Глава 3. Синьор де Вито
Усыпляющий газ — штука весьма неприятная.
И если «погружение в сон» запоминается тем, что вдруг, ни с того ни с сего, начинаются проблемы с дыханием, словно на грудь плиты бетонные положили, а потом «раз — и всё», то процесс «пробуждения», наоборот, дарит клиенту целую гамму разнообразнейших ощущений. Этакий «ужас без конца» ни за понюх табаку…
Первое, что я чувствую после «побудки», это бьющий в глаза свет. Свет нестерпимо яркий, проникающий прямо в мозг и болью отражающийся от затылка. Отвернуться нифига не могу. Так же как и веки закрыть, потому что они и так закрыты. Потом начинает жечь подушечки пальцев на руках и ногах. Это, типа, нервные окончания так реагируют на запрос из «центра»: «Вы как там, живы еще?» В ушах гудит и звенит, затекшее тело отказывается повиноваться, в горле «великая сушь», на языке что-то до отвращения приторное. Во всём остальном — мощный аналог похмелья после месячного запоя. Плюс еще кое-что, о чем в приличном обществе как-то не принято говорить… Ну вот и я упоминать об этом не буду. Как минимум, аппетит пропадет, если сообщу невзначай подробности.
Словом, в себя я прихожу лишь через десять минут. Или через пять, двадцать, пятьдесят, сто. Без часов все равно не определишь, а их-то как раз и нету. Тут вообще — много чего нема. Оружия моего, брони, купленной Корни одежды. Хорошо хоть трусы на меня кто-то надел, а то ведь могли бы и голышом из гостиницы вынести. Интересно, кстати, куда именно вынесли-унесли мою драгоценную тушку? А еще интереснее — кто и зачем? И куда, интересно знать, подевалась моя боевая подруга мисс Арчет? Обидней всего, если она окажется одной из тех, кто организовал похищение. Паранойя, конечно, но куда ж без нее? В любом случае, попал я конкретно. Однако сам виноват, расслабился, упустил, так сказать. Забыл элементарные правила.
Помещение, где я сейчас нахожусь, похоже на изолятор «для избранных». Палату в психушке, в которую «сердобольные» богачи запихивают свихнувшихся родственников. Стены и пол покрыты мягким, исключающим попытки причинить себе вред материалом, столик-пуф в уголке, голографическое изображение окна, очень похожее на настоящее. Кровать, на которой лежу, острых углов не имеет и напоминает высокий матрас без спинки. Освещается комната точечными светильниками, вмонтированными в потолок. До него не достанешь — высота около четырех метров. И там же, под потолком, закреплены две голокамеры. Одна над «окном», вторая — над дверью. Дверь, кстати, тоже «антивандального» исполнения. То есть, лоб об нее, даже при всём желании, расшибить не удастся. Собственно, я и не собираюсь ничего себе расшибать, поскольку суицидальных наклонностей не испытываю.
Возле кровати обнаруживаю две пластиковые бутылки с водой. Пить хочется, аж сил нет. Выхлебываю обе зараз. Литра примерно три.
Интересно, «удобства» в «палате» имеются? Или придется ходить под себя, если приспичит?
Встаю. Разминаю конечности. Жду.
Минут через пять в двери открывается небольшое окошечко. В него кто-то смотрит, потом дверь отворяется, и в комнату заходит облаченный в броню громила. В руках полицейский парализатор. Игловой, а не импульсный. Выходит, знают гады о моём врожденном иммунитете к «струне». Страхуются, одним словом.
— К стене! — отдает команду вошедший. — Руки за голову. Ноги в циркуль.
Выполняю приказ. Утыкаюсь в стену лицом, руки на затылке, ноги широко расставлены. Всё как у нас, когда «черпаки» накрывают какую-нибудь «малину» и начинают фильтрацию.
В «палате» появляется кто-то ещё. За спиной слышится шорох шагов. Затем жужжание, будто что-то откуда-то выезжает. Спустя двадцать секунд дверь захлопывается.
Оборачиваюсь.
«О! Пожрать принесли. И одёжку».
Одежда лежит на кровати. Та самая, что мне купила Корнелия, а вовсе не клоунский наряд от родимого ведомства. Его я даже под страхом расстрела не стал бы сейчас надевать. Репутация — она и в плену репутация. Один раз посадишь пятно, отмываться будешь целую жизнь.
Поднос с едой стоит на столе. Традиционная для чипольянцев паста, политая мясным соусом, салат, равиоли… Даже десерт имеется: канноли и сфольятелла на блюдечке. Плюс бутылка вина и пакет с соком. А еще вилка, штопор и нож. Это означает, что меня совершенно не опасаются. Что ж, всё верно, это только в кино герои открывают булавкой любые замки и протыкают врагов крохотной зубочисткой.
«А, кстати, что это здесь жужжало?»
Осматриваюсь и выясняю: «жужжали» выдвинутые из стены сантехприборы. Унитаз и раковина. Пусть мелочь, но мелочь приятная. Сервис в этой тюряге на высоте. Комфорт пленнику обеспечивается.
Отправляю «естественные потребности», показываю голокамерам… ну, будем считать, что фигу, и не спеша умываюсь. Затем натягиваю на себя футболку и джинсы, подтаскиваю к кровати стол и начинаю трапезничать. Вино решаю не пить, ни к чему сейчас затуманивать алкоголем голову. Мысли должны быть ясными.
Прием пищи длится недолго. Аппетит у меня хороший. Подъедаю всё до последней крошки, после чего лениво потягиваюсь и жду очередного прихода тюремщиков. Должны же они, в конце концов, хотя бы посуду убрать.
Тюремщики не слишком торопятся. От нечего делать беру в руки вилку и начинаю метать ее в стену напротив. Отрабатываю, так сказать, боевые и специальные навыки. Вилка, увы, в покрытие не втыкается. Так же как и столовый нож.
На это занятие убиваю, по ощущениям, почти полчаса. Время тянется медленно, словно густой сироп, вытекающий из стеклянной банки. Но, как известно, всякому ожиданию рано или поздно приходит конец.
Окошко в двери вновь открывается.
— Руки в окно! — раздается оттуда.
Просовываю руки в проем, на запястьях защелкиваются наручники.
«Лохи педальные! Где вас только дебилов учили? В нормальных тюрьмах руки за спиной сковывают. Во избежание, так сказать…»
Меня выводят из камеры, завязывают глаза и куда-то ведут по длинному извилистому коридору…
* * *
Совершить побег я не пытался. Мог бы конечно попробовать — руки-то, хоть и в наручниках, но всё же перед собой, а способы, как нейтрализовать конвоиров, мне хорошо известны. Однако, боюсь, в нынешней ситуации это глухой номер. Рыпнуться бы не успел, мгновенно получил бы иглу в шею или прикладом по кумполу. Тем более, на обоих охранниках бронекостюмы с закрытыми шлемами. Да и не знал я пока, где нахожусь и кто меня захватил. А узнать это было бы весьма интересно…
Идти нам пришлось недолго. Конвой остановился через сотню шагов. Меня втолкнули в какое-то помещение, усадили на жесткий стул и, хитрым образом приковав к нему за ноги и за пояс, сняли повязку с глаз.
