Глава 8

Деревья расступились, и теперь дорога бежала по узкой открытой долине, в которой расположилась небольшая деревня — не более полусотни домов. Но их внешний вид говорил о хороших рачительных хозяевах: добротные дома, окружающие их огороды и хозяйства тоже не выглядели заброшенными. Еще от кромки леса слышался лай собак, мычание коров, ожидавших вечерней дойки. Дым от печных труб стелился понизу, сгущая туман и вечерние сумерки.

Мои спутники предусмотрительно сменили звериный облик и оделись, прежде чем выйти к людям. К самому большому дому, стоящему у дороги с краю деревушки, мы приблизились, когда закат уже почти потемнел, пряча солнце.

Мне казалось, что восемь оборотней и я — для деревенских, скорее всего, тоже оборотница: кто ж еще с ними в здравом уме путешествовать будет — могут напугать кого угодно. Случись такой компании заявиться в Мерунич — паника была бы точно. К моему удивлению, несколько подростков, которые гнали отставших от стада коров вдоль околицы, только настороженно проводили нас взглядом.

— Я смотрю вас здесь не сильно опасаются? Не узнали или, наоборот, в лицо знают? — в недоумении от такой беспечности местных жителей поинтересовалась я.

Оборотни усмехнулись, а ответил именно Риан:

— Любого из нас можно опознать по походке, зверя в нас слишком много и двигаемся более…мягко, специфично.

Своего альфу поддержал Воар, тот самый оборотень, что контролировал мое лечение своего лидера, там, в лесу у Мерунича.

— В таких, пограничных с нашими землями, деревушках люди привыкли к нам, лучше знают нашу сущность, и боятся скорее своих, чем оборотней. Еще Темных опасаются.

— Тебе повезло, что ты под личиной старухи ходила, твою животную грацию любой охотник или наемник бы опознал, — веско и многозначительно добавил Риан. — Наши женщины очень приметны, не только страстные, но и внешне — грациозные и привлекательные. Этот звериный магнетизм может завести любого мужчину и заставить решиться на неразумные поступки.

Встретив его потемневший взгляд, я опустила свой. Чем дальше с ними путешествую, тем отчетливее понимаю: судьба ничего просто так не делает. И мне повезло натолкнуться в лесу на раненного оборотня и его спутников. А ведь случай мог и развести наши дороги в разные стороны. Я бы так и не узнала, как сладко сгорать от собственной страсти, и насколько горячими могут быть поцелуи мужчины.

— А эльфов? Эльфов вы видели? — полюбопытствовала я, словно ребенок, поглядывая на мужчин.

Все восемь насмешливо качнули головами, ухмыльнувшись:

— Видели. Они, бывает, по границе Темных и нашей долины проходят.

— И что, правду говорят, что в рабство людей забирают? — я даже встрепенулась, загоревшись интересом.

Мужчины не выдержали, рассмеявшись. Риан погладил мое колено с приятной лаской:

— Такая же правда как та, что мы едим своих врагов, убиваем младенцев от скуки и прочая ерунда. Эльфы — дети леса, они совершенно на нас или людей не похожи укладом жизни или образом мыслей. Так зачем им рабы-люди? Более того, они не выносят запах человеческих тел, поэтому на человеческих землях почти не появляются.

Так, за разговором мы добрались к дому, который явно служил местной таверной. Приземистая, но двухэтажная, что сразу выдавало в ней постоялый дом.

Внутри оказался небольшой зал, у горящего очага сидела парочка стариков, попивая что-то из глиняных кружек. Остро пахло кислыми щами, костром и старым деревом, но выглядело все вполне уютно и чисто.

Наше появление вызвало интерес, тут же из соседней комнаты завешанной серой тканью, выбежали две девчушки, и вышла дородная, но молодая женщина. Настороженно улыбаясь, они шустро протерли и сдвинули два стола, позволяя нам устроиться вместе.

Воар, не торопясь садиться, поздоровался с хозяевами, переговорил с женщиной о ночлеге и еде в дорогу. Заказал ужин на нас всех, и уже после этого сел за стол рядом с альфой, по другую руку которого устроилась и я. В это время девочки накрывали на стол, выставив тарелку с яблоками, хлебом, горячим напитком со вкусом малины и немного медовухи. А уже скоро мы ели наваристый суп из кислой капусты с кусками вареного мяса и закусывали толстыми ломтями хлеба. Вкусно-о-о!

