Новый год
Разговоры
— Нин! Ты как думаешь, Лёха дело говорил?
— А то! Вумный он, всё просчитал.
— Со мной поедешь?
— Да куда ты без меня?! Поеду, конечно. В одно место поступать будем. Только придётся тебя сильно по оценкам подтянуть. Ладно, я с классной поговорю, она поможет. Ты у меня уже следующую четверть без троек закончишь. С Лёлькой тоже поговорю. Мы, кто в Москве учиться захочет, объединимся и вместе заниматься будем.
— Кто ещё?
— Лёлька верняк согласится. Жанка может быть. Серый нет, он во Владик поедет. Стёпа точно впишется, но заниматься не будет и почти сразу сольётся. Все вы пацаны безалаберные. Хорошо ещё что у меня на тебя управа есть.
— Ты у меня такая умная и расчётливая…
— Но-но! Руки убрал! С сегодняшнего дня, хочешь посмотреть или потрогать — предъявляй дневник.
* * *
— Лёль, ну и дура же я! Сама парня уступила! Думала всё едино разбежимся. А если после школы вместе учиться, то можно бы погулять.
— Как уступила, так и назад вернёшь. Не вопрос. Надьке что-ли?
— Ага, ей.
— Ну, тут всё просто. На батю её стукануть можно. Тогда он сам с семьёй из посёлка уберётся.
— Про что стукануть?
— Есть тема. Все деловые в посёлке знают, что Захарку за растрату ищут. Сам по пьяни Галошу разболтал, а у того вода в одном месте не задержится, он остальным раззвонил.
— Но стучать же плохо! Человека посадят!
— Ты парня хочешь или оставить чистыми трусики? Решай сама.
— Ну ты крутая!
— Я и комсоргом то стала, чтобы пробиться. Это у тебя анкета чистая, а у меня отца нет и мать с двумя ходками.
* * *
— Значит Писарь решил себе колоду собрать? Интересно.
— Бать, ты почему так думаешь?
— Смотри сам — зачем иначе ему под себя левых ребят подгребать? Кто у него Туз не понятно, но Лёха Королём хочет стать. Попик здоровый и тупой, будет у него Валетом. На Даму, если Писарь не дурак, а он не дурак, Лёльку подтянет.
— Она же комсорг.
— И что? Зато мать у неё деловая. Два срока отмотала, но никого ни разу не сдала. А что комсорг, так для баб понятия послабление делают.
— Чего тогда он со мной не трётся?
— Васёк, ты ему кто? Сват или брат? Мелкой картой в его колоду не пойдёшь, тогда зачем нужен? Зазря перед ментами светиться? Так он умный, перед ними ведьмедя заломал и всё равно остался не при делах. Учись сынок!
Лёля
Когда подруга попросила вернуть помочь вернуть Лёшку, они вместе долго обдумывали стратегию. Первое и самое простое решение, стукнуть на отца Надьки было отвергнуто. Лёльку мама учила, что доносить западло, а Жанка чего-то забоялась. Побоялась и самой намекнуть парню на чувства, вдруг Надька узнает и обидится. Ещё несколько вариантов возврата тоже не прошли. В конце концов решили, что сначала Писаря как бы отобьёт Лёля, а потом самоустранится и тут свои права предъявит Жанна. Захарова в таком случае будет в пролёте, типа сама не удержала.
По тактике действий решили сделать так: Жанна подходит к Лёшке, говорит что-нибудь против Надьки, советует на школьных новогодних танцах обратить внимание на комсорга, а на праздник позвать её в кино. На второе-третье посещение кинотеатра Жанна придёт вместо Лёли.
Лёлька нехотя согласилась. Она любила танцевать, но терпеть не могла ходить в клуб. Чего там хорошего? Парни, пригласив на медленяк, почему-то сразу считают, что можно прижиматься к девушке, а некоторые даже пытаются трогать за разные места. Причём ещё и дышат в лицо перегаром, а сами такие пьянющие, с ними даже поговорить не о чем. Какой девочке это понравится? На школьных танцах чуть лучше, хотя бы знаешь кому и как отказать.
Лёшка парень вроде ничего, хотя танцует так себе, зато не прижимается и табачищем от него не несёт. Когда Ирка гуляла с ним, говорила — он не заходит дальше того, что сама ему разрешаешь. Катька даже жаловалась на его нерешительность. В общем, можно потанцевать с Писарем и может сходить в кино. Только сразу заявить: “Без поцелуев”.
Мальчикам в жизни Лёли места не было запланировано. Совсем! Мама рассказывала, как на своей любви обожглась.
Девятнадцатилетняя выпускница фельдшерского училища влюбилась в парня, предводителя местной шпаны, получила погоняло Медичка и стала ходить с компанией на нехорошие дела. “Чистили” богатых торгашей, спекулянтов, артельщиков. Потом всю добычу проматывали по шикарным ресторанам. Но сколь верёвочке не виться, конец обязательно будет. Один раз не в цвет дело вышло, взяли Сашку Медичку на горячем. Ей бы шепнуть оперу адресок милёнка, да и пойти домой. Но нет, решила промолчать. Вольно вздохнула лишь через два года. Ни кола, ни двора, а милый всё равно сидит. Взялась за старое. Второй срок мотала фельдшером при лагерной больнице в полутысяче километрах от Магадана. Однажды среди вновь поступивших увидела свою любовь. Вылечила, выходила. Помнил её дружок, тоже сильно скучал. Крепко обнимая, шептал на ушко ласковые слова, умолял выйти на волю и забыть воровскую жизнь.
Лагерная любовь горяча, однако скоротечна. После излечения милый отправился по этапу, но хоть ребёночка оставил на память о себе.
Чёрными матерными словами ругал старый лагерный доктор свою помошницу за дурость. Не известно на какие кнопки он надавил, какие рычаги дёрнул, кому и сколько раздал медицинского спирта, однако оформил фельдшерице УДО. Так родилась Лёлька вольняшкой в Магаданском роддоме, а не в тюремной больнице с несмываемым клеймом дочки зечки в свидетельстве о рождении. Отца, кроме как на нарисованном на носовом платке портрете, она никогда не видела. Лишь иногда гонцы приносили письма и передавали деньги, но последние года три и их не стало. Сгинул человек, как его и не было.
В больших городах работники с судимостью, пусть и снятой, не очень-то и нужны. Зато в мелких посёлках фельдшерицу с огромной практикой чуть не носили на руках. Много мест сменили мама и дочка, много мужчин были бы не против принять обеих женщин под своё крыло. Но старшая не могла забыть свою первую и единственную любовь, а Лёля ещё в первом классе твёрдо решила две вещи — стать врачом и не заводить никаких влюблённостей с мальчишками. От них все неприятности.
Девочка старательно училась, занималась спортом и общественной работой. Со временем и мальчики, и девочки, и даже учителя стали считать её в первую очередь комсоргом, активисткой или подругой, а лишь потом существом женского пола. По сути, Костёр будет первым из мальчиков, с которым она вдвоём пойдёт в кино.
Жанна
Жанне было очень стыдно за выговор, который ей сделала Лёлька: “Ты не любишь Лёшку. Любила бы, не отдавала парня другим девкам. Взяла бы себе, а дальше пусть будет, как будет.” Ведь, если не врать самой себе, подруга была права. Лёшенька ей нравился, причём очень, но сказать ему об этом не позволяла девичья гордость — парни первыми должны говорить такое девушкам. Поцеловаться было бы интересно, но вдруг он начнёт её трогать? Как сказать, чтобы перестал, но не обиделся? Комсоргу хорошо, она кого хочешь на место поставит, за то её и выбрали. Ей легко говорить: “Выставь вперёд локоть, а сама отвернись.” А как отвернуться, если он обнимает? И вообще… Откуда Лёля это знает? Парня то у неё самой никогда не было! Небось тоже из рассказов старших подруг.
Дома у Жанны сидел неожиданный гость. Потому родители отправили ребёнка в комнату, а сами продолжили сложный разговор. Дочка была слишком хорошо воспитана, чтобы подслушивать, да и не интересны ей взрослые разговоры. Ну ладно! Интересны, но лишь самую капельку… Просто если лечь на кровать с книгой, то через стенку всё само слышно. Не затыкать же ей уши!
Сергей Матвеевич работал с родителями ещё в Академгородке и сейчас неспроста приехал к ним на край Земли. Одна дорога рублей в сто обошлась! А папа так тихо говорит! Пришлось подвинуться и приложить ушко к шершавой, белёной извёсткой стене.
— Значит Боря вспомнил, что он не Боря, а Борох и кинул нашего гения?
— Да. Ему пришёл вызов, он подал заявление в ОВИР и записался в диссиденты.
— Что так?
— Хвастал, ему посулили должность ассистента профессора в американском университете, если уедет быстро. А у него третья форма допуска, пять лет нет выезда. Вот и пытается через политику пробиться. Из института его, понятно, вышибли, теперь пристроился в ЖЭКе сантехником.
— А Геннадий чего?
— Что он может? Получил выговор и по теме… Словом, дали время до конца следующего года. Не будет результата, выпрут со всеми вытекающими. Сам понимаешь, Борька наверняка информацию по проекту америкосам скинул, теперь от Гены требуют прорыва. Вот он своих старых работников и собирает.
— Кого кроме нас? Диму, Кощея, Зайку, Светлану? Лёня и Василий уже пристроены.
— Костя теперь завсектора. Новая, причём своя, тема. Он наотрез отказался. Дима думает. Света замужем, двое детей, куда ей переезжать? Зая… Зайка тоже отказалась.
— Даже странно! Она его обожала, смотрела в рот, вылизывала его статьи, спала с ним, когда он соблаговолил снизойти. А как уехал и с собой не позвал, перестала восхищаться. Удивительно! С чего это она? Обиделась что-ли? Даже замуж выскочила и пацана родила. Артём сколько лет её обхаживал? Десять? Больше? Воспользовался растрёпанными чувствами Заи и у Генки её отбил.
— Ладно тебе! Мы все на него злые. Но сейчас есть шанс и тему поднять, и в Москву переехать.
— Вот с этим давай подробнее. Должность, жильё, зарплата?
— Старший научный. Оклад пока 160, потом возможно персональная надбавка будет. Поставят в очередь от института на квартиру. Дом строится на Академической улице, года через два сдадут.
— А пока комната в аспирантской общаге?
— Ну…
— А коли результата не будет, нас вместе с Генкой под зад коленкой на улицу? Да и с квартирой тоже без гарантий. Верно?
— Так у нас заделов! Если мы опять соберёмся…
— Один раз уже собирались, скинулись на докторскую Гене. Второй раз, извини, не хочу. Мы лучше на Северах заработаем, купим кооператив и будем на себя пахать. Меня с женой в Свердловск зовут, только жильё представить не могут. Так и скажи Геннадию: Коли бы позвал пока ждали, мы бы всё бросили и к нему поехали. А как сказал, что не нужны ему старые соратники, пошли искать другую дорогу. Видать в Москве дураков, которые ему идеи дарят, найти не смог, про старых друзей вспомнил. Только мы теперь не те, да и не друзья уже ему.
Жанна отклеила покрасневшее ушко от стенки. Вот оно как! В Москву бы хорошо, но опять жить втроём в одной комнате…
25.12.72
Утром в школе аккуратно спросил про патроны. Никто мне их вроде не дарил. Причём даже Жанна не видела синего свёртка, а оно наблюдательная. Кто-то тишком в подарки подложил, когда мы в комнате отмечали? Совсем интересно получается, да?
Лёлька подошла на перемене, причём со “Справочником для поступающих в ВУЗы” за прошлый год. Выспрашивала про первый и второй медицинский институты. Не понял, чего она хотела? Я и в прошлой жизни про медвузы знал только то, что там учится много симпатичных девчат.
Нинка подтянулась с Попиком на поводу. Ультимативно потребовала занятий по математике. Тут выручила Жанка, взялась подтянуть математику и, заодно, физику.
Серый и Степан выступили с предложением начать подготовку не сейчас, а с нового учебного года. Были с негодованием обруганы девчатами. Хотя Колька явно был с ними солидарен, но промолчал.
Жанна опять нашептала на ушко: Котёнок на выходных со своим новым разбежалась. Очень обиделась, что её, даже без выяснения отношений, подарили, как уже ненужную игрушку. Подруга настоятельно посоветовала: “Лёша объяснись с Катей. Только сам подойди, для девочек это важно.” Ну что делать? Обещал подойти. “Сегодня после уроков,” — жёстко уточнила советчица. Потом зарделась и сказала, что зря меня с Надькой свела. Оказывается, та мне не подходит. Почему не сказала, дескать этого тебе знать нельзя.
