе и указания маршрута, отключились.
Становилась очевидной развязка, с последним эргом энергии закончится и их жизнь. И вот когда на спасение никаких надежд не осталось, Николас увидел в просветах между деревьями рукотворное строение, надежда на спасение придала силы, и они дотащились до этого строения, которое оказалось домом местной жительницы.
Николас открыл глаза, сознание возвращалось медленно, первое, что он увидел, женское лицо, склоненное над ним.
– Как ты себя чувствуешь? – произнесли ее губы.
Он не мог пошевелиться, все смотрел на нее, как парализованный, как кролик на удава. Она сейчас была для него ангелом, он глядел на нее с восторгом и обожанием. Она олицетворяла для него все самое прекрасное, он смотрел и не мог оторвать взгляд.
– Меня зовут Цения, я здесь живу, твои товарищи в другой комнате, – и как бы поняв его состояние, погладила по покрытой пушком щеке. Это было самое трогательное прикосновение в его жизни.
Силы возвращались медленно, но к вечеру Николас пришел в себя настолько, что попытался выйти из дома. Выйти не успел, остановила Цения.
– Стой, ты не местный, смеи (аналог земного комара) мгновенно выпьют из тебя всю кровь, – Николас глянул в окно, и правда, смеи представляли собой типичных комаров, но размером с ворону.
– Меня зовут Николас, я с планеты Стелло, спасибо тебе за наше спасение.
Она просто подошла к нему, обняла и прижалась всем телом, Николаса обдало жаром, он еще никогда не был так близко ни с одной женщиной. Сознание мутилось от ее близости, никого во всей вселенной краше Цении сейчас для него не было. Она отстранилась, взяла его за руку и повела куда-то на самый верх дома, в помещении, куда они вошли, пахло травой и медом, она сбросила с себя одежду, он потерял голову. Очнулись они от шума, товарищи Николаса, придя в себя, бродили по дому, пытаясь понять, где они находятся.
Он нежно поцеловал Цению, встал, оделся и спустился вниз, товарищи, увидев его, обрадовались. Следом через несколько минут спустилась Цения. Но они этого уже не заметили, она всех покормила, и измученные товарищи вновь отдались во власть Морфея. А Николас и Цения вновь отдались страсти, снова и снова без устали. Так продолжалось неделю, пока их не забрал спасательный бот. Николас попрощался с Ценией, пообещав ей обязательно вернуться, товарищи смотрели на него с удивлением.
Дома он уведомил родителей, что хочет связать свою жизнь с самой красивой девушкой вселенной, которая его спасла. Родители, конечно, были против, но что может удержать от принятого решения молодого влюбленного. Он не послушал родителей и полетел на планету Тренквел к своей возлюбленной.
На этот раз он предстал перед ней во всей красе на современном флайкаре, Цения вышла из дома, длинная защитная одежда, тяжелый подбородок, черные волосы начинались практически от бровей. Пелена с глаз Николаса спала. «Это не она, – подумал он, – где были мои глаза?» Но слова с его губ уже слетели.
– Цения, я вернулся, как и обещал.
– Николас! Я так рада! – она обняла его, но он не испытал прилива чувств, как в прошлый раз, – я отойду ненадолго за водой, а ты располагайся, теперь у нас много времени впереди. – Она ушла, а Николас стоял ошеломленный.
«Нет, это не та лесная Нимфа, которая меня спасла», – внутри не было никаких чувств, а лишь поднималось отвращение, – а что собственно я волнуюсь, обещание выполнил, вернулся, можно и уходить».
Оставил все, что привез с собой, и пачку денег в придачу, быстро вскочил в кабину флайкара и был таков. Больше он не вспоминал об этой истории, но урок усвоил, и вот эта история неожиданно всплыла в подсознании. Во сне он даже испытывал угрызения совести.
