«Сумасшедшая идея, — подумал Марк. — Устраивать пробежку в разгар августа!» День клонился к вечеру, но термометр упорно показывал почти тридцать градусов. Для Нормандии такая жара — явление исключительное.

Но Лили это не отпугнуло. Она сидела на корточках возле двери дома на улице Пошоль и спокойно зашнуровывала кроссовки. Марк вздохнул. Затем нехотя скинул сандалии и полез доставать спортивную обувь.

— Давай шевелись, лодырь! — колокольчиком прозвенел голос Лили.

Свои светлые волосы она завязала в хвост голубенькой резинкой. Марку очень нравилось, когда Лили убирала волосы, открывая лоб. Ему казалось, что с такой прической ее лицо обретает прямо-таки царственное величие. Лили уже нетерпеливо подпрыгивала у порога.

— Поторапливайся!

— Иду, иду…

С тех пор как Лили получила по физкультуре 18 баллов, она увлекалась джоггингом. Тренировалась всю весну, не меньше пяти часов в неделю. Под чутким руководством Марка.

Марк никак не мог найти левый кроссовок.

— Ты что, передумал?

— Да иду уже, иду.

Лили взяла бутылку минералки и, запрокинув голову, принялась пить прямо из горлышка. По губам, по подбородку, по шее потекла тоненькая струйка воды. Марк отвел взгляд. Ему стало не по себе. В который раз…

— За ведрами. Кроссовок твой…

— Спасибо.

Марк наскоро зашнуровал кроссовки. Лили надела спортивный комбинезон от Серджио Тачини. Белый с сиреневым. Он делал ее похожей на олимпийскую чемпионку по триатлону. Стоила эта тряпочка целое состояние и обтягивала тело плотно, словно служа ему второй кожей. В комбинезоне грудь Лили казалась меньше, чем была на самом деле, зато костюм подчеркивал ее плоский живот и идеальную линию бедер.

— Ну? Ты идешь?

Марк заставил себя подняться.

«Что это было? Дурное предчувствие? Чем оно было навеяно? Ненормальной жарой? Безветренной погодой? Или тоном голоса Лили? Действительно, чему она так радовалась? Или притворялась?»

Как всегда, первые сотни метров были самыми трудными. Они пересекли квартал Полле и подъемный мост и побежали вдоль бетонной дамбы у побережья. Здесь начался подъем. Дорога карабкалась вверх, к замку-музею.

Лили бежала впереди. Марк подлаживался под ее темп. Они миновали поле для гольфа и здание лицея Анго с его футуристической архитектурой, выстроенное почти впритык к скалам. Лили на бегу шутливо помахала бывшей школе рукой: пока-пока!

Теперь до самого Пурвиля тянулся пологий участок и можно было бежать ровнее. За поворотом перед ними, как всегда внезапно, открылась панорама купающейся в лучах солнца долины, поразившая их своей красотой. Начался спуск, и Лили ускорила бег. Туристы, загорающие на пляже или сидящие на террасах кафе, поворачивали к ней головы. Особенно — мужчины, ни одного из которых не могла оставить равнодушным стройная фигурка белокурой девушки в плотно обтягивающем тело комбинезоне. Ритмичные движения ее длинных ног действовали на них завораживающе, словно качание медного маятника часов. Марк ощущал себя ее телохранителем, успевая на бегу внимательнейшим образом осматривать окрестности. Случись что, он в два прыжка нагонит Лили и станет на ее защиту…

Марк давно привык к тому, что мужчины провожают Лили похотливыми взглядами, однако никакая привычка не могла помешать ему всякий раз испытывать жгучую ревность… Они быстро преодолели пятьсот метров прибрежной полосы, за которыми снова шел подъем к Варанжвиллю — крутому холму, за которым, укрытые от восточных ветров, уютно расположились самые красивые виллы Дьеппа.