Старики, что сидели у большого очага, дающего свет почти всему залу, сначала с осторожностью, а потом не стесняясь, начали выспрашивать о событиях, что происходят за границей их маленького деревенского мирка. А мы выяснили, что недавно здесь побывали солдаты короля и почти всех мужчин, способных держать оружие в руках, забрали.

Уже совсем скоро, когда тарелки опустели, а сытые оборотни лениво попивали горячий напиток, а я хрустела сочными яблоками, к разговору присоединилась и хозяйка. Чуть позже в таверну заглянули еще несколько молодых женщин, уж больно все хотели новости послушать. А заодно пожаловаться, что в последние дни по округе бродят отдельные группы мародеров и дезертиров, а мужчин, способных дать отпор, — нет.

Я даже не заметила, как привалилась к плечу своего супруга, которого еще три дня назад боялась до дрожи, а сейчас ощущала странную нужду в его тепле и касании.

Но эту сонливую идиллию бесцеремонно нарушили. Первым напрягся и, осторожно отстранив меня, сел прямо Риан. Как по команде, почти синхронно, за ним начали выравниваться на стульях другие оборотни, обмениваясь пристальными взглядами. И эту их настороженность отметили все посетители таверны, невольно подхватывая охватившее оборотней напряжение.

Риан с Воаром резко встали, направившись к выходу. Именно сейчас я поняла, о чем они говорили недавно: даже в людском обличии они не шли, а скользили, будто два волка на охоте, чутко прислушиваясь к своим ощущениям, наклоняли головы то в одну сторону, то в другую. А уже в следующий миг и я услышала отдаленный шум: в деревне кто-то закричал, надрывно и испуганно.

Мои мужчины не дошли до двери. Неожиданно подобрались, словно тетиву натянули, и скользнули тенями по обе стороны двери. Тут же бесшумно вскочили остальные наши спутники — я и глазом моргнуть не успела. Один из волков решительно перехватив испугавшихся девчушек, подтолкнул их к занавешенной мешковиной комнате, туда же кивком головы направив и их мать. Другие оборотни щитом из своих тел прикрыли меня и других любопытных, заглянувших на ночной огонек в таверну.

А дальше началась свистопляска. В зал ввалилась толпа вооруженных мужчин: небритых, злых и с явными недружелюбными намерениями. Они не ожидали встретить здесь оборотней, с оружием наперевес вломившись в дом, и ухмыляясь, уставились на женщин.

Десять бывших наемников, увидев пятерых здоровых оборотней, резко остановились. Скабрезные ухмылки стерлись с их лиц, уступив место потрясению и злобе. Но промедление оказалось мимолетным, подобно своре одичалых собак, не способных остановиться, они так же неожиданно кинулись на нас с оружием, подбадривая себя немыслимыми угрозами. Риана и Воара позади они не заметили, за что и поплатились.

Мои спутники, под аккомпанемент женского визга, молча кинулись навстречу напавшим. Через секунду зал наполнил вой испуганно столпившихся в углу селянок, звук скрежещущего железа и редкий свист болтов от арбалета. Правда, стрелковое оружие в ближнем бою с оборотнями оказалось бесполезным — успевшие спустить тетиву, толком не успевали прицелиться, больше оставляя царапины на стенах, чем на телах соперников. Арбалеты явно хотели использовать для устрашения женщин и стариков, а тут мы… оборотни, своим присутствием сломали бандитам все планы.

Что удивило, в каком-то оцепенении подмеченное моим взглядом, так это старательное уничтожение оборотнями наемников без «кровопролития». Словно они хозяйке пол кровищей испачкать не хотели… Слышался лишь придушенный хрип и хруст позвонков ломаемых шей. А я впервые смогла увидеть своего мужа в «действии». Он почти не двигался, так, крутился на выбранном пятачке. Одно движение в сторону — и у его ног сломанной куклой лежит крупный наемник. Едва заметный рывок вперед — и кулем оседает второй. А третьего уже и нет, остальные оборотни истуканами тоже не стоят. Мне показалось, что они даже разочарованно дружно головами покрутили, осматриваясь: нет ли еще кого для забавы.

