Глава 19
Великая болезнь человечества – ненасытность. Провинциал из глубинки может существовать и надеяться, что когда-нибудь, в лучшей жизни, у него будет, к примеру, ватерклозет. Но стоит тому появиться и спустя некоторое время он станет обычной вещью, не вызывающей бурные эмоции. А превратится лишь в необходимость.
Так со всем. Мы поглощаем, поглощаем, поглощаем. Безостановочно и без перерыва. Окружая себя все новыми предметами, которые становятся нашим микрокосмом. И стоит чему-нибудь из этого исчезнуть, как весь мир начинает рушиться, вводя нас в оцепенение.
Раньше я не задумывался о такой вещи, как медицинская помощь. Ну есть она и есть. А скорость приезда неотложки – служила отличной темой для шуток. И вот только, когда оказываешься в мире, где нет переливания крови, врачей с обезболивающим и стерильных бинтов, начинаешь по-другому смотреть на привычные вещи.
Благо, у меня была Рис. И еще два товарища, которые сейчас о чем-то спорили. Я приоткрыл глаза, залез пальцами в прореху и нащупал там тонкий шрам. Это что же со моим телом в старости будет? Если доживу. Я почему-то вспомнил обнаженный торс Охотника и нахмурился.
– Тихо вы, в себя пришел.
Я огляделся. Сидели мы у дороги, неподалеку от самой звенящей, прошу прощения, Поющей пещеры. Хм, в упор не помню, как выбрался. Так, в последний раз я вроде видел бехолдера.
– А как я тут оказался?
– Тебя принес такой высокий, красивый мужчина, – сказала Рис.
– Ничего не мужчина, а женщина, – возразил Троуг, – вот с такими вот… ну ты понял. И задни… то есть, очень интересная.
– Меня немного смущает наблюдения моих товарищей, – вмешался Лиций, – потому что я могу поклясться, что это была молоденькая кошечка. В смысле, зверолюд. Если предположить…
– Да ничего не надо предполагать. Вы все видели одно и то же существо – бехолдера. Ментальное восприятие в действии. И куда ушел этот мужчина-женщина-кошка?
– Туда, – показали все в разные стороны.
– Ясно. Но исходя из того, что бехолдер выбрался наружу и спас меня, Поющую пещеру он покинул. Значит, мы вроде как все сделали правильно. Минуту.
Я зарылся в интерфейс, просматривая строчки. Меня буквально заспамили сообщениями. Пролистал до последних и прочитал.
Вы помогли дружелюбно настроенному Обывателю.
+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень + 5660. Вы тяготеете к Свету.
Вы помогли дружелюбно настроенному Обывателю.
+ 20 единиц Кармы. Текущий уровень + 5680. Вы тяготеете к Свету.
Доступна характеристика Светлейший.
Разблокированы дополнительные способности Лика Спаситель . Вспомогательные способности откроются при достижении пятнадцати тысяч единиц светлой кармы.
Ваша известность повышена до 9.
Ваша репутация изменена на Ронин.
Это все лирика, ткнул в Лик и стал жадно поглощать новую информацию.
Благословение
Повышение Здоровья, Бодрости и Маны на 200% двенадцати дружественно настроенным разумным существам. Применение: на окружающих в пределе видимости. Время действия: 3 минуты. Время перезарядки: 3 дня.
Исцеление
Устранение любых негативных эффектов недугов, зависимостей, деструктивных привычек и восполнение Здоровья до максимального значения. Применение: локальное, необходимо дотронутся до исцеляемого. Время перезарядки: 7 дней.
Паства
Обращение двенадцати враждебно настроенных Игроков в дружественных. Применение: на ближайших окружающих. Время действия: 5 минут.. Время перезарядки: 7 дней.
– Ну что, господа и Рис, можете меня поздравить. Перед вами сидит Светлейший.
– Лиций голова, – потрепал Троуг зверолюда по макушке.
– Рассказывай давай по порядку, – перебила девушка, – с самого начала.
– Вхожу я в пещеру. Там сидят англичанин, француз и русский…
– Сергей!
– Ладно, ладно.
Сага о доблестном, тупом и относительно везучем меня заняла всего минут десять. Нападение четвертого цверга вызвало у Рис закатывание глаз, а у Троуга неодобрительное покачивание головой. Лиций от оценки моих умственных способностей дипломатично воздержался. Зато когда зашел разговор о бочонках с «жиром» среди моих товарищей произошло странное возбуждение. Такого даже не было, когда я сказал, что теперь Светлейший.
– Жир?! Жир?! Жир бехолдера?! – загорелись глаза у корла.
– Погоди, Троуг, не спугни, – негромко, не сводя с меня взгляда, сказала Рис. И добавила приторно медовым голосом, – Сереженька, золотце, где эти бочонки?