Лили слегка запыхалась на стометровом подъеме. Марк взлетел на него почти без усилий. Сверху открывался вид на долину Си. Но Марк старался не заглядывать далеко вперед. Он почти не отрывал глаз от Лили, бежавшей перед ним. Он смотрел на нее и не мог насмотреться.

Догадывалась ли она о том, что он чувствовал? Последний поворот, и побережье осталось позади. Марк прибавил ходу и нагнал Лили. Теперь они бежали рядом. Лили повернула к нему сияющее лицо. Она широко улыбалась.

«Какая она красивая…»

Марка захлестнуло волнение. Такое случалось с ним и раньше, но никогда еще его чувство не достигало подобной силы. Они выбрались на шоссе, которое на протяжении следующих четырех или пяти километров шло без подъемов, пока не упиралось в кладбище Варанжвиля — конечную точку их маршрута. Вокруг Варанжвиля раскинулись густые рощи. «В такой жаркий день хорошо очутиться в тени деревьев», — мелькнуло у Марка в голове. Они миновали усадьбу Анго, цветочный парк Мутье. Они по-прежнему держались рядом, несмотря на то что по шоссе время от времени проезжали машины.

Примерно за двести метров до финиша Лили вдруг ускорила темп. Марк дал ей оторваться метров на пять. Напрасно… Голая спина Лили блестела от пота. Крупные капли скатывались по спине и исчезали за низким вырезом комбинезона. «Как жемчужины», — подумал Марк. Ему хотелось одного — ловить их губами…

«Успокойся, — приказал он себе. — Немедленно успокойся».

Марк ускорил бег, со смехом догнал Лили и пристроился рядом. К финишу они пришли одновременно. Лили без сил упала на поляну. Марк заставил себя отвести глаза от ее распростертого на траве тела, освещенного солнцем.

Он прошел вперед и толкнул калитку моряцкого кладбища. Через несколько секунд к нему присоединилась Лили. Они были здесь не одни. По крошечной территории кладбища бродило десятка два туристов: одни искали могилу Жоржа Брака, другие — витраж его работы, третьи фотографировались на фоне величественной панорамы. Действительно, отсюда открывался потрясающий вид на Дьепп, Криэль и Летрепор — практически на все побережье, протянувшееся до безжизненных скал в Пикардии, в местечке под названием О.

Наверное, многие влюбленные мечтали быть обвенчанными в этой выстроенной из песчаника изумительно красивой церквушке, утопавшей в зелени и словно парящей между небом и землей.

А сам Марк? Мечтал он об этом?

Он прогнал прочь глупые мысли.

— Ну что, возвращаемся?

Он знал, что скальная порода, на которой размещалась церковь, понемногу разрушается. Известняки постепенно вымывало водой. Так что вскоре и кладбище, и все, что его окружает, обрушится в море.

И волны смоют все следы.

Лили напилась из-под крана, установленного у входа на кладбище, и пошла прочь.

Марк покорно поплелся за ней.

Ему навстречу неторопливо ползла вереница туристических автобусов. Дорога, и без того узкая, по обочинам была обсажена густым кустарником. Здесь бежать рядом было немыслимо. Марк следовал за Лили, не видя перед собой ничего, кроме ее потной спины, рельефно обтянутых эластичной тканью бедер и золотого пушка у основания шеи.

Он понимал, что не должен на все это смотреть.

«Но почему?»

«Почему!» Этот вопрос неотступно бился у него в мозгу.

«Не смотри! — приказал он себе. — Не думай ни о чем, кроме бега. Просто переставляй ноги. Представь себе, что ты — бездушная машина».

Они уже добрались до Пурвиля и теперь бежали мимо вилл «бэль эпок», перемежаемых более причудливыми строениями в стиле барокко. Неожиданно Лили свернула налево, к узкому ущелью Пти-Айи, за которым открывался небольшой, известный только местным жителям пляж в этакой «секретной» долине… «Впрочем, даже здесь сегодня наверняка будет полно народу, — мелькнуло у Марка в голове, — как-никак середина августа» Он снова нагнал Лили.