Честно скажу, нет у меня желания объясняться с Котёнком. Подумывал, как уклониться от разговора. Но оказалось, девчонки толи меня просчитали, толи наоборот решили помочь, но сразу после последнего звонка Лёлька и Жанка затянули в пустой класс, где сидел одинокий Котенок, и оставили нас наедине. Правда, сами стояли за дверью, сторожили вход, не давали войти посторонним, ну и верняк подслушивали.
— Как-то не получилось у нас с тобой? — грустно спросила Катя. — Ради тебя я на всё была готова пойти. А ты…
— А я не захотел рассказывать тебе о своих делах. И ты обиделась.
— Угу. Меня твоя Ириска накрутила. Но ты бы мог…
Следующие минут двадцать ушло на выслушивание обид, хмыкание и издавание неопределённых звуков, почти всё остальное девочка озвучивала сама. В результате решили остаться друзьями, а после окончания ею школы встретиться и понять подходим ли мы друг другу. Последним аккордом она клюнула меня в щёчку и упорхнула в коридор.
Ждущие моего выхода, Жанна и Лёля смотрели с уважением. Типа, круто разрулил ситуацию! Хотя всё было сказано за меня, я только дал девочке выговориться.
На работе моя студия была оккупирована. Собрались поселковые начальники со всего района делить самолёт. К Новому Году ежегодно райпотребсоюз заказывал грузовой ЛИ-2 с грузом мандаринов. Мандарины! Свежие! Кисло-сладкие! Каждый советский ребёнок, который жил в то время, ждал от Деда Мороза подарок и знал, что в нём будет два или три мандаринчика.
Двухсот граммовая пачка печенья, сто граммовая вафелек, большая шоколадка, шоколадный батончик поменьше, щедрая горсть разных шоколадных конфет, чуть больше всяких карамелек-ирисок-леденцов и ОНИ, мандарины. На материке обязательно добавляли кисловатое зимнее яблоко. Подарок упаковывался в прозрачный, хрустящий пакет и вручался ребёнку. Вот только не надо вспоминать Кремлёвские Ёлки с подарками в красивых коробках, до них семь тысяч километров.
С самолётной доставкой цена фрукта должна была бы быть запредельной, но выше чем два рубля шестьдесят копеек продавать их было нельзя. Да и не доходили они до магазина, расходились по районным организациям для детских подарков.
Один подарок дарили в школе, от поссовета, он был самый “жиденький”. Детей много, а фонды сами знаете какие. Второй, а то и третий подарок доставался от предприятия, где работали родители. Те были значительно весомей, директора башляли на всю ширину камчатской души. Мои мама с отчимом работали вместе в камералке, потому приносили только один пакет. А вот, например, Юне, кроме школьного, доставалась три набора — от папиного СМУ, от маминого аэропорта и из портопункта, где работал дедушка. Все одноклассники ей немного завидовали.
Кстати, на этот праздник, 29-ого числа, как ребёнку и школьнику, от кооператива мне тоже выдали детский подарок. И на особицу шоколадных конфет.
Ну подарок случился позже, а пока начальники с криком и руганью, с побиванием себя в грудь кулаками и грозными клятвами: “Я тебе это припомню! Попросишь у меня снежку в солнечный, морозный денёк!”, выбивали себе мандариново-шоколадные фонды на подарки. Здесь были все. Причём, не только гражданские, но даже военные. Их хорошо снабжали, однако мандарины в разнарядке не были прописаны, а побаловать офицерских детишек воинским начальникам тоже хотелось.
Отчим был, весь красный, уже в хорошем градусе. Наскакивал, как воробей на орла, на огромного, горластого и тоже красномордого командира авиаотряда. Делили они что-то. Понятно, много сейчас не пили, но выставить гостям хоть по рюмке Ашотович был обязан. Ну, ещё вечером банкет. Ему весь следующий год все организации за мандарины должны будут, так что сейчас надо соответствовать.
Подполковник-пограничник в возрасте, районный военком, углядел меня и позвал:
— Костров! Стрелок ты наш залётный! Ну-ка иди сюда! Почему, когда был в Петропавловске, книжки на свой первый разряда не получил?
— Так не дали…
— Не дали! — передразнил военком. — Настойчивее надо быть! Хорошо мне вовремя сказали, теперь инструктор из спорткомитета к нам ласточкой летит! Журавликом! С удостоверением в клювике! Впереди самолёта! С твоим спортивным значком на заднице! Я им покажу! Думают, раз из района, так и управы не найдём. Ошибаются! Ты у нас какого спортивного общества?
— Кажется Трудовые Резервы.
— О! Я именно так и велел записать — Динамо! Правильно?
— Да, наверное.
— Не наверное, а так и есть! Медаль у тебя пограничная? Значит и общество Динамо!
Человека можно понять, первые разряды, особенно по стрельбе, самой профильной военной дисциплине, отлично смотрятся в отчёте. А на следующий год будут они или нет знает один Господь. Может призывник вернётся на материк? Что тогда в отчёт вносить? Дулю? Со спортивным обществом тоже понятно, патриот он своего ведомства.
— Ладно, не до тебя сейчас, завтра поговорим. В школе скажи, что с завтрашнего дня до конца недели будешь получать приписное свидетельство в военкомате. Повестку потом принесёшь. Не забудь захватить свои документы, комсомольский значок, медаль и грамоты. Для фотографии форма одежды — школьная форма и белая рубашка, можно одноцветный тёмный галстук.
А вот это уже интересно. Обычно в райвоенкомате комиссия собирается раз в месяц. Район небольшой, призывников не так много, как в городе. Не думаю, что перед праздниками по посёлкам будут народ собирать. Тут что-то намечается другое, понять бы только что.
В столовке тётя Даша просветила, что вчера шмонали квартиру покойного Самуила Яковлевича и в нашей конторе кабинет директора, фотоателье, а заодно мою студию. В кооперативе ничего не нашли, а вот на квартире… Понятые сразу разболтали, что одёжный шкаф был с секретом. Задняя стенка снималась, а за ней! Дальше шёл подробный пересказ найденного. Денег почти десять тысяч, Альбатросовских бонн на шестьсот рублей, валюты почти тысяча долларов и аж двести шесть тысяч йен. Но и это не всё. Нашли два старинных, ещё царских ордена, причём оба в бриллиантах. Ну и бумаги… Старый паспорт на другую фамилию, какие-то справки… Но тут ничего интересного.
Так… Получается йены Химик себе покупал? Цифра один к одному сходится. Остаться на купюрах мои пальчики не должны, однако надо было думать кому продаю.
Тут как раз и знакомый капитан объявился. Не по мандарины, а что-то дооформить по поводу вчерашнего обыска. Довольный такой. Меня вновь за книжку благодарит, дескать она уже в Питере, начальство его отметить обещало. Ну я воспользовался случаем и показал патроны. Посуровел кагэбешник, заставил заявление написать. Пока я его писал, он осмотрел пачку и выдал диагноз — ментовские. У погранцов другая маркировка. Конечно, надо проверить по номеру партии, но точно ментовские. Причём между делом сквозь зубы ругался: “Ну и сволочь ты Кузьмич. Сказано не лезь в наши дела.” Прочитал мою заяву, выдал расписку и проинструктировал: Если кто спросит про патроны или предложит пострелять, сказать, что сегодня их расстрелял в тире при погранзаставе. Если что, там подтвердят.
Одно не пойму — Кузьмич то почему ко мне начал докапываться?
Илья Иванович переписал в блокнот данные с пачки, подумал и говорит:
— Если по учебнику действовать, то через пару дней к тебе должны подойти со стволом и предложить пострелять. На стрельбу прибегут люди, вызовут милицию, вот ты и на крючке. От статьи я тебя, конечно, отмажу… Но тогда ты засветишься по полной программе. Худший вариант, если несчастный случай организуют, тогда шуму будет столько, что просто так замять твоё участие не получится. Что делать понял?
— Не стрелять?
— Это тоже. Главное, никаких патронов, никаких боеприпасов, а тем более ружей-пистолетов, не отдавай никому, ни под каким предлогом. О всех подозрительных шевелениях докладываешь лично мне. И без всяких штучек! А то знаю я вас! Друг попросил, он ничего такого сделать не мог… Мог — не мог, я сам буду решать!
26.12.72
В военкомате народу было немного, а из призывников вообще только я один. Меня сразу направили в кабинет к военкому. Хоть на соревнованиях я выступал по двум дисциплинам, по малокалиберной винтовке и по малокалиберному пистолету, значок первого разряда дали только один, по пулевой стрельбе. Такой знаете… на нём ещё две скрещённые винтовки на фоне мишени. Подполковник был не совсем доволен, видать рассчитывал на два разных. Чисто формально поругал за головотяпство, сообщил, что как допризывника, награждённого правительственной наградой, меня ставят на спецучёт. Был бы здоров, мимо училища погранвойск никак не проскочил бы, а сейчас будем вместе решать, как дальше жить получится.
Следующим за меня взялся капитан с общевойсковыми петлицами. Только эмблема “майор в кустах”, была не золотой, а серебряной. Не помню, что это значит. Он заставил простым мягким карандашом заполнить многостраничную анкету. “Чтобы бланк не портить. Всё едино с первого раза не заполнишь, ошибёшься. А так я проверю и тогда заполнишь чернилами.” — пояснил опытный бюрократ. Времени на заполнение ушло не мало. Затем офицер лично, по всем правилам ношения воинской формы, закрепил на мой школьный серый однобортный пиджак комсомольский значок, сияющий, новёхонький значок перворазрядника и строгую медаль “За отличие в охране государственной границе СССР”. “Теперь осталось сфоткатся и ты свободен,” — сообщил мне человек и достал плакат с образцами причёсок для военнослужащих.
Рекомендованных причёсок было много. Шесть. “Ёжик” и почти такой же “бобрик”. “Бокс” и “полубокс”. Куда без них? “Полька” и “молодёжная”. В подписях к этим причёскам полагались самые длинные волосы, от 4-х до 6-ти сантиметров. Достаточно было одного оценивающего взгляда и вердикт был вынесен: “Иди, стригись под “польку”. Тебе пойдёт.” Потом пояснил: “В личном деле чаще всего смотрят самую последнюю фотографию и самую первую. Так что на первой должен выглядеть на все сто процентов. Словом, бегом в парикмахерскую.”
Дом быта в райцентре меньше, чем наш, но парикмахерская оборудована почти как в городе. Гривенник стоит стрижка “под машинку” или, как в школе говорят, “под лысика”. Двугривенный пришлось бы отдать за “бокс” или “полубокс”. Сорок копеек стоит моя “полька”. Я отдал полтинник и меня стригли только ножницами, а в конце ещё опрыскали одеколоном “Цветочный”.
Фотограф знакомый, мы даже вместе на свадьбе подхалтуривали. Потому Ник Ник обещал сделать фотки к утру и покормил в местной столовке.
Сразу по возвращении в военкомат был подхвачен под белы рученьки незнакомым мужиком в штатском. Как оказалось, врачом. Тот сразу провёл медосмотр. Не то что полный, но сердце слушал долго, а потом минут пятнадцать листал карточку из поликлиники. Затем спросил про мои отношения с физкультурой. Поговорили про йогу, про то как я исправил свой сколиоз и всё в таком роде. Однако не меньше часа провозился, прежде чем отпустил.
Тут меня отловил капитан, Илья Иванович. Завёл в пустой кабинет и неожиданно вернул подаренную пачку патронов.
— Отдашь тому, кто попросит. А тебе сразу два урока. Первый — жизнь штука непростая, выкидывает такие коленца, которые ни в одном учебнике не прописаны. Второй — КГБ не только меч, но и щит. Из-за ерунды ломать жизнь советскому человеку не будет. Хотя потом я коньяка с него слуплю…
— Что случилось то?
— Приедешь домой — сам узнаешь.
Следующий кабинет меня порадовал знакомством с милым, хорошим человеком и опять в штатском. Приятный в общении. Добрый, как дедушка Ленин. Специально ради меня из Питера на пару дней в командировку приехал. Уж на что майор со мной хорошо разговаривал, этот дяденька вообще почти родной, хочется поделиться с ним всеми своими секретами, хочется выслушать и начать исполнять все его советы. Даже звать велел дядей Сашей. Опять хорошенько поболтали, обсудили мою жизнь. Не просто так, я попутно какие-то тесты решал. Знаете, такие картинки с рисунком, а по ним задаются разные вопросы. Твои способности анализируются, а заодно и внимание на допросе… э… на милой болтовне труднее сфокусировать. Уже совсем перед моим уходом дал почитать рассказик и попросил его пересказать. Не вопрос! Пересказал, но еле успел на вездеход.