– В инвентаре. Решил, раз цвергам этот «жир» был интересен, так и нам пригодится.
– Не все мозги еще отбил, – облегченно выдохнула Рис, широко улыбаясь.
– А я думаю, чего это он такой тяжелый, – сиял Троуг, будто ему было восемь лет и на день рождения подарили новенький велосипед, – это ж… Это ж… Сколько денег!
– Прошу заметить, что Сергей добыл так называемый жир один, – спокойно проговорил Лиций, не присоединившись к общему ликованию, – по всем негласным правилам, добыча принадлежит только ему.
Возникло секундное замешательство, которое я поспешил развеять.
– Вы чего? Я же не жмот какой. Тем более, мы через столько прошли. Само собой, все поделим в равных долях.
– Сережа!
Рис обняла и чмокнула в щеку, заставив чувствовать меня не в своей тарелке. Троуг ладонью ударил по плечу, добавив короткое, емкое, однако из уст корла весьма странное: «Человечище».
– А что, этот «жир» очень ценный?
– Блин, ну вот как ему объяснить? – всплеснула руками Рис.
– Я попробую, – приосанился Лиций, – скажем так, найти бехолдера невероятно трудная задача. А найти бехолдера, в котором есть «жир»...
– Он не во всех?
– Именно. «Жир» не всегда находится в теле. Он выделяется в определенные фазы цикла жизни бехолдера. Обычно, в период взросления. Но напасть на подростка может только самоубийца. Потому что родитель фокусируется на нападавшем, а уйти от мощного ментального существа задача не из простых. Некоторые считают, что бехолдеры могут настраиваться на своего обидчика даже через миры. Соответственно, нападают на него...
– Лишь полностью отмороженные Ищущие, – добавил Троуг, – даже спецы из центральных миров обходят бехолдеров стороной. Деньги деньгами, но они не ценнее жизни.
– Можно предложить «жир» правителю Брема, – сказала Рис, – понятно, что таких денег у него сразу не будет. Но мы можем заключить долгосрочный контракт.
– Вот ты этим и займешься, – сказал я, тяжело поднимаясь на ноги. Нет, все-таки ранения, даже залеченные магическим способом быстро не проходят, бок ныл, – а теперь давайте убираться отсюда. Какой-то тут слишком кладбищенский антураж.
Я выгреб весь мусор из инвентаря, решив сначала положить бочонки, а потом аккуратно распихать оставшееся. Пора уже наводить порядок. Однако мое действие вызвало у Рис лишь насмешку.
– Серег, а что это у тебя такое в руке?
– Мандрагорий корень, знакомый один дал.
– Корень, который затягивает любые раны. В том числе магические. Не говоря уже о простых резанных, – тоном преподавателя начальных классов, произнесла Рис.
– Вот, блин.
– Пожалуйста, на будущее, хоть изредка вспоминай, что у тебя лежит в карманах.
Что-то я сегодня сам себе удивляюсь. Может глицинчика попить или еще чего? Потому что мозгу витаминов явно не хватает. Достаточно было обрезать корень и смазать соком себе рану. Не надо никаких превозмоганий и прочей фигни. С другой стороны, корень таки сэкономил. Еврейские предки, если они вдруг у меня были, точно бы гордились.
– Ладно, проехали. Теперь в Брем.
Не быстро, все же бок до сих пор ощутимо болел, мы двинулись в обратный путь. То ли я знатно проблевался в прошлый раз, то ли просто попривык к окружающим пейзажам, но побоища с подгнившими трупами не внушали мне отвращения. Еще повезло, что здесь относительно прохладно. Не наша зима конечно, однако и мух не видать.
А потом настала пора удивляться. Не нам, а всему и всем, что нас встречало. Казалось, немного накренился набок шпиль городской ратуши, не до конца веря в возвращение квартета, в котором отвага граничила с глупостью. Несколько нехотя развели в стороны алебарды стражники у ворот, провожая нас подозрительными взглядами. Они явно запомнили, куда и зачем мы ушли. Не сразу, но постепенно все больше и больше, нас стали окружать обыватели, тыча пальцами и переговариваясь между собой.
Чувствуя себя минимум рок-звездами, мы добрались до Синдиката. Не столько для того, чтобы сдать поручение, как сказала Рис, когда оно от конкретного человека, можно забрать деньги у него, сколько, чтобы избавиться от назойливых глаз. Синдикат – место только для Игроков. Хотя и последние поглядывали на нас с явным любопытством.
– Это дело надо отметить! – уже направился Троуг в сторону бармена.
– Не здесь и не сейчас, – негромко одернул его я, – сначала разберемся с лутом. Не тем, что подобрали от умерших Игроков, хотя и этот хлам можно продать. Пусть даже по дешевке. А сейчас займемся «жиром». Значит, к правителю?