Тюремщики удалились, и я принялся с любопытством осматриваться. Прямо передо мной стол, на который можно опереться локтями. За ним высокое кресло. Окна отсутствуют. Пол, стены и потолок окрашены в серый цвет. Освещение приглушенное, как в сумерках. Следящих приборов, что странно, в камере нет.
Справа, метрах в трех от меня, еще один точно такой же стул. В смысле, такой же, как подо мной. Приваренный к полу. Наверное, для второго пленника. Или пленницы. «Ага. Значит, Корнелия тоже где-то поблизости и, судя по всему, не подсадная утка и не предательница. Хотя… с выводами торопиться не будем. Подождём, чем закончится беседа с похитителями…» В том, что я их сейчас увижу, сомневаться не приходилось. Иначе, зачем было огород городить?
Напарницу привели минут через десять. Учитывая все обстоятельства, держалась она хорошо. Не суетилась, не паниковала, не дергалась. И выглядела вполне прилично. Одежда — всё тот же брючный костюм, только без шарфика. Руки и ноги на месте, на лице следов побоев не наблюдается, макияж… нет, «боевую раскраску» ей навести, по всей видимости, не дали. Впрочем, Корни это нисколько не портило. Да и не могло испортить. Естественную красоту никакой тушью не скроешь…
Увидев меня, девушка как будто обрадовалась. По крайней мере, что-то похожее на облегчение в ее глазах промелькнуло, я это точно видел.
Охранники довольно грубо усадили мисс Арчет на второй стул и, так же как и меня, приковали специальными зажимами-лентами.
— Как ты? — спросил я, когда конвоиры ушли.
— В общем и целом, нормально, — ответила Корни. Потом тяжело вздохнула и, опустив голову, тихо добавила:
— Прости, Андреа. Это я во всем виновата. Если бы я тогда… если бы мы…
— Не надо себя винить, — так же тихо произнес я. — Нас, скорее всего, вели от самого космодрома. Так что, рано или поздно, всё бы закончилось тем же самым.
— Ты думаешь? — подняла глаза девушка. Видно, и вправду считала себя виноватой. Наверно, и впрямь корила себя за случившееся.
— Уверен.
После этого мы замолчали. Обсуждать сложившуюся ситуацию здесь и сейчас было, по меньшей мере, неосмотрительно. Хотя электронных жучков в помещении не наблюдалось, но механические могли иметь место. Всякие там «слуховые трубы» и примитивная оптика в виде «глазков» в стене. Их ни я, ни Корнелия обнаружить никак не могли. Несмотря на все наши умения и таланты.
Тот, по чьему приказу нас захватили, появился в камере спустя четверть часа.
Сначала в допросную вошли двое здоровенных охранников (на этот раз без брони и без шлемов), встали по обе стороны дверного проема и цепкимивзглядами окинули всё помещение. И только затем вошёл он. Крепкий седовласый мужчина в дорогом костюме. Не суетясь, сел в кресло, заложил ногу на ногу и, не оборачиваясь на громил, сделал небрежный жест пальцами. На среднем у него блестело кольцо. Массивный золотой перстень с печаткой. Оба телохранителя «испарились» почти мгновенно, оставив хозяина наедине с пленниками. То есть, с нами.
Подождав секунд десять-пятнадцать (видимо, для солидности и чтобы окончательно убедиться в том, что собеседники готовы к общению), наш визави соизволил, наконец, начать разговор.
— Здравствуйте, господин Фомин. Добрый вечер, мисс Арчет.
Несмотря на мягкий, казалось бы, тон, взгляд у собеседника был властный и жесткий.
— Меня зовут дон де Вито, — сообщил он после непродолжительной паузы. — Я глава клана де Вито и по совместительству, — тут дон позволил себе легкий смешок, — президент этой богом забытой планеты.
— Президент Силиции? — на всякий случай уточнила Корнелия.
— Увы, — развел руками де Вито. — Но вы можете называть меня просто дон. Или синьор де Вито. Как пожелаете.
— В таком случае, синьор просто дон, — вскинулась, едва он закончил, Корни. — я хочу знать, что это за фигня?
Она потрясла скованными руками.
— Это фигня, мисс Арчет, называется наручниками, — усмехнулся хозяин планеты.
— Я знаю, как она называется, — рассердилась напарница. — Я спрашиваю, почему мы здесь пленники? За что нас арестовали? Да даже сам способ нашего задержания больше напоминает похищение, а не арест. В любом случае, я требую, чтобы вы немедленно вызвали сюда консула Мериндосии, а также полномочных представителей Русслийской Синеговии и Сектосоюза. Иначе я отказываюсь о чем-либо говорить и с вами, и с вашими подлецами-подручными.
О, да! Корнелия была неподражаема. Волосы растрепались, глаза горят… Я даже мысленно поаплодировал ей. Блестящая актёрская работа.
Дон тоже её игру оценил. Слегка улыбнувшись, ровно настолько, чтобы показать, что чувство юмора ему не чуждо, он коротко пояснил:
— Это не задержание и не арест, моя дорогая мисс Арчет.
— Я вовсе не дорогая и, тем более, не ваша, — тут же огрызнулась Корнелия. Похоже, она сама не заметила, что первая часть этого утверждения прозвучала немного двусмысленно.
— Прошу прощения за излишнюю фамильярность, — извинился де Вито. — Мисс Арчет, я повторяю, это не задержание и не арест. Считайте, что вы у меня просто в гостях.
— Гостей не лишают свободы.
— Гости не приходят незваными, — парировал дон. — К господину Фомину по этому поводу претензий нет. У него имеется разрешение на посещение планеты, пусть и подписанное уже уволенным с должности чиновником. А вот у вас подобного разрешения нет и не было. При этом, никому не известно, как вы здесь вообще оказались. Я имею в виду здесь, на Силиции. Ваше прибытие на планету официально не зафиксировано ни пограничной стражей, ни силами космической обороны, ни противометеоритной службой.
— И что? — с великолепным апломбом отозвалась Корни.
— Да, в общем-то, ничего, — пожал плечами де Вито. — Я всего лишь указал на некоторую избыточность ваших требований. Поскольку формально вы на планете отсутствуете, консула я приглашать не обязан.
На этот раз девушка ему ничего не ответила. Изобразила на лице презрительную усмешку и отвернулась.
Дон тем временем развернулся ко мне:
— А у вас, господин Фомин, какие есть требования-пожелания? Или, быть может, вопросы?
— Что вам от нас нужно? — спросил я де Вито. В отличие от напарницы, толочь воду в ступе мне совсем не хотелось.
Президент Силиции откинулся в кресле, секунд пять помолчал, а затем медленно и важно проговорил:
— Мисс Арчет. Господин Фомин. Я хочу сделать вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.
— Это ещё почему не сможем? — Корнелия в упор посмотрела на дона. — Вы что, думаете, что мы…
— Корни, не лезь в бутылку, — перебил я её. — Как сказал дон, мы у него в гостях. Так что давай не будем сейчас препираться с хозяином, а лучше послушаем, что именно он хочет нам предложить.