Дома меня ждали. С нетерпением. Компанией. Нет, Серый всё-таки исторический человек! Вечно влипает во всякие истории. Вот и сейчас… Его батя филателист. Не такой как мы, школьники, а с нормальной коллекцией. Сын взял у него самый маленький альбом… Даже не кляссер, куда марки вставляются. Всего лишь альбом, где на тонких бумажках были приклеены самые хреновые марки. Тусклые, некрасивые. Одна радость, что царские. Значит, взял он этот альбом и поменял у Кольки из седьмого класса на пачку патронов. Тот их тоже у отца, из запертого ящика стола вытащил. Где ключ лежит, сын давно подглядел. Ну, поменялись и поменялись, что тут такого?
Покрутил Серый патроны, покрутил. Что с ними сделать можно? Они только приехали, у отца даже охотничьего ружья нет. А вот про меня он слышал, что настоящий пистолет имеется. Сразу родился коварный план — подарить мне на днюху патроны и упасть на хвост пострелять. Тишком положил подарок в общую кучу. Понятно почему тишком? Пацанам только покажи пулю, они все разом на хвост упасть захотят! Пострелять ведь любой желает, а патронов всего шестнадцать. Зачем ему конкуренты? В понедельник после уроков он не дождался моего выхода, я с Котёнком отношения выяснял, а сегодня меня в школе не было.
Колька тоже был не слишком доволен меной. Марки царские, но посмотреть не на что. Вот у отца Ленки Бурунди есть! Там серии красот неописуемых, даже с золотой фольгой марки имеются.
Колькин отец работал по охране аэропорта и был не в курсе сделки века. Когда пошли слухи про предстоящую проверку хранения оружия он, чисто для порядка, залез в стол. По случившемуся далее можно было снимать фильм ужасов, рядом с которым легендарный кошмарик “Как я потерял партбилет” смотрелся бы безобидной комедией. Выведенный на чистую воду юный негоциант, привёл отца в квартиру Серого. Отец оного тоже был не в курсе обмена и, узнав о деталях, схватился за сердце со странными словами: “Четыре губернии! Шесть земств!” От немедленной смерти его спасло только возвращение альбома, который был тут же судорожно перелистан. Компания побежала к нам домой, заскочив в магазин за смазкой для разговора.
Дядя Володя, мой отчим, понял проблему и успокоил людей: “У Лёшки такого калибра нет. Он только мелкашечными патронами стреляет.” Мама подала закусочки и до моего возвращения взрослые обсуждали проблемы воспитания детей. В общем, история закончилась хорошо для всех. Хотя пацанам здорово влетело.
27.12.72
Среда, вновь ранний подъём и вновь поездка в райцентр. Первым делом забежал к Ник Нику и получил полный комплект фоток. Те, которые для паспортного стола ещё нормальные, но вот для военкомата… Фотография же 9 на 12, для личного дела, где я запечатлён с уставной офицерской стрижкой, со значками, медалью и, главное, с лёгким налётом дебилизма во взоре, сразу вызывала вопросы: “Почему не по форме? Где погоны?” Однако вчерашнему капитану с серебряной эмблемой фото понравилось. Он даже похвалил: “Ну вот, хоть немного стал похож на человека!” Я знаю, что ты в погранучилище хотел, но не по твоему оно здоровью. Однако не переживай, страна большая, люди у нас работают опытные, найдём тебе применение. Может не в погранвойсках, но так ведь любая служба на благо Родины почётна.
Добрый дядя Саша первым делом усадил меня писать изложение по вчерашнему рассказу. Ещё потребовал: “Пиши, как можно ближе к тексту.” Изверг! Вчера сказать не мог, что изложение будет?! А как я написал, говорит:
— Давай теперь мы с тобой поговорим по разным вопросам твоей анкеты. Начнём с чего-нибудь простенького. Ты почему начал учить китайский язык?
— Ну… Это… Фильм у нас показывали, “Ночь над Китаем”. Я тогда решил…
— Нет! Не правильно! Всё было совсем по-другому. У вас в классе училась симпатичная девочка Аня Ли. Ты захотел произвести на неё впечатление и решил выучить китайский. Девочка это оценила, села на парту рядом с тобой, два года сидела рядом и помогала учить язык. Ну, понятно, целовались немного. Иногда даже за сисечку тебе давала подержаться. Сложились у вас отношения, хотя вы их и не афишировали перед другими.
— Почему же тогда в этом году она со мной на одну парту не села?
— Сам подумай.
— Не знаю… Может я под партой ей на коленку руку иногда клал?
— Именно так! Девочка боялась, что увидеть могут, слухи пойдут. Зачем это нужно? Но дружить вы не перестали. Когда что-то случилось с отцом, кажется он серьёзно сломал ногу, она с мамой уехала в Питер. Перед отъездом девочка подарила тебе книжку. Даже подписала на память.
На стол легла небольшая красная книга “Цитатник” Мао Дзе-дуна. На китайском языке. Подпись иероглифами: “Изучай, слушай советы Мао, помни меня. Янь Ли.” Аня подписала или нет, сказать не могу. Я только её русский почерк видел.
— Ну и чтобы закрыть тему языка, знай — вообще-то ты сталинист. У тебя бабушка сама сталинистка и тебя таким же воспитала. А Сталин с Мао Дзе-дуном делали одно дело. И ты считаешь, что нашим странам надо не воевать друг с другом, а вместе вести борьбу с империализмом, в первую очередь с американским.
— Это я так считаю?
— Ты-ты! Не бойся, я сейчас только общую канву даю, остальное прочитаешь в методичке. Потом ещё семинарчик тебе организуем. Где теперь девочка и что случилось с её отцом ты не знаешь. Здесь всё понятно?
— Да, понятно. Только вдруг Аньку найдут и спросят?
— Не найдут и не спросят. А коли надо будет, она сама собой найдётся и ответит, как положено. Этим не заморачивайся, другие люди поопытнее, да и поумнее тебя такими делами занимаются. Всё будет сделано правильно.
Дядя Саша развязал завязки на папке и продолжил:
— Сейчас разберём ситуацию с медалями. Да, с медалями, — пояснил человек на мой готовый сорваться с языка вопрос. — Ты представлен ко второй правительственной награде, к медали “За отличную службу по охране общественного порядка”. Пока никому не хвастайся, а на материке будь готов объясняться. Запомни главное — ни каких шпионов не было.
— Ясно.
— Дело было так — ты пошёл на утиную охоту. Частенько ходишь. Хоть промысловик ты так себе, но побродить с ружьишком любишь. Опять же дичинка, она вкусная. По дороге, в распадке Горбатый ты услышал автоматные и ружейные выстрелы. Побежал посмотреть. Увидел, как двое пограничников лежат, вроде не живые, а третий отстреливается от двоих нарушителей с ружьями. Ты решил помочь, начал стрелять из своей Белки в сторону нарушителей. Попасть не попал, далековато было, а у тебя только утиная дробь и мелкокалиберные пули. Однако испугал стрелков, они залегли. Тут и вертолёт с подмогой подоспел. За проявленную храбрость погранцы дали медаль. Нападавших взяли. Нашли их сообщника. Тебе объяснили, что уголовники хотели завладеть автоматами для нападения на сберкассу. И организатора, и убийц осудили. А вот после суда уже МВД тебя представило к медали. Так получилось, что дуриком за одно дело два раза наградили.
— Так разве бывает?
— Бывает! Ещё и не такое бывает. Разные ведомства, одно не знает, что другое делает. Материалы суда печатались в “Камчатской Правде”. Вырезку со статьёй, кроки местности, фотографии с места преступления, твои показания и ответы на возможные вопросы лежат в этой папке. Почитай, изучи, потом мы тебя спросим, как запомнил и подкорректируем твои ответы.
— Я попробую…
— Ты у нас по национальности кто?
— Русский.
— Правильно. И папа твой русский, и дедушка с бабушкой. Двоюродную бабушку по маме, бабу Стешу помнишь?
Помню, но смутно. В прошлой жизни, она умерла в 1975 году. Когда мама подкидывала меня маленького на побывку бабушке, бабе Фене, та с сестрой, бабой Стешей, частенько водили малыша в церковь преподобного Марона Пустынника в Бабьегородском переулке. Или в расположенный неподалече храм Ивана-Воина. Обе бабушки были там постоянными посетительницами, хотя не особо рьяными прихожанками.
Мои бабушки люди, что называется, с трудной судьбой. До Революции они девчонками, вместе работали на фабрике Бабаева чистильщицами ягод. Феня так и осталась простой рабочей, и со временем вышла замуж за рабочего. Родила шестерых, двое умерли во младенчестве. Муж погиб на фронте в Отечественную. Сына тоже мобилизовали, пошёл рядовым. Она же, одна с тремя дочерями была эвакуирована. В эвакуации хлебнула лиха, даже попала в больницу с дистрофией. Как-то при мне рассказывала про ту ситуацию: “Девки молодые, растут, всегда голодные. Так я им мякиш хлебный отдавала, сама корочкой питалась, а работать то надо. Вот и упала от слабости прямо в цеху. Но нам пропасть не дали. И меня подлечили, и девок подкормили. Три месяца после больницы мне, как передовику труда, УДП давали, ударный дополнительный паёк.” Старшая дочь в конце войны ушла добровольцем на фронт, взяли санинструктором. После ранения выучили на операционную сестру и оставили при госпитале. Когда эвакуированным разрешили возвращаться, семья вернулась в Москву. Сын пришёл с войны дважды раненый, но живой и здоровый. Самая обычная, по тем временам, биография.
Стеша пошла по иной дороге. Одела красную косынку и стала помогать революции. Потом комсомол, служба трудовому народу, партия, работа с чем-то секретным, замужество, орден, ребёнок и… 37-ой год. Муж, член партии, ответственный работник, был арестован вместе с женой. Уже в 38-ом его реабилитировали. Посмертно. Жену выпустили, восстановили в партии, дали квартиру, назначили приличную пенсию… Молодым я ничего не понимал, и вспомнил об этом обстоятельстве, когда мне самому стукнуло сильно за пятьдесят. Пенсию? В неполных сорок лет? Что же она пережила, помимо смерти мужа и ребёнка? Что делала после реабилитации и чем занималась во время войны женщина никогда не рассказывала. Однако, кроме довоенного ордена Красного Знамени, носила на груди целый иконостас. Орден Красной Звезды помню. Медали три-четыре точно звенели. Вроде что-то ещё было, но не вспомню что. Много лет прошло, да и, честно говоря, не интересовала тогда меня история семьи.
В моих воспоминаниях баба Стеша осталась жёсткой, властной старухой, слегка помешанной на религии. Для неё всё было чёрно-белым, только хорошим или только плохим. И мнений по любому вопросу могло быть только два — её и неправильное. После приезда с Камчатки я видел её всего раз или два. Был занят, не до родни. Сначала поступал, затем вливался в институтскую жизнь, а ближе к весне баба Стеша умерла. “Она вся израненная была,” — поясняла баба Феня на похоронах, — “один осколок с войны вытащить не могли. Вот здоровье то и кончилось. Отмучилась раба божия. Господь к себе прибрал.” Стыдно вспомнить, я стоял у могилы и думал “скорей бы это завершилось”.
Дядя Саша прервал мои воспоминания.
— Твоя родственница герой, о которых не пишут в газетах. Неоднократно с 1932 по 1936, во время и после войны, до 1950 года бывала в загранкомандировках по линии НКВД, под именем Стефании Гартман, еврейки. Связи у неё там остались, частенько переписывается со старыми знакомыми. Смекаешь?
— Не очень. На самом-то деле она же Лазарева? А вот фамилию по мужу не помню…
— Легенда такая — 1919 году две сестры Гартман, после смерти родителей во время еврейского погрома, сбежали из Киева в Москву. В Москве им удалось получить документы работниц Бабаевской фабрики. Так Фейма и Стефания Гартман стали Феней и Стешей Лазаревыми. Сейчас подтвердить или опровергнуть тот эпизод уже практически невозможно. Так что при необходимости ты можешь доказать своё еврейское происхождение с 1886 года.
— Зачем оно мне? Я в Израиль уезжать не хочу!
