Глава восьмая

– Мир трещит по швам, парень. Так, что даже мне страшно становится.

– Ты про эльфов, которые на границе с Фольдштейном безобразничают? – уточнил я. – Или про что другое?

– «Безобразничают», – передразнил меня Агриппа. – Проверяют ее на прочность. Толковые вояки всегда так делают, а эльфы, поверь мне, в подобном знают толк.

– Мне рассказывали, что они и как воины не ахти, да и вообще… – возразил я.

– Кто рассказывал? – презрительно спросил наемник. – Те, кто с ними никогда в бою не сталкивался? Если эти ушастые три сотни лет просидели за рекой, никак о себе не напоминая людям, совершенно не значит, что они слабаки. Просто повода у них не было нам кровь пускать. Даже, скорее, не повода, а желания.

– А сейчас и то, и другое появилось?

– Золото, парень. – Агриппа невесть откуда достал монету, блеснувшую в осенней тьме, ловко крутанул ее пальцами, подбросил вверх, поймал и снова куда-то убрал. – Золото нужно всем. Ну и еще кое-какие мелочи.

– Погоди, – насторожился я. – Так их что, кто-то специально нанимает?

– Хвала богам, сообразил. – Агриппа повертел головой, словно желая убедиться, что нас никто не подслушивает. – Нанимают-нанимают, причем не в первый раз. Только не спрашивай меня кто, хорошо? Сам подумай – и поймешь. Задачка эта несложная. А когда ее решишь, то, глядишь, и до остального додумаешься. Но только эльфы – это так, часть общей картины. Есть и другие предзнаменования, от которых отчетливо тянет дымком близкой войны. Или, того хуже, очередной переделки мира. Например, ты знаешь о том, что Халифаты в прошлом месяце закрыли свои границы для всех кораблей и караванов, следующих из Центральных Королевств? С Асторгом, Пантом и Силистрией они еще кое-как торгуют, а, например, с Айронтом – ни в какую. Даже простых путешественников оттуда и то разворачивают восвояси. А если на море им не подчинишься – то могут и корабль утопить, коли он курс не сменит.

Ну вот, накрылись котелком планы Эль Гракха. Хотя он пантариец, может, и получится у него через границу перейти.

– А почему? – спросил я. – В чем причина?

– Орден Истины, – коротко ответил Агриппа. – Эти ребята попробовали сделать там то же, что и у нас, то есть – запалить пару костерков под ногами местных магов. Кончилось все плохо. Пролилась кровь, а чернецов, что уцелели в резне, вышибли из Халифатов пинком под зад. И, как по мне, они легко отделались.

– Ого! – впечатлился я. – Лихо.

– Не то слово, – подтвердил Агриппа. – Сафар, падишах падишахов Халифатов, очень не любит, когда кто-то пробует устанавливать свои порядки в его стране.

– Представляю себе, как были злы патриархи Ордена, – покачал головой я. – Небось, рвали и метали.

– Не то слово, – ухмыльнулся наемник. – Хозяин мне говорил, они просто на дерьмо исходили, так их это проняло. А потом успокоились, подумали и решили кое-что изменить в существующем порядке вещей.

– Что именно? – жадно спросил я.

Агриппа молчал. Мне показалось, что он колеблется, не зная – отвечать мне или нет.

– Извини, но не скажу, – наконец снова заговорил он. – Есть тайны, которые разглашению не подлежат. Дело не в моей чести, которая не позволит их открыть, оно в другом. Просто не могу – и все. Но вот тебе одна интересная деталь, над которой можешь подумать. До сегодняшнего дня ни один представитель Ордена Истины не бывал на церемониях магических конклавов. Они вообще всегда были против подобных мероприятий. В принципе против. Следить за ними следили, как же, но чтобы участвовать – это нет. Нынче же… Ты сам все видел. И слышал.

А ведь мелькала у меня такая мысль. Но потом я рассудил, что подобное, скорее всего, в порядке вещей.

И да – тут есть, о чем поразмышлять. И лучше всего – не в одиночку. А еще интереснее было бы узнать, что на этот счет думает Ворон.