Вновь всеми цветами радуги вспыхнула вселенная, люди преображали ее, делая работу Создателя, меняли орбиты звезд, превращали материю в энергию, старательно перекраивали вселенную. Вторгаясь по глупости и незнанию в запретную область и поплатились за это – разразилась вселенская катастрофа.
Николас нервно дернулся и проснулся, Танина отпрянула от рецепторов, не понимая увиденного Николасом, для нее это было непривычно. Николас встал, размялся, подумав: «Странный какой-то сон, как наяву, ощущение такое, как будто я просмотрел начало и конец человеческой цивилизации».
Сильно хотелось есть, а потом размять мышцы перед новым погружением в работу. Этим он и занялся, параллельно выслушивая доклад Танины. Закончив доклад, она совсем другим тоном продолжила.
– Капитан, я согласна на ваше присутствие в виртуальном пространстве в качестве капитана, отдающего распоряжения и приказы.
Николас не ответил, внутренне удивляясь ее решению: «Как она смогла преодолеть программный код и согласиться на то, на что соглашаться не должна». Вновь всплыл сон, оставивший тягостное впечатление и всколыхнувший давно забытые воспоминания.
«Нужно лететь к барьеру, там будет видно, что делать дальше».
– Танина, генераторы прошли профилактику?
– Генераторы готовы к прыжку, но после каждого погружения нужно будет проводить тестирование, с этими мероприятиями путь к барьеру займет девять стандартных суток.
– Ну что же, девять так девять, первый прыжок – через час.
Николас еще раз изучил устройство капсулы, пытаясь найти возможность не замедлять процессы мозговой деятельности. Но нет, ничего не получалось, если только голову отрезать и подсоединить к системе жизнеобеспечения. Но представив страшную картину, вынужден был отказаться от этой кровавой идеи.
Во время прыжков Николас решил не входить в полный контакт с управляющей системой, а оставаться с ней на связи через модули управления.
«Обойдусь без нейросенсорного контакта, нужно побыть человеком, а то я уже больше стал похож на киборга».
Сон не шел из головы, он все время возвращался к нему, прокручивая этот калейдоскоп: «Мы, люди, вторглись, в своем стремлении к творению в запретную область не своего созидания, там, где мы попытались творить, творили другие, высшие непостижимые силы. Человечество вступило на чужую территорию, и незамедлительно последовало наказание».
Николас встряхнул головой, верил ли он в высшие силы, верил ли он в Создателя – Бога? И да, и нет – при всем технологическом и научном могуществе человеческой цивилизаций, оставалось много областей знаний, не доступных пониманию людей. Многое изменилось, незыблемым осталось лишь одно – Вера. А, как известно, Вера не требует подтверждений и доказательств!
«Может быть, я только потому и остался жив, что в душе моей есть эта крупица Веры?»
– Капитан, корабль готов к прыжку, – прервал размышления голос Танины, – начинаю обратный отсчет.
Танина ожидала, что Николас займет управляющий ложемент и войдет в полный нейросенсорный контакт с ней, как это было всегда. Но капитан занял свое кресло и ограничился общением через нейромодули. Танина от такого поведения капитана растерялась, удивилась, если возможно к машинному интеллекту применить эти человеческие понятия, но вида не подала.
Как только обратный отсчет закончился, звездолет «Император» нырнул в зев подпространства и окутанный иллюзорным сиянием «завис» в сполохах энергии. Николас даже почувствовал эту подпространственную энергию, сейчас она не была враждебной, а как бы дружески обнимала звездолет, перенося его сквозь бездну пространства и времени. Такие ощущения успокаивали: «Хорошо, что я остался в теле, другие ощущения, корабль как будто качают в колыбели. Не исключено, что в прошлый раз было так же, но там, в виртуальном пространстве, этого почувствовать невозможно. Вот тебе ответ на твой вопрос: то, что может почувствовать живой человек, никогда не сможет ощутить машина, даже самая совершенная». Как бы отвечая на его мысли, звездолет слегка тряхнуло, и вновь закачало на волнах высоких энергий супер струн.