Женщины скулили где-то за столами, я стояла за спиной одного из своих телохранителей и тупо, все еще пытаясь поверить, что вновь оказалась в эпицентре сражения, таращилась на это бескровное побоище. В этом жутковатом молчаливом сражении Риан буквально кивками головы раздал приказы. Он и пятеро других молчком стянули рубахи и обувь, вызвав неуместные сейчас мысли о красоте мужских тел: вон, даже всхлипы прекратились, все бабоньки деревенские засмотрелись на мускулистых нелюдей. А затем, подмигнув мне, Риан увел свой полуголый отряд прочь, с явным намерением поохотиться на других мародеров. Двое оставшихся в зале оборотней, с унылым видом начали выносить тела убитых на улицу.

Женщины, несмотря на опасность, едва прошла оторопь реальной угрозы, тоже ринулись на улицу — у них дома семьи оставлены. Я вышла следом, но далеко от дома не отходила, опасаясь угодить в лапы какого-нибудь озлобленного злодея. Осталась стоять у колодца во дворе, цепляясь за деревянный сырой сруб, и вглядываясь в темноту. Именно это «любопытство» и тайный страх за Риана позволил заметить, как от леса отделилась большая группа очередных бандитов, и сноровисто побежала в нашу сторону.

Наступающую тишину ночи нарушил предупреждающий волчий вой за моей спиной. Вздрогнув, осознала, что так увлеклась своим наблюдением, что не услышала, как приблизился оборотень. Это мой охранник, скинув очередное тело на улицу, встал рядом, и сейчас дал знать своим спутникам, что грядет новая волна опасности.

— Иди к женщинам в подвал и укройся там! — приказал он мне.

Я кивнула, направляясь к постоялому дому, но обернулась, заметив, как наперерез головорезам размытыми тенями бегут трое крупных серых волков. Луна щедро посеребрила светом их мохнатые шкуры. Нападающие вскинули арбалеты, выпустив в зверей летучую смерть. Но волки, не сбиваясь с шага, лишь чуть-чуть уклонились, разбегаясь веером, и вновь устремились вперед.

Я в ужасе замерла, прижав кулаки к груди. То, что первым бежит Риан, я знала точно. Сложно сказать, откуда пришла эта уверенность, но моя волчица яростно скулила, словно скребя изнутри грудину. Впервые в жизни она не хотела безопасности, она требовала быть рядом со своим волком. Прикрывать его шею и тыл!

Я обернулась к своему охраннику и хрипло попросила, скорее даже потребовала:

— Иди к ним. Их всего трое, а там целая толпа…

— Ты в опасности и альфа приказал…

— Я двадцать один год о себе забочусь, пережила осаду города, и сейчас смогу продержаться. Я тебя прошу, иди к ним…

У границы деревни, словно две приливные волны схлестнулись — это волчье трио врезалось в ряды бандитов. Они влетели в толпу мародеров и дезертиров, словно нож в масло вошел, сразу оказавшись посреди банды. И мой охранник поддался моим уговорам, а может и своему зверю. Он скинул одежду, обувь, и уже через секунду небольшую ограду перепрыгнул мощный крупный зверь!

А я осталась одна в ночи, ощущая, как в ушах от напряжения и страха отдается стук разгоняемой сердцем крови. Все мои чувства были обострены, поэтому уловила шорох позади и успела отпрыгнуть. Рядом с моей головой рухнула оглобля, а я увидела окровавленного мужика со злобным оскалом, демонстрирующим отсутствие передних зубов.

— Подстилка волчья, — выплюнул он, поднимая оглоблю снова.

Я зарычала, тоже оскаливаясь на него и отступая чуть в сторону. Но тут здоровое полено опустилось ему на темечко, послушался противный хруст, и мужик упал, как подкошенный, а сверху на него рухнула его же оглобля. А я уставилась на хозяйку дома, которая с яростью взирала на убитого человека. Сплюнув, она перевела взгляд на меня:

— Чего тут стоишь, иди в дом! Видишь, шляются всякие… Нечего мужиков твоих от дела отвлекать.

Я нервно улыбнулась, шепнув благодарность, но, не послушавшись, тут же обернулась, ища взглядом Риана в темноте ночи. И забыла о дыхании, завороженная бойней возле деревни (по другому и не назовешь). Четверо волков крутились волчками, разрывая своих врагов когтями и клыками. Шерсть зверей слиплась от крови бандитов.

— Пойдем, не следует тебе на это смотреть, — потянула меня за руку женщина.