— И не надо. Среди выезжающих каждый второй даёт подписку о сотрудничестве с КГБ, только толку с них… А ведь полезно иметь запасной вариант биографии и связи в Европе. Но понимаешь… Тебе языки надо подучить, с бабушкой кое-кому на глаза показаться. Ещё что-то узнать. А ты… не в обиду будет сказано… сидишь на краю земли, теряешь время. Не зря! Много уже самоучкой постиг, но пора, пора в Москву возвращаться. Жильё есть. Бабушки за тобой присмотрят. Давай, заканчивай учебный год и перебирайся в столицу.
— Да я не против, но…
— Вот и отлично. Варианты учёбы мы прикинем. Заболтались мы с тобой. Надо бы уже и пообедать. Пошли в погранотряд? Там нас покормят. Заодно узнаешь вкус казённых харчей.
28.12.72
Четверг. Новый Год, а с ним и каникулы, уже рядом. Сегодня в райцентре мне делать нечего, но в школу всё равно не иду. Должен поднести к самолёту дяде Саше… интересно в каком он звании… мои фотографии родной природы. Что мне не нравится, вместе с негативами, хотя их обещали вернуть.
Вчера хорошо закончился день. Нас действительно покормили в солдатской столовой погранотряда. Компот из сухофруктов, щи из кислой капусты и макароны по-флотски. К макаронам, под видом салата, положили ещё кислой капусты. Чёрный хлеб “на столах”, бери сколько хочешь. Белого дали только по одному куску, хотя большому. Кстати, вкусно и пережаренного фарша в макароны намешано прилично. Что ножей в столовой нет, я уже привык, а тут и вилок не было, только ложки. Кружки эмалированные, миски алюминиевые.
А вот после еды случилось самое приятное. Мне предложили пострелять. Говорю же, любят меня офицеры. Правда поставили условие — после тира вычистить использованное оружие. Тир закрытый, потому маленький, АКМ и СКС работают на значительно большие дистанции, так что дали короткоствол. Наган и ПМ. К каждому стволу разрешили взять патронов на полную зарядку магазина или барабана. И даже не стали мешать, типа сам разбирайся. С револьвером всё просто, а из пистолета Макарова я ни разу не стрелял. Однако справился, и магазин зарядил, и отстрелялся. Не плохо, кстати. Вот с разборкой для чистки пришлось немного повозится. Однако когда затруднение увидели, то подошли и показали что, да как. Вычистил, получил заслуженную похвалу и обещание “как-нибудь” дать пострелять из СВД. В общем, вторая половина дня прошла значительно лучше первой.
Перед отъездом домой ещё поговорил с дядей Сашей. Тот был в курсе, что я лечу в Питер на конкурс чтецов, однако напророчил ещё участие в олимпиаде по биологии и областной выставке школьников-радиолюбителей. И это всё в январе и феврале. В олимпиаде в прошлой жизни я участвовал. Вылетел после первого же тура. А про выставку даже не слышал.
Мне твёрдо пояснили, что моя задача не побеждать, хотя при желании и по возможности могу это делать, а засветиться перед ребятами из других районов. Ни в коем случае я не должен затевать разговоров про Лиану. Однако если кто начнёт спрашивать, отвечать подробно, причём не забывая нашего вчерашнего разговора. И обязательно! Обязательно сразу после разговора, записать кто именно спрашивал, кто затеял разговор, кто его слышал, кто чего говорил.
В подарок я получил массивный портфель с защёлкивающимся замком, без ключа его не откроешь. А перед замочной скважиной есть специальный держатель, туда, при открытом замке, вставляется клочок бумаги. Чтобы открыть замок, придётся прорвать вставленную бумажку, как говорили у нас в НИИ “целку”. В первом отделе в таких портфелях выдавали служебные материалы. Получил, убедился, что бумага цела, открывай замок. Убедился, что на бумаге есть положенные печать и подпись, значит портфель не вскрывался. Вот сейчас опять сподобился хранилище секретов получить.
Впрочем, там ничего такого не было. Цитатник Мао дзе-дуна, “подаренный” Аней, ротапринтная книжка без названия, но с номером, грампластинка с песней “Русский с китайцем братья навек” и папка со старыми документами семьи Гартман. Книжка учила, как показать себя сталинистом, патриотом СССР, однако осуждающим разрыв с Китаем.
Дома отчим с пониманием взглянул на портфель и посоветовал хранить его в оружейном шкафу. Тот запирается, опять же от лишних глаз спрятать. Ещё предложил поехать с ним в Питер. Его опять вызывают на три дня с отчётом, он опять берёт маму, а коли захочу, то и меня может прихватить. Благо командировка с 3 января, а до 12 у меня каникулы. Согласился, конечно.
Ещё всплыл вопрос с подарком. У его высокого начальника 4-ого числа юбилей, полтинник стукнет, надо бы вручить что-то запоминающееся. Они с мамой всю голову сломали, но кроме моей аметистовой друзы ничего придумать не смогли. Просят отдать для такого случая. Я возразил:
— Пап, он сам геолог, небось проработал в геологии лет двадцать пять, не меньше. Скорее всего, у него камней на средний минералогический музей хватит.
— Ну… В общем, правильно. В кабинете по полкам много чего лежит.
— Вот! Мне не жалко друзу, но другие геологи небось тоже камни привезут. Зачем тебе быть как все?
— Где-то ты прав… Но дарить же что-то надо? Может в кооперативе есть какой дефицит?
— Начальник охотник?
— Вроде да. Прошлый раз рассказывал, как на гуся ходил.
— Тогда бери мой полуавтомат МЦ 21–12. Он новый, ни разу не стрелянный. Как специально для такого случая лежит.
— Лёш, вроде слишком дорогой подарок выходит.
— Батя! Окстись! Мы же его не покупали! Так и скажешь — сын на соревнованиях, как приз получил. Да ты сам посуди — машина хорошая, но в экспедицию не возьмёшь, не очень надёжная она, слишком замороченная.
Уговорил человека. Ему и самому хочется перед сослуживцами выпендриться.
В аэропорту отдал человеку снимки, проводил и пошёл на работу. Меня уже ждали, накопились желающие фотографии на документы сделать. Пока фотографировал, пока печатал, все мысли были о вчерашнем разговоре.
Уехать в Москву неплохо, но родителям ещё целый год здесь работать. Другой вопрос, что всё имущество вывозить надо. Ладно машины, они в контейнерах. С золотым шлихом что делать? Увезти или оставить? Оставить, считай выбросить. Погранзона. Сюда без пропуска не приедешь, а приедешь, встанет тот же вопрос — как увезти? Сейчас хоть можно спрятать в контейнере, потом такой лафы не будет, зато любой поинтересоваться может, что за тяжести у меня в багаже. Увезти? А вдруг контейнер шмонать будут? Погранцы такое право имеют. Пользуются не часто, но у Фадеевых были проблемы, когда в вещах бочонок икры нашли. И ведь решить вопрос надо до навигации. Уеду, кто заниматься будет?
Опять же, привезу я в Москву контейнеры с двумя машинами, а куда их ставить? На балкон девятого этажа? Или на крышу дома? Она плоская. Договорюсь с вертолётом, он закинет… По любому, место за городом надо искать, лучше дачу, но можно садовый участок.
Хотя есть Туапсе. Мне там не жить, разве в отпуск приезжать буду. Для длительного хранения место не годится, а вот как перевалочная база вполне. Иван милиционер, он присмотрит… хотя… нет… не вариант. Опасно. Он довольно корыстный человек, моими рыбой и икрой спекулировал. Стоп! Икрой. Просить тайком вывезти золото — верное самоубийство. А если икру? Килограмм пятьдесят… И рыбы сто… Барыге на материке… Вполне может получиться. Я слышал, что икорку возят от нас на материк, возят.
Неожиданно зашёл Сокол. Сегодня прилетел к родителям на каникулы. Хвастает, что в техникуме отличником стал. С воздухом тоже хорошо. Воздух — это деньги, если кто не понял. Примкнул к пацанам, трущимся в порту. Встречают морячков, вернувшихся из загранплавания, покупают у них шмотки, относят на толчок. На кармане кое-что остаётся. В подтверждение этого вернул занятый ещё летом полтинник. Приехал только чтобы помириться с Юной и родителями, а так у него полный порядок.
Хорошо, коли всё хорошо. Что мириться приехал совсем замечательно. Плохо, что барыгой стал. Сразу начал предлагать купить джинсы. Ещё говорит, под заказ и половину суммы авансом может достать технику. Не дорого. Японскую кассетную Айву за двести пятьдесят рублей, Соню за семьсот, ленточный Хрюндик из Западной Германии за восемьсот. Жаль, любителей в посёлке не много.
29.12.72
В школе спросили, где я три дня лындал? Сослался на врачебную комиссию и порок сердца. Однако мой вопрос никого особо не интересовал, ведь скоро Новый Год! А завтра что будет? Правильно! Раздача подарков и танцы. Не простые, а целый бал-маскарад.
Девочки до поры, до времени скрывали свои костюмы, хотели поразить кавалеров до глубины души. Ими шились сложные одеяния. Из простыни, крашеной марли и золочёной бумаги создавались шедевры. Со скандалом и слезами изымались у мам самые яркие вещицы. Главное, быть не похожей на других.
Пацаны относились к этому делу проще. Картонную саблю на пояс, и ты разбойник. Если длинный пистолет из водопроводного крана и трубы заткнут за яркий кушак, а глаз под чёрной повязкой — пират. Бархатный мамин берет и гитара за спиной — странствующий менестрель.
Жанна в приказном порядке велела позвать Лёльку в кино. Сегодня все наши туда идут. Только на один день в посёлок привезли новый двухсерийный фильм “А зори здесь тихие”. Спросил почему обязательно Лёлю. Получил в ответ: “Чтоб не с Надькой! Я вообще комсорга еле уговорила! И пообещала, что ты к ней целоваться лезть не будешь.” Не понимаю я чего-то… Надя вроде не против моих чмоков, а Лёля… Лёля комсорг. Ну ладно, разберусь со временем в чём дело. А фильм действительно великолепный, я его по прошлой жизни помню.
Подошёл к девочке, спрашиваю:
— Лёль, ты сегодня в кино идёшь?
Напряглась подруга.
— Да, а что?
— Со мной пойдёшь?
— Если хорошо себя вести будешь.
Сказала, как отрезала и демонстративно отошла к Жанке. Что у них за интриги? Не понимаю.
После школы сбегал на работу, отпросился в кино. Отпустили с удовольствием. Последний рабочий день старого года, у людей банкет намечается. А я мало того, что молодой, ещё и не пью.
Похвалили за стенгазету. Как меня запасы Бухарика выручают! Надо будет ему при случае тоже какую-нибудь добрость и хорошесть сделать.
Пользуясь общим хорошим настроением, попросил отпуск за свой счёт на все каникулы. Отпустили, пока новая начальница не приехала. С Нового Года она рулить будет, но пока не её власть, гуляй Лёха, пользуйся случаем.
Праздничный заказ дали. Помимо обычного набора в него включили грузинское сухое красное “Мукузани”, грузинское полусладкое белое “Твиши” и сладкое “Советское Шампанское” неизвестной национальности.
Как школьнику и ребёнку подарили новогодний сладкий подарок, а как “сыну полка” кооператива ещё с килограмм разных шоколадных конфет.
Отнёс добычу домой. Марочные вина в посёлке не слишком котируются. Дорогие они, но бестолковые. Дешевле бормоты взять или, если есть возможность выпить, тогда уж водочки. Однако грузинские бутылки можно дяде Васе для Симочки подарить. Крепкое она пить перестала, а рюмочку хорошего вина пригубить может.
Шампанское прибрал к себе в комнату. Мои уже закупили с десяток бутылок, но сколько не запасай, на утро верняк не хватит.
Остальное оставил на кухне, пускай мама рулит. Только мандарины из подарка вытащил, иголку с ниткой взял, петлю соорудил и повесил их на ёлку.
Да! Ёлка у нас дома стояла. Причём не пластиковая. Может не совсем настоящая — обёрнутая фольгой палка с набитым лапником кедрача, зато она пахнет лесом, смолой и ещё чем-то таким новогодним. Отчим прибил ветки, а мама нарядила.
Тут и время сеанса подошло, побежал к кинотеатру. Лёлька категорически потребовала взять у неё деньги за билет. Кстати, первая из девчонок, с кем ходил в кино. Только возвав к её совести и объяснив, как буду выглядеть в глазах других пацанов, удалось отказаться. В буфете, не слушая меня, пыталась на свой сэкономленный двугривенный купить вкусняшек. Тоже еле уговорил принять моё угощение. И тоже с большим трудом.