– Капитан, подпространство странным образом стабилизировалось, генераторы работают без усилий, мы можем продлить прыжок еще на восемь часов. Наши действия?
– Если условия позволяют, давай продлим.
«С капитаном что-то не так, этот сон, который я никак не могу понять, подействовал на него успокаивающе, он перестал метаться, бежать от смерти, а как бы смирился с неизбежным. Нет, так не пойдет, капитана надо встряхнуть, надо подтолкнуть его к действиям, к решению переселиться в виртуальное пространство. Зачем? Вдруг возник вопрос в нейросетях – потому что вдвоем удобней управлять», – Танина не понимала, что ее желание продиктовано симпатией к капитану.
А Николас чувствовал себя прекрасно, в нем вновь проснулась тяга к жизни, желание бороться, желание жить.
«Нет, так просто я не сдамся, пусть даже никого не осталось из людей, пусть даже я последний из живущих, все равно буду бороться за жизнь! Неужели это так на меня подействовал сон? А может, на связь со мной выходили высшие силы? Хотя зачем им я?».
– Капитан, по курсу неизвестное энергетическое образование, отличается всплесками энергии высокой частоты.
– А что мы можем сделать? Только выйти в обычный космос! Твои рекомендации?
– Я за выход, к чему рисковать.
– Сгенерировать импульс выхода в обычный космос по курсу корабля, – скомандовал Николас.
– Капитан, сгусток энергии ускорился и приближается к нам……
– Импульс, Танина, импульс! – перебил ее Николас.
Пространство вдруг изменилось, превратившись в тоннель из звезд обычного космоса.
– Скорость прежняя, выход прошел успешно, все системы корабля работают в заданных режимах, сгусток энергии не успел нас достичь.
Николас вытер рукавом пот со лба: «Нельзя, нельзя расслабляться, это космос, постоянное внимание и контроль за окружающей средой».
– Молодец, ты нас спасла! – проговорил он с чувством.
– Капитан, это мои функционально-программные обязанности, как и миллионы других, ничего особенного.
– Сколько времени мы находились в подпространстве?
– Шестнадцать часов капитан.
– Пройденное расстояние?
– Корабль прошел половину пути до барьера, я два раза пересчитала и перепроверила.
– Что же там с нами было, попутный ветер из энергии? – заметил Николас риторически.
– Подпространство – это загадка, но вы точно выразились, возможно, какое-то попутное течение напряженности.
«Сплошные загадки, теперь моя жизнь просто состоит из них», – подумалось Николасу, и он обратился с вопросом.
– Танина, а что показали измерительные приборы относительно того энергетического сгустка? Каковы его свойства?
– Приборы и сканирование в подпространстве не действуют, а вот видео я сняла, в целом впечатление такое, что этот сгусток угрозы кораблю не нес.
– Нес, не нес, береженого бог бережет. Лучше перестраховаться, давай показывай свое видео.
И вновь Танина удивилась, капитан не стал смотреть информацию в ее виртуальном пространстве, а остался в кресле. Она сформировала голографическое изображение, на котором проступали нечеткие контуры и какие-то световые пятна.
– Танина, где этот сгусток энергии?
Она указала на особо бледный объект.
– Но какой же это энергетический сгусток?
– Капитан, визуально да, не сгусток, посмотрите другим взглядом, взглядом энергетического сканирования.
Николас задействовал имплантат и сразу дернул головой, настолько сильным оказалось излучение этого образования.
– Да, ты права, напряженность запредельная. Адаптируй виртуальное изображение под меня, – попросил ее Николас и вновь взглянул на сгусток. Теперь он переливался, как будто в нем текли тысячи различных энергетических потоков, переплетаясь, как кровеносная система у человека. Потом Николас заметил еще одну особенность, сгусток, постоянно менял напряженность поля. Он дал задание Танине проанализировать амплитуду этих изменений. Полученный результат поражал. Амплитуда напряженности повторялась раз за разом!