Напарница недовольно дёрнула щекой, но всё же решила последовать совету.
— Разумно, господин Фомин, — де Вито слегка наклонил голову, «благодаря» меня за поддержку. — Чувствую, мы с вами сработаемся.
— Возможно, — не стал отрицать я. — Но всё-таки, прежде чем вы огласите ваше предложение и те условия, из-за которых мы не сможем от него отказаться, я бы хотел задать пару вопросов. Они волнуют меня с того момента, как я ступил на землю Силиции.
— Спрашивайте, — кивнул дон.
— Вопрос первый. Кому принадлежат быры, с которыми мы схлестнулись на космодроме?
— Это мои быры, — ответил де Вито.
— Спасибо за откровенность, — я действительно был удивлен той легкостью, с какой дон признал факт принадлежности роботов его клану. — В таком случае, вопрос номер два. Зачем они пытались нас убить?
Собеседник изобразил удивление:
— Убить? Вы говорите, они хотели вас убить, господин Фомин? Вас и мисс Арчет? Я правильно понимаю?
— Да, вы правильно понимаете, синьор де Вито, — подтвердил я после секундной паузы, уже начиная догадываться, что реальных оснований для подобного рода «предъявы» у меня по сути и нет.
— Это очень серьезное обвинение, — покачал головой де Вито. — Странно, что именно вы его выдвигаете, а не я, например, предъявлю вам и мисс Арчет претензии по поводу уничтоженного имущества клана. Тем не менее, попробуем разобраться. Итак, давайте посмотрим на эту план-схему…
Дон шевельнул пальцами, и над столом появилось голографическое изображение космодрома. Потом масштаб увеличился в несколько раз, и картинка приблизилась.
— Вот здесь располагался ваш катер, — сообщил де Вито.
На плане появилась оранжевая отметка.
— А вот вы, господин Фомин, когда отошли от своего корабля на безопасное расстояние.
Я оказался отмечен зеленым маркером.
Через секунду на карте появилась еще одна точка. Только не зеленая или оранжевая, а красная. По всей видимости, это «Самум». От красной точки к оранжевой протянулась пунктирная линия. «Ага, робот пустил ракету, уничтожившую внешние устройства „Иглы“».
— Ну? И зачем же он выстрелил? — спросил я де Вито.
— Если смотреть на формальную сторону, робот выстрелил, потому что обнаружил на космодроме военный корабль иностранной державы. Вы же не предупредили диспетчера о том, что используете для официальной поездки боевой катер вооруженных сил Синеговии. Так что мой быр действовал в полном соответствии со всеми международными кодексами. И, кстати, ракету он выпустил, лишь убедившись, что взрывом вас не заденет.
— Ну, хорошо. Пусть так, — согласился я с доводами оппонента. — Но зачем он тогда произвел следующий выстрел, уже прицельно по мне?
— И опять вы неправы, господин Фомин, — улыбнулся де Вито. — Робот видел, где вы находитесь и выстрелил в сторону. Вот, можете убедиться сами.
На общем плане появился видеоскан с оптических приемо-передающих устройств, заменяющих «Самуму» глаза. На картинке действительно было хорошо видно, как я ныряю в «укрытие», как целюсь из «арки», как робот смещает прицел на пять делений вправо и спустя пару секунд метрах в пятидесяти от меня происходит подрыв осколочно-фугасной БЧ.
— Как видите, быр не имел цели вас уничтожить, — продолжил дон. — Он всего лишь демонстрировал серьезность намерений и предоставлял вам своего рода «золотой мост». Вы ведь отыскали в конце концов вход в подземные галереи?
— Да, так и было, — я опять не мог не признать его правоту. — Однако, промедли я еще секунду-другую, ваши бырики поджарили бы меня как барашка на вертеле.
— Зажигательную смесь роботы применили, только когда вы закрыли за собой гермодверь, — еще раз улыбнулся де Вито. — Согласитесь, это был неплохой способ заставить вас искать местонахождение резервного пункта связи.
— Вы и антенны на моей Игле уничтожили только для этого? — криво усмехнулся я, глядя в глаза хозяину клана. — Исключительно для того, чтобы я направился к резервному пункту?
— Естественно, — небрежно заметил дон. — Мисс Арчет в этот момент уже находилась там. Мне оставалось только соединить вас вместе.
— Значит, и космодромные техники — тоже ваша работа?
— Моя, — не стал возражать де Вито. — Вот только… — он повернулся к Корнелии. — Мисс Арчет, от лица семьи я приношу вам официальные извинения за действия этих людей на стоянке. Они, кстати, уже наказаны.
Напарница насмешливо фыркнула, но извинения всё-таки приняла — почти незаметно кивнула президенту Силиции.
— А хулиганы возле гостиницы? — не удержался я от еще одного вопроса.
— Хулиганы тоже наказаны. Хотя к ним наша семья никакого отношения не имеет.
— Ну да. Действительно, — язвительно заметила Корни. — Эти придурки были, наверняка, Чеано, а к этой семье де Вито и вправду не имеют никакого отношения.
— Пять дней назад мы с доном Чеано достигли консенсуса по всем спорным вопросам, — со скучным видом объяснил собеседник. — Так что ваша шпилька, мисс Арчет, опять не достигла цели.
— А как вы смогли угадать, в какой гостинице мы остановимся? — не успокаивалась Корнелия. Видимо, ей очень хотелось то ли уличить дона в «нечестной игре», то ли выявить гипотетического предателя, выдавшего нас мафии.
— Смешной вопрос. Мы и не собирались угадывать, — пожал плечами де Вито. — В коммуникаторе, который вы забрали у техников, были специально отмечены шесть находящихся под особым присмотром гостиниц. Чтобы выяснить, в какую вы решили отправиться, надо было просто чуть-чуть подождать…
Ответив Корнелии, дон еще секунд пять смотрел на неё, а потом, так и не дождавшись очередного «каверзного» вопроса, перевел взгляд на меня.
— Ну что, вопросы закончились? Ответами вы удовлетворены?
— Более-менее, — кивнул я де Вито. — Осталось лишь выяснить, где мы сейчас находимся?
— О! Это как раз проще простого, — вновь улыбнулся дон и, выдержав почти театральную паузу, сообщил. — В данный момент мы находимся в гостевой резиденции клана де Вито. Планета Силиция. Город Санта Лючия. Столица.
* * *
От предложения дона де Вито мы и вправду не смогли отказаться. Точнее, не отказалась пока только Корнелия. Я же еще кочевряжился, хотя и знал, что откосить не удастся. Продержусь, максимум, сутки. А потом или дон исполнит что обещал, или Корни уговорит-таки упершегося рогом напарника. Со стороны дона это былвесьма дальновидный ход — поселить нас с мисс Арчет вместе.
— Надеюсь, донна Корнелия сумеет найти убедительные аргументы, — усмехнулся на этот счёт синьор де Вито, сообщив, что в камеры нас не вернут, а отправят в апартаменты для особо важных гостей.
Я мысленно с ним согласился. Да, Корнелия сможет. Если захочет, конечно.
