Она уютно улеглась головой на изгиб его руки, а он с каждым вдохом чувствовал легкий аромат ее волос. Они лежали на простынях, еще влажных после того, как они занимались любовью. Она подвинулась, слегка подавшись к нему, заполняя даже малейшее расстояние между ними. Он довольно выдохнул.

– Мне так хорошо, – негромко и рассеянно произнес он.

Она на мгновение приоткрыла глаза.

– Тебе нравится, правда?

Его рука медленно и нежно скользнула по ее руке, лежащей сверху, кончики его пальцев нежно поглаживали изгиб ее груди. Она на секунду почти неощутимо вздрогнула.

– Я мог на самом деле привыкнуть к этому, – сказал он.

– Я тоже, – ответила она, а затем предложила почти всерьез: – Мы могли бы притвориться, что заболели, и провести день вместе.

– Я бы очень хотел, но у меня встреча через два часа, и я совершенно не могу ее пропустить.

– Знаю, – понимающе произнесла она. – Я просто хочу, чтобы так было.

Он почувствовал в ее словах нечто большее.

– В любом случае, – продолжил он, – ты сказала, что у тебя аттестация на следующей неделе. Ты же не хочешь рисковать повышением.

Она слегка напряглась, но он все равно почувствовал это.

– Я, наверно, его не получу, – тихо сказала она.

Он приподнялся на локте.

– Это же шутка, да? Потому что ты – лучший кандидат, который у них есть, и ты это знаешь. И они знают. Даже не вздумай сдаваться. Ты много работала, чтобы получить эту должность. Ты ее заслуживаешь.

Ее лицо просияло от радости, и она кивнула. С любовью глядя на него в мягком полумраке спальни, она внезапно поняла, что чувствует себя намного лучше, чем когда-либо прежде, и ей нравится эта жизнь. Хорошо, когда кто-то верит в тебя, снова о тебе заботится. Даже если это не человек.

Лучше, чем что бы то ни было, эмоции способны создавать связь между людьми. Наше восприятие других людей проходит долгий путь, на котором мы дарим им свою верность и преданность. Это особенно относится к семье. И, разумеется, ведет к размножению, защите и продолжению себя в потомках, олицетворяя наше генетическое наследие.

В то же время люди обладают базовым сексуальным влечением, выходящим за пределы продолжения рода и сохранения популяции. Различные химические каскады, которые происходят в нашем организме, когда мы испытываем страсть, любовь и удовольствие, постоянно приводят к тому, что люди рассматривают секс совершенно независимо от его эволюционной цели – размножения. Физическое и эмоциональное удовольствие от близости играло и играет значительную роль во многих культурах и иногда заставляет и мужчин, и женщин переходить границы сексуальных норм, принятых в их культуре и часто регулирующих поведение.

Большинство изобретателей разрабатывают свои идеи по ряду причин: сделать лучше собственную жизнь, сделать лучше общество и (или) получить прибыль. Лишь в очень редких случаях изобретатель может предвидеть все способы применения своей разработки.

Мы реагируем на свое сексуальное влечение множеством способов, иногда используем технологии и устройства, чтобы доставить удовольствие одному партнеру или обоим. И хотя в голову могут прийти мысли о пластиковых секс-игрушках или порносайтах, такое поведение можно отследить даже на заре истории человечества. Талисманы эпохи палеолита – Венера Виллендорфская или Венера из Холе-Фельс – изображают очень стилизованных женщин с пышными формами, которые могли быть и фетишами плодородия, и статуэтками для усиления влечения¹'². В пещерах по всему миру сохранились эротические рисунки эпохи палеолита и неолита. Возможно, самым громким из всех было открытие сексуальных приспособлений каменного века. Самое первое опознанное дилдо было сделано из полированного тонкозернистого песчаника, и его возраст составляет примерно двадцать восемь тысяч лет, хотя, по всей вероятности, такие приспособления фаллической формы изготавливались и задолго до этого³. Эротическая живопись и скульптура проходят через всю историю человечества, включая минойскую, греческую и римскую цивилизации. Их можно найти даже в древнем аборигенном искусстве современного севера Австралии, возраст которого также составляет двадцать восемь тысяч лет⁴. Некоторые ученые пытаются оспорить сексуальный смысл артефактов и заявляют, что подобная трактовка дает искаженное представление. Однако на основании широкой распространенности, непристойности и почти навязчивой природы артефактов с большой долей вероятности можно утверждать, что они были реакцией на проявления человеческого либидо.