Фильм сильный, с удовольствием посмотрел ещё раз. Целоваться не лез, даже за руку подругу не взял, обещал же. Когда показали сцену с голыми девчатами в бане, целомудренную для 21-ого века, но “острую” на сегодня, Лёля явно напряглась. Проводил до дома, по дороге болтали о фильме. В конце девочка сбежала с явным облегчением, хотя я и не пытался её поцеловать.
Лёля
Лёля до последнего момента надеялась, что Лёшка откажется приглашать её в кино. Однако тщетно.
Дома она тщательно оделась на свидание. Поверх комбинации натянула не обычную блузку, а толстый свитер. Под юбку, поверх рейтуз, одела фланелевые штанишки. Мама заставляла носить их для тепла, а Лёля ненавидела за противный старушечий блёкло-голубой цвет и пыталась снять при первой возможности. Однако сейчас они выступали дополнительным рубежом обороны. Пусть теперь Лёха попробует её пощупать! Обломается!
Прикинув, попадёт ли она локтем, если парень будет сидеть на соседнем кресле и попытается лезть к ней, девочка пошла на свидание. Ну, не свидание… пошла в кино.
Первым испытанием стала покупка билета, Лёшка ни за что не хотел брать денег. Затем тоже самое повторилось в буфете. Наконец они сели на соседние места, погас свет, и девочка приготовилась к отражению атаки. Прошёл журнал, включили свет, опять выключили, начался фильм, а мальчик так и не приставался. Фильм был интересный и трогательный, хотя один раз девушек показали в голом виде! Почему на такой фильм пускают “детей до шестнадцати”? Это даже неприлично, сидеть рядом с мальчиком, когда на экране видно ТАКОЕ! Конечно, она бы ему ничего не позволила… Правда, он и не пытался.
Когда Лёша провожал её до дома, они болтали о фильме. Выяснилось, что парень много читал о войне и вообще о жизни, у него интересные суждения, с ним приятно идти рядом и болтать. На прощание он даже не попытался её поцеловать. Хотя Лёля почти решилась перетерпеть один разочек.
Домой девочка зашла немного разочарованной. Получается она зря парилась в своих одёжках! Главное, хоть бы попытался! Подлец!
Мама выступила… Спрашивает:
— Как дела? Мальчик понравился? За ручку держал? Целовались?
Ей отвечаешь:
— Никак! Не держались и не целовались! Зачем нам это надо?!
А она:
— Ты бы тогда дождалась волнующего момента на экране и сама, вроде в чувствах, его бы за руку схватила. Коли он такой нерешительный, ему надо чуть-чуть помочь.
Ну что ей на это скажешь?! И ведь знает, что её дочь не такая, а сама чему учит?
Жанка тоже той ещё штучкой оказалась. Припёрлась в зал, когда после журнала свет выключили. Думала никто не заметит, как она весь сеанс смотрела — целуется парочка или нет. Ревнивая больно! Больно нужен кому этот Лёшенька… Захотела бы, сама бы с ним в кино пошла и целовалась бы сколько ей надо! Дура!
Разговор
— Сердце действительно больное, систолический шум прослушивается отчётливо. Для любого врача это как красная лампочка на индикаторе.
— На что влияет?
— В первую очередь, плохая выносливость. Хотя парень довольно мускулист. По его словам, уделяет каждый день час йоге. Но сами понимаете, не смотря на поднятый прессой ажиотаж, йога — это не серьёзно, а ничем боевым он не занимается.
— Это точно?
— Костяшки кулаков не набиты. Специфически травм, неизбежных при поединках, нет. Разве растяжка хорошая. Только лечебная гимнастика, больше ничего.
— Со здоровьем ясно. Что с оружием?
— Стреляет из короткоствола на уровне своего первого разряда. С наганом знаком, но макарова явно держал в руках первый раз в жизни. Неуверенный хват, нечёткий жим спускового крючка. Разборка совсем никакая. Это не подделать. А вот револьвер…
— С наганом понятно. У его бати есть такой. За прошлый сезон тот списал шесть патронов. И ни разу не дал сыночку стрельнуть? Не верю! С пистолетами тоже ясно. Как у него с тестами?
— Память прекрасная. С морально-волевыми порядок. Сообразительность, наблюдательность и всё такое на высоком уровне, но два дела одновременно делать не может, сразу начинает тормозить.
— Ну и каков твой вывод?
— Не годен для работы в штате. Можно использовать вне штата в отдельных случаях, подобных текущему делу.
— Думаешь китайцы на него клюнут?
— Послать человека в посёлок они не могут, а понять, что случилось им необходимо. Думаю, шансы есть и приличные.
— Тебя понял. Организовываем пять-шесть поездок на областные школьные мероприятия. Смотрим кого он заинтересует и делаем выводы.
— У нас есть два железных повода для поездок — олимпиада по биологии и конкурс художественной самодеятельности. Сейчас готовим образец для радиовыставки. Я привёз его фотографии. Можно организовать фотовыставку. Назвать как-нибудь “Пейзажи севера Камчатского края”.
— Хм… Это хорошо, это даже отлично! Есть повод повозить его по посёлкам. Продумай, как правильно организовать выставку. Напечатать снимки, в рамочки оформить… Чемодан для их перевозки сделать. Он действительно сам снимал?
— Как ни странно — да. У парня талант.
— Ну что ж, таланты надо поощрять. Я тут подумал — знает китайский, хороший фотограф…
— В районной газете публиковал свои снимки.
— Вот-вот. Есть газетные публикации. По здоровью в нашей конторе работать не может, но имеет правительственные награды. Молодой, вражеские спецслужбы легко проверят его историю. Прямая дорога в фотокорреспонденты со специализацией — Китай, Вьетнам, может Япония. А? Ты как думаешь?
— Если немного подучить, вполне потянет.
— Коротко — он сам как?
— Политически грамотен. Морально устойчив. Не пьёт, не курит. С девочками, конечно, гуляет. Среди сверстников пользуется авторитетом. По натуре хомячок, всё к себе в норку тянет, однако не жаден. Что для нас важно, управляем, обучаем и не болтун.
— Что с проверкой родственников?
— Отчим — член КПСС, характеризуется положительно, соседи пробивали по “золотому” делу. Мать… Ничего такого, тоже норма. С родным отцом отношения не поддерживает. Тот работает в почтовом ящике старшим механиком. Вот в кого наш подопечный. Его папаша двенадцать лет на заводе, двенадцать не пьёт, не курит. Правда, бывают физиологические контакты со случайными женщинами. Словом, погуливает иногда от жены. Но в меру. Двоюродная бабушка ушла отставку в 1950 году, старшим лейтенантом ГБ. С ней говорили, обещала содействие. Остальная родня совсем ничего выдающегося. Не замечены, не привлекались, не участвовали.
30.12.72
Обычно в субботу мы учимся, но не в последний день занятий. Сегодня на классном часе нам раздали дневники с полугодовыми оценками и почти сразу распустили по домам. Мы даже чая не выпили в честь праздника. В 3 часа дня у нас в школе бал-маскарад. Что плохо, для всех классов сразу. Что хорошо, будут подарки, а скорее всего и призы за конкурсы. Девчата торопятся сбежать, последний раз примерить-доделать-изменить костюм. Пацаны рады просто уйти на каникулы.
У меня прекрасные оценки, только пятёрки, даже за физкультуру. Правильно, я перворазрядник или просто рядом постоять ездил на соревнования. Попик, будем говорить мягко, не слишком хорошо закончил этот год. Хотя классная сказала, что в новом полугодии Колька имеет все шансы наверстать. При этих словах Нинка многообещающе хмыкнула.
Дома меня ждала одежда для маскарада. Чёрная рубашка, чёрный галстук, чёрный альбатросовский “неджинсовый” костюм, чёрные носки, выпрошенные у отчима чёрные лаковые полуботинки и чёрная шляпа федора. У мамы вытребованы длинные, до локтя, чёрные шёлковые перчатки и… внимание! самый главный атрибут! Чёрный чулок. Он обрезан, зашит и будет одет на голову. На шее край заправится за воротник рубашки. Чтобы не был виден шов на темени, я и взял шляпу. Название костюма — Тень. Не знаю, как его примут, но меня подкупила простота изготовления. Самое сложное было уговорить маму пожертвовать чулок, но к счастью у неё был один, на втором из пары фатально поехала стрелка.
Хм… Если уж быть совсем честным, на мне одеты и чёрные сатиновые трусы. Такие или аналогичные синие в то время носило большинство мужчин.
В школе играла весёлая музыка, ярко горели гирлянды, бегали мелкие снежинки-зайчики, болтали мишки-снегурочки. Присутствовала пара экипажей пиратских кораблей, причём женщин на них было чуть не больше, чем мужчин. Несколько разбойничьих шаек, там явный перевес мужчин, хотя миленькие разбойницы встречались. Остальные ребята сделали оригинальные костюмы.
Меня поразила Лёлька. Поверх тёмно-синего чехла она одела платье из тёмно-синей марли с множеством нашитых серебряных звёздочек. Волосы спрятаны под шёлковым тюрбаном. На лице вуаль, тоже тёмно-синяя. Глаза закрывает полумаска в виде серебряного полумесяца. Костюм называется “Принцесса Ночи”.
Я сдуру принёс свою Практику и вспышку, потому предложил её сфоткать под большой, хотя и синтетической школьной ёлкой. Два кадра снял и увидел выстроившуюся очередь детей. И ведь не откажешь, правда? Хорошо быстро кончились плёнки, хоть потанцевать успел.
Два танца с Жанкой, два с Лёлькой, один с Котёнком, потом её не подпустила Жанна. Надька так на меня взглянула, что не пригласить не мог.
Танцуем, вдруг она говорит: “Ты чего с этой мымрой в кино ходил? Уже нашептали про Вовку Крюка? Во-первых, он давно уехал. Во-вторых, я и гуляла то с ним только раз. У них на выпускном выпила, вот он и увёл меня. Мы просто гуляли, у нас ничего не было. А что тебе нашептали… Не верь! Всё врут!
Не! Ну, вот ни фига себе! Мне никто ничего такого и не говорил, только Жанка вскользь намекнула, однако без конкретики, а вон оно как получается. Не то, что это мне важно, жениться я не собираюсь, однако если ничего не было, зачем оправдываться?
Договорить не дали, только танец закончился, начали раздавать подарки. И знаете кого Дедом Морозом нарядили? Нашего директора школы. Пришлось, последнюю плёнку доставать, уже пятую. Жалко, но как не отснять праздник для школьной стенгазеты? Снегурочкой Елена Кондратьевна была, учительница младших классов. Затем стали костюмы оценивать. Мой почему-то назвали не “Тень”, а “Фантомас” и дали третье место. Второе получила первоклашка за блестящее множеством искр пышное платье. Понятно, “Снежинка”. Первое место бесспорно завоевала “Принцесса Ночи”.
Потом был конкурс на лучший стишок. Каждый выступавший получал конфету, а про призовые места забыли. Затем конкурс на лучший танец. После ещё что-то, но я уже убежал. Подумалось — нафотографировал пять плёнок, так ведь снимки просить будут. Нельзя репутацию терять. Как не крути, а опять всю ночь печатать придётся. Причём, без оплаты.
31.12.72
Ну вот на хрена! На хрена я вчера в школе фотографировал?! Всю ночь печатать пришлось. Тем паче одному. Не спал, домой пришёл совсем никакущий, а сегодня праздник и первый день зимних каникул. Отдал предкам фотки, велел раздать тем, кто спросит, но платы не брать. От себя снимал, не от Дома быта. Лучше чуток денег потерять, чем барыгой прослыть. Потом рухнул в постель и проснулся только в три часа дня.
Судя по звукам из соседней комнаты у родителей случился фальстарт. Они уже начали справлять. Кто-то выяснял у отчима:
— Вовка, ты знаешь за что я тебя уважаю? Ты сына правильно воспитал!
Раз дошло до “уважения”, то тут явно уже не первая-вторая рюмка, а хороший градус. Привёл себя в порядок, вышел за дверь и ужаснулся. Мать моя женщина! У нас полон дом народу. А главное, виноват я. Оставил фотки родителям. Пока спал, заглянул кто-то из друзей. Мои показали им снимки со вчерашнего действа. Те взяли фотку своего ребёнка и ушли. Однако по дороге раззвонили, что Лёшка уже напечатал фотографии. Сейчас спит, но велел раздать. Народу нешто не интересно своих детишек посмотреть? Опять же, сейчас не возьмёшь, вдруг потом не будет. Вот люди к нам и потянулись.