Глава клана действовал методом кнута и пряника. Причём, что интересно, все пряники получила мисс Арчет, а мне соответственно достался кнут.
Как оказалось, брат Корнелии тоже «гостил» у дона.
— Вам, мисс, стоило бы заняться воспитанием родственника, — пролил по этому поводу «скупую крокодилью слезу» президент Силиции. — Случайные связи, притоны, запрещенные психотропные вещества. Если бы мои люди вовремя не задержали молодого синьора, даже не знаю, куда бы его завел этот путь.
Дон, правда, забыл упомянуть, что те же самые «люди» как раз и пригласили Джонни на эту планету для участия в съезде адептов «секты погруженного состояния» (брат Корни изучал в университете мистические учения разных народностей), а затем (видимо, чтобы продемонстрировать суть этого самого «погружения») провели его по всем злачным местам столицы. С вполне закономерным итогом.
Словом, Корнелию здесь ждали, причем, ждали, конкретно её, а не просто кого-нибудь из Мериндосии.
Помимо Джонни у де Вито «нашлись» двое из трёх ранее пропавших агентов GC. Третий же, «к огромному сожалению» дона, сотрудничать отказался. Мало того, принялся бросаться на представителей власти с «огромным ножом», а потом и вовсе — съехал с катушек и выбросился из окна 14-го этажа главного полицейского управления Санта Лючии.
— Увы, помочь этому синьору мы не смогли, — «горестно» сообщил глава клана. — Зато Джонни мы успели-таки оказать квалифицированную психологическую и медицинскую помощь. В настоящий момент он и двое ваших коллег уже идут на поправку и, думаю, очень скоро будут готовы к перелёту на родину… Ну, если, конечно, вы, мисс Арчет, сами не станете препятствовать их возвращению.
Понятное дело, мисс Арчет препятствовать не собиралась. Дон её просто купил. Ведь возвращение в Мериндосию агентов и Джонни было основной целью порученного Корни задания. Достаточно лишь согласиться с предложением синьора де Вито. Отказаться Корнелия не смогла. А я не смог ее осудить — на ее месте сам бы, наверное, согласился. В первую очередь, из-за того, что мне, в отличие от напарницы, мягких условий дон предлагать не стал, а заявил конкретно и жестко: «Или вы, господин капитан, делаете, что я прошу, или информация о ваших невинных шалостях уйдет по нужному адресу…»
Да-да, он меня попросту шантажировал. И был абсолютно прав. Я и вправду попался. На самом банальном адюльтере. Ситуация настолько же примитивная, насколько и древняя. Не одно поколение разведчиков и специальных агентов на этом прокалывалось. И я оказался из их числа.
Дон не отказал себе в удовольствии продемонстрировать нам ролик с нашими же «ночными забавами». Корнелия на изображение не смотрела. Опустив глаза, она сидела на стуле и лишь тихонечко вздрагивала каждый раз, когда вскрики и стоны, доносящиеся со стороны стола, над которым «крутилась» картинка, становилисьслишком уж вызывающими. Кажется, ей было стыдно.
Я же, напротив, взгляда не мог оторвать от «движущейся» голограммы. Словно бы заново переживал случившееся. Переживал и корил себя за совершённую глупость.
Если бы этот, с позволения сказать, «фильм для взрослых» выложили в открытую сеть, счетчик просмотров зашкалил бы через минуту. Настолько там всё было… открыто и откровенно. А еще страстно до жути. ТАКОЕ мне Жанна никогда не простит. И, наверное, правильно сделает. ЭТО прощать нельзя.
— А ведь я вам где-то даже завидую, господин Фомин, — ухмыльнулся в конце «сеанса» де Вито. — По молодости сам был таким. Однако годы берут своё. Да и дела семьи требуют предельной концентрации, некогда уже отвлекаться на, хм, женские прелести…
— В чём заключается предложение? — глухо спросил я, когда картинка погасла.
— Ну что ж, раз вы готовы к серьезному разговору, тогда, пожалуй, приступим, — дон с довольным видом сложил на груди руки и посмотрел на Корнелию. — Мисс Арчет, вы как? Возражать не будете?
— Выкладывайте, — тихо сказала девушка. На меня она старалась сейчас не смотреть. Видимо, просто боялась.
Дон вытащил из кармана два совершенно невзрачных камушка и положил их на стол.
— Узнаете?
Один из камней, серый, принадлежал мне. Второй, с розовыми прожилками, надо полагать — Корни. Да, ошибки быть не могло. Моя напарница тоже была «ключом».
— Узнаю, — подтвердил я. — Мой серого цвета.
— Мой розовый, — сказала Корнелия.
— Превосходно, — де Вито потёр руки и наклонился к столу. — Думаю, теперь вы уже представляете в общих чертах суть моего предложения.
— Вам нужен Эдем, — после непродолжительного молчания отозвалась Корни.
— Да, мне действительно нужен Эдем, — согласился хозяин планеты…
* * *
Жильё, предоставленное нам синьором де Вито, оказалось вполне комфортабельным. Даже шикарным, если сравнивать его с тем полулюксом, в котором мы с Корни собирались провести предыдущую ночь. И уж, тем более, оно не шло ни в какое сравнение с «палатой для умалишенных», куда меня поместили после похищения из гостиницы.
Большая и хорошо оборудованная квартира-студия с кухонной, обеденной и спальной зонами. Мягкий диван, в котором легко утонуть, подвешенный перед ним головизор, кровать невероятных размеров, напоминающая по форме ракушку (отельные «сексодромы» и рядом с ней не стояли). Огромная ванная комната с бассейном-джакузи, выходящее в сад окно, просторная лоджия… Хм, насчет последнего я явно погорячился. Ни окна, ни балкона, ни лоджии в апартаментах не наблюдалось. Ну да, «безопасность» пленни… пардон, гостей превыше всего. Окна опять были подменены пусть и искусно выполненными, но — голограммами.
Мисс Арчет пока отсутствовала. После «беседы» она сразу отправилась на свидание с братом, чтобы убедиться, что дон не соврал и тот действительно «в гостях» у де Вито. Понятно, что на встречу она пошла не сама по себе, а в сопровождении хмурых охранников. Впрочем, на полную свободу действий мы с Корни и не рассчитывали. Хотя дон и пообещал, что, может быть, денька через три… Словом, поживем-увидим. Посмотрим, как будут развиваться события.
Ни я, ни напарница так и не поняли, зачем де Вито понадобились неинициированные коконы «саранчи» и исследовательская документация по данной тематике. Причём, коконы ему были нужны не абы какие, а из конкретного места в Эдеме — параллельном мире, соседствующем с нашим. Вот только, увы и ах, порталы в Эдем открывались со Старой Земли, поэтому для меня так и осталось загадкой, как дон собирался осуществить переход в параллельный мир прямо с Силиции.
— Пространство проблемой не станет, — поднапустил туману хозяин планеты, отвечая на этот вопрос, но не сообщая подробности.