— Куда это ты?

Лили бросила на него озорной взгляд:

— А вот захотелось! За мной!

Она снова повернула, на сей раз направо, в заросли ивняка. Дорога оборвалась, и примерно двести метров им пришлось пробираться между стволами, обойдя по пути небольшое болотце. За ивняком потянулись поля, очевидно, принадлежащие какому-то фермеру. Через поле они снова двинулись бегом.

Тропинка довольно круто уходила вниз, и Лили, не сбавляя темпа, понеслась по ней. Коровы, жевавшие на лугу траву, провожали ее полуудивленными-полуиспуганными взглядами.

Ни фермера, ни пастуха видно не было. Лили уверенно бежала мимо загородки, находившейся под напряжением, — эти места явно были ей знакомы. Марк сосредоточился, вызывая в памяти карту хорошо известного ему туристического маршрута номер 21, проложенного вдоль побережья. Значит, они отклонились немного к северу от ущелья Пти-Айи и оставили за собой фермы «Пен-Брюле» и «Мордаль». Марк догадался, что Лили ведет его к бухте Мордаль, где он еще никогда не бывал. Это была совсем крохотная бухточка, попасть в которую мог лишь тот, кто знал запутанный доступ к ней. На берегу бухточки располагался небольшой частный пляж, по всей видимости, входивший во владения местного фермера, который им никогда не пользовался.

Последние двадцать метров пришлось преодолевать едва ли не с риском для жизни. Рыхлый склон осыпался под ногами, и длинные глинистые языки породы тянулись к морю. В одном месте образовалась настоящая яма, протянувшаяся метров на десять. Впрочем, они выкарабкались из нее без труда. Зато пляж совершенно не просматривался со стороны поля.

Лили упала на глинистую почву, не обращая внимания на то, что мгновенно перепачкала ноги и комбинезон. Она тут же вскочила и выпрямилась в гордой позе победительницы.

Марк остановился рядом с ней. На море начался отлив — за галечным пляжем открывалась примерно трехметровая полоса песчаного дна.

Лили развязала хвост, и золотистые волосы каскадом упали ей на плечи. Марка охватила дрожь.

— Неплохо, а? — спросила Лили и состроила Марку смешную рожицу. — Окунемся?

Марк не ответил. Дурное предчувствие вспыхнуло в нем с новой силой.

— Ну, как хочешь! — решительно сказала Лили. — Лично я вся потная. Тем более, погода такая отличная! По-моему, сегодня самый теплый день за все лето.

Лили была права. По меньшей мере, с метеорологической точки зрения.

Спокойная вода. Тепло. Песок. Тишина.

И они двое.

Как устоять?

Лили, не дожидаясь от Марка ответа, скинула на гальку кроссовки и бросилась в воду. Комбинезон от Серджио Тачини с равным успехом мог служить и купальным костюмом. Марк был в просторной майке с эмблемой команды Тулузы и в длинных полотняных шортах. Его майка полетела на гальку и упала рядом с кроссовками. Шорты, конечно, промокнут. Ну и пусть.

Они плавали почти час. Просто плавали.

Марк понемногу приходил в себя. Серые воды Ла-Манша надежно скрывали от него тело Лили. Они плавали то кролем, то брассом, в едином ритме, одинаково счастливые.

Лили, как всегда, оказалась права. Плавать было истинным наслаждением.

А он-то? Чего он только себе ни навоображал…

Заподозрил ловушку?

Каждый понимает в меру своей испорченности…

Ему в лицо полетели брызги. Лили захохотала и окатила его еще раз. Он не остался в долгу. Лили притворно возмутилась, отфыркалась и вдруг одним ловким движением вскарабкалась Марку на спину и опустила его голову под воду. Марк не сопротивлялся и не пытался сбросить Лили. Он вообще не чувствовал ее веса.