Но в этот момент из темноты, напугав нас обеих, вынырнул второй оборотень, оставленный для охраны, в одних коротких штанах. У него на руках была женщина без сознания.

— Ох, Ганаша, — воскликнула моя спасительница, тут же опознав соседку.

— Быстро в дом! — рявкнул волк, сверкнув взглядом, и явно не ожидавший застать меня на улице. — Лари, ваша помощь нужна. Мародеры пару женщин успели ранить, пока мы подоспели. И трое подростков, сейчас всех сюда снесу… — Он осмотрелся, реагируя на шум боя на дороге, и рыкнул. — Двери изнутри заприте и ставни! Только мне откроете.

Спорить я и не подумала, мгновенно сосредоточившись на нуждающихся в помощи. Какое-то время лечила раненных, что носил в таверну оборотень. Остальные наши спутники занимались зачисткой территории, как он это назвал. Когда оказалось, что «своих» раненных нет, а чужим помощь не требуется — ввиду их полной и окончательной мертвости, — я ушла на второй этаж дома, решив помыться в выделенной нам с Рианом комнате. Спокойно сидеть в ожидании мужа я не могла, изнывая от волнения, а смыть чужую кровь и сменить одежду казалось нелишним.

Греть воду сейчас было некому — имелись дела поважнее, поэтому я устроилась напротив жарко полыхающего очага и сполоснулась в ледяной колодезной воде. Обтерлась насухо, одела рубаху из запасов мужа и завернулась в одеяло. Но так и не смогла усидеть на месте, даже ради согревающего тепла. Поэтому, подойдя к окну, приоткрыла створку, и начала следить за происходящим на улице, ожидая Риана.

Он появился внезапно, мохнатая тень возникла у колодца, стремительно выпрямляясь и принимая очертания человека. Я замерла, вцепившись в створку окна, не в силах оторвать взгляд от его мощной фигуры, буквально залитой кровью. Лунный свет хорошо освещал округу и кровь на его коже казалась черными потеками.

В первый момент я сильно испугалась, что Риан ранен, что это его кровь. Но оборотень рывком скинул ведро в колодец, а потом без малейших усилий поднял переполненное водой наверх. Еще мгновение, и ледяная вода окатила его всего от макушки до голых ступней, и все это на холодном осеннем ветру.

Мужчина тряхнул головой, словно пес, и повторил процедуру с омовением. Когда он ладонями сгонял лишнюю влагу со своего тела и волос, у меня в горле пересохло. Почему-то в этот момент накрыло нестерпимым желанием лизнуть его кожу языком, прочувствовать вкус ледяных капелек. Я с усилием втянула воздух в легкие, не замечая, что царапаю потемневшее от непогоды дерево.

Риан резко поднял голову и посмотрел прямо на меня, сходу угадав, где я нахожусь. Резкое движение и ведро снова полетело вниз, в колодец, а вот мой муж целенаправленно направился к дому. А я? Я завороженно следила за движениями его обнаженного тела до последнего — пока он не скрылся из виду.

Дверь в комнату распахнулась резко и неожиданно — я едва ли успела отвернуться от окна, а он уже вихрем пронесся по лестнице. Риан вошел медленно, словно крадучись, не отрывая от меня пристального взгляда. Каждое движение мужчины источало угрозу, он был преисполнен животного азарта, коварства и… вожделения. Его глаза мерцали: зверь, разгоряченный битвой и все еще жаждущий боя, не полностью передал контроль человеку. «Даже если бой будет в постели…» — осознала я, что и сама реагирую на интерес его зверя — невольное напряжение и предвкушающий трепет охватили тело.

Мысленно отметила, что и в таком состоянии Риан все контролирует. Он не превратился в голого обезумившего дикаря — его чресла прикрывала рубаха, схваченная где-то по пути, и сейчас рывком отброшенная в сторону. Дверь он плотно прикрыл, задвинув засов, прежде чем красноречивым и «плотоядным» взглядом уставиться на дрожащую меня. И дрожала я совсем не от страха! Куда более волнующим был жар в его глазах.

Мы встретились на середине комнаты, прямо у изножья кровати. Он — плавно перетекающий из одного движения в другое волк, истинный самец и я…

«Трясущаяся от непонятного страха, дрожащая овечка», — нервно мысленно усмехнулась я над собой.

И все же отступать я не собиралась. Теперь уже нет. И больше никогда!

