Глава 19
Последний день Монако
С глобальной коррупцией как с относительно новым явлением следует бороться не только в глобальном масштабе, но также и новыми методами. В течение многих веков против коррупции начинали бороться в нескольких случаях: во-первых, правитель мог обеспокоиться тем, как его назначенцы управляют делами государства, если их состояние внезапно увеличилось; во-вторых, взяточничество могло выйти наружу, если кто-то пожаловался на коррумпированного чиновника, попросившего вознаграждения; в-третьих, если кто-то заподозрил, что конкурент получает выгоду незаконно, по-видимому, из-за вмешательства чиновников. Сегодня многое изменилось. Если режим коррумпирован, его хозяин обычно закрывает глаза на некоторые методы коррупции, поскольку они служат средством укрепления режима путем коллективной ответственности. Отношения между взяткодателем и взяточником ограничены пределами государства и обычно не могут исследоваться с международной точки зрения. Прозрачность, вызванная конкуренцией, тоже существует внутри национальных границ и поэтому вряд ли может быть использована в мировой экономике.
Поэтому наиболее впечатляющие из недавних антикоррупционных дел, как правило, вытекают из уголовного расследования, начатого в одной стране и ведущего в другую, где деньги использовались; или из независимого расследования, начатого активистами и указывающего на очевидное нарушение законодательства об отмывании денег; или из фактов, указывающих на то, что человек не может себе позволить тот стиль жизни, который он практикует, на свои официальные доходы и т. д. Проблема со всем этим в том, что коррумпированный чиновник из одной страны может быть привлечен к суду в другой стране, только если он нарушит закон этой страны. Если он этого не делает и если никто не разыскивает его в родной стране, он может чувствовать себя в безопасности. К примеру, десятки украинских чиновников, накопивших значительное состояние посредством коррупции, живут теперь в Европе без всяких проблем, поскольку новое украинское правительство просто не разыскивает их ни за какие правонарушения. Многие чиновники и бизнесмены, ответственные за воровство, обман и мошенничество в постсоветских странах, получили политическое убежище в Европе и США, потому что утверждали, что якобы выступали против политических режимов своих родных стран, и стали жертвами гонений. При этом все они сами были частью режимов, и благодаря им стали миллиардерами… Таким образом, очевидно, что западный мир определенно испытывает недостаток соответствующих инструментов для успешной борьбы с глобальной коррупцией даже на собственной территории.
К сожалению, как уже отмечалось, качество современных политических элит стран Запада таково, что необходима настоящая революция, чтобы сподвигнуть их подняться на борьбу с глобальной коррупцией. В ноябре 1916 года, накануне Февральской революции в России, один из лидеров либеральной оппозиции в Государственной думе Павел Милюков выступал с обличительной речью, в которой перечислял факты неподготовленности России к мировой войне, преступной халатности и коррупции высших должностных лиц. Он говорил о том, что правительство находится во власти «темных сил», не способно управлять страной, и требовал отставки председателя совета министров. Сообщая о том или ином бестолковом распоряжении, Милюков риторически восклицал: «Что это – глупость или измена?» Бездействие властей стран Европы и Северной Америки в вопросе о международной коррупции, а порой – прямое укрывательство мегамошенников и украденных ими капиталов является смесью глупости и прямого сговора с офшорной олигархией.
В феврале 2017 года я напрямую обратился к элитам в комментарии, опубликованном самой авторитетной газетой финансового мира The Financial Times:
ПРОФЕССИОНАЛЫ, КОТОРЫЕ ПРЕВРАТИЛИ КОРРУПЦИЮ В ГЛОБАЛЬНОЕ ЯВЛЕНИЕ
Сэр, я с интересом прочитал статью Дэвида Фейна «Как наказать тех, кто отмывает деньги?» (23 ноября 2016 года) и ответ Стивена Хейнса на нее «Банки на передовой против финансового преступления» (Письма, 28 ноября 2016 года).
Оба автора упускают важный момент. Что касается потоков теневого капитала, то проблема не в недостаточной бдительности со стороны законодательного регулирования. В конце концов, США извлекли примерно 270 млрд долларов из банков, что довольно-таки значительно, чтобы считать, что результатов нет. Эти суммы банки заплатили, чтобы избежать стандартного судебного преследования, – недавно банки Deutsche Bank и Credit Suisse добавили к этому еще 12,5 млрд долларов, выплаченных по мировому соглашению.
Но эти штрафы составляют только малую часть прибыли преступников, поэтому они не готовы менять свои плохие привычки. Тем временем, даже по самым скромным оценкам, ежегодно 1 трлн долларов мошеннических наличных денег перетекает из третьего мира в первый. Я предлагаю назвать это явление «третьей колонизацией». Эта сумма добавлена к уже существующему «пулу» теневых денег, который, по скромной оценке, превышает 60 трлн долларов и сопоставим с ежегодным валовым внутренним продуктом всей планеты.