Когда он, слегка наглотавшись соленой воды, отдышался, Лили успела отплыть от него метра на два. Она засмеялась:

— Не-е-ет!

Марк схватил Лили за ногу.

— Нечестно! — слабо пискнула она.

Он притянул ее к себе. Детьми они вот так же возились в воде, когда Николь купала их в одной ванночке. Одной рукой Марк крепко обнял Лили за тонкую талию и прижал ее к себе.

— Я так не играю! — снова захохотала Лили.

Рука Марка поднялась выше, обхватывая сначала руку, а затем и плечо Лили. Он легонько, не причиняя ей боли, подтолкнул ее, заставив на несколько сантиметров погрузиться под воду. Лили прижалась грудью к его животу. Глаза у нее были закрыты — чтобы в них не попала соленая вода.

Лили скользнула ниже и почти случайно задела лицом его промежность.

Марк пребывал в состоянии возбуждения.

Чудовищного.

А разве могло быть иначе?

Вдали показался паром, покидавший порт Дьеппа и направлявшийся к Ньюхейвену. Над ним мелькали какие-то маленькие белые треугольники — то ли чайки, то ли паруса лодок, — с такого расстояния разобрать было невозможно.

Лили и Марк молча плыли к берегу. Песок на отмели почти высох. Лили легла на него животом вниз.

— Подсохну немного, а потом домой пойдем.

Это были единственные слова, которые она, преодолев смущение, произнесла. Произнесла совершенно новым голосом. Голосом взрослой женщины. Марк сидел, обхватив руками согнутые колени, и смотрел за горизонт.

Как долго это продолжалось? Несколько минут? Несколько часов?

Паром давным-давно исчез из виду, уплыл в Англию. Чайки — или парусники? — вернулись в порт. Море было пустынным.

Лили вдруг вскочила на ноги. Она молчала. Марк видел лишь, как движется на песке ее тень. Лили подняла руки и одним движением сняла с себя верхнюю часть комбинезона. Аккуратно положила тряпочку на песок и расправила, как будто укладывала для просушки. Марку не надо было поворачивать голову, чтобы увидеть на песке силуэт ее обнаженной груди — маленькой и высокой. Словно рисунок китайской тушью, изображающий гейшу.

Этого еще не хватало!

Лили опустила руки. Ее тень изогнулась, словно в танце. Ткань сползала с нее медленно, миллиметр за миллиметром, как старая и ставшая ненужной кожа. Нижняя часть комбинезона упала на песок.

Бесполезной безжизненной тряпкой.

Марк смотрел на неподвижно застывшую черную тень. Она ничем не отличалась от той, что он видел всего несколько мгновений назад. Та же талия, те же ноги, те же бедра. Тот же силуэт.

И все же…

Лили снова легла на песок. Опять на живот.

Марк ждал. Прошло много часов. Или пара минут.

Никто не спешил ему на помощь. Ни один парус не возник на горизонте. Никто не заглянул на пляж — ни заблудившийся турист, ни разгневанный фермер.

Лили почувствовала, как ее спины коснулась горячая рука Марка. Кожа от налипшего песка стала чуть шершавой. Лили вздрогнула и перевернулась.

Кому еще она могла отдать свои восемнадцать лет?

Марк открыл глаза. Он весь покрылся потом. За окном нескончаемой чередой неслись столбы электропередачи.

Он невольно отшатнулся.

Неужели он действительно такое чудовище?

В кармане у Марка по-прежнему лежал голубой конверт из лаборатории. Он весил граммов двадцать. Марку казалось, что не меньше тонны. Тест ДНК.

Неужели они оба — монстры?

Открыть конверт. Узнать правду. Получить доказательство…

Дверь вагона распахнулась. На пороге появилась Мальвина де Карвиль.