Вообще, его информированность меня удивила. И даже слегка напрягла. Откуда он знал так много о параллельных мирах? То, что они существуют, было известно многим. Но о том, что время в Эдеме течет медленнее, чем у нас, что разумная жизнь имеется лишь на одной планете и что живут на ней тоже люди, знали считанные единицы…
Корни, как выяснилось, тоже была одной из «допущенных к топ-секретам». То есть, форма допуска у нее, по всей видимости, имела наивысший приоритет. Лукавила, выходит, напарница, когда говорила, что у нее это всего лишь «третья командировка». К гадалке не ходи, участвовала в рейдах и акциях раз двадцать, как минимум. Хотя, какой смысл на нее обижаться? Полностью раскрываться передо мной Корнелия не обязывалась. Так же как и я перед ней.
Так что обижайся не обижайся, ничего от этого не изменится. Чужие обиды никого не волнуют. Важен лишь результат.
А результатов было пока «кот наплакал». На «дело» я пока что не подписался. Взял на раздумья сутки. И даже, набравшись наглости, выдвинул встречное предложение. Ну а что? Дон меня на испуг берёт, шантажирует не по-детски, а я, значит, должен лапки поднять и согласиться на всё, что угодно? Фиг вам, уважаемый дон, а не поход в чужой мир. Можете использовать имеющийся компромат как хотите, но, пока я не выполню порученное мне задание, даже пальцем для чего-то иного не шевельну. Долг перед Родиной важнее семейного счастья. Так что извольте помочь с поиском пропавших русслийских граждан. Иначе — никакогосотрудничества.
— Не знаю, не знаю, — покачал головой де Вито, выслушав МОИ условия. — Ни с Игорем, ни с Еленой Кислицыными мои люди не сталкивались. Возможно, они действительно прибыли на Силицию, но… Короче, дайте мне сутки и я попытаюсь выяснить их судьбу.
— Хорошо, — согласился я с доном. — Сутки так сутки.
Отвергнуть предложение мафии я мог и сейчас — авантюра, она и есть авантюра — однако мысль о том, что сложившуюся ситуацию можно использовать, развернув в нужную сторону, казалась мне очень и очень заманчивой. В любом случае, сперва надо найти «потеряшек», а уже после решать — участвовать в предложенном «деле» или уйти в глубокий отказ. На первый взгляд, частные планы де Вито безопасности Синеговии не угрожали. Но это только на первый взгляд. А для того, чтобы выяснить все подробности, требовалось время. Сутки, по крайней мере, я себе уже выторговал.
* * *
Мисс Арчет появилась часа через три. Первым в «квартиру» вошёл один из «сопровождающих», пошарил глазами по помещению, зафиксировал взгляд на мне, после чего, отступив на шаг, пропустил внутрь «подопечную». Наручников на Корнелии не было. Синьор де Вито был так любезен, что приказал снять их сразу после беседы. Вероятно, решил, что свою роль браслеты уже отыграли: «рыбкам», заглотившим крючок, кандалы не нужны.
— Почему на засов не закрылся? — поинтересовалась девушка, едва конвоиры ушли.
— Тебя ждал, — пожал я плечами. — Да и вообще, лень с дивана вставать.
— Лодырь. Как и все мужики, — констатировала напарница, запирая дверь изнутри.
Теперь в наши апартаменты просто так было уже не войти. Впрочем, как и выйти. Чтобы открыть дверь, требовалась обоюдное согласие и охраны, и пленников. «Обойный консенсус», как говорил один древний политик.
— А тут ничего, — заявила Корнелия, обходя по кругу «квартиру» и внимательно всё осматривая. — Хорошее гнёздышко. После акции отсиживаться в таком самое то.
«Пип. Пип. Пип…» — одно за другим вырубались имеющиеся в помещении устройства для скрытого наблюдения и контроля.
— Над вытяжкой пропустила, — лениво заметил я, указывая на пропущенную закладку.
— О! И впрямь пропустила. Спасибо, — кивнула напарница.
«Пи-ип», — пискнул и тут же умер последний жучок.
— Ну вот. Теперь полный порядок, — Корни остановилась около санузла и, потянувшись как кошка, вопросительно глянула на меня. — Не знаешь, вода в ванной есть?
— Вроде была, когда мылся.
— Хорошо. Тогда я тоже пойду ванну приму. А ты не уходи никуда, потом пошепчемся.
— Куда я денусь с подводной лодки? — пробурчал я в закрывающуюся дверь.
В ванной комнате Корнелия пробыла часа полтора. Фиг знает, что можно делать там столько времени. Никогда в этом плане женщин не понимал и, видимо, никогда не пойму. Хотя зачем мне их понимать? Лучше уж принимать такими, какие есть. Других всё равно не будет, как не ищи…
Пока Корни плескалась в ванной, я сидел на диване и пялился в головизор. Он принимал только один канал. На самом деле каналов было штук пятьдесят, но все они показывали одну и ту же программу. Новости, реклама, новости, обращение Президента к нации, опять новости, потом опять реклама… Хм, а дон-то наш — парень не промах. Вещает, словно мессия или оракул. Мол, старое правительство никуда не годилось, зато при новом («век воли не видать») народ Силиции заживёт лучше всех во Вселенной. И года не пройдет, как всё будет опять на мази. И связь космическая восстановится, и туристы на планету повалят толпами, и производство вырастет на черт-те сколько процентов, и денег будет у всех завались, каждой курице — по петуху, каждому сапогу — пару… Всё у вас будет, дорогие сограждане. Вот разберемся с этими ренегатами и мошенниками из клана Марио, так всё сразу и образуется к вящей радости…
— Что за фигню ты смотришь? — вышедшая из ванной Корнелия плюхнулась рядом со мной на диван, отняла пульт и принялась щёлкать клавишами.
— Бред какой-то, — выдала она спустя полминуты. После чего выключила головизор и вновьповернулась ко мне. — Андреа. Нам надо серьёзно поговорить.
«Да, поговорить нам действительно нужно», — мысленно согласился я.
Смотреть на девушку было приятно. Выглядела она замечательно. Вьющиеся, чуть влажные волосы, точёная шея, белоснежный махровый халат, прекрасно оттеняющий смуглую кожу, ворот широкий, да к тому же сбился немного, приоткрывая верхнюю часть груди, изящно изогнутая рука покоится на спинке дивана… Сейчас она удивительным образом походила на… Жанну…
«Интересно, а под одеждой у нее что-нибудь есть? В смысле, что-нибудь из белья…»
Под моим пристальным взглядом Корни слегка стушевалась.
— Андреа, ты… ты не сердишься на меня? Нет? — пробормотала она, машинально поправляя запАх у халата.
— Что? — невпопад переспросил я, с трудом отвлекаясь от «странных» мыслей.
— Я спрашиваю, ты на меня не сердишься?
— Сердишься? На тебя?
— Ну да, на меня. За то, что… ну, сам понимаешь, — смущенно проговорила Корнелия.
— Нет, не сержусь, — ответил я, беря себя в руки. — Так о чем ты хотела поговорить?
— Да. Поговорить, — Корни подобрала ноги, поправила сбившиеся наверх полы халата и, приняв таким образом вид совершенно домашний, не торопясь продолжила. — Андреа, мне кажется, мы с тобой сильно сглупили.
— В каком смысле?
— В смысле, так легко согласились на условия дона.