Таким образом, использование рисунков, резьбы и прочих технологий, чтобы выразить свои сексуальные потребности, вряд ли можно считать чем-то новым. Кроме того, в ближайшее время подобное поведение вряд ли исчезнет. Пока некоторые будут утверждать, что создание объектов, поддерживающих сексуальное влечение, аморально или губительно для здоровых человеческих отношений, сложно, глядя на все эти свидетельства, не прийти к выводу, что человечество всегда испытывало тягу к сексу, потому что таков был путь его эволюции. У всех видов есть основной сексуальный инстинкт, но мы – единственный вид, чей разум способен осмыслить влечение, изучить его, построить на него планы, окружить его ритуалами и зациклиться на нем. В этом мы уникальны.

Может быть, это не так уж и плохо. Определенно, эта тяга прошла долгий путь, способствовала нашей плодовитости и помогла нашему виду не вымереть. Все же это основа эволюции, повод для размножения и передачи всего генетического материала⁵. Но по мере нашего развития как социального вида у этой тяги появились и другие применения. Результаты некоторых исследований показывают, что секс и мастурбация снимают напряженность и укрепляют психическое здоровье, что полезно не только для отдельных людей, но и для общества в целом⁶.

Хотя сексуальные склонности и пристрастия остаются делом глубоко личным, значительная часть людей с удовольствием рассматривает различные сексуальные игрушки и технологии как часть интимной жизни. Нет объективных доказательств того, что использование приспособлений для разнообразия сексуальной жизни вредит обществу или отношениям – скорее наоборот⁷. Если эти приспособления помогают сделать чью-то интимную жизнь лучше, ярче и насыщеннее, не вредя при этом другим, в чем же в таком случае вред?

Все эти годы сексуальным технологиям не хватало только одного – по-настоящему эмоциональной составляющей. С развитием и утверждением позиций эмоционального программирования ситуация определенно изменится. Секс-куклы и игрушки существовали веками, и некоторые компании уже начинают создавать базовых секс-роботов для клиентов с толстыми кошельками. Если они смогут добавить к своим продуктам еще и эмоциональный компонент, спрос на товар возрастет. Однако это, так сказать, лишь верхушка айсберга.

Первых секс-кукол, известных как domes de voyage (буквально «дамы для путешествий»), делали из ткани, их использовали матросы на кораблях во время долгих морских путешествий с XV века. Не стоит и говорить, что решение было крайне негигиеничным, хотя и отнюдь не удивительным, поскольку до открытия микробной теории инфекций и создания современных санитарных условий было еще несколько столетий.

Но секс-куклы привлекали не только истосковавшихся по суше моряков. Для некоторых людей влечение вышло за рамки удовлетворения плотских нужд. Например, на одном индо-персидском изображении XIX века мужчина-могол занимается сексом с соблазнительной куклой и парой дилдо. Хотя у куклы есть признаки принадлежности к женскому полу, ее вряд ли можно назвать реалистичной. Она больше похожа на безголовый портновский манекен.

Лишь с изобретением вулканизированной резины начали появляться секс-куклы, чей вид был более натуральным. В начале XX века некоторые производители запустили в продажу надувных кукол «для взыскательного джентльмена». По словам немецкого дерматолога Ивана Блоха, которого также называют первым сексологом:

В ходе беседы с неким «доктором П.», парижским производителем кукол, в 1908 году выяснилось, что на изготовление каждого из его творений уходило три месяца кропотливого труда, с учетом всего необходимого для того, чтобы получился максимально реалистичный продукт¹¹. Он заявил, что среди его клиентов были как мужчины, так и женщины, и что каждая «кукла для прелюбодеяния» стоила три тысячи франков – средний годовой доход человека в те годы был меньше примерно вдвое. Одна женщина заплатила предположительно вчетверо больше этой суммы за куклу в виде мужчины, которого она безответно любила. Очевидно, она никогда не слышала о том, что любовь нельзя купить!

На протяжении последующих десятилетий многие компании стремились создать максимально реалистичных кукол для фетишистов, любопытных и одиноких людей. С появлением силикона куклы стали приятнее на ощупь, и их внешний вид значительно улучшился, но они все еще находились в области зловещей долины и вызывали отвращение у многих (хотя, очевидно, не у всех) людей.

