Глава 16
Заключение: человечество и вирусы
Мы рассмотрели многочисленные примеры того, как вирусы «служат» своим хозяевам. Ни в одном случае, будь то наличие генов токсина у патогенного холерного вибриона или синцитинов, способствующих развитию плаценты у млекопитающих, нельзя выявить какую-то цель. Все эти гены и белки являются результатом естественного отбора, действующего на фенотип, определяемый набором случайных генетических вариантов; эволюция пользуется случайными редкими событиями – у нее нет намерений и перспективных планов. Применение вирусов в качестве лечебных средств, с другой стороны, является запланированным и осознанным действием. Это самоочевидно, но при ближайшем рассмотрении этот факт лишь подчеркивает уникальность отношений людей и вирусов.
Люди поменяли правила игры: принцип Черной Королевы работает для нас по-другому. Мы не позволяем эволюции определять наши отношения с вирусами. Люди не полагаются на генотипические изменения и на отбор самых приспособленных в гонке вооружений с вирусными патогенами. Разработка антиретровирусных лекарств для борьбы с ВИЧ-1 (глава 9) стала одним из примеров. Как красноречиво говорит об этом Джозеф Генрих в своей, вышедшей в 2015 году книге, «секрет нашего успеха» заложен в человеческом интеллекте, в наших когнитивных способностях и в нашей развитой человеческой культуре. Мы общаемся, сотрудничаем и накапливаем знания, которые затем передаем из поколения в поколение. Это продукты культурной эволюции, которые отличают нас от всех других видов, включая высших обезьян, наших двоюродных братьев. Отношения вируса и хозяина определяются взаимодействием вируса с клетками и популяциями индивидуальных хозяев. Вирусы, инфицирующие людей, вынуждены бороться с производным коллектива человеческих индивидов, с человеческой культурой, а это очень неприятный вызов. Когда зоонозный вирус обрушивается на человеческую популяцию, он не только инфицирует нас – человека за человеком, он инфицирует и наше общество. Если линия вируса успешно инфицирует человеческую популяцию, ей приходится сталкиваться не только с врожденной и адаптивной иммунной защитой, но и с негенетической адаптацией, которую призывает себе на помощь наша сложная и многогранная человеческая культура.
Человечество ответило на вызов, брошенный ВИЧ, который привел к пандемии, негенетическими адаптивными изменениями. Эта наша способность сама есть продукт естественного отбора наших предков. Коалы и гориллы вынуждены полагаться на эволюционные изменения для того, чтобы противостоять ретровирусной эпидемии, которую они в настоящее время переживают. Без вмешательства человека ретровирус коалы и вирус Эбола могли бы привести к исчезновению этих видов. Для того чтобы выжить, животные должны совместно эволюционировать со своими вирусными паразитами, но этот процесс занимает тысячелетия (глава 10). В настоящее время люди переживают пандемию зооноза, вызванного ВИЧ-1. Возможно, пока рано трубить о победе в этой особой войне, которая при любом исходе оставит неизгладимые рубцы на населении стран третьего мира и в экваториальной Африке. Тем не менее гонку вооружений вели и ведут обе стороны (глава 9); некоторые битвы нам удалось выиграть, но война еще не окончена; эпидемия продолжается. Очень хочется думать об адаптивном ответе на ВИЧ-инфекцию, в ходе которого мы в течение одного поколения сумеем приобрести фенотип, устойчивый к ВИЧ, в понятиях Ламарка. Но это не так. Адаптивный ответ коренится в дарвиновском отборе, который благоприятствовал тем генетическим изменениям в родословной человека, которые привели к культурной эволюции и к приобретению уникальных навыков выживания.