— Согласилась пока только ты, — заметил я, улыбнувшись.
— Да, ты прав. Согласилась пока только я, — погрустнела красавица. — А вот ты молодец. Выбил себе целые сутки на размышление.
— Что ты хочешь этим сказать?
— Я хочу сказать, что мы сильно продешевили. Помимо всего прочего, надо было потребовать у де Вито гонорар за работу.
— Какой еще гонорар? — удивился я, посмотрев на напарницу.
— Обычный. Стандартный для таких случаев. Миллионов пятнадцать-двадцать. Для дона, я думаю, это сущая мелочь.
— Деньги что ли? — догадался я, наконец.
— Конечно, деньги. А ты что подумал?
— А что я должен подумать?
— Блин! Андреа! Да хватит, в конце концов, переспрашивать, — неожиданно возмутилась Корнелия. — Ты же не шлемазель с Мохвзада, вопросом на вопрос отвечать. Ты же нормальный.
— Извини, — примирительно произнес я. — Я просто задумался. Никак не могу отойти от вчерашней ночи.
— Дурак ты, Андреа, — покачала головой Корни. — Я с тобой о серьезном, а ты… Нет, видно, и вправду у мужиков все мозги не в башке, а в штанах.
— Ну, всё-всё, не сердись. Я же просто шучу.
— Шутит он, как же? — проворчала напарница. — Впрочем, ладно. Не будем отвлекаться по пустякам.
— Не будем. Так что ты говорила про гонорар?
— Я говорила, надо потребовать с дона миллионов по десять каждому. Мне самой требовать уже неудобно, а вот ты сможешь. Поставишь еще одно условие и дело в шляпе. Никуда он не денется.
— Да. Наверно, не денется, — почесал я в затылке. — Однако не забывай. Дон должен выполнить ещё кое-что. Он пообещал найти Елену и Игоря. Без этого я говорить с ним не буду.
— Ерунда, — отмахнулась Корнелия. — Де Вито соврал. Точнее, не сказал всей правды. Возможно, он на самом деле не знает, где сейчас эти твои Кислицыны, но, в чем я точно уверена, ему отлично известно, кто они и когда появятся.
— Ты думаешь, он…
— А как же еще? Ты же прилетел на Силицию не просто так. Ты должен был их найти. А они, соответственно, играли роль живца. Де Вито знал совершенно точно, за ними пришлют только тебя и никого другого.
— Уверена?
— На все сто. Смотри. Дону нужны два разных «ключа». Причем, оба должны были уже побывать на Эдеме. Ведь ты там действительно был, да?
— Ну, допустим.
— И я там тоже бывала. Де Вито это откуда-то стало известно, и он всё спланировал так, чтобы мы с тобой оказались здесь в одно время и в одном месте. Понимаю, что у твоих и моих начальников могли быть другие соображения, но дон каким-то образом сумел и их просчитать.
— И всё-таки. Почему мы? — задумался я, пытаясь понять, чем же меня не устраивают рассуждения Корни.
Девушка внезапно нахмурилась.
— Андреа. Тебе приходилось когда-нибудь… убивать?
Я отрешенно молчал. Прикидывал, что ей сказать. Поведать всю правду или ограничиться простой констатацией факта?
Вопрос был не праздный. Так уж сложилось, что в нашем мире убийство себе подобных считалось не просто дикостью, а чем-то за гранью возможного. Отчего, не известно, но… такие уж мы гуманисты. Даже войны у нас похожи на игры. Одна армия быриков встречает другую, ожесточенно бьётся, а наблюдающие за схваткой люди делят по результатам трофеи. А если сами вступают в борьбу, то друг против друга используют нелетальные вооружения. Те же, к примеру, электромагнитные «струны» или иглы с зарядом парализующего вещества. А то и вообще — бойцы идут врукопашную. Стенка на стенку, лоб в лоб, толпа на толпу.
Нет, случается, конечно, и что-нибудь совсем непредвиденное. Но каждый случай смертоубийства разбирает специальная комиссия, составленная из членов Особой коллегии Лиги Объединенных Наций.
Подавляющее большинство граждан считает, что так и должно быть, что так было и будет всегда, что жизнь нам дана один раз и никто не имеет права решать за другого, жить или умереть.
Я тоже так полагал до недавнего времени. До тех пор, пока не столкнулся с «хелиманским маньяком», а потом, в составе специальной группы, не совершил рейд в Эдем. Мир, где ненависть возведена в абсолют.
— Приходилось, — глухо ответил я, упершись взглядом в напарницу.
— Мне тоже, — опустила глаза Корнелия.
Пауза в разговоре длилась почти полминуты.
— Вот тебе и ответ, — вздохнула, наконец, девушка. — В мире Эдема мы будем вынуждены убивать. И дон это прекрасно знает. Знает, что другие известные ему «ключи» с этой задачей не справятся. Только мы.
— Плохо. Всё это очень плохо, — я тоже вздохнул и покачал головой. — Думаю, теперь отказаться от рейда мы уже точно не сможем.
— Почему?
— Мы с тобой слишком хорошо подготовлены. Значит, и сами живы останемся, и сумеем хоть как-то минимизировать потери среди гражданского населения. Если де Вито пошлёт других, боюсь, это закончится кровавой баней с неизвестными результатами.
— Пожалуй, ты прав, — кивнула напарница. — Кроме того, мы, в любом случае, должны выяснить, зачем дону межзвёздная саранча. Он же не идиот. Попробует ее как-то использовать в нашем мире, получит по полной программе. Усиленный взвод быриков любой рой раскатает за пять минут.
— Это точно, — позволил я себе короткий смешок. — И это означает, что сбор информации становится для нас приоритетной задачей.
— Ну так а я о чем говорю? — откликнулась Корни. — Согласиться с предложением дона нам так или иначе придётся. Хотя бы для того, чтобы понять его цели.
— Придётся-придётся, — пробормотал я, вспоминая, что еще меня напрягло в этом деле. — Ах, да, чуть не забыл. Ты случайно не знаешь, что де Вито имел в виду, когда говорил «пространство проблемой не станет»? Он что, отправит нас сперва на Старую Землю и только оттуда в Эдем?
Корнелия загадочно улыбнулась.
— А вот это, мой милый Андреа, и есть самое главное. Как раз об этом я и хотела тебе рассказать…
* * *
Сказать, что я был удивлен, значит ничего не сказать. Я был ошарашен. Сражён наповал.
Корнелия Арчет оказалась не просто «ключом». Она была «ключом» уникальным. Единственным в своем роде.
Девушка не открывала порталы в иные миры, она «пробивала» пространство в нашем. Используя «розовый» артефакт и собственные, пусть и не самые большие умения. Телепортация в чистом виде, вот что это такое.
— Да-да, дорогой, — сообщила мне Корни. — Я говорила тебе неправду. Я вовсе не падала на планету в стелс-капсуле. Её бы все равно засекли. Я просто шагнула в портал и переместилась с корабля на планету.
— Блин! Блин! Блиииин!.. — только и мог повторять я за разом раз, не в силах сдержать эмоции.