С прогрессом технологии желание любителей кукол получить от производителей максимально реалистичный продукт стало неизбежным. Сегодня великое множество производителей хотят занять эту нишу.

Real Doll предлагает модели в ассортименте стоимостью от 6000 до 8000 долларов, но продажная цена быстро повышается за счет различных добавленных «опций». Цены «манекенов» компании Sinthetics, базирующейся в Лос-Анджелесе, еще выше: от 5750 долларов и заканчивая суммами свыше 25 000 долларов!

Благодаря успехам робототехники производители стали делать новые шаги в разработке реалистичных виртуальных партнеров. Американская компания TrueCompanion продает робота Рокси XXX, которого рекламируют как «первого в мире секс-робота», за 7000 долларов. Столько же стоит мужской вариант робота, названный Рокки. Эти роботы обладают некоторым уровнем искусственного интеллекта, они могут слушать, разговаривать и поддерживать простую беседу. Они реагируют на прикосновение и ритмично двигаются во время секса, но эти движения нельзя назвать реалистичными. Кроме того, у роботов есть искусственное «сердцебиение» и система циркуляции, которая позволяет им нагреваться изнутри, а также набор запрограммированных личностей на выбор. Стоит ли говорить о том, что это лишь начало.

Если отбросить на минуту моральные суждения и рассуждения о реалистичности, этот краткий исторический экскурс раскрывает несколько моментов: (1) существует тенденция считать секс-кукол товаром, который появился в магазинах порнопродукции с середины XX века, но это мнение ошибочно. Люди задумывали и изготавливали для себя имитации сексуальных партнеров, которые были востребованы на протяжении долгого времени, куда более долгого, чем считает большинство из нас; (2) некоторые покупатели готовы выложить значительные суммы, чтобы заполучить себе лучшего «партнера» и ощущения, которые только можно приобрести за деньги; и (3) несмотря на все достижения прогресса, продолжает расти рыночный спрос на все более реалистичных секс-кукол и роботов.

По мере прогресса в разных областях науки и техники физические аспекты таких секс-ботов (гибрид слов «сексуальный» и «робот») будут только совершенствоваться. Например, точно так же, как для людей с ампутированными конечностями будут выпускать все более реалистичные нейропротезы, те же технологии будут применяться и в робототехнике. Такая же ситуация и с новыми биомедицинскими материалами, имитирующими кожу, кости и мускулатуру. Поскольку спрос на такие достижения появится и в других сферах, вполне возможно, что секс-боты воспользуются их преимуществом, как только эти материалы станут доступны.

Согласно докладу Исследовательского центра Пью, «роботизированные сексуальные партнеры станут обычным явлением» к 2025 году¹². Но какой бы продвинутой ни стала технология, она все равно не будет настоящим живым человеком. Даже способность поддерживать околоинтеллектуальную беседу, как умеют чат-боты, не убедят нас в том, что машина – это человек. По крайней мере, пока подобные устройства не научатся интерпретировать, имитировать и, возможно, даже ощущать эмоции. И когда это произойдет, наши с ними отношения целиком и полностью изменятся. Пока некоторым людям такая возможность кажется нереальной, однако технология вполне может этого достичь в пределах нескольких десятков лет и почти наверняка в этом столетии¹³. В своей книге «Любовь и секс с роботами» (Love and Sex with Robots), вышедшей в 2007 году, эксперт в области искусственного интеллекта Дэвид Леви предсказывает, что полностью реалистичные роботы, способные имитировать человеческие эмоции, появятся уже к середине этого столетия¹⁴.

По словам Леви «Физическим аспектам робототехники осталось на этом пути меньше шагов вперед, чем психическим». Главное предостережение Леви насчет предсказанных временных рамок состоит в том, что в определенном сегменте коммерческого сектора, в частности в индустрии развлечений «для взрослых», существует значительный спрос. Он ускорит разработку подобных роботов и их освоение покупателями, как произошло с видеомагнитофонами в конце 1970-х и начале 1980-х годов. Если это произойдет, то, по прогнозам Леви, полностью реалистичные секс-боты могут появиться в ближайшие пятнадцать-двадцать лет. Таким образом, имеет смысл подготовиться к грядущей реальности, поскольку она принесет нам самые разные перемены.