– Есть еще кое-что, – голос Агриппы мне показался откровенно зловещим. – Хозяин собрал на это торжество очень много народу. Причем добрая половина, кабы не больше, присутствующих никогда не состояла в конклаве «Сила Жизни». И не планирует туда вступать. Да их никто и не возьмет, чего уж.

– Так традиции, – возразил ему я. – Мне говорили, что так положено?

– Кем положено? – Агриппа саркастически хмыкнул. – Это внутренний ритуал. Понимаешь, внутренний. Каждый сторонний присутствующий на нем отдельно согласовывается со старшими магами конклава. А тут прямо ярмарка какая-то вышла, с песнями и плясками.

Еще одна новость. Нет, положительно, я так скоро с ума сойду. Слишком много информации для одного вечера.

А самое главное – я окончательно запутался во всем, что узнал и увидел за последние два дня. И где найти кончик нити, тот, благодаря которому появится возможность размотать весь клубок, совершенно непонятно.

То ли смекалки у меня не хватало, то ли опыта в интригах, того, в котором поднаторели и опытные маги, и служители Ордена, и иные царедворцы.

– Что замер? – осведомился у меня Агриппа. – Перевариваешь услышанное?

– Скорее, пытаюсь сообразить, что дальше делать, – не стал врать я.

– Послушать моего совета и побыстрее отбыть в Лесной Край. – заявил он. – Возможно, что и там со временем станет небезопасно, но не так, как здесь, это уж точно. Да и потом – тамошние дебри никому не интересны. Бароны слишком бедны, чтобы кто-то позарился на их добро. И при этом еще очень независимы, что гарантирует любому, кто посягнет на их земли и права, массу неприятностей. А если вспомнить о том, как лихо они умеют воевать, особенно в своих лесных дебрях…

«На землю и права». То есть – если кто-то захочет их завоевать. А кто может захотеть подобного?

Линдус Восьмой. Собиратель земель, благородный освободитель всех, кто и так свободен.

И, пожалуй, самый богатый из королей.

– А золотишко в карманы эльфам, часом, не из Айронта течет? – с невинным видом осведомился я у Агриппы.

– Заметь – я тебе ничего такого не говорил, – блеснули глаза наемника. – Ты сам до всего дотумкал.

Значит – оттуда. Вот ведь!

– Агриппа! – озарило вдруг меня. – Слушай, а вот те воины, ну что нордлигам помогали во время зимней войны, они часом не…

– Сообразил – и молодец, – зажал мне рот воин. – Орать про это не надо на весь сад. Я никого не вижу и не слышу, но кто знает? Сейчас каждый, кто хоть что-то умеет читать по тайным знакам войны и мира, только и делает, что подслушивает и подглядывает. А после кому-то об этом докладывает.

Сдается мне, что нордлигам за их кровь и смерть тоже заплатили. Ведь еще тогда все ломали голову – что их понесло вглубь континента-то? Всегда грабили побережье, а тут – нате вам, экспансию затеяли. И воевали не так, как всегда, тактика у них была новая. И всегда точно знали, где им будет нанесен очередной удар.

Еще бы не знать? Полагаю, они все планы королевских ратей получали сразу же после военных советов.

До той поры, пока на позиции не прибыл принц Айгон. Тут военное счастье северян и кончилось. Причем – совсем. Думаю, в изначальных договоренностях не было пункта о том, что весь их флот пожгут. Но королевское слово хорошо только для королей, потому перебили нордлигов в последнем сражении ко всем демонам. Да еще, небось, и не заплатили.

В отличии от эльфов, которых в последних битвах, кстати, никто и не видел. Пропали под конец войны куда-то загадочные чудо-воины, которые так лихо резали нашим солдатам глотки.

Кстати – вот еще одно подтверждение словам Агриппы, что эльфы на самом деле умеют хорошо сражаться. Я помню рассказы, которые слышал в военном лагере про этих таинственных бойцов в закрытых шлемах.

Значит, и правда скоро мир на континенте взорвется. Упрямство династии Линдусов Айронтских известно всем. И если один из них захотел сменить королевскую корону на императорский скипетр, значит, сделает все для этого. Да, собственно, уже вовсю делает.

