Что ж, такое чудо случилось. При тотальной национализации. Чудо предусмотрительности.

Василий Поленов (1844–1927), известнейший художник, благодаря своей обширной общественной и благотворительной деятельности обеспечил свою семью на сто лет вперед, на три – пять поколений в будущем.

Он купил «Поленово» – усадьбу из многих домов и сооружений в выбранном им месте на берегу Оки, на обширном участке земли.

Когда в 1917 году жгли и грабили помещичьи усадьбы, Поленов собрал сход крестьян и попросил их решения – остаться ему жить у себя дома или уехать. Усадьбу не тронули, семья осталась. Дальше – диктатура пролетариата. Основная идея – отдать всё «им», чтобы сохранить активы и семью. Поленов заключил своеобразный «своп» – создал в усадьбе частный музей в обмен на право семьи остаться в ней. Получил охранную грамоту Луначарского («не подлежит национализации и конфискации»). Обеспечил право семьи на управление музеем, т. е. на жизнь у себя дома.

В сталинские времена, в 1930-е годы, – второй «своп». Всё имущество, все коллекции переданы в дар государству в обмен на подтверждение права семьи жить в усадьбе и руководить музеем, т. е. жить у себя дома. Директорский пост должен был передаваться по наследству только членам семьи при сохранении бывшего личного имущества, коллекций, активов. Конец 1930-х годов – момент наивысшего риска. Чудом не разграбили, не роздали по учреждениям, сын художника – директор музея – и его жена были репрессированы. Освобождены в 1944-м, в год столетия Поленова. Семья и ее активы смогли выжить.

Эта нитка дотянулась до сегодняшнего дня: 2018 год, директор музея-усадьбы «Поленово» – правнучка Поленова. Ей чуть за сорок.

Истинное чудо «правового и финансового инжиниринга». Сохранение в целостности того, что сохранить было нельзя. Каждый из нас был бы счастлив сделать это для своей семьи – сохранить активы, обеспечить надежный кусок хлеба хотя бы на несколько поколений вперед.

Но «Поленово» – федеральная собственность. Завершится ли этот круг спустя сто лет реституцией? Вернется ли имущество, нажитое личным трудом (имение было приобретено на средства от продажи картин), семье, ибо сделка конца 1930-х годов – передача всего имущества в дар государству – по всем признакам была вынужденной?

В Восточной Европе это, скорее всего, случилось бы. Усадьба стала бы частным музеем. У нас – открытый вопрос для многих семей. Не обсуждается. По-прежнему многие семьи знают о своей собственности, числившейся за ними до 1917 года, хотя, может быть, уже не смогут доказать право на неё.