Заманчиво обвинить только страны так называемого развивающегося мира в этой утечке. Да, происхождение этих состояний – из расположенных на краю света стран, часто посредством воровства и коррупции. Но эти состояния были бы бесполезны или даже ими было бы опасно владеть, если бы местные олигархи не чувствовали себя в безопасности, помещая их на временное хранение за границей. Только приблизительно 0,01 % из тех людей из Африки, Азии и Латинской Америки, кто поместил свои деньги в Банк Лондона (международная идиома для покупки собственности в столице), создали офшорные компании, которые трудно обнаружить, или скрытые трасты. Остальные делают это на глазах властей и на глазах легионов агентов по недвижимости, банкиров, адвокатов и бухгалтеров, которые только рады помочь им.
На самом деле именно благодаря этим профессионалам коррупция, в течение многих веков бывшая национальной проблемой, становится теперь глобальным явлением.
Запад создал новую финансовую систему, которая разблокировала границы бедных и плохо управляемых стран. Местные правители наполняют свои карманы за счет населения своих стран и инвестируют доходы в экономику Запада. Эти коррумпированные элиты извлекают выгоду из беспорядка внутри своей страны и порядка здесь – получают выгоду из обоих миров.
Часто Россию представляют как наиболее типичную и патологически коррумпированную страну. Но в действительности малочисленная объединенная группа лиц взаимодействовала различными способами для захвата активов приблизительно 700 банков, больших и маленьких, незаконно присвоив приблизительно 100 млрд долларов. Небольшая часть ежегодного триллиона, о котором мы говорим.
Эти украденные суммы денег были одобрены и безопасно размещены в иностранной юрисдикции вне досягаемости российских властей. По крайней мере половина суммы прибыла из банков, которые прошли аудит одной из бухгалтерских фирм «Большой четверки».
Вместо того чтобы притворяться бдительными, возможно, пора принять радикальные меры, чтобы преобразовать систему, которая увековечивает несправедливость во всем мире. Драматический политический сдвиг в англоязычных странах только делает ситуацию более срочной.
Александр Лебедев
Председатель Совета директоров,
Национальный резервный банк,
Москва, Россия
Полагаю, что движущей силой Глобальной антикоррупционной инициативы могут стать сами страны, которые пострадали от скрывающихся в государствах «золотого миллиарда» казнокрадов и мошенников. Они могут официально обвинить предоставляющие им убежище власти в Европе и Америке в пособничестве отмыванию «грязных денег» (особенно в том случае, если эти власти откажутся присоединиться к Глобальной антикоррупционной инициативе). В любой цивилизованной стране это является тяжким преступлением. Money laundering – процесс преобразования нелегально полученных денег в легальные, что и происходит в многочисленных офшорах. Президентская комиссия США по организованной преступности в 1984 году использовала следующую формулировку: «Отмывание денег – процесс, посредством которого скрывается существование, незаконное происхождение или незаконное использование доходов и затем эти доходы маскируются таким образом, чтобы казаться имеющими законное происхождение». В международном праве развернутое определение легализации («отмывания») доходов от преступной деятельности и перечисление ее видов и способов содержатся в конвенции Совета Европы № 141 «Об отмывании, выявлении, изъятии и конфискации доходов от преступной деятельности» от 8 ноября 1990 года. Конвенция признала преступлением действия, связанные с «отмыванием» денег, полученных не только от наркобизнеса, но и от других видов преступной деятельности – их перечень определен ст. 6 Конвенции. Различия в законодательстве отдельных стран связаны прежде всего с определением перечня деяний, являющихся источником происхождения легализуемых средств.
В настоящее время банки обязаны работать в правовом поле, в котором в их обязательства входит соблюдение требований, направленных на минимизацию ущерба от отмывания денег, выработанных международными организациями, такими как Всемирный банк и Базельский комитет под эгидой Организации объединенных наций. ООН приняла Международную конвенцию о борьбе с финансированием терроризма от 1999 года. Эта конвенция вступила в силу 10 апреля 2002 года, ее подписали 132 страны и ратифицировали 84, в том числе Австрия, Швейцария, Литва, Латвия. Все банки, которые работают в правовом поле стран, ратифицировавших конвенцию от 1999 года, действуют согласно восьми специальным рекомендациям ФАТФ по борьбе с финансированием терроризма и 40 рекомендациям по борьбе с отмыванием денег и выводом капиталов. Помимо этого ЕС направил всем финансовым и контролирующим органам директивы и рекомендации по борьбе с отмыванием капиталов. В соответствии с директивой от 1 апреля 1994 года любые сделки на сумму свыше 12 тыс. евро сопровождаются процедурой идентификации клиента и самой операции на предмет предотвращения отмывания средств.
Все страны Европейского союза должны соблюдать принципы ФАТФ по идентификации клиента, ведению учета с целью восстановления крупных валютных сделок и правовой защите при сообщении о сомнительных сделках. В 1988 году Базельский комитет принял Декларацию о предотвращении использования банковской системы в целях отмывания денег, полученных преступным путем. В декларации описываются основные принципы и процедуры, которые администрации банков должны и обязаны применять в своих учреждениях для содействия борьбе с отмыванием денег в банковской системе как на внутреннем, так и на международном уровнях. В 1997 году комитетом были опубликованы Основополагающие принципы эффективного банковского надзора, где сказано, что отмыватели денег используют перемещение за границу денежной наличности и оборотных ценных бумаг.