Очевидно, что сейчас секс-ботам и куклам практически недоступна имитация человеческого поведения, особенно в сфере эмоций. Но как только эмоциональное программирование позволит нам в той или иной степени наделить устройства эмоциональной грамотностью, наше восприятие их как нижестоящих с высокой вероятностью исчезнет, по крайней мере для некоторой части людей. Робот, способный интерпретировать человеческие эмоции и отвечать на них, во многом уже больше, чем секс-бот. Мы начинаем вовлекаться в отношения на более глубоком, более человеческом уровне, на котором робот – уже не просто машина. Это не только устройство, предназначенное для стимулирования базовых сексуальных реакций. Подобно тому как некоторые люди пользуются услугами проституток не столько ради секса, сколько ради человеческой близости, то же может произойти с роботами-любовниками¹⁵. Роль секса в такой ситуации может стать вторичной.

Процесс образования связи между людьми очень сложен, и о нем еще многое предстоит узнать. Но нам известно, что значительная часть этого процесса имеет отношение к взаимодействию тела и мозга. Человеческая сексуальность на разных стадиях отношений регулируется множеством гормонов и нейромедиаторов. За страсть у мужчин и женщин отвечают половые гормоны – тестостерон и эстроген. Стадию «привлечения», когда человек «влюбляется», регулируют дофамин, норэпинефрин (известный также как адреналин) и серотонин. Помимо прочего, серотонин отвечает за одержимость объектом интереса. Стадией «привязанности», итогом которой становятся долговременные связи, управляют окситоцин и вазопрес-син. Все эти процессы происходят при наличии и под влиянием эмоций. В отрыве от чувств невозможно даже представить себе, как на нас действует магия химических веществ.

Это совершенно не означает, что объект нашей влюбленности должен быть способен отвечать на нашу привязанность или вообще ее испытывать. В конце концов, многие люди влюбляются безответно. Не так давно были случаи, когда люди заключали брак с секс-куклами, хотя неизвестно, действительно ли они испытывали любовь к объектам своей привязанности¹⁶. Но это не исключает самой возможности. Мы не будем рассматривать в этой книге психологию и мотивацию секса с неодушевленными предметами. Однако высока вероятность, что этих мотиваций так же много, как и любых других в мире человеческой сексуальности. Некоторым людям даже необязательно, чтобы объект их страстной влюбленности был похож на человека.

Есть несколько реальных, хотя и не слишком известных случаев, когда люди испытывали сильную привязанность, а потом и влюбленность к неодушевленным объектам, причем даже не секс-ботам или куклам. Сексуальное влечение к неодушевленным предметам, или объектофилия (не путать с объективацией), – это распознаваемое состояние, когда люди влюбляются в вещи¹⁷. В Руководстве по диагностике и статистике психических расстройств Американской психиатрической ассоциации (DSM-5) объектофилия названа одной из перверсий – нетипичных сексуальных предпочтений. Одна из самых знаменитых объектофилов – женщина, влюбившаяся в Эйфелеву башню. Эрика ЛаБри даже сменила в 2007 году фамилию на Эйфель в знак своего «брачного союза» с достопримечательностью. Примерно за тридцать лет до нее Эйя-Риитта Берлиннер-Мауэр «сочеталась браком» с Берлинской стеной. Понимая, что они могут быть не одиноки в своих пристрастиях, эти две женщины создали Международную ассоциацию объектно-ориентированной сексуальности (Objectum-Sexuality Internationale), организацию для поддержки тех, кто испытывает сильную личную привязанность к неодушевленным объектам, и содействия пониманию такой формы привязанности¹⁸.

Мы можем не знать наверняка, подчиняется ли объектофилия тем же гормонам и нейромедиаторам, что и традиционная любовь человека к человеку, но существует некая вероятность, что эти процессы похожи. В мире полно историй о том, как представитель одного вида испытал привязанность к представителю другого. Нобелевский лауреат Конрад Лоренц наглядно продемонстрировал, как формируется привязанность у птенцов серых гусей, сделав объектом импринтинга себя или неодушевленные предметы (например, свои сапоги)¹⁹. Старая кинохроника показывает, как Лоренца повсюду сопровождает стая гусят, а иногда даже гонится за ним.