Возбуждение боя передалось и мне, заставляя кровь в венах ускориться. Впечатление от обнаженного тела приближающегося Риана и вовсе сводило с ума. Мой нос уловил его запах: мужественный, свежий, опьяняющий аромат. Сердце забилось быстрее, а кожу стало покалывать в ожидании его прикосновений.

— Не хочу пугать тебя, но отступить уже не смогу, — хрипло, гортанно произнес он, с трудом не срываясь на рычание. Ноздри оборотня раздувались — он не менее жадно ловил мой запах, чувствуя, что я не осталась безответна к его звериному натиску и обаянию.

«Он сейчас спас людей, хотя ничего им не должен. Он спас и меня, потому что он мой благородный защитник»

В голове словно что-то щелкнуло, когда за этой мыслью возникла новая: он мой муж. Как недавно сказал: «я — его, а он — мой». О, да-а-а, сейчас это воспоминание буквально воспламенило меня. Не каждая женщина получает от судьбы такого мужчину, я вновь мысленно хмыкнула над иронией, — самца. Самого настоящего хищного, смертоносного оборотня.

— И не надо, отступать. — Пискнула я.

Оказавшись напротив него, всего в шаге, я остановилась, взглянув в лицо мужчины. За эти три дня он был таким разным: чересчур мужественным, слишком сильным и самоуверенным, невероятно чувственным, но в то же время весёлым, умным, дерзким, и снова чувственным. Очень горячим мужчиной, от одного касания которого я последние пару дней тут же воспламенялась, испытывая безумное желание и страсть.

Я жутко испугалась: ведь могла искать его всю жизнь, но так и не найти никого, кто бы настолько хорошо мне соответствовал. Так бы и прятала свои чувства, мечты и желания под личиной старухи, и жила в одиночестве…без Риана.

Оборотень шумно вдохнул, раздувая крылья носа:

— Снова боишься меня?

— Не тебя, — мотнула я головой.

Риан преодолел последний шаг, но страх даже не шевельнулся, полностью испарившись под давлением собственнических желаний. Осталось лишь томительное пугливое ожидание его дальнейших действий, все же первая брачная ночь в моей жизни впервые. Он поднял руку, и его пальцы погладили холмик моей груди, прикрытой тонкой тканью рубашки. Но даже эта бесхитростная ласка заставила выгнуться от удовольствия и зажмурить глаза.

— Посмотри на меня, Лари, — произнес он. Голос мужа звенел от нетерпения.

Я послушно распахнула веки, тут же теряясь в его отливающем серебром взгляде. И даже не дрогнула, когда Риан рванул ворот моей рубашки, больше того — с каким-то облегчением отбросил ее куски в сторону. И застонала, когда его немного сухие, шершавые ладони накрыли оба холмика моей груди.

А я, я, наконец, решилась на ответный смелый ход: неуверенно подняла ладони и скользнула по его обнаженной груди, чтобы, наконец, узнать, действительно ли его кожа такая гладкая. Сейчас на ней играли отблески пламени из очага, завораживая.

Смуглая, на ощупь его кожа была прохладной, словно мрамор в центральной городской церкви, и гладкая, как шелк. Я судорожно вздохнула, жадно касаясь сильных мышц, которые напрягались у меня под ладонями.

Его стон был низким, хриплым и словно безнадежным, будто он исчерпал все терпение и способность контролировать себя. А мои руки, продолжая «знакомство», скользнули ниже — по его торсу. Я, поддавшись порыву, прижалась к нему грудью, пробежавшись ладонями по широкой спине своего оборотня. И поймала себя на мысли, что могу часами просто касаться его. Наслаждаться ощущением его страстной силы.

Глухо рыкнув, Риан резко подхватил меня под бедра и уложил на кровать, нависнув сверху. От его жаркого взгляда по спине пробежала дрожь. Стало страшно и невероятно волнующее от того, что в этом мире нашелся мужчина, который желает меня с такой силой — голод в его взгляде сводил меня с ума.

Несколькими резкими поцелуями с привкусом полыни, он твердыми прохладными губами прошелся по моему лицу, словно не имея сил удержаться. Затем слегка отстранился, впиваясь взглядом в мои глаза. Сейчас мне казалось, я вижу свое отражение в его мерцающих серебром глазах. Я отчетливо видела там светлое пятно своего напряженного лица, что замерло в ореоле черных, как вороново крыло, волос на белоснежной подушке. И мои глаза сияли — моя волчица ждала этого слияния не меньше меня, скорее даже больше, нетерпеливо скуля и поторапливая.

