Фрэнк

Я начинаю уставать от наших с Карлом ночных свиданий в его холодном и пыльном сарае. Он, как обычно, мощными и резкими толчками движется внутри меня, но сегодня вечером он немного рассеян. Я уже хорошо его знаю. Он не остановится, пока не завершит дело до конца.

Сейчас мне обидно и неприятно. Первое наше свидание мне было действительно необходимо, и оно выполнило свою задачу. Однако теперь все это стало очень утомительным.

– Да, да, – кричу я, чтобы ускорить процесс. Надавливаю пальцем там, где ему нравится, прижимаюсь грудью к его лицу и двигаюсь так, чтобы ему было удобнее.

Пытаюсь представить Мерри в тюрьме. Преступница, которая наказана за свои злодеяния. Никогда не знаешь, какие сюрпризы тебе преподнесет жизнь и в какие уголки она тебя занесет. Прошлым вечером Сэм облапал меня своими окровавленными руками и обдал перегаром. Раньше я не замечала, какой он все-таки неотесанный мужлан. Грубый, самоуверенный, пошлый. Я привыкла к более утонченным манерам.

О чем я думала? Да, я иногда ошибаюсь в людях. В последнее время я перенесла слишком много душевных травм, которые оставили глубокие шрамы на моем сердце. Иногда, когда по ночам меня мучает бессонница, я захожу в комнату Конора, вдыхаю запах его одеял, провожу пальцем там, где он когда-то лежал.

Чувствую, как острая боль пронзает мое сердце и терзает мою душу.

Однажды Сэм пришел домой поздно ночью. Я убаюкивала Конора, сидя в старом кресле в детской.

– О, тетушка Фрэнк, – прошептал Сэм. – Фея-крестная.

Я улыбнулась, мне тогда понравились его слова. Но сейчас я могу думать только о ведьмах-крестных, которые наводят порчу и посылают проклятия. Те, которые погружают детей в столетний сон или заставляют их навсегда исчезнуть.

Карл схватил меня за горло, потянул к себе, крепко сжал. У меня болят бедра, но я не смею останавливаться: «О да, да, да». Наконец он сделал последний толчок, на этот раз глубоко войдя в мою плоть.

– Все в порядке, – солгала я. – Я принимаю противозачаточные таблетки.

– Несколько дней назад у Эльзы случился очередной выкидыш, – вздохнул он. – Она просто обезумела от горя.

Я едва сдержалась, чтобы не залепить ему пощечину.

Он застегнул брюки на змейку и оставил меня лежать на холодном цементном полу.