Дядя Володя гостям налить в честь праздника должен? Нет! Не должен, просто обязан! А гости что? Совсем совести не имеют? На халяву хлебать будут? Тоже закусочки принесли. С бутылочками, понятно. Так неожиданно у нас организовался банкет. Тем более день праздничный, до ночи ждать сил нет, трубы горят, а тут повод. Надо же проявить хоть каплю уважения, рюмку за здоровье хозяев принять? И за Лёшку, который молодец. И за своего ребёнка, который на снимке просто прелесть, как получился. И ответную, когда за тебя пьют. И за приятеля, который тоже пришёл. И за наступающий. И… Словом, народ у нас немного задержался. От дяди Васи принесли козлы и доски, устроили дополнительный стол и скамейки.
Пока спал, общим решением собравшихся постановили: пакет с подписью “В школу” отнести директору школы. “В газету” отправить с водителем рейсового вездехода в райцентр. “Контрольки” пронумеровать и повесить на стене вместе с бумажкой. Кому сколько надо допечатать, пусть пишут номер кадра и количество штук. Лёха не откажет народу помочь, а про фотобумагу мы с кооперативом договоримся. Полная до верху коробка “Для раздачи” опустела как-то сама по себе.
По опыту прошлых лет, гости будут гудеть часов до шести вечера, затем разойдутся по домам. Часа три-четыре, редко пять, люди поспят, а затем начнут готовиться к празднованию. За стол народ сядет в одиннадцать — пол двенадцатого, чтобы проводить старый год. В 12 часов, по сигналам из радиоприёмника, Новый год будет встречен по Камчатскому времени. Думаете всё? Ошибаетесь! В час ночи Новый год встретят по Магадану, в 2 часа по Владивостоку, в 3 по Якутску, в 4 по Иркутску… Принцип понятен, да? Самые ярые и стойкие не ложились вовсе и отмечали праздник ежечасно. Мои родители не фанатели и укладывались сразу после Владивостока, чтобы утром проснуться и в 9 отметить по Московскому времени. Тот, кто бдил всю ночь, после Москвы ложился, а для остальных праздник только начинался.
Поел всяких вкусностей и пошёл гулять. Встретил ребят, рассказали новости. Вчера Жека пришёл в клуб на танцы. Принёс две водяры, две 0,7 портвейну и конфет на закуску. Типа прошлые грехи замаливает. Разоделся по городской моде, если б не налил, пацаны бы ему точно по мордасам настучали. Представляешь?! Снизу на клешах цепочку пришил! Не на поясе, а понизу штанин! Вместо рубахи с шитьём красную водолазку одел. А ремень носит узкий и без пряжки. Чего припёрся? Ходил бы так у себя в Питере на танцы.
Ещё просветили, что он с Юной сразу после приезда говорил. Подарок хотел вручить, но Машка не взяла и погулять отказалась. Вчера он на танцах джинсы толкал и джинсовый сарафан, непринятый Машкин подарок. Совсем барыгой стал. А за Юну очень вмазать ему хотелось.
Да… Как-то оно не здорово у Сокола вышло. Пошёл к нему проведать. Другом был всё-таки.
Парень сидит дома. Чуть принявши, но только чуть. Увидел меня обрадовался. Знает не пью, чаю налил и стал жаловаться. Юна его не простила. На танцах пацаны ханку выжрали, а поговорить нормально не захотели. Девки танцевать отказались. Зачем в посёлок приехал, сам не понимает. Хотя с предками помирился.
В Питере у него оказалось не так сладко, как рассказал на прошлой встрече. Учится на эксплуатацию холодильных установок. Дело хорошее, выгодное, сразу после выпуска на траулер берут, на заморозку рыбы. И зарплата, и премия, и боны в Альбатрос, всё дают. Но служить забирают на флот! Это не два, как в армии, а целых три года ходить в форме! Придётся теми же холодильниками заниматься на каком-нибудь крейсере, который по много месяцев в походе. Единственное, что хорошо — форма красивая. И кормят не как махру. Но ТРИ года служить!
С деньгами не очень. Они с пацанами в порту морячков встречают, а прибыль у Сени Сахалина оседает. Он их босс. У него связей уйма, что хочешь купит и продаст, но денег мало платит. Однако одному работать не вариант. Товар отберут и скажи спасибо, если сильно бить не будут. Или менты повяжут и фарцу пришьют. Так-то их Сеня прикрывает, но от себя торговать категорически запрещено. Конечно, кое-что к рукам прилипло, вчера на танцах даже удалось весь накопленный товар сдать, но дёшево, можно было бы дороже.
Женька долго изливал душу, похоже наболело у парня, а поделиться не с кем.
Когда вернулся домой, гостей уже не было, а родители завалились спать. Завели будильник, поставили на плиту томиться мясо, застелили чистой скатерью стол и легли. Посуда чистая, воды полный бак. Видать гости помогли. Да и кастрюльками весь ящик за окном забит. Их стало значительно больше, чем днём. Похоже угощение на стол принесли. На холодке стоит ведро салату. Это не для красного словца, действительно настоящее ведро. Солидный тазик селёдки под шубой. Остального тоже хватает. У камчадалов есть такая манера — пить под хорошую закуску. Пироги не Невстроевские, маленькие на два укуса. Даже не знаю от кого. А вкусные! Сладкие, с голубикой, моей любимой ягодой. Сало с прожилками, явно не покупное. Шириной на пять пальцев. Кто-то из тех, кто поросят держит принёс. Сегодня у нас что? Пополнение компании?
Оказалось, я был прав. Днём за фотографиями много родителей приходило, некоторые договорились вернуться на праздник.
Посидели хорошо. Проводили старый год, встретили новый. Пели, танцевали, даже организовалось трио гитаристов. По-моему, лучше так справлять, чем сидеть всю ночь уткнувшись в экран телевизора.
Тётя Саша была, Лёлькина мама. С дочкой понятно. Когда приходила за фото, зацепились языками с моей мамой, теперь подпили, сидят рядом и поют хором.
У мамы на запястье, на том месте, где носят часы, всю жизнь был шрам в виде ровного прямоугольника и размером с маленькие часы. Очень похоже на след от ожога. Говорить она о нём не любила, но как-то проболталась, что свела татушку.
— Молодая была. Глупая. Вот и набила с дуру. Стала чуть умнее, свела, — объясняла тогда она.
Сейчас сняла часы и показала шрам тёте Саше:
— Сашка, я тебя так уважаю! Ты настоящая баба! Умеешь любить. А я нет! Я его любила, так любила… Меня Любкой Модницей прозвали. Он мне часто шмотки модные таскал. Помню, как гляну на милёнка, голова от счастья кругом идёт. Один раз он позвал меня на дело… А мне страшно! Я раньше ничего такого. Забоялась и не пошла с ним. Так больше его не видела. Приняли их прямо на деле. Потом суд, срок. А я стерва! Ждать не стала, через полгода замуж выскочила. Лёшку родила. А милёнок не вернулся, так и сгинул в лагерях. Видишь и наколку свела.
Навзрыд заревела мама, женщины её стали успокаивать, выпили по рюмочке за первую любовь. Что хорошо — отчим не слышал, они на кухне гитары настраивали.
Бутылки с грузинским вином из заказа Сима приняла с благодарностью. Ей тоже выдали, но что такое литр вина? Два лучше. Так она налила себе красного половину рюмки, хлопнула и призналась:
— Меня первый по пьяни трахнул. У тебя хоть любовь была, страстные чувства, а я… Тьфу! Даже вспомнить нечего. Считай, из любопытства дала.
Тут всю молодёжь, включая меня, отправили в “пионерскую комнату”, чтобы не слушали. “Пионерская комната” — это изобретение родителей, они собственным произволом назначают её и отправляют туда детей, чтобы чем-нибудь занялись. Кроме меня и Лёли, детей было ещё двое, девочка-пятиклашка и мальчик из третьего класса, остальные по домам разошлись. Мы поболтали немножко, посмотрели мои книги. Потом малышей сморило. На мою койку обе девочки прилегли не раздеваясь, мы с парнем разместились на полу на спальниках.
1.01.73
В первый день Нового года проснулся рано. Ну как рано? Как обычно. Все ещё дрыхли. Девчонки на моей постели, похоже, успели снять что-то лишнее — на стуле лежат аккуратно сложенные вещи. Пацан сопит, как медвежонок в берлоге. Не стал мешать, тихонько взял вещи и выскользнул к рукомойнику, привёл себя в порядок. Даже сокращённый комплекс у-шу прошёл, чтобы сильно не расслабляться.
Воды в баке нет от слова совсем, но бежать никуда не надо, у нас помпа. Быстро накачал. Грязную посуду аккуратно сложили на столе для утренней помывки, но чистую чашку я нашёл, даже две, ведь Лёлька умываться вышла. Я ей целый чайник горячей воды смог выдать. Знаю, женщины тёплой водой любят мыться. Сварил кофе с пряностями и пенкой, а закусок с вчера много осталось.
Поели, девочка стала мыть посуду. Я частично ей помогаю, частично готовлюсь к массовой готовке кофе для болящих после вчерашнего.
Родители встали, за кофе и посуду похвалили. Остальной народ зашевелился. Кто близко живёт, ночью к себе ушли, остальные кое-как разместились. У нас одних тёплых спальников штук десять. Отчим в экспедицию их возит, на казённые без слёз не взглянешь. Одеяла есть ватные и всё такое. Устроили народ, кое-как переночевали. Теперь можно продолжать, чем собственно потихоньку и начали заниматься.
Детишек из моей комнаты подняли. Пацан начал было капризничать, но я ему свой пистолет Марголина показал и пообещал дать подержать после завтрака, сразу успокоился.
Новый Год по Москве встречали в почти полном вчерашнем составе, ушедшие подтянулись. Всё хорошо, всё замечательно и настроение великолепное. Как говорится, праздник удался.
Позвал Лёлю погулять, отказалась. Говорит, домой надо. Наверное, переодеться. Пошёл один.
Колю Кима увидел. Слово за слово, вдруг спрашивает, где я сухофрукты брал и нельзя ему прикупить. Понятно, у него жена в интересном положении, витамины нужны. Объяснил — фрукты из Туапсе. Когда туда ездил, я их на красную рыбу и икру сменял. Обалдел человек, спрашивает:
— Там же море! Что у них рыбы нет? Фрукты на икру меняют…
Так… Ещё один с Камчатки не выезжавший.
— Красной рыбы нет. Зато фрукты растут в изобилии. На материке знаешь икра какой дефицит?
— Слышал…
— Ты думаешь почему её вывозить запрещают? Чтобы не спекулировали.
— Да я тебе тонну провезу! Хоть две!
— Тонну не надо, а если килограмм сто рыбы и баллонов пять икры вывезешь, сможешь заработать. Адресок у меня сохранился. Заодно фруктами разживёшься. Малый контейнер, например, можно заполнить. Только беда в том, что навигация в мае начинается. Потом до Питера теплоход идёт неделю. Перегрузка на теплоход до Владика. Там перегрузка на поезд. Полгода контейнер может идти. Но до ноября точно придёт.
— А если самолётом?
— Авиапочтой пошлёшь? На почте могут проверить и не принять. И что почтой, что багажом больше 30 килограммов везти нельзя. Причём, если сам багажом повезёшь, икра по цене сильно вырастет.
— Зачем же тогда везут?
— Колян? Ты на Марсе живёшь? Маленькая жестяная баночка, весом сто с чем-то там грамм, только по госцене три с полтиной стоит. В ресторане тебе чайную ложку икорки на куске хлеба подадут, возьмут от полутора рублей и выше. Причём, ещё найди на юге такой ресторан. Я два трёхлитровых баллона человеку привёз и балыка тушек пять, так он их сразу в ресторан сдал. На стол маленькое блюдечко, только чтоб попробовать, поставил. Сколько человек заработал, даже не представляю. Зато знаешь, сколько я сухофруктов получил? До мая хватит.
Задумался пацан, серьёзно задумался.
— Можно контейнер-пятисотку грузовым самолётом до Питера отправить. Потом опять самолётом до Владика, а там по железке.
— Не стоит. Узнают, что в контейнере, пришьют спекуляцию, не отмоешься.
— Не узнают. Только сомневаюсь я что-то…
— Узнают. Верняк, кто-нибудь стукнет.