— Надеюсь, теперь тебе все понятно? — продолжила как ни в чем не бывало Корнелия. — Дон знает о моем даре, поэтому и не собирается покидать Силицию. Мы попросту совместим с тобой два портала и попадем в нужное место.
— Но ведь ты… мы… — меня пронзила внезапная мысль. — Мы же могли не искать центр космосвязи. Ты бы просто открыла «окно», и мы бы убрались отсюда к чертовой матери. Куда душа пожелает. Или, например, отправили сообщение для своих через меньший портал.
— Увы. Всё не так просто, Андреа, — вздохнула напарница. — Дело всё в том, что…
— Что?
— Дело в том, — продолжила девушка, — что после любого «прокола» мне приходится долго восстанавливать силы. В обычной жизни на это требуется месяца полтора-два. А пока длится восстановление, энергии хватает только на малюсенькие-малюсенькие портальчики. Буквально микронных размеров. Их я, кстати, могу открывать и без камушка.
— Ага. Теперь всё понятно, — я кивнул и снова задумался. — Чёрт! Но как же ты сделаешь нужное дону? Он что, будет дожидаться два месяца?
— Есть один способ, — тихо сказала Корни. — Процесс восстановления можно ускорить. Дней примерно до четырех или даже быстрее.
— Что за способ?
Девушка внезапно замялась.
— Не хотелось бы тебе говорить, но…
— Корни! Ну что ты резину тянешь? — не совладал я с собой. — «А» сказала — говори «Б». Мы же не в цирке и не в театре. Нафига эти паузы?
— Ладно. Скажу.
Корнелия спустила ноги с дивана, села, выпрямив спину, на краешек и положила руки себе на колени. Ну, прямо пай-девочка, да и только.
«Странно. Чего она так волнуется? Я же её не съем, только выслушаю…»
Секунд через пять Корни протянула мне руку. Не глядя. В руке была небольшая коробочка.
— Вот. Смотри. Нашла в ванной.
— Что это? — спросил я, открывая коробку.
Внутри лежали шесть сморщенных тёмных горошин.
— Ягоды горной тертунии, — едва слышно произнесла девушка.
— Нифига себе? Вот это компот? — обалдело пробормотал я, лихорадочно перебирая в памяти всё, что помнил и знал об этих «сухофруктах для взрослых».
Обалдеть же и впрямь — было от чего.
Ягодки эти считались сильнейшим афродизиаком. Причем, таким, что употреблять его настойчиво не рекомендовали все без исключения здравоохранительные организации мира. И вовсе не потому, что к тертунии можно было привыкнуть, как, скажем, к наркотику, или что ее «плоды», при употреблении внутрь, причиняли человеческому здоровью вред.
Нет, всё обстояло в точности наоборот. Здоровья они только лишь прибавляли (в определенном смысле). И опасных для организма побочных эффектов практически не возникало.
Мужчина, вкусивший «запретный плод», становился «неутомимым», а женщина — «ненасытной». Подобные пары могли не вылезать из кровати по восемь-десять часов кряду, до тех пор, пока не закончится действие препарата. И, как показала практика, они действительно «не вылезали».
На первый взгляд, здесь не было никакой проблемы. Если люди любят друг друга и хотят насладиться этим чувством подольше, зачем что-либо запрещать или не рекомендовать к применению?
Тем не менее, проблема была. Она заключалась в «бессмысленности» препарата. Все, кто его испробовал, по окончании действия просто не помнили, что с ними происходило. Как в эмоциональном, так и в физическом плане. Типа, «вчера так напился, что ничего не помню; но самое обидное — не помню, пил или нет». Максимум, чего можно было добиться от ягодок — это поставить перед кроватью голокамеру на штативе, а потом устроить совместный просмотр отснятого «фильма».
«Так, может, и здесь то же самое? Подручные дона подсунули эти ягодки, чтобы снять еще один ролик… Да нет, это было бы нелогично. По собственной воле ни Корни, ни я эту фигню жрать не будем… Или будем? Вопрос — для чего?.. Неужели… От, ты ж, ешки-матрешки! Опять придется косить под обманутого дурачка. Как же я этого не люблю…»
Я резко сжал коробочку в кулаке и сделал вид, что хочу запулить ее куда-нибудь в космос или, к примеру, спустить содержимое в унитаз.
Корнелия едва удержалась, чтобы не отшатнуться от моего «полыхающего бешенством взгляда».
— Ты! Ты! Ты… Ты использовала меня как племенного быка, — «задыхаясь» от ярости, прокричал я Корни в лицо. — Как хряка-производителя. Как барана. Как батарейку. Как…
— Да! Да! Да! Я тебя использовала! — совершенно неожиданно для меня и с не меньшей яростью закричала в ответ Корнелия. — Хочешь считать себя невинной овечкой, считай! Мне всё равно! Пусть я достанусь кому-то еще, пусть делают со мной что хотят, тебе-то какая разница?! Ты же хочешь остаться чистеньким! Бедненький ангелочек. Ах, какая досада! Его использовали, не спросив… Господи! Какой же ты идиот! Какая я же я дура, что решилась на это…
— Постой, погоди, — внезапно возникшая перепалка «подействовала» на меня как холодный душ. После первых же обидных слов со стороны девушки я сразу же «успокоился» и снова стал мыслить рационально. Не отвлекаясь на всякие там… эмоции.
— Что значит «достанусь кому-то еще»? — относительно ровным тоном поинтересовался я, когда Корнелия перестала кричать. А кричать она перестала достаточно быстро. Как только заметила, что я уже не корчу из себя обиженного павиана и опять начинаю думать башкой, а не копчиком. «Она молодец. Быстро истерику пресекла. Привела, так сказать, в соответствие. …»
— А то и значит. То самое, — чтобы не выйти «из образа», Корни несколько раз хлюпнула носом, смахнула с щеки невидимую слезинку и, подпустив в голос немного обиды, принялась объяснять. — Как ты уже догадался, чтобы восстановиться по-быстрому, мне необходим секс с мужчиной. Много секса. Чем больше, тем лучше…
— И тут тебе под руку подвернулся я, — добавил я саркастически.
— Да. Ты, — голос девушки неожиданно дрогнул. — Только не под руку, а…
— Да уж понятно, не под руку — в другое местечко…
— Андреа, не надо пошлить. Тебе это не идёт, — поморщилась Корни.
— Ладно. Не буду, — перестал я хохмить, поняв, что переборщил. Разговор сейчас требовалось вести на полном серьёзе.
— Ты можешь верить или не верить, — сообщила с напором Корнелия, — но я никогда в жизни не ложилась с мужчиной, который бы мне не нравился.
— Даже когда это было необходимо?
— Даже тогда, — твёрдо ответила Корни. — Но сейчас, я чувствую, если у нас с тобой не получится, дон просто отдаст меня своим головорезам-охранникам, накачает тертунией, и они будут трахать меня несколько суток подряд, пока не добьются нужного результата.
— А про охранников ты потом даже не вспомнишь, — мрачно констатировал я.
— Скорее всего, — криво усмехнулась напарница. — Ягодки — штука коварная…
Раздумывал я недолго. Мысль о том, что Корни могут кому-то «отдать», казалась невыносимой.