Таким образом, вся необходимая правовая база для предъявления международной офшорной олигархии уголовно-правовых и имущественных презентаций существует, и Россия могла бы выступить на этом пути в качестве первопроходца. Уже не так важно, кто из бывших должностных лиц в ЦБ и правоохранительных органах допустил систематическое ограбление клиентов в банках страны. Раз за эту тему взялись, надо думать, как вернуть похищенное. Для расчистки авгиевых конюшен необходима межведомственная комиссия. В нее надо включить представителей силовых структур (СКР, ФСБ, МВД), Центробанка, Агентства по страхованию вкладов, Минфина, ФНС, Росфинмониторинга, а также представителей гражданского общества в лице общественных организаций, занимающихся мониторингом в сфере коррупции и экономической преступности. Комиссия должна работать гласно, с привлечением журналистов и независимых экспертов, в том числе международных.
25 апреля 2018 года глава Росфинмониторинга Юрий Чиханчин заявил, что российские чиновники и бизнесмены замешаны в выводе средств в офшоры и проведении сомнительных операций. По словам главы надзорного ведомства, власти регулярно мониторят крупные «офшорные сливы». «Росфинмониторинг постоянно проводит анализ материалов СМИ, таких как «панамское досье», «райское досье», «английское досье». Анализ данной информации показал, что гражданам России подконтрольны тысячи иностранных компаний, проходящих по данным досье», – рассказал Чиханчин. Руководитель Росфинмониторинга признал, что среди участников сомнительных операций есть публичные должностные лица, включая губернаторов, депутатов и даже глав органов исполнительной власти разных уровней.
В первую очередь, пока не истек срок давности, эта комиссия должна провести ревизию по всем обанкроченным банкам и возбудить заново или активировать «спящие» (таких немало) уголовные дела. Задача – найти и вернуть украденные деньги, спрятанные за рубежом. Речь идет о сумме свыше 100 млрд долларов. Претензии должны быть адресованы к тем финансовым институтам – банкам, инвестиционным фондам, юридическим конторам вроде Mossack Fonseca, аудиторским фирмам и прочим, – которые и осуществляют то самое «отмывание». Им можно было бы предъявить иски на конкретные суммы. Причем добиваться урегулирования во внесудебном порядке, так как для суда необходимо платить астрономические суммы адвокатским конторам, зачастую находящимся в сговоре с беглыми мошенниками. Правительство Казахстана потратило более полумиллиарда долларов на процессы против владельца БТА-банка Мухтара Аблязова, который «унес» 10 % ВВП этой страны, и ничего не вернуло. А Минюст и Минфин США только в 2017 году взыскали с Deutsche Bank целых 7,2 млрд долларов, с банка Credit Suisse – 5,3 млрд долларов. И эти деньги поступили в американский бюджет без утомительных процессов в суде. Всего же за последние 10 лет сумма отступных, полученных правительством США от банков, обвиненных в пособничестве уклоняющимся от налогов гражданам и других финансовых прегрешениях, превысила 350 млрд долларов. Спрашивается, чем мы хуже?
На набережной такой «суверенной страны», как Монако, уместившейся на 2 га Французской Ривьеры, и пришвартованных яхтах можно встретить немало беглых мошенников со всего света. Полагаю, что, если одни только российские власти введут запрет для физических и юридических лиц на какие-либо операции с княжеством, это серьезно подорвет благополучие Альбера II и заставит его задуматься над тем, стоило ли ему оказывать покровительство Георгию Беджамову и ему подобным. А ведь вопросы к князю есть и у Казахстана, и у Турции, и у Китая. Да и у соседних европейских стран их тоже накопилось немало.
Впрочем, если подняться над прагматичным решением национальной задачи по репатриации капитала и взглянуть на Третий колониализм как на цивилизационный вызов, Глобальная антикоррупционная (или, если хотите, антиклептократическая) инициатива достойна того, чтобы стать предметом обсуждения на международных площадках высшего уровня. Это и «Большая двадцатка», и Организация экономического сотрудничества и развития, и, наконец, Организация Объединенных Наций. В последние годы мир охвачен лихорадкой санкций. Разные страны и группы стран включают друг на друга в «черные списки» с такой же легкостью, с какой когда-то русские аристократы вызывали друг друга на дуэль. Пушкин делал это двадцать раз, двадцать первый вызов закончился трагически – не только для него, но и для мировой культуры. С моей точки зрения, сегодня именно коллаборация с офшорной олигархией, участие в ежегодном хищении и отмывании «грязного» триллиона долларов, является стопроцентным основанием для наложения санкций на ту или иную страну. Причем решением Совета безопасности ООН, при консенсусе всех его постоянных членов.
Если это случится в один прекрасный день, он станет последним днем Монако. Не только конкретного княжества, но и в широком смысле слова.