Сейчас весь мир для меня исчез. Не было ничего, кроме его звериных глаз, а после жарких поцелуев и его сильных рук, которые нежно, но жадно исследовали мое тело. Так дотошно, будто он запоминал каждый его изгиб.

Низкий рык сорвался с его губ. Его поцелуй стал более требовательным, а языком он ворвался в мой рот. Пленяя, лаская и воспламеняя.

Его напор и темперамент накрыли меня нетерпеливой лавиной острейших ощущений. Осторожный защитник в нем истаял, его место занял ненасытный разгоряченный зверь. Одним рывком он раздвинул мои ноги, быстро оказавшись между моих бедер. Вновь накрыв мои губы своим ртом, стиснул мои бедра, потерся о мое лоно. И я тут же сдавленно вскрикнула, когда его умелые пальцы погладили меня, кажется проверяя мою готовность к соитию.

— Тихо-тихо, маленькая моя, — прохрипел он сдавленно, пытаясь успокоить мои беспокойные движения под ним. — Сейчас мы станем единым целым.

Я не знала, бывает ли оборотницам больно в первый раз, как обычным человеческим девушкам, поэтому рефлекторно напряглась, ожидая болезненной вспышки, но вместо этого ощутила его пальцы, которые дразнили крошечный комочек моего личного удовольствия.

— Только осторожней, не делай мне больно, — всхлипнула я, но сама инстинктивно подалась бедрами ему навстречу.

Низкий мужской рык наполнил тишину комнаты, а твердая плоть нетерпеливо прижалась к моему пульсирующему желанием лону.

— Прости, я постараюсь, что немного…

Риан протиснул руки мне под спину и надавил на поясницу, заставляя прогнуться. А затем его бедра поднялись, и он вошел в меня одним резким мощным толчком. У меня перехватило дыхание. Укол боли оказался мимолетным, едва ощутимым. А после него по телу растеклось тепло, горячее, тягучее, сменяющееся жгучим удовольствием. Он нависал надо мной, такой угрожающей и одновременно распаляющей громадиной, врезаясь сильными мощными толчками.

— Ты моя, — поклялся он. — Навсегда!

Я вскрикивала в такт его движениям, хоть и пыталась стискивать зубы и не кричать, но тело все сильнее напрягалось в ожидании развязки. Его жесткий, только усиливающийся темп зародил пожар внутри меня, заволакивая сознание, заставил полностью отдаться инстинктам.

Я уже не в силах была сдерживаться, впиваясь когтями ему в спину, сама вжимаясь в его тело, и встречала каждое движение его плоти. Когда Риан ускорился, словно пытаясь сбежать от смерти, мне показалось, что мы превращаемся в вихрь сплошных ощущений. Смена темпа застала меня врасплох и словно разорвала тело на много маленьких, кричащих от наслаждения, кусочков.

В следующий миг клыки оборотня вонзились в нежное местечко между шеей и плечом, видимо с целью обновления метки. Раньше я называла ее позором, сейчас ощутила гордость, понимая, что единственная обладаю ей.

Немного времени спустя, мы оба лежали лицом друг к другу, держась за руки. Сияние его глаз не уменьшилось, но смотрел Риан сейчас иначе, чем когда только вошел в комнату. Его серебряные глаза излучали нежность, мне кажется, целое море нежности. И обожание, странное, загадочное, оно горело в них, обволакивая и меня, вызывая трепет в душе. Он моргал, а я замирала, вдруг сейчас это обожание исчезнет, как и все хорошее из моей жизни? Но нет, оно скорее усиливалось, перевоплощаясь во что-то еще более глобальное и сильное. На что еще рано надеяться, но… можно хотя бы помечтать?

А про себя я уже не сомневалась, что привязалась к нему ближе, чем к любому другому человеку во всем мире. Страшно осознавать, что этот мужчина может заменить для меня целый мир. Я грустно вздохнула, с неохотой разрывая наш зрительный контакт, и меня тут же подгребли в объятия, прижимая теснее к горячей мужской груди. Но именно этот его бессознательный жест, нежелание даже на секунду потерять меня из вида, помог расслабиться и, уткнувшись носом ему в шею, спокойно уснуть.