Вот только…

– Грустно это все, – отлепил ладонь Агриппы от своего рта я. – Невесело. Но только я одного в толк не возьму – а нам-то это все чем грозит? Линдус ведь не с герцогств начнет, верно? Он первым делом Центральные Королевства перекраивать под себя станет. Опять же – Ворон в эту драку точно не полезет, ему на всех наплевать. В смысле – на сильных мира сего. Он их не жалует. Да что королей, он вообще людей, как таковых, недолюбливает. Мне ли не знать? Ну а от шаек дезертиров или разбойников мы отобьемся наверняка. Или я чего-то недопонимаю?

– Так-то оно так. – Агриппа поморщился. – Но только… Парень, когда рубят большой лес, глаза щепками может повыбивать даже тем, кто топором не машет, а просто рядом стоит.

Он явно знал больше, чем мне говорил. Вот просто ручаюсь за это. Но, увы, кого-кого, а Агриппу, если он хочет молчать, не разговоришь никак. Это я уяснил еще пару лет назад.

К тому же он мне и так сказал немало. Достаточно, чтобы было над чем подумать. Например, над тем, с чего это мастер Гай позвал на свое празднество всех-всех-всех, включая Орден Истины.

Или даже не «с чего», а «зачем»?

– И еще вот что. – Агриппа почесал подбородок. – Ты в дом, что в Кранненхерсте, все же заглядывай время от времени. Сам-то я там вряд ли окажусь, чую, скоро дел прибавится, но, может, оставлю какую весточку. Помнишь, в комнате на стене рога оленьи висели? На деревянный кругляш прикрепленные? Вот за ним и шарь, как зайдешь в дом. Если записка и будет, то там.

– Понял, – деловито кивнул я. – Ворон нас сейчас нечасто из замка выпускает, но случается такое.

– Правильно делает, – одобрил наемник. – Нечего вам где попало шастать. И отсюда тоже лучше всего уехать побыстрее.

– Так завтра и отбываем, хвала богам, что очень хорошо. Не нравится мне тут.

– Я всегда говорил, что ваш Ворон хоть и ударенный дубиной по голове, но не дурак. Чует он, когда в воздухе гнилью пахнет. Да, вот еще что. Вот, видишь?

Он поднес к моим глазам сжатый кулак, на безымянном пальце которого красовался массивный перстень-«печатка», с изображенным на нем гербом, который представлял собой странного зверя на задних лапах на фоне двух скрещенных секир.

– Запомни его, – веско произнес Агриппа. – Если тебя найдет человек и покажет этот перстень, то знай – он от меня, ему можно верить. Ясно?

Воин похлопал меня по плечу и махнул рукой, обозначив, что выход из сада там же, где и вход.

Я почти подошел к калитке, как услышал звук шагов за своей спиной. Обернувшись, я понял, что Агриппа, как видно, решил сказать мне на прощание еще пару слов.

– Лови, – он сделал короткое движение рукой, и я поймал приятно звякнувший увесистый мешочек. – Денег-то небось нет?

– Откуда? – осклабился я. – Зарабатывать пока наставник не велит, а воровать ты запретил. Вот, перебиваюсь с хлеба на воду. Ну и экономлю, как могу.

– Парень ты молодой, без монеты в кошеле жить нельзя, – проворчал воин. – По себе знаю. Ни вина выпить, ни потаскухе заплатить.

После этих слов он цапнул меня за ворот и дернул на себя, причем так быстро и ловко, что я даже испугаться не успел.

Первой мыслью было то, что сейчас мне конец настанет. Но нет, треска ткани и боли в животе от входящей туда стали не последовало. Агриппа приблизил свое лицо к моему и очень тихо, почти шепотом, произнес:

– Запомни, сынок – хозяин никогда никого от себя не отпускает. Никогда и никого. Если попал в его сети – то это навеки. Разве что за Грань уйти можно, да и то не факт, что он и там нужного ему человека не достанет. Не верь ему. Ни слову его не верь, ни жесту.

Его лицо перекосила мгновенная судорога, он отпустил меня и исчез в темноте сада.