Атипичные привязанности различных видов могут возникать и через долгое время после рождения. Например, в 1986 году в штате Вермонт взрослый лось Буллвинкль «влюбился» в корову герефордской породы по имени Джессика и ходил за ней в течение семидесяти шести дней, что было освещено в прессе²⁰. В Белене, Германия, в 2008 году лебедь в возрасте пяти лет начал испытывать сильную привязанность к трактору, за которым он ходил следом несколько лет²¹. Так что, возможно, не стоит удивляться тому, что этот биологический механизм проявляется нетипично и у людей. Вопрос: что произойдет, если предметы, которые люди используют в сексуальной жизни, начнут проявлять эмоции? Не активизирует ли это некие механизмы привязанности, что наверняка не удалось бы предмету, лишенному эмоциональной реакции?

Кажется неизбежным, что по мере распространения эмоциональной грамотности среди устройств, которыми мы пользуемся в повседневной жизни, она станет доступна и приспособлениям, которые мы используем в постели. Вибраторы, нижнее белье, секс-боты, фетиши и прочие объекты, реагирующие на поведение, могут вызывать у своих «партнеров» куда более сильную привязанность и изменения в поведении, продиктованные не одним лишь удовольствием. Такой замысел будет сложно реализовать раньше времени. Высока вероятность, что любую непосредственную попытку испытания сочтут неэтичной, так что мы сможем подтвердить или отвергнуть эту идею, лишь проведя исследования и опросы.

Как могут работать некоторые секс-принадлежности с эмоциональной реакцией? Без сомнения, они достигнут пределов дизайнерского воображения и клиентских запросов. Нижнее белье может менять цвет в зависимости от степени возбуждения того, на ком оно надето, или чувственно касаться кожи в зависимости от ощущений того, кто его носит. Вибратор может изменять уровень интенсивности, оценив, как пользователь провел день. Некоторые более специализированные игрушки могут «запоминать», что действительно понравилось человеку в последний раз, когда он ими пользовался, и опираться на эти ощущения. Изменит ли это наши привычки в общении с сексуальными партнерами-людьми? Несомненно. Но лишь время покажет, улучшит ли это ситуацию или ухудшит ее.

В общем, не все «игрушки» нанесут вред так называемым здоровым сексуальным отношениям. Например, гаптические приспособления, используемые для сексуального удовольствия, могут явно улучшить отношения между партнерами. Гаптическими называются компьютерные устройства ввода и вывода, предоставляющие пользователю физическую обратную связь на основании его действий. Датчики силы, вибрации, движения и напряжения уже давно встроены в устройства для геймеров – джойстики авиасимуляторов или рули симуляторов гоночных автомобилей – как для одиночной, так и для сетевой игры. Неудивительно, что некоторые предприимчивые инженеры и бизнесмены разглядели потенциал этой технологии для сексуальной сферы, так появилась теледилдоника²². Сексуальные устройства с обратной связью можно применять разными способами, в частности ими могут пользоваться любовники, находящиеся друг от друга на большом расстоянии. Некоторые компании, например Vibease и Kiiroo, производят гаптические вибраторы с дистанционной обратной связью и устройства для мужской мастурбации. Если такие устройства станут эмоционально грамотными и начнут мгновенно передавать информацию об ощущениях партнера, они помогут сохранить связь между влюбленными, которые вынуждены обходиться друг без друга, например из-за рабочих командировок или военной службы.

Подобным образом эффект присутствия можно усилить, добавив канал для эмоциональной коммуникации. Сначала эта функция может использоваться не для сексуальных контактов, но ей почти наверняка найдут применение и в этой сфере. Влюбленные и случайные партнеры уже используют Skype и Facetime для словесных и визуальных сексуальных игр. Добавление передачи ощущений в режиме реального времени только усилит эффект. Разумеется, не всем это понравится, но эмоциональный канал можно будет отключить. Методы и механизмы такой передачи со временем будут совершенствоваться – от простых проецируемых значков-эмотиконов до буквального переживания ощущений партнера через разделяемый интерфейс «мозг-мозг» в недалеком будущем.

Многие технологии разнообразят сферу сексуальной жизни, границы которой постоянно расширяются. Виртуальная реальность (ВР) позволяет воплощать фантазии в более или менее безопасной среде, не представляющей угрозы. ВР может создавать невероятный эффект присутствия, в частности если использовать шлемы виртуальной реальности с головным дисплеем, такие как Oculus Rift или НТС Vive. В мирах виртуальной реальности уже полно возможностей для сексуальной жизни, включая самую обычную проституцию. Пользователи давно могут заниматься виртуальным сексом в онлайн-борделях, например в виртуальном мире «Вторая жизнь» (Second Life) от компании Linden Labs. Вопрос о том, насколько это можно назвать сексом, а следовательно, и проституцией, пока остается открытым, но со временем ощущения в подобных играх станут все более реалистичными, и граница между реальным и виртуальным сексом с высокой вероятностью исчезнет. Сейчас сложно судить, примет ли большинство людей этот результат или воспротивится ему. Возможно, реакция будет разной в зависимости от восприятия отдельных людей, их принадлежности к той или иной группе и культурной традиции.