— Сколько заработать можно?
— Ну давай по госцене считать, чтобы не барыжничать. Кило икры считай по 20 рублей. Трёхлитровая банка — это килограмм пять. Сто рублей спокойно можно брать. Рыба — трояк за килограмм. Дальше сам считай, что и как.
— Десять баллонов косарь?!
— Может и дороже.
Серьёзно я озадачил Коляна.
Он к нам вечером зашёл, отозвал меня в сторону и продолжил разговор:
— Смотри, мы с Михой двадцать банок спокойно наберём. На заводе можно бочонок 50 килограмм достать. С балыком лучше не связываться. Стоит копейки, а вонь из контейнера такая будет идти, что мама не горюй, обязательно заинтересуются. Ты как думаешь, твой мужик столько скушает?
— Многовато вроде. Хотя… Если прислать к началу курортного сезона, то думаю возьмёт.
— Значит три штуки вернётся. Перевозка обойдётся в 370. Триста дадим за скорость и чтоб досмотра не было. Ты какую долю хочешь?
— Коль, я тут не при делах. Адресок бесплатно дам. С человеком сведу, а дальше вы сами. Не за что мне в долю падать.
— Так не по-пацански.
— Нормально. Потом может подарок мне сделаешь и будем в расчёте.
— Ладно. Решим вопрос. Надо написать с чем контейнер, весу добавить, и внутри, чтобы не пустой был. Чем посоветуешь забить?
— Пиши с домашними вещами. У нас это дело обычное, уезжающие часто отправляют. Я сам хотел ящики с инструментом дяди Вити весной так отправить.
— Нормально! Давай отправим!
— Коль, зачем мне Туапсе? Мне в Москву надо.
— Переадресуем.
— Да ну! Проще сразу на место послать. Мне пусть хоть год груз идти будет.
Ким стал уговаривать и в конце концов уговорил помочь с маскировкой. Договорились, что я спишусь с человеком и, в случае его согласия, дам адрес Коляну.
Ещё взял обещание никогда и никому не говорить о моей роли в этом деле. Объяснил своё желание просто — боюсь. Вдруг менты все же обыщут контейнер и найдут икру. Наверняка тогда получу по шее.
3.01.73
Новый Год окончательно вступил в свои права. Отмечали его сладострастно, с размахом, но пришла пора отчиму лететь, отчитываться. Мама летит с ним, а я при них. Пока ждали посадки, пока летели, родители строили планы на ближайшее время. Командировка три дня. День приезда и день отъезда считаются за один день. Сегодня среда, обратно надо было бы в субботу, но билеты взяты на воскресенье. Лишний день в городе никогда не бывает лишним. Недорогой номер можно забронировать в служебной гостинице. Но мы остановимся в Аваче, в дорогущем люксе. Надо же отдохнуть! Сегодня главная задача, если вовремя прилетим, отметить командировочное удостоверение, а потом сходить в ресторан. Совсем закисли в посёлке! А завтра на работу выдвигаемся пораньше. У начальника юбилей, надо вручить ему подарок, быстро сделать дела и сбежать. Верняк, он раньше уйдёт, отмечать будет. Хорошо бы билеты в театр достать, а потом опять в ресторан. В пятницу не понятно какие дела, но надо вечером куда-нибудь сходить. В субботу прошвырнёмся по магазинам, а в воскресенье, перед самолётом, хорошо бы на толчок успеть, дефицит какой поискать.
Лететь часа два с половиной. Вроде не слишком долго, но хочется побыстрее оказаться в лоне цивилизации. Там деревья, легковые машины, тёплый душ… пардон… сортир в доме, а не на улице. Совсем другая жизнь. Одно слово — город!
Сразу после взлёта стюардесса разнесла кисленькие “Взлётные” конфеты, до сих пор помню их вкус, а затем рассказала на какой высоте мы летим и сколько градусов за бортом. Через час полёта угостила кофе с рассыпчатым печеньем. Когда самолёт стал снижаться вновь обнесла конфетами.
Меня оставили в здании аэровокзала с багажом, а сами пошли к телефону-автомату, позвонить спросить — сегодня приезжать на работу или можно завтра.
Сижу, жду. Вдруг кто-то тихо подкрадывается сзади и закрывает мне ладошками глаза. “Кроватка! Софа!” — кричу я и Сонька оказывается в моих объятиях. Целуемся долго и самозабвенно. Вдруг девочка ойкает, мгновенно выскальзывает из моих рук и оказывается шага за два от меня. Стоит с видом “во-первых, я тут не причём, во-вторых, это не я, в-третьих, меня вообще здесь не было”. Оказывается, вернулись родители, а Соня их заметила. Мама смотрит оценивающе, отчим ещё чуть-чуть и хихикать начнёт, девочка стесняется.
На работу они идут завтра, а сейчас берём такси и едем в Питер, устраиваться в гостиницу. С подругой договариваемся вечером созвониться.
В Аваче трёхкомнатного люкса не нашлось, да и однокомнатный дали только один, родителям. Ну да мне и в одноместном полулюксе хорошо. Сразу после заселения, еле успел переодеться, потащили в город.
Зимний Петропавловск — это снежно, ветрено, но, по сравнению с посёлком, тепло. Издалека видны огромные сопки, очень красивые, хотя я так сразу не отличу какая из них какая. И ведь вроде пару раз объясняли, и читал про Камчатку в прошлой жизни, но из головы вылетело. Не жил я здесь, только школьником приезжал несколько раз по несколько дней.
Погуляли, поглазели и пошли в ресторан. У родителей, понятно, понты. Если пиво, то непременно “Портер”, если крепкое, то только коньяк и обязательно французский. Ну с едой тоже всё понятно. Вернулись не поздно, завтра родителям надо быть при полном параде.
4.01.72
Позавтракал вместе с родителями. Отчим наглаженный, мама сбросила лет десять. Портфель распирают бумаги отчёта. Моё ружье красиво упаковано. К выходу на работу предки готовы.
Сонька меня пригласила в гости в четыре часа, однако до Елизово надо ещё добраться. Транспорт ходит хорошо, но ехать километров тридцать. Чтобы убить время решил прогуляться, кое-что разведать и заодно зайти в фотоателье. Мне там за слайдовые плёнки, доставшиеся с Броникой, по четвертному сулили.
Прогулялся по городу. Понял, как добраться до четырёх интересных мне сберкасс. Там Чалдон деньги разложил. Однако тридцать девять тысяч. До отъезда на материк надо с ними что-то делать. Каждая книжка на относительно нормальную для Камчатки сумму, от трёх до пяти тысяч, но общий итог лучше не светить. Брать наличными не буду, аккредитив на предъявителя рулит.
Приёмщик в фотоателье сразу меня вспомнил, сказал, что ждёт. Видимо, про оставленный ему адрес для связи забыл сразу, как только в прошлый раз за мной закрылась дверь. Говорит, что специально для меня у него хранится “гроб утопленника”. И выносит из подсобки симпатичный пластиковый кейс. Замки и петли металлические. На крышке эмблема Броники. Оказывается, фотоаппарат случайно уронили с борта корабля, а футляр остался.
Открывает, и я вижу, что модель фотоаппарата моя, но была немного другая комплектация. Именно была, почти все отделения пусты. Остались только два задника и инструкция.
— Всего шестьсот рублей, — объявляет парень.
— Не интересно, — заявляю я.
— Сколько дашь?
— За два держателя плёнок и чемодан? Задников у меня, как положено, три — один на аппарате, два в футляре. Эти пригодились бы, но для них места нет. Второй чемодан просто не нужен.
Понятно лукавлю, лишними задники не бывают. Но такая цена убивает всякий интерес.
— За четыреста возьмёшь? Один кейс рублей сто стоит.
— Да я не торгуюсь. Кейс продавай, не думая, если кто за такие деньги купит. Новый кожаный дипломат дешевле стоит. Ты же всё остальное втюхал людям? Экспонометр, бленду, светофильтры.
— Бленды не было. Ну возьми задники, они никуда не встают. От Салюта сороковник стоит, а это импорт. По сотенке, а?
— И кейс в придачу, мне их в посёлок везти, а они хрупкие.
Вру, конечно. Если не разбирать, не ронять с высоты, то что с ними сделается? Далее последовал торг, и я получил останки за сто пятьдесят рублей и все мои слайдовые плёнки. Бонусом досталась двуязычная инструкция на японском и, что интереснее, на английском языке. Задники в нормальном состоянии. Кейс смотрится значительно лучше моего дерматинового чемоданчика. К тому же он прочнее. Думаю, правильно сделал, что купил.
Следующим лотом был выложен новёхонький Nikon F2, по словам продавца, только привезённый из загранки.
— Уйди грусть, уйди! Даже не хочу слышать, сколько это чудо стоит.
Вещь прекрасная. Для профессионалов. А мне и моя Практика сгодится. Если хватать всё, что предложат, любые деньги скоро кончатся. Отказался ещё от пары лотов, пообещал заходить почаще и ушёл.
В планах покупка кремовых пирожных или торта, без подарка ехать в гости не удобно. Нас будет минимум трое, я, Соня и её мама, Дина Моисеевна. Может ещё кого пригласят. Шесть эклеров с заварным кремом и шесть с шоколадным, думаю будет достаточно. Родители шикуют, а я чем хуже? Взял такси.
Соня меня встретила ласково. Чмокнула в щёчку, дала тапочки, отвела в комнату и сообщила заговорщицким тоном:
— Маму позвала её подружка по срочному делу. Она будет через полчасика.
Мы не стали терять время зря и сразу начали целоваться. Против руки на своей груди она не возражала, но территория ниже пояса была объявлена запретной зоной. Мы целовались довольно долго, как вдруг девочка спросила:
— Лёша, скажи честно — ты еврей?
Сказать честно “нет” не решился, соврать не захотел, потому ответил:
— Если моя бабушка Феня Лазорева, то русский. А если Фейма Гартман, то уж сам не знаю кто я.
Видимо, ответ был признан правильным. Меня наградили долгим поцелуем, во время которого рука девушки скользнула к сосредоточию моей мужественности.
— Не обрезан, — сообщила она результат проверки.
Через несколько движений её руки мне пришлось выплеснуть все до капли, накопленные за много месяцев, эмоции. Сонька достала носовой платок и хихикнула:
— Успели до прихода мамы.
Поцеловала последний раз и помогла привести себя в порядок. Далее последовало несколько уточняющих вопросов о семье Гартман. Хорошо, что я внимательно прочитал материалы выданной папки.
— Мы с мамой уже получили вызов, — по секрету сообщила подруга и посоветовала: — Если хочешь хорошо устроиться ТАМ, поступай в медицинский или в строительный институт. Советские дипломы ТАМ признаются и их довольно легко можно подтвердить. Строят много, строители очень нужны. Ну и медикам работа всегда найдётся
Далее последовали агитационные рассказки из жизни уже уехавших.
И как мне на это реагировать? Не… я всё понимаю — эмиграция, третья волна, но я тут каким боком? Может добрый дядя Саша заранее что-то знал?
Приход Дины Моисеевны прервал повествование. Далее последовал вкуснейший ранний ужин или поздний обед. Причём за разговором, очень мягко, женщина расспрашивала про мою семью и в первую очередь про моих бабушек. Похоже Сонину маму допрос удовлетворил. Она посоветовала не надеяться вывезти много ценностей, таможня не пропустит, лучше купить хорошие, дорогие, добротные вещи, которые прослужат много лет. Если вдруг останутся кое-какие сбережения, то есть люди, которые за деньги или другие ценности ЗДЕСЬ положат валюту на твой счёт ТАМ. Конечно, это ужасно дорого, от трети до половины суммы, но надёжность того стоит. Она может дать мне телефон. Ещё может помочь с домом на Юге, но ей надо кое с кем переговорить.
В гостинице отчим был безнадёжно и радостно пьян. Мама укладывала его. Я тоже решил пойти спать.
Мысли о прошедшем дне были самые противоречивые. Правильно говорят: “Мужчина в присутствии симпатичной женщины думает только одним местом. А женщины этим пользуются.” Похоже, прямо про меня сказано. Сейчас самое время подумать головой. До сих пор я думал совсем другим местом.
Соня. Нежная, милая Соня. Как она оказалась в аэропорту? Чего бы ей там делать? Это первое. Случайно пришла погулять? Почему бы нет? Могла знать, что я приеду? Да. Билеты взяты ещё до праздников. Отпуск за свой счёт тоже. Что я поеду знали только в камералке, в кооперативе, в школе и все друзья. Немного так, половина посёлка. Рейс один, время прилёта есть на табло.