«Сынок». Честно, это слово было мне важнее чем все то, что он мне сказал до того. Внутри стало тепло и хорошо. Ну и само то, что он меня предупредил, явно изменив при этом своему хозяину, – это очень дорогого стоит. Это значит, что он видит во мне нечто большее, чем просто уличного мальчишку, которого два года назад по недоразумению не пришибли мимоходом.

А что до мастера Гая – да я и не сомневался в том, что никуда он меня от себя не отпустит. Не тот он человек. Просто он затеял свою очередную игру, в которой я ему то ли пока не нужен, то ли… То ли он дал мне увидеть и услышать ровно столько, сколько ему было нужно. Постичь планы Гая Петрониуса Туллия, думаю, не дано никому, кроме него самого. Мне так точно. Мне достаточно знать, что ему нельзя верить ни в чем.

Да и не это сейчас главное. Теперь понять бы, что рассказывать наставнику и в каких пределах. Когда – это понятно. На следующий день после того, как он протрезвеет, раньше смысла нет. Соображать он, конечно, и пьяным соображает, но мне этого мало.

И опять же – говорить ему о том, зачем я пожаловал в замок, не говорить? Не знаю даже. Наверное, все же стоит. Иначе мне жизни все равно не будет. Мысли и опасения зажрут. Как постигать магические науки, коли в голове вертится одно и то же: «Вот завтра меня выгонят ко всем демонам»? Да никак!

Правда, о том, что я вовсе никакой не фон Рут, я ему, пожалуй, говорить все же не стану. Это к делу не относится, это совсем другая история. Личная. К тому же я уже окончательно привык к тому, что меня зовут Эраст. Мне вообще стало казаться, что это мое имя с рождения. А если там, за Гранью, я встречусь с тем парнем, что его носил раньше, то как-нибудь с ним договорюсь. На худой конец, пусть он там мое имя поносит какое-то время, почему нет?

Еще неплохо бы перекинуться парой слов с Амандой, посоветовать ей родителю письмо отписать. Неровен час, Агриппа напророчил верно (а в этом я не сомневаюсь), так что неизвестно, чем там дело кончится. Раньше был уверен, что войска Роя загонят эльфов обратно за Луанну шутя, а вот теперь что-то засомневался.

С другой стороны, зная характер Грейси, можно смело предположить, что она в меня вцепится как клещ, сначала обвиняя в том, что я лезу в ее жизнь, потом ругая за то, что даю дурацкие советы, а после попробует выяснить, что именно навело меня на такую мысль. И вот тут и начнется самое неприятное. Она будет кружить вокруг меня как овод и зудеть, зудеть, зудеть…

Так что не знаю, что предпочесть – доброе дело сотворить или нервотрепки избежать. Наверное, второе выберу.

Мои сомнения разрешило утро. Точнее – наш наставник, который встал ни свет ни заря, растолкал всех тех, кто находился в гостинице, а после с упоением орал на нас, еле-еле соображающих, что вообще происходит. На меня, между прочим, больше, чем на всех остальных, потому что темой утреннего крика являлось отсутствие Гарольда и Эль Гракха, которые так до сих пор и не заявились из ночного загула.

– Как! – слегка пошатываясь, вопрошал у меня наставник. – Как можно не знать, где находятся твои, ик, товарищи? Почему я всегда знаю, где мои друзья? Вот Вартан – он сидит на стуле и смотрит на нас. Скажи мне, фон Рут, я знаю где он находится?

– Да, наставник.

– Вот! Ты же, фон Рут, ик, не в курсе, где шляется эта парочка бездельников. А они твои друзья! А ты не знаешь! И что мы с тобой будем делать?

– Предлагаю позавтракать. Тут при гостинице есть небольшая харчевня для постояльцев, – предложил Вартан, который, что примечательно, ночевал в нашей гостинице. Я был немало удивлен, застав его в комнате, которую занимали мы с ребятами. Как оказалось, его в ней разместили Луиза и Магдалена, резонно рассудив, что из нас троих вряд ли кто до утра вернется. И ведь почти угадали. – Лично я голоден. А тебе, друг мой, не помешает выпить горячего чаю. Заметь, Герхард – не вина, а чаю. И лучше всего травяного, с мелиссой и мятой. Мелисса снимет последствия вчерашнего дня, а мята успокоит нервы. Да, чай это дорогое удовольствие, но я угощаю.