– Да. Как бы он не хотел, он нас не кинет. Иначе сюда больше ни один Игрок не придет. А нам же нужен посредник. Потому что выходить с таким товаром на черный рынок – опасно, – рассуждала Рис, – Ищущих и за меньшее убивали. Никакая анонимность не поможет. А вот, если предложит правитель города, то никто на него не рыпнется. Иначе это уже полный беспредел.
– Значит, решено, избавляемся от «жира», по возможности пытаемся выторговывать себе чуть побольше. Это на тебе, – указал я на девушку, – потом возвращаемся домой, а завтра уже на повестке дня Элизий. Это уже на нас с Троугом.
Вы сделали следующий шаг к обретению умения Лидерство.
– Планы наполеоновские, – хмыкнула Рис.
– Что-то мне подсказывает, что время против нас. И не надо еще забывать о тех наемниках, которые ушли раньше. Думаю, придется перейти им дорогу.
– Козни и пакости, – удивилась девушка, – не каждый день услышишь такое от Светлейшего. Но я за.
– Хватит ерничать. И ладно, Троуг, давай по одной кружке.
Задержались мы на четверть часа и выпили по паре кружек. Точнее я. Троуг и зверолюд вырвались вперед с большим отрывом. Рис так и вовсе поддержала компанию, но лишь формально. За это время я сдал поручение пергу, который весьма меланхолично отнесся к глазу. А может сделал вид. Ну ладно, у меня еще несколько сувениров на «стеблях» есть. Думаю, в центре города будет более благодарная публика.
Наконец, дождавшись, когда толпа перед Синдикатом немного рассосется, мы выскочили наружу и бодрым галопом направились к ратуше. И довольно скоро вновь набрали хвост из ротозеев. Правда, я с некоторыми нотками гордыни отметил, что многие смотрели на меня чуть ли не с благоговением. Ну ясен пень, герой идет.
Небольшая заминка возникла лишь у самой ратуши. Стража долго мурыжила нас: «кто такие», «цель визита», «подождите несколько минут». Когда я понял, что такая шарманка может длиться вечно, то достал из инвентаря оставшуюся связку глаз детеныша. Удивительно, но после этого процесс значительно ускорился.
Нас провели по красивым залам. Видно было, что ратушей гордились. Но постепенно все пришло в запустение. Обстановка обветшала, паркет истерся, люстры горели в половину свечей. Денежный ручеек иссяк, а вместе с ним кончились лоск и роскошь.
Мое мнение утвердилось, когда я увидел правителя. Невысокого мужичка с проплешиной на макушке и невероятно выразительным носом. Он был одет в поношенный и местами затертый дублет, широкие штаны и сапоги. Оказался тот, конечно же, пергом. И окружало его с десяток оранжевокожих.
– Приветствую доблестных спасителей Брема, – поднялся навстречу правитель, – от моего имени и имени жителей города хочу поблагодарить вас за избавление от ужасного чудища. Отряд моих солдат отправился в Поющую пещеру, дабы оттащить тело бехолдера подальше.
Ага, а заодно проверить, действительно ли я убил ментальное существо или попросту где-то скоммуниздил глаз.
– Слышал, в Синдикате вас уже рассчитали.
– Да, выдали всю сумму, до грамма.
– Тогда чем я могу вам еще помочь?
Действительно. Герои героями, но правитель ясно давал понять, что пятки нам тут мулатки щекотать не будут. Поблагодарили, заплатили, а теперь искренне недоумевали, какого черта нам еще надо. Поэтому я решил перейти сразу к делу.
– В процессе избавления пещеры от бехолдера и спасения вашего славного города, мы кое-что приобрели. Вот…
Я вытащил неполный бочонок и поставил на пол. Правитель приподнялся на локтях, возвышаясь над креслом, его глаза сверкнули, и он тут же вскочил на ноги. Подбежал ко мне, не сводя взгляда с «жира», и дрожащими губами залепетал:
– Это же… это…
– «Жир» бехолдера. Так его называют. Лиций говорит, что на самом деле это какие-то секреторные выделения, но это неважно, да и неинтересно. Дело в другом. Я хочу предложить вам сделку.
– Все что угод… В смысле, говорите, – вспомнил носатый, что он все-таки уполномоченное лицо.
– Вы выступаете в роли посредника при реализации этого продукта. За определенный процент. За это вы выплачиваете мне единовременно пять килограмм пыли. Все остальные деньги будут поступать на мой Игровой счет в банке.
– «Лиловый горизонт» или «Торговый путь»? – кивая, как заведенная болванка, спросил правитель.
– Э…
– «Торговый путь», – в один голос за меня ответили Рис и Лиций.