— Сколько надо, чтобы ты полностью восстановилась?
Коробочка с ягодами лежала на диване между мной и Корнелией.
— Думаю, одного раза будет достаточно, — правильно поняла меня девушка. После чего, указав на раскрытый «контейнер», тихонечко рассмеялась: — Одну тебе, одну мне. А оставшиеся подмешаем дону в еду. Пусть повеселится с охраной…
* * *
Очнулся я ранним утром. Часы показывали половину седьмого, через голографическое «псевдоокно» в комнату «проникали» первые солнечные лучи. Такие же «псевдо», как и виднеющийся за оконным «стеклом» сад. Что «было» у нас с Корнелией ночью, вспомнить не удавалось. Последнее, что отложилось в памяти — это горечь на языке. Ягодка оказалась неприятной на вкус, пришлось запивать водой. А потом — как отрезало.
Корни в костюме Евы лежала рядом. Длинные волосы разметались по простыням, дыхание ровное, глаза закрыты, правая рука покоится у меня на груди.
Осторожно, чтобы не разбудить девушку, снял с себя ее руку, поднялся с кровати и, слегка пошатываясь, побрёл к холодильнику. Обезвоженному организму требовалось срочно восстановить баланс. Видимо, основательно пропотел за время ночной «работы».
Вынув из холодильника бутылку с водой, я приложился к горлышку и принялся жадно впитывать живительную влагу. Увы, завершить процесс мне не дали. Опорожнить бутыль удалось только на треть. Подошедшая Корни, сонная и, вероятно, тоже страдающая от жажды, отобрала у меня емкость с водой и буквально за десять секунд выпила всё до последней капли. После чего, так и не открыв глаз, сунула пустую бутылку мне в руки, убрела обратно к кровати и рухнула на нее, уткнувшись носом в подушку.
Воды в холодильнике больше не было. Пришлось идти к кухонной мойке и хлебать прямо из краника — искать стакан или кружку я, честно сказать, поленился.
Утолив жажду, вернулся обратно в кровать. Спать уже не хотелось. Поэтому я просто лежал и смотрел на спящую рядом девушку. Не знаю почему, но мне вдруг стало до боли обидно. Провели вместе целую ночь, а вспомнить, по большому счету, и нечего. В памяти вообще ничего не осталось. «А может, попробовать по-нормальному? — мелькнула шальная мысль. — Как в гостинице. Вдруг получится?..»
Никакой усталости я не чувствовал. Наоборот, был готов ко всему. Свежий и отдохнувший, наполненный «мужеством» под завязку.
Рука, словно сама собой, протянулась к Корнелии и легла ей на талию. Мягко погладила по спине, потом еще, и еще. Потом переместилась чуть ниже.… После шестого по счету прикосновения девушка пошевелилась.
— Андреа. Я спать хочу, — пробормотала она сквозь сон.
«Спать? Вот уж дудки! Спать я тебе не дам. Будем сейчас компенсировать ночные потери…»
Секунд через тридцать Корни устало вздохнула:
— Ну, хорошо-хорошо. Если тебе так хочется, то давай.
Сказала и, поднявшись на четвереньки, изогнулась соответствующим образом. Правда, голову от подушки так и не оторвала.
— Только учти. Я сейчас никакая. Буду вести себя как бревно.
Долго изображать бревно у Корни не получилось. Уже через полминуты она начала тихо постанывать, а потом вдруг вывернулась из-под меня и, сильно толкнув в грудь, опрокинула на спину.
— Ну, всё! — сообщила она, запрыгивая на «изголодавшегося» кавалера. — Пощады не жди. Сам напросился…
Любились мы без малого четверть часа. Хотя и не так страстно, как в первый раз, зато с фантазией. С чем, с чем, а с этим у партнерши всё было в полном порядке. Запретного она категорически не признавала. Я тоже закомплексованным себя не считал, поэтому удовольствие от процесса получили оба. По-взрослому, как и положено.
А когда всё закончилось, долго лежали пластом, приходя в себя после бурного секса.
— С тобой хорошо, — проговорила через какое-то время Корнелия. — Я даже завидую твоей жене. Она может так каждую ночь. Не то, что я, по служебной необходимости.
— Значит, ты меня снова использовала? — лениво поинтересовался я. Обижаться на девушку не было никакого смысла.
— Э, нет, — рассмеялась та. — На этот раз ты во всём виноват. Воспользовался беспомощностью дамы и оприходовал её как хотел.
— Так ты что? Восстановилась уже? Можешь открыть портал?
— Конечно, восстановилась, — пожала плечами Корни. — Ты же не просто мужик, ты «ключ». И значит, энергии я от тебя получаю больше, чем от кого-то другого.
— Понятненько.
Я, наконец, оторвался от девушки, закинул руки за голову и… неожиданно озадачился.
— Слушай, — приподнявшись на локте, я вновь посмотрел на Корнелию. — А ведь мы с тобой вообще не предохранялись. Ни сейчас, ни ночью, ни в «Купидоне».
— И что? — приподняла бровь партнерша.
— Как что? Может же это … как его там… последствия всякие…
— А ты-то чего волнуешься? — насмешливо бросила Корни. — Тебе ж не рожать.
— Сунул, вынул и бежать, — вырвалось у меня в рифму. Пошло, конечно, зато в самую точку.
Девушка не обиделась.
— Дурак ты, Андреа, — покачала она головой. — Неужели не знаешь, что в нашем GC каждой женщине, перед тем как отправить в командировку, предлагают сделать временную стерилизацию. Действует месяца три. До сих пор никто не отказывался.
— Не знал, — пробормотал я с явным облегчением в голосе.
— То есть, ты даже не думал об этом? — ответно удивилась Корнелия.
— Ну да. Не думал. Наверное, некогда было.
Девушка окинула меня странным взглядом, а затем, подвинувшись ближе, тихо произнесла:
— Андреа. Пообещай мне, пожалуйста, одну вещь.
— Какую?
— Пообещай, что когда наша работа закончится, ты выберешь время и где-то черезполгодика-год позвонишь вот по этому номеру.
Она продиктовала цифры. Внятно и медленно, стараясь, чтобы я запомнил всё в точности.
— Это мой личный коммуникатор, — пояснила Корнелия, закончив диктовку.
— Зачем? — выдавил я из себя, уже понимая, к чему она собственно клонит.
Корни вздохнула.
— Мне уже тридцать один. Пройдет время, я стану старой и некрасивой. Никому уже больше не нужной. Поздно тогда будет что-то менять…
Я напряженно молчал.
— В общем, ты позвонишь. Мы встретимся. А потом… я рожу от тебя ребёнка, — закончила девушка.
Она лежала рядом со мной, прижавшись всем телом, ожидая ответа.
А я не мог ничего сказать. Словно язык проглотил. Будто меня и впрямь расколбасило непо-детски от этого предложения.
— Не бойся. Это будет всего один раз, — прошептала Корни через пару секунд. — Большего мне не нужно. Можешь даже не обещать ничего. Просто не говори сейчас нет. Хорошо?
— Хорошо. Не буду говорить «нет», — ответил я внезапно осипшим голосом.