– Вартан, ты на чьей стороне? – немедленно вызверился на толстяка Ворон. – Скажи мне, старый друг, ты кого сейчас поддерживаешь?

– Свой желудок, – невозмутимо ответил ему ди Скорсезе. – Я немолод, много времени провел в странствиях, естественно, у меня есть проблемы с телесным здоровьем вообще, и с желудком в частности. И есть мне рекомендовано в одно и то же время. Сейчас час завтрака. Пойдем покушаем, Герхард. И ребятишек покормим заодно.

– Дай этим ребятишкам палец, они руку по локоть тебе отгрызут, – пробурчал наставник. – Ладно, пошли. Особенно если ты платишь!

Сначала еда и горячее питье немного примирили наставника с жизнью, а после, когда мы уже жевали сдобу, запивая ее чаем, заявились Монброн и Эль Гракх, эти двое искателей любовных приключений. Разумеется, они немедленно получили от него свою дозу нареканий, сдобренных злобным сарказмом, но уже не такую громкую и долгую, как я.

В общем, через два часа Ворон покинул Руасси, причем уже в более-менее благодушном настроении. По крайней мере, когда Магдалена в какой-то момент ойкнула и сказала, что забыла в комнате свое зеркальце, он не стал на нее орать, а лишь лениво поинтересовался, не забыла ли она там же свою голову. Это говорило о том, что все возвращается на круги своя, и ждать от наставника чего-то совсем непредсказуемого не стоит.

Но при этом он так и не спросил у меня – что же я тогда хотел ему рассказать? То ли забыл про этот момент, то ли решил, что ничего путного такой недотепа, как я, рассказать не мог.

Самой же большой неожиданностью оказалось то, что с нами в замок отправился и мессир ди Скорсезе. Я поначалу думал, что нам просто по пути, но потом из случайной фразы понял, что нет, он на самом деле решил воспользоваться приглашением Ворона.

– А наниматель вас не хватится? – удивленно спросила у него де ла Мале, высказав тем самым наш общий вопрос.

– Не беспокойтесь за это, Луиза, – с мягкой улыбкой ответил ей Вартан. – Моего отсутствия никто даже не заметит, а особенно герцог. Я в его замке являюсь такой же бесполезной вещью, как, например, мандолина, или набор для вышивания. Проще говоря, – что я есть, что меня нет – все едино. А ваша компания мне понравилась чрезвычайно. Я, знаете ли, со смерти жены общаюсь только с манускриптами, свитками и книгами. А человек обязан время от времени находиться в компании себе подобных, или он вернется в звероподобное состояние. Ну и, наконец, интересно пообщаться с одной из ваших соучениц, которая, если верить вашему учителю, нашла в написанной мной книге по рунной магии какое-то рациональное зерно. Герхард, напомни мне, как зовут эту славную девушку?

– Де Фюрьи, – отозвался наставник. – И, будь любезен, формулируй свои мысли верно. Не ей удалось найти в твоей книге рациональное зерно, а ее невеликий разум смог осознать малую часть того, что ты вложил в свою книгу.

Аманда презрительно фыркнула, услышав фамилию моей невесты. Как видно, она разделяла точку зрения нашего мастера. Ди Скорсезе, правда, расценил ее поведение по-своему.

– Унижение – не лучший способ воздействия на разум учеников, – пропыхтел толстяк. – И не возражай, тут тебе меня не переубедить.

– Как ты добрался до посоха мага – не понимаю, – вздохнул Ворон. – С такими взглядами на жизнь ты должен был еще на втором году обучения сгинуть.

– Если меня сильно разозлить, то я на многое способен, – заявил Вартан, надув щеки и заставив нас заулыбаться. – Я в гневе страшен! Правда, потом очень много кушаю и даже заболеть могу.

Он был славный человек, это ди Скорсезе. А еще он очень много знал и, что важнее, умел про это рассказать живо и интересно. По сути, что этот день дороги, что следующий пролетели незаметно. Даже Аманда – и та ни с кем не поругалась ни разу.