Второе. Дина Моисеевна сказала, что дочка живёт у бабушки на материке. Но она оказалась в Елизово. Приехала на каникулы? Возможно. А учебник физики за 9-й класс, который лежал на столе с тетрадкой, привезла с собой. В школьном портфеле, который стоял под столом. Тоже может быть.
И последнее. От поцелуев у меня башку снесло, а парень-девятиклассник просто растёкся бы в лужицу, рассказал бы всё что знает. Соня, после того, как решила, что я еврей, стала очень ласковой. В прошлой жизни до такого мы с Ваной дошли после полугода свиданок, поцелуев и уговоров. Внимание вопрос, как говорили в телепередаче, с чего такая бурная страсть? До того, мы единственный раз целовались перед моим отъездом в отпуск. Да и мама очень удачно у подруги задержалась.
Наверное, у меня паранойя. Соня по мне скучала, как увидела не сдержалась. Ну, а вдруг тут что-то другое? Что? Возможно, Дина Моисеевна ищет мужа своей дочке. Какой муж? Они уезжают. Я буду учиться, потом подам заявление в ОВИР, приеду и женюсь на Соне? Лет через 10? А девушка всё это время меня будет ждать? И я тоже, аки ангел безгрешный, никого себе не найду? Бред.
Вербовка в… куда? И зачем? Что я знаю и могу? Разговор на далёкую перспективу? Ооочень мало вероятно. В это время полно активных еврейских мальчиков, уже идеологически обработанных.
Остаётся разговор за ужином. Перевод средств за границу и продажа дома. Если еврей, значит уедет. Если уедет, значит захочет перевести деньги за бугор. Как она считает, серьёзных денег у меня нет, но есть дом на Юге, а он прилично стоит. Дом продаю, взамен получаю некоторое количество долларов на заграничный банковский счёт. Пока здесь учусь, деньги ждут моего приезда.
Логика есть. Третья волна — 200–300 тысяч уехавших. Увозили всё, что не смогли продать. Ну и на чём можно заработать. Самуил Яковлевич реалист, фотоаппарат хотел увезти. Одни знакомые повезли кучу кулинарных рецептов, чтобы кафе открыть. Не удалось правда. Рассказывали про сожжённые в присутствии сотрудника американского банка доллары, которые якобы восстановили после приезда за границу. Про золото и бриллианты в интимных местах слагали легенды.
Сама идея хороша. В теории. Продаю дом. Отдаю вырученные деньги. Взамен получаю красивую бумажку на заграничном языке с приличным числом в графе “Итого”. На практике нет никаких гарантий. Похоже, меня хотят кинуть. Проверить в банке наличие счёта нельзя, да и поздно будет проверять, денежки уже отданы, люди уехали. Если кидалово, начнут форсировать события. Лоху нельзя давать время на размышление. Соответственно, завтра жду продолжения.
Судя по разговору, женщина не знала о доме ничего, кроме того, что он есть и записан на меня. Разве только может подозревать приблизительное место — недалеко от санатория “Голубое море”. Про Мишу Зайцева явно не слышала, иначе бы не удивлялась, как мальчику в 15 лет смогли оформить дом в собственность.
Ничего сообщать нельзя. Соответственно легенда такая: Дом в Шепси. Это недалеко от санатория, в одну сторону Туапсе, в другую Шепси. Дом получил в наследство. Фамилию предыдущего владельца не посмотрел. Оно мне интересно? Оформляли в частном доме недалеко от моря. Может вспомню, если увижу. Беленький такой… с деревьями. Документы на руки не дали. Вроде всё. Если поверят, то Соня ко мне охладеет. Если не охладеет, значит я параноник и дурак. Мне будет очень стыдно.
5-7.01.72
За завтраком отчим был помят лицом, но очень весел.
— Лёха! Меня с мамой шеф вчера на банкет позвал. Наши ему подарков натаскали. В основном, камни. Ракушку ископаемую подарили. Янтаря кусок с кулак величиной. А мы свёрток вручили и пошли служебным по делам. После обеда совещание было. В конце он мне говорит: “Володя, задержись.”
— А меня не оставил! — обижено вставила мама.
— Остался, тут он и спрашивает: “Где такую вещь достал?” Я ему: “Сын у меня спортсмен-снайпер. Приз на соревнованиях получил. Это что! Видели бы вы, что он для инструктора ЦК достал, а потом ещё секретарю обкома!” Хорошо поговорили. У него сын Горный заканчивает. Затем сказал, что его летом в Сибирь на повышение переводят, в геологоразведочное объединение и позвал к себе замом. Говорит: “Хватит Вова земельку топтать. Учись руководить из кабинета.” Считай, через ступеньку выше моей сегодняшней должности прыгаю. Я сразу согласился.
— Даже меня не спросил! — ещё более обижено заявила мама.
— Ты против что-ли?
— Нет, но…
— Зарплата выше, выслуга остаётся, но коэффициент меньше, 1.6 вместо 1.8. Служебная квартира. И вообще город. Но минимум три года надо будет отработать. Словом, в апреле передаю дела, потом отпуск и мы уезжаем. Ты как хочешь. Хочешь едешь с нами, хочешь доучивайся в Москве, мои за тобой присмотрят.
— Наши тоже, — вклинилась мама.
— Но можно сделать финт ушами, — не слушая продолжил отчим. — Учишься ты хорошо. Я договорюсь, сдавай 10-й класс экстерном и иди в институт.
Неожиданно. Мне действительно надо решать. Дальнейший рассказ про то, как они с шефом наклюкались на банкете, почти не слушаю.
С ними уезжать, конечно, не буду. Москва, только Москва! Сдавать экстерном или заканчивать школу в столице? Тут надо серьёзно обмозговать все за и против. Ну да время есть.
Отвлёкся и потерял нить рассказа отчима. Среагировал на последнее слово.
— Автомобиль? У нас два. Один тебе, другой мне.
— Э нет! Ты что! Если привезу автомобиль, тогда открытку на Жигули мне точно не дадут. Это одно. Другое, что меня на нём будут гонять по всем долам и весям. Не нужно мне такого счастья.
— Мотоцикл?
— Тоже нет. Держать непонятно где. Город. Сарая при квартире не будет. И тоже местком придраться может — есть одно автотранспортное средство? Второе не получишь!
Мама вмешалась:
— В городе куда на нём ездить? Только на охоту водку пить! Обойдётся! Раз обещали Жигуль, так его и возьмём.
Предки ушли на работу, а у меня свидание. В гостиницу Соня прийти не захотела, постеснялась. К себе, в Елизово не пригласила. Договорились встретиться у кинотеатра Камчатка. Солидное, красивое здание в стиле 50-х годов. До следующего сеанса около часа, гулять не здорово — ветрено и мелкая пороша летит в глаза. Решили посидеть в кафе.
Разговор не особо клеился. Я рассказывал о санатории, о море, а девочка все темы сводила к моему южному дому. Ей не нравилось ни то, что я даже не был в нём, ни моё отношение к документам.
— Как так можно? Ты даже не знаешь адреса! Ты когда бумаги восстанавливать собираешься? И как? Тебе нужен человек, который всё найдёт и правильно оформит.
— Соня! Я ещё паспорт не получил. Чего мне оформлять? Опять же дом не мой, а дяди Петин.
— Он умер.
— Жалко… А это точно? Слухи ходили, но…
— Точнее не бывает. Мы с мамой в начале декабря на похоронах были. Рядом такой красивый памятник стоял. В конце лета его на могилу передвинут. Петру Петровичу лекарство достали импортное, очень дорогое, но и оно не помогло. Дядя Лаврентий хоронил, было человек пять-семь кроме нас.
Мда… Молодец Соня! Издалека проститься приезжала.
— Меня не позвали.
— Ну ты же далеко был! В посёлке!
А ты, как сама говорила, была у бабушки на материке.
Поболтали, сходили в кино, немного поцеловались, но без вчерашней пылкости. Проводил до Автостанции. Посадил на автобус до Елизово. Последний поцелуй и девочка поехала докладывать маме. До свидания… или… прощай? Увидимся ли мы ещё когда-нибудь? Жаль, что всё так получилось.
В субботу пошли гулять по магазинам. Любимый вид прогулок мамы. В комиссионке она долго мерила какую-то тряпочку, а я увидел в витрине, за тусклым, пыльным стеклом, среди стареньких пластмассовых Смен, заслуженных Зорких и гордых Зенитов, неведомо, как сюда попавшую, Exakta Varex IIa, 35 мм немецкий фотоаппарат, верх послевоенной инженерно-фотографической мысли. Экзакта единственный известный мне аппарат с резаком плёнки и выдержками от одной тысячной до 12 секунд. Цена более чем демократичная для такого шедевра, всего 65 рублей, при вполне приличной сохранности. Дешевле обычного Зенита. Продавец признался, что аппарат великолепный, но древний, середины 50-х годов. Вещь не нужна мне совершенно. Изображение в видоискателе темновато. Управление не привычное, на левой стороне. Длинный ход курка перемотки плёнки. Однако не выдержал и купил. Зачем? Сам не знаю.
В воскресенье мы возвращаемся домой. Однако родители хотят посетить городской блошиный рынок, местную толкучку или, как это место часто называют, “толчок”. Я бы лучше поспал подольше, но сдавать номера должен отчим.
На толчке торгуют всем, чем можно. А из-под полы и тем, что нельзя. В прошлой жизни мой одноклассник в честь окончания школы поехал отдохнуть и приодеться в Питер. На толчке умудрился купить на сто рублей пачку йен. Зачем-то похвастал ими в посёлке. Один из слушателей неприлично заржал, сбегал домой и принёс ещё пачку аналогичных красивых бумажек. Оказалось, эти “купюры” японцы кладут в ящики с консервами, которые иногда закупают на наши суда, для кормёжки команды. Не то это дополнительные этикетки, не то какие-то рекламки, народ так и не разобрался, но не деньги точно.
Что вы думаете? И тут потратился! Купил пистолет “Вальтер ППК”. Один в один мой, но значительно легче и не стреляет. Зажигалка это. Судя по иероглифам на корпусе, не немецкого происхождения. Однако 50 рублей требовали. Были ещё “дамский” Браунинг и какая-то непонятная модель Кольта. Все три взял за 120 и, чувствую, много дал.
“Оружие” штамповано из толстой жести. Как копии очень приличного качества, но как зажигалки так себе. Простейшая механика. При нажатии курка, над рукоятью отщёлкивается планка, а под ней загорается огонёк. Чтобы потушить пальцем опускаешь планку. Собственно зажигалка прячется в рукояти. Чтобы заправить бензином или сменить кремень надо разбирать конструкцию.
Думаю, хороший подарок, многим можно подарить. Во всяком случае, отчим в самолёте третий пистолет реквизировал в свою пользу. А ведь не курит, изверг!
Пока летели, я прикидывал — стоит сдавать экстерном или нет? Экстерном часто сдают ребята, желающие иметь лишнюю попытку поступления в ВУЗ до армии. Не мой случай. Да и если ты экстерном сдал 10-й класс, значит не дурак и вступительные экзамены тебе на один зубок. Ещё плюс — на год раньше вступаешь во взрослую жизнь. Зачем? Ну… взрослым то быть лучше. Минусы у такого решения тоже есть. Как ни крути, а сдача всех предметов — это серьёзный напряг. Вымотаешься и морально, и физически. А затем ещё вступительные экзамены. Потом первый курс, на котором ты моложе всех. Слава вундеркинда, в этом случае больше минус, чем плюс. Есть ещё нюанс. В обычный институт поступишь не вопрос, но к какому-нибудь со специфическими требованиями не будет время подготовиться, можно и пролететь.
Поступать в 10-й класс московской школы — значит терять год. Терять ли? Будет год, чтобы выбрать институт и подготовиться к нему. Аттестат любой московской школы, что не говори, ценят выше аттестата выпускника средней школы из Мухосранска. Где ты учился прошлые года никого не волнует, а где выдан документ пишешь в любой анкете. Минус — притирка к ребятам в новом классе. Да, я там учился всю начальную школу и ещё один год средней, но половина ребят наверняка сменилась, остальные меня давно забыли. Со мной учились два парня из моего дома, причём один сосед по лестничной клетке, и один с третьего этажа. За лето можно возобновить знакомство, тогда и в школе будет легче адаптироваться.
Ну что решаем? Наверное, всё-таки школа. Опять же, не надо будет кланяться РОНО.