Вот молодцы. Про банки мои друзья рассказали, пока мы возвращались с пещеры. Но что их несколько и какие тут самые крутые умолчали. Нет, про кредитные организации я и сам раньше догадывался. Не может такая сложная игровая Система обходиться без централизованного финансового управления. Многие Игроки имели свои счета, с которых уже другие Игроки не могли украсть пыль. В случае смерти Ищущего, его деньги передавались родственникам или близким. А учитывая повышенную смертность среди нас, услуга была довольно востребованной.
– Надо составлять договор, – светился правитель, будто наелся изотопов урана.
На это ушло еще полчаса. Рис торговалась, как в последний раз, Лиций не соглашался с некоторыми пунктами в договоре, Троуг под шумок щипал придворных дам. Ну хоть кто-то занят делом.
В конце концов, окруженные почти всей стражей города (так мне показалось) мы направились в банк. И тут я понял, почему Рис с Лицием выбрали «Торговый путь». По словам, девушки, «Лиловый горизонт» был обширнее в своей сети. Однако раскинул свои щупальца в основном на центральные миры. А периферию подобрал «Торговый путь». Нет, конечно, были и еще несколько организаций, но их мы в расчет не брали совсем. К тому же, в Бреме был только один Игровой банк.
Конечно, до знаменитого «Зеленого» коллеги, так распространенного среди российских обывателей, ему было далеко. Так, небольшое отделение в захолустье. Но к нам отнеслись со всей серьезностью и внимательностью. Хотя, как еще по-другому? Тут происходила сделка века. Бочонки взвесили, описали, «жир» перелили в огромный контейнер, который стража сразу закрыла. Казначей, не менее взбудораженный, чем правитель, вытащил четыре внушительных мешка – Рис сторговалась на авансе в четыре кило, пяти у них просто не было – и после нескольких росписей передал нам.
– Первые продажи пойдут через два-три дня, – радостно пожимал руку правитель, – после каждой сделки деньги будут в равной доли распределяться на четыре счета. Ну и, соответственно, одиннадцать процентов я удерживаю в пользу торговцев Брема.
А может и себя лично. Однако я пожал руку и ответил улыбкой. Несколько часов назад у меня и вовсе было не больше двадцати граммов, а теперь почти полтора килограмма. Впрочем, обогатились все, начиная от моих друзей, заканчивая бремовцами. Одним словом, всем хорошо сделал. Ах, Сережа, был бы рай, тебя туда бы без справки пустили.
– Господин, Серг, – скромно обратился ко мне конторщик, когда все стали расходится, – вы теперь наш новый клиент. И вам может понадобиться карта всех отделений. Вот, возьмите.
Пергамент был старый, сухой и весьма увесистый. Я развеял его и чуть не задохнулся от изумления. Сотни точек вспыхнули на моей личной карте. И многие там, где по-прежнему была Terra Incognita. Миры, миры, миры. Это же сколько их? Нет, я понимал, что много, но чтобы настолько.
Не без труда нашел открытую карту. Итак, в Отстойнике пять отделений, в Пургаторе семь, по четыре (видимо, чтобы никого не обижать) в Элизии и Фироле, ни одного в Атрайне и шесть в Ногле. Я с невероятным усилием оторвался от карты и кивнул конторщику.
– Спасибо.
– Приходите еще, господин Серг. Для нас большая честь работать с вами.
На улице я не выдержал и, пока мы шли к Вратам, поделился своим открытием с друзьями. Рис фыркнула, Троуг усмехнулся, а терпеливый Лиций спокойно объяснил.ой
– «Торговый путь» второй по многочисленности банк. Хотя, резонно иметь небольшой вклад в каждом банке. К примеру, помимо полной конфиденциальности они гарантируют своим клиентам безопасность. То есть, если кто захочет напасть на тебя в банке, то сотрудники кинутся на защиту, – он немного подумал и добавил, – как правило.
– Ага, только дорого это все. И проценты не сказать, чтобы сладкие, – хмыкнул Троуг, – лучше всего хранить пыль под подушкой.
– Твои размышления о финансовом управлении денежными потоками не делают тебе чести, – холодно заметил Лиций, – так думать опрометчиво. И…
Договаривать он не стал. Уши зверолюда тревожно повернулись в сторону обители Вратаря, а сам он выгнулся. Точь-в-точь, как самый обычный кот. Троуг заметил изменение друга и в один миг облачился в доспехи. А Рис вытащила посох. Я сглотнул подкативший ком и подался вперед. Потому что происходило действительно нечто странное.
У меня словно кольнула недавно залеченная рана. Хотя боль была такая, будто Рис схалтурила и бок вновь начал кровоточить. Однако сейчас это казалось сущим пустяком. Потому что несколько Игроков обступило обитель, пятясь от нее, а изнутри, если мне не изменял слух, доносился звук боя.