Применение аффективных технологий в интимной жизни может быть во многом полезным. Во-первых, как бы ни придерживались некоторые люди идеалистических представлений о романтических отношениях, в реальности «того самого единственного» для каждого из нас не существует. Кроме того, не каждому по силам разобраться во всех сложностях живых отношений. Эмоциональная технология может заполнить пустоту в жизни одиноких людей. В других случаях она может послужить временной мерой, «тренажером» для человека несведущего и не имеющего большого опыта социального взаимодействия. В более формальном контексте секс-ботов можно использовать в психотерапии в качестве суррогатных сексуальных партнеров вместо людей-терапевтов.

Возможная польза касается нашего здоровья и благополучия. Множество исследований подтверждает, что полноценная сексуальная жизнь решает многие проблемы со здоровьем, например снижает артериальное давление, уменьшает риск сердечно-сосудистых заболеваний, уменьшает тревожность и укрепляет иммунную систему²³. Некоторые исследования показывают, что регулярный секс может продлить человеку жизнь на несколько лет²⁴. Реалистичный секс с роботом пойдет на пользу людям, у которых нет сексуального партнера или стабильных отношений.

Употребление наркотиков, азартные игры, чрезмерное увлечение компьютерными играми – все, что стимулирует высвобождение дофамина, – может перейти в аддиктивное поведение у генетически предрасположенных людей. (Дофамин – нейромедиатор, запускающий систему поощрения в головном мозге, химическое средство подкрепления эволюционно выгодного поведения.) Зависимость от секса определенно можно расценивать как аддиктивное поведение. Если секс будет легкодоступен по требованию в любой форме, в которой только можно пожелать, зависимость может стать для некоторых людей неизбежной. Поскольку дофамин у некоторых людей вызывает предрасположенность к аддиктивному поведению, они будут попадать в цикл злоупотребления²⁵. Если предположить, что общество отреагирует на это явление, как и на все другие зависимости, доступность секса с роботами возрастет в разы. Сексуальную зависимость признают заболеванием, и появится множество лечебных учреждений, в которых начнут заниматься этой проблемой.

Более серьезный вопрос: что мы будем делать с темными сторонами секса? Помимо обычных фетишистов есть люди, которые будут использовать устройства в очень неприятных целях. Пытки, педофилия и фантазии о настоящих убийствах, увы, слишком реальны. Найдутся люди, которые посчитают, что технология предлагает решение – безопасную возможность дать выход болезненным пристрастиям. Но это мнение может оказаться ошибкой. К сожалению, имеются доказательства, что вместо того чтобы сгладить последствия проблемы, психически неуравновешенные люди и не желающие себя сдерживать садисты получат лазейку²⁶.

Еще более неоднозначная тема для обсуждения – будут ли подобные устройства способствовать объективации наших сексуальных партнеров – людей. На протяжении десятилетий психологи и феминистки писали о том, что порнография представляет женщин как объект. Несомненно, так и есть, но верно и то, что стимулы и мотивации к сексу слишком сложны, чтобы втиснуть их в единый политкорректный нарратив. Люди создавали объективирующую порнографию десятки, а может, и сотни тысяч лет, и вот к чему мы пришли. Возможно, это объясняет то, как мы связаны и почему существуют секс-боты.

Почти нет сомнений, что разумные и эмоциональные секс-технологии станут проблемой для общества в целом и для отдельных людей. Секс долго был решающим фактором в интимных отношениях и основной причиной взаимных обязательств. Учитывая, что многие культуры очень ценят моногамию в сексе, эмоционально грамотные технологии будут предметом раздоров и ожесточенных споров. В результате некоторые люди предпочтут всеохватывающее знакомство с такими технологиями (иногда в буквальном смысле), а некоторые будут их избегать и даже стремиться к их полному запрету.