Что до меня – слушая рассказы Вартана, я то и дело смотрел на Ворона, раздумывая, как бы так начать с ним разговор на интересующую меня тему. С ним ведь никогда не знаешь, чего ждать. Может, захочет выслушать, может – нет. Или просто пошлет куда подальше. Мы наловчились по выражению его лица угадывать, насколько скверное в данный момент у него настроение, но то было в замке. А тут дорога, тут и ошибиться недолго.

Разрешилось все неожиданно, само собой. Так, как я и предположить не мог.

Вторую ночь пути мы провели под открытым небом. Смеркалось все раньше, а потому до крупного селения под названием Дроггнинг, где изначально планировалось найти ночлег, мы не доехали лиг десять, кабы не больше. Ворон немного посомневался, но после решил все же не тащиться по разбитой дороге в темноте. Тем более что наконец-то установилась пусть и прохладная, но сухая погода, а теплые плащи у нас были при себе. Равно как и достаточное количество провианта, о нем позаботился Эль Гракх.

Как по мне – так тут даже лучше. Может, не так тепло, как под крышей, зато клопы не кусают и мыши по углам не шуршат. Да и вещи целее будут. В городах воры, конечно, тоже проезжего человека всегда обнести могут, но до прямого разбоя там дело не доходит. Но то в городах. А в селениях всякое случается.

После ужина Ворон раскурил свою трубку, усмехнулся, услышав, что Луиза и Магдалена опять начали одолевать ди Скорсезе с просьбами рассказать им «что-нибудь эдакое, из старых времен», а после подошел ко мне, чуть склонился и негромко спросил:

– Ну, фон Рут, что ты меня глазами второй день точишь, как жучок дерево? Может, объяснишь?

– Объясню, – с готовностью труса, в момент отчаяния отважившегося сигануть с высоченной скалы в море, произнес я, вставая на ноги. – Только давайте чуть в сторонку отойдем, чтобы мессиру Вартану не мешать его истории рассказывать.

Дело не только в байках ди Скорсезе было, разумеется. Я не слепой, заметил, как почти все мои друзья уши навострили. В нашей профессии любопытство все – про это мне и мастер Гай говорил, и Ворон. И вон Вартан наверняка тоже нечто подобное изречет раньше или позже. А потому если на горизонте возникает что-то интересненькое, то все сразу же хотят узнать подробности, поскольку никакие знания никогда лишними не бывают.

Но не эти. И не сейчас.

– Мастер, – как только мы удалились от ярко полыхающего в ночи костра, я сразу же взял быка за рога. – Скорее всего, то, что я вам сейчас скажу, здорово мне повредит. Причем, зная вас, возможно, что и физически. Потому просьба – палку никакую с земли сейчас не подбирайте, хорошо? Просто есть у вас такая привычка, мы все это знаем. Как в лес войдете, так сразу что-то вроде посоха себе подыскивать начинаете.

– Надо же. – Ворон почесал нос. – И верно, твоя правда. А я и не замечал этого. Но это нормально, подобное всегда виднее со стороны. Ладно, не буду палку брать, у меня, если что, и кулак крепкий.

– Ну-у-у, – протянул я, окончательно собираясь с духом. – Короче! Я в замок пришел не просто так. Учиться, в смысле. Нет, и учиться тоже, но изначально я к вам за другим был послан… Что-то я совсем не то говорю…

– И ты за этим меня сюда потащил? – изумился наставник. – Сказать, что тебя ко мне зануда Гай отправил? Ах, извини, теперь он зовется господин архимаг. Тоже мне, новость!

– Вы знаете? – чуть не сел на землю от удивления я. – Откуда? Хотя и так понятно. Виталия сказала?

– При чем тут она? – нахмурился Ворон. – Я это с самого начала ведал. С того момента, когда ты мне представился и сопроводительные документы передал. Тебя проще всего было вычислить, между прочим. Вот подсыла той же Виталии я долго выявлял, чуть ли не до церемонии инициации. На Аманду грешил, чего скрывать. Хоть она и королевская дочь, но одно другому не мешает, согласись?

Сказать, что у меня в голове все перемешалось – это ничего не сказать. Он знал? Все это время?

