За последние полчаса Лили ни разу не пошевелилась. Она сидела на мраморном парапете на эспланаде у Дома Инвалидов. Камень холодил ноги, но она не обращала на это внимания. В сухом предзимнем воздухе купол Дома Инвалидов почти сливался с фоном белесого, лишенного красок неба.

Несмотря на морозную погоду, прямо перед ней тренировалось человек десять парней на роликовых коньках. Присутствие случайной зрительницы их не только не смущало, но, пожалуй, даже радовало.

Площадка перед Домом Инвалидов, хорошо знакомая парижанам, не относится к числу главных туристических достопримечательностей. Приезжие предпочитают толпиться на Трокадеро, перед Пале-Рояль, на площади Ратуши или Бастилии. Здесь редко кого встретишь. Особенно — такую красивую девушку. Почитательницу спорта, не боящуюся сидеть на холодном камне.

Зачем она пришла? Хочет с кем-то познакомиться?

Роллеры из кожи вон лезли, чтобы ее не разочаровать. Эспланада спланирована так, что здесь удобно отрабатывать скоростные трюки и сложные прыжки. Спортсмены установили в два ряда пластмассовые чурбачки ярко-оранжевого цвета и изощрялись в мастерстве, стараясь переплюнуть друг друга. Так на средневековых турнирах рыцари сражались за сердце прекрасной дамы.

Лили нравилось наблюдать за тренировкой роллеров, нравилось слушать их крики и смех. Чужое оживление помогало ей сохранять спокойствие. А это было нелегко. Все вокруг рушилось. Она вспомнила про дневник Гран-Дюка. Правильно ли она поступила, отдав его Марку? Прочтет ли он записи детектива? Конечно, прочтет… Но вот поймет ли? У Марка с Кредюлем Гран-Дюком сложились непростые отношения. Нет, Марк никогда не пытался обрести в его лице приемного отца, но все же… Вокруг него в жизни почти не было мужчин, и он тянулся к Гран-Дюку. Кроме того, Марк всегда настаивал на том, что чувствует истину. Инстинктивно, как он выражался. Будет ли он готов к тому, что истина окажется иной?

Все эти вопросы кружились и кружились у нее в голове. Но ответов она не находила.

Лили заметила, что на нее пристально смотрит один из спортсменов. Старше остальных, лет сорока — на висках уже пробивалась седина, — он неизменно побеждал в каждом забеге. Сейчас он сбросил на землю кожаную куртку, выставив на всеобщее обозрение прикрытый майкой мускулистый торс. Обводя цепким взглядом эспланаду, он в конце концов обязательно останавливал свои черные глаза на девушке. Резкими чертами лица и хищной грацией, с какой роллер скользил мимо пластмассовых чурбаков, он напоминал Лили стервятника.

Впрочем, не он занимал ее мысли. Она думала о подарке, переданном Марку. И зловещем спектакле, который перед ним разыграла.

«Будет ли от этого толк?»

Она чувствовала, что в уголках глаз закипают слезы. У нее просто нет выбора. Она должна хоть на несколько дней, хоть на несколько часов отодвинуть Марка в сторону. Защитить его. Когда все будет кончено, она, возможно, признается ему во всем. Если хватит смелости. Он так ею дорожит. Ею? Но кто она такая?..

Она улыбнулась.

«Стрекозка Лили… Господи, да она отдала бы все на свете, чтобы зваться самым обыкновенным человеческим именем. Одним именем!»

Седоватый роллер, проезжая мимо Лили, чуть задел ее плечом. Она вздрогнула, мгновенно сбросив с себя оцепенение. И не смогла сдержать улыбки. Несмотря на холод мужчина-стервятник снял майку, оставшись в одних тесных джинсах, и теперь красовался перед ней голым торсом.

Идеальное тело. Безволосое. Мускулистое.

Он уже без всякого стеснения разглядывал Лили, словно оценивал плюсы и минусы ее сложения. Сходство его с хищной птицей стало еще очевиднее. Он прямо-таки танцевал перед ней брачный танец. Сколько раз ему случалось его исполнять? Сколько девчонок успело попасть ему в лапы?

Неужели он ни разу не получал отказа?

Лили несколько секунд выдерживала его взгляд, в свою очередь довольно бесцеремонно и почти равнодушно рассматривая соблазнителя. Она привыкла к тому, что на нее пялятся незнакомые мужчины. «Неужели она кому-то могла показаться желанной?» Ее это удивляло, потому что она ощущала себя прозрачной…

Она снова погрузилась в собственные мысли. Нечего жалеть себя. В ближайшее время вопрос о настоящем имени и фамилии не будет для нее приоритетным. Главное сейчас — действовать. Быстро. Ни с кем не советуясь.

Она приняла решение. Теперь, когда ей стала известна правда — страшная правда, — у нее не остается выбора. За свои поступки надо отвечать.

Все случилось так недавно. Вчера. Жизнь пошатнулась. Все закрутилось слишком быстро — хотя непоправимую ошибку она совершила еще раньше. И с того самого дня ее начало затягивать в шестеренки машины, вращающиеся помимо ее воли. Если не сделать рывок, ее перемелет.

Хищник по-прежнему ошивался поблизости. Описывал своими длинными, как ножки циркуля, нижними конечностями круги и не сводил глаз с Лили.

Она смотрела вдаль невидящим взглядом. Она думала о Марке. О том, что заперла его в баре.

Посадила в ловушку. И он пробудет в ней еще пятнадцать минут. Потом, конечно, попробует ей позвонить. Она достала из сумки мобильник и выключила его. Нельзя допустить, чтобы он дозвонился. Марк воспротивится тому, что она затеяла. Будет стараться защитить ее. Говорить о риске, об опасностях, которые ее подстерегают.

Он скажет, что это убийство. Уж она-то хорошо его изучила.

Убийство…

Группа роллеров внезапно сорвалась с места и вслед за седоватым тренером помчалась по направлению к Дому Инвалидов — так стайка ласточек взмывает в небо через секунду после взрыва. Видимо, тренер не на шутку обиделся на Лили, посмевшую остаться равнодушной к его своеобразным ухаживаниям. Оранжевые чурбачки, куртки, майки — все испарилось в единый миг. Остался лишь девственно чистый серый асфальт.

Убийство…

Лили нервно улыбнулась.

Ну, в принципе, да. Можно и так сказать. Убийство.

Необходимое кровавое преступление.

Убить.

Убить монстра и получить шанс еще немного пожить.

Или просто выжить.