Но будет ли вообще возможно запретить органическо-синтетическую связь? История показывает, что страх сурового наказания мало влияет на изменение сексуального поведения и предпочтений, но вряд ли это сможет переубедить ярых противников отношений между людьми и роботами. В каком виде может проявиться агрессивное неприятие? Для запрета на законодательном уровне нужно принять меры в трех направлениях: запретить поведение, запретить устройство или запретить и то и другое. Человеческая природа и политические реалии вряд ли позволят успешно объявить вне закона собственно поведение (хотя попытки, несомненно, будут), и законы будут ориентированы на запрет устройств. Помимо трудностей с легитимным обоснованием таких различий будет невозможно полностью запретить все сексуальные игрушки, поскольку они существуют на протяжении тысяч лет. Следовательно, сторонники запрета начнут выступать против мира глобальной связи. Разумеется, у людей останется возможность покупать эмоционально грамотные секс-игрушки там, где они не объявлены вне закона. Некоторые могут скачивать из интернета чертежи и сами делать устройства с подобной функцией, а возможно, даже распечатывать их из цифровых файлов на 30-принтере. Эффективный долговременный запрет не сможет просуществовать долго, так что можно смело утверждать, что секс-боты приживутся.

Кроме того, будут ли этичными попытки запретить подобные устройства? Взять, к примеру, те уголки мира, где число мужчин и женщин весьма неравное. Правильно ли будет обречь некоторую часть населения на жизнь без любви и теплых близких отношений лишь потому, что численное соотношение не совпадает? А как насчет людей, которые не могут найти возлюбленного из-за серьезных физических изъянов или проблем с эмоциями? Справедливо ли приговорить их к существованию без любви из-за предубеждения насчет отношений людей и машин? Хотим ли мы сказать этим, что жить без отношений лучше, чем с роботом?

С другой стороны законодательного подхода, что произойдет с проституцией в мире, где полно секс-ботов? Разумеется, есть те, кто считает, что машины никогда не вытеснят из этой сферы людей, но большинство аргументов не учитывает эмоциональную грамотность. По мере того как эмоциональное программирование будет совершенствоваться и аффективные технологии будут использоваться для создания секс-ботов и других секс-игрушек, подобные аргументы станут несостоятельными. Конечно, эффект зловещей долины будет какое-то время отпугивать добропорядочных граждан, но что если проблему удастся решить и секс-боты перестанут отличаться от людей, работающих в сексуальной сфере? Такие партнеры не заразят венерическими болезнями, не будут настаивать на эмоциональной привязанности, а вопрос эксплуатации просто не возникнет. Многие назовут это сплошной пользой, за исключением, конечно же, людей, работающих в сфере сексуальных услуг. Но при этом в сфере сексуальных услуг много жертв торговли людьми и эксплуатации, пропорция не принимает их в расчет. В мире, где люди уже теряют множество рабочих мест из-за автоматизации и роботизации производства, количество работников сферы секс-услуг может быстро уменьшиться²⁷.

Наконец, как изменится наше отношение к роботам, к которым мы испытываем любовь и, по крайней мере, можем представить, что они испытывают любовь к нам? Машина, наделенная способностью чувствовать (или имитирующая способность чувствовать), обнаружит, что у нее есть сторонники, готовые отстаивать ее гражданские права и свободы и обеспечить ее поддержкой в соответствии с основными гражданскими правами. Программа может обрести сознание, а может и не обрести его, но вероятность нашей с ней эмоциональной связи и стремления ее защитить сильно возрастет, если мы поверим в то, что она испытывает эмоции²⁸. Преуспеют ли в своем стремлении защитники «угнетенного механического меньшинства», не так уж и важно. Эти действия ознаменуют начало изменений в обществе, не похожие на те, что мы наблюдали раньше. И хотя машины могут не получить таких прав, даже если они обретут сознание (если это в принципе возможно), мир вокруг нас все равно сильно изменится.

Секс-куклы обычно ассоциируются с извращенной мужской сексуальностью, но ситуация меняется. Среди пользователей подобных устройств становится все больше женщин. Меняется и отношение, создаются форумы и группы поддержки пользователей секс-ботов и секс-кукол. Об этой субкультуре даже снимают фильмы, например в 2007 году вышла комедийная мелодрама Райана Гослинга «Ларе и настоящая девушка» [Lars and the Real Girl]. Как только существование эмоционально грамотных роботов – сексуальных или нет – станет реальностью, обществу придется изменить свое отношение к искусственным формам жизни. Не в последнюю очередь потому, что они станут кем-то вроде членов семьи, что мы увидим в следующей главе.