– Фон Рут. – Ворон помахал ладонью перед моими глазами. – Эй, ты еще здесь? Ты со мной?

– До самого конца, мастер, – на автомате ответил я. – Но, демон меня забери, как?

– Как понял? – уточнил наставник. – Да очень просто. Нет-нет, Гай молодец, он все сделал красиво, обстоятельно. Короче – так, как он умеет. Но просчитался в одной вещи. Он не знал, что я виделся с Фратином Сивым совсем незадолго до того, как он отправился в свое последнее путешествие.

Знакомое имя. А, вспомнил. Это тот маг, который якобы рекомендовал меня своему другу Герхарду Шварцу. Якобы – потому что на самом деле не меня он рекомендовал, а настоящего фон Рута.

– Да-да, он направлялся в Лесной Край, все так, все верно. И письмо ты привез от него самое что ни на есть настоящее, – вещал тем временем Ворон. – Но вот только в нашей последней беседе он мне жаловался на то, что окончательно разочаровался в своем призвании. Ему надоело быть магом, Эраст. Настолько, что он ни за что не написал бы тебе рекомендацию. От чистого сердца – нет, не написал. Потому что никому не желал такой судьбы, какая была у нас. Так что письмо это у него или обманом выманили, или силой вышибли. А на такое способен только мой старый друг Гай, он всегда предпочитал подкреплять слова письменными доказательствами, причем – подлинными, чтобы ни у кого сомнений его слова и поступки не вызывали. Причем так бы оно и вышло, кабы не тот разговор.

– А как же тогда… – я показал рукой сначала на него, потом на себя.

– Почему я тебя сразу за порог не выкинул? – уточнил Ворон. – А зачем? Уверен, что ты свои услуги Гаю не навязывал и в друзья ему не набивался. Думаю, он тебя на чем-то таком прихватил, что в сторону не вильнешь. Да?

– Не то слово, – вздохнул я.

– Ну вот. – Ворон усмехнулся. – Он это умеет. Ну а раз так – чего мне тебя гнать? И остальных, таких же как ты. Магдалену, Сюзи Боннер, покойного Флика. Они ведь тоже ко мне не просто так попали все. Они тоже глаза и уши.

– Я не понимаю. Правда – не понимаю.

– О боги. – Ворон склонил голову к плечу. – Скажи, ты много чего про меня Гаю рассказал? Из того, что можно считать тайной?

– Нет, – смело взглянул ему в глаза я. – И не собираюсь.

– Вот, – отогнул один палец из сжатой в кулак ладони наставник. – Меня тогда о встрече с Виталией предупредил. Пусть там была ее очередная ловушка, но ты этого и не знал. Это два. Всегда ставил интересы нашей школы выше своих. Что есть, то есть. Три. Ты глуп, но честен, и это тоже приходится признать. Четыре. Как по мне – достаточно.

– Даже приятно стало, – признался учителю я.

И не только приятно. У меня с плеч рухнула огромная гора. Даже не гора, а целый горный кряж. Мне дышать легче стало, пропала проклятая незримая пробка, которая меня давила все это время.

– Впрочем, есть еще одно, – подумав, произнес Ворон. – Неважно, кто вас всех сюда направил. Все эти люди действовали не своей волей. Точнее – они думали, что решают сами, но это было не так. Ими руководила Судьба. Она отобрала тех, кто должен был стать моими учениками, и привела этих избранных в мой дом. Как ты думаешь, фон Рут, стоит гнать за порог посланцев Судьбы?

– Это очень неразумно, – с готовностью отозвался я.

– Именно, – наставительно произнес мастер. – Тем более что все та же Судьба потом многими сама распорядилась. Кто ушел, кто умер… Ну ты и сам все знаешь.

– Наставник, спасибо вам! – глубоко и облегченно вздохнул я. – Мне настолько легче стало.

– А все почему? – с привычными ехидными нотками изрек Ворон. – Потому что ты, фон Рут, идиот. Давно бы поговорил со мной – и не мучался. Да, кстати. А что ты мне пытался рассказать в Руасси? Ну-ка, поведай свою очередную бредовую историю!