Глава 15
Франция. Марсель. Квартал Ле-Панье. Улица Призон.
30 ноября 1919 года. 08:00
Впервые за все время ночь не принесла кошмаров. Зато, проснувшись утром, я уже точно знал, где искать разгадки к прошлому моего репациента. А если точнее, мне приснилось место, где Аксаков спрятал какие-то свои вещи, которые, как раз, могли прояснить, хотя бы некоторые пробелы в моей памяти. Во всяком случае, очень на это надеюсь.
Понятно, что соваться туда крайне опасно, но на моей стороне неожиданность. Вряд ли там оставили постоянный пост. Пришел, взял что надо и ушел. На все уйдет максимум полчаса. Думаю, успею.
Наспех позавтракав, я понесся к ночлежке, где очнулся после переноса в тело поручика.
- Месье Денисофф? – хозяин точно так же, как и в первый раз удивленно вытаращил на меня глаза. – Но вы... вы...
- Приветствую вас, месье Пулен, – небрежно поздоровался я.
- Чем могу помочь? – толстячок взял себя в руки и изобразил повышенное внимание.
- Вы уже кому-то сдали мой номер?
- Нет, – толстяк услужливо поклонился. – Нет, я сохранил его для вас. Но понимаете... вам придется оплатить то время, что вас не было... хотя бы по половинному тарифу...
- Держите, – я ему сунул в пухлую ладошку пятидесятифранковую купюру.
- Прекрасно, прекрасно! – хозяин моментально изобразил на пухлом лице крайнюю степень любезности. – Всегда к вашим услугам, месье Денисофф. Я заменил замок, сейчас возьму... – он нырнул в свою каморку и через несколько секунд появился с большим ключом в руках. – Все готово. Прошу за мной. Ах да... вами интересовалась полиция... те два трупа... у меня из-за них были большие проблемы... да, очень большие...
- С полицией, я уже все решил, – отрезал я, втолкнул хозяина в комнату и запер дверь на засов.
- Как это понимать? – возмущенно пропищал месье Пулен, но тут же заткнулся, уставившись на пистолет в моей руке.
- Никак. Я займу всего пару минут вашего времени. Сдвигайте ее в сторону... – я показал стволом «маузера» на кровать. – Живее...
Пока хозяин возился с топчаном, я быстро огляделся. Полка, стол, колченогий стул, паутина на потолке... даже следы от крови на полу все еще просматриваются. Мебель тоже вроде бы не сдвигали. Все должно быть на месте.
- Месье Денисофф, – жалобно проблеял хозяин ночлежки. – Он тяжелый. Не получается у меня...
- В сторону, – я пинком сдвинул лежак с места. – Продолжайте...
А сам стал в угол, чтобы контролировать вход и толстяка одновременно.
Через несколько минут возни у хозяина все-таки получилось оттащить импровизированную кровать к противоположной стене.
Еще минут десять, я вскрывал пол, люто матеря себя за то, что не догадался прихватить из дома какой-нибудь подходящий инструмент.
Когда справился, сунул в дыру руку и выматерился, ничего не нащупав. Не понял? Именно это место я видел во сне... Стоп! На гвоздях шляпки еще не проржавели. А я, то есть, поручик, вообще доски не прибивал. И этот урод филонил как мог, когда сдвигал лежак. Полиция или...
- Месье Пулен...
- Я не знаю, о чем вы! Честное благородное... – залепетал толстяк, отчаянно мотая головой – Это не я, правда...
Все ясно. Именно эта сука здесь порезвилась в мое отсутствие. И как только догадался, что в комнате тайник.
- Если через минуту не вернешь мои вещи... – я шагнул вперед и приставил «маузер» к покрытому слипшимся от пота пушком виску хозяина ночлежки. – Живо...
- Я все отдам!!! – завизжал как поросенок толстяк. – Не надо, умоляю. Я случайно наткнулся, хотел сохранить для вас, месье Денисофф. Чемодан у меня, в комнате. Там все целое, правда...
- Идем, – я его подтолкнул к двери. – И не дай бог пикнешь, вышибу мозги в ту же секунду.
Не пикнул до самой своей конуры. Потом долго пыхтел, копаясь под диваном и, наконец, подобострастно кланяясь, вручил мне небольшой потертый кожаный чемоданчик.
- Пожалуйста, месье Денисофф.
- Говори сразу, что взял?
- Ничего, клянусь Святым Иоанном!!! – толстяк прижал руки к груди. – Я ждал, а вдруг вы вернетесь! Честное слово.
- Смотри. Если проболтаешься, что я здесь был...
- Нет, что вы, месье Денисофф. Никому не скажу...
- Если соврал, сразу покупай себе место на кладбище, – я глянул на часы и взял чемодан.
По-хорошему, надо бы проверить вещи прямо здесь, на предмет отсутствия. Но катастрофически нет времени: и так провозился черт знает сколько. К тому же, я даже не представляю, что там может лежать. Увы, ночные видения этот момент никак не прояснили. Так что, хрен проверишь. Ладно, дома гляну. Стоп...
В коридоре неожиданно послышались торопливые шаги нескольких человек.
- Другой выход из квартиры есть? – чувство самосохранения забило в колокола и, я решил не надеяться на то, что это постояльцы.
Вот же зараза! Подставил все-таки уродец пухлый. Наверное, когда заходил в комнату за ключом, послал кого-нибудь предупредить корсиканцев.
- Е-есть... – заикаясь пробормотал толстяк и ткнул дрожащей рукой куда-то себе за спину. – Т-там...
- Живо запирай, – тихо приказал я, подтолкнув его к двери. – И не дай бог, подашь голос...
- К-как прикажете... – Пулен принялся возится с засовом, а я стал сбоку, держа его на прицеле.
Вдруг в коридоре бабахнул оглушительный сдвоенный выстрел. В двери образовалась большая дыра, а у хозяина ночлежки исчезла голова, переместившись на потертый ковер бурыми кусками и алыми брызгами.
- Твою ж мать... – я отшатнулся и три раза пальнул в ответ.
За дверью кто-то громко вскрикнул:
- А-а-а, дьявол! Нино, этот ублюдок меня зацепил...
- Ползи сюда...
Я дострелял на голос магазин, заменил его на запасной и метнулся в глубь квартиры. Толстый успел опустить засов, а это значит, что дверь хоть сколько-нибудь еще продержится.
Одна комната, вторая... Вся квартира почти до предела была забита разным хламом. Ничего похожего на второй выход, я так и не обнаружил. А если он и был, то при таком количестве барахла, найти его быстро даже не стоило мечтать.
- Идиот! – в сердцах обругал я сам себя. – Это же надо было так попасться. Где, черт побери?
Единственное окно забрано толстенной решеткой, какие узлы, свертки, коробки, еще какая-то рухлядь. Черт! За шкафом?
Раздался еще выстрел из дробовика, дверь затрещала под градом ударов.
Уже почти отчаявшись, я пинками расшвырял хлам, потом повалил секретер и опять выругался, но на этот раз облегченно – выход нашелся за ним. Но запертый.
- Сука!.. – попробовал вышибить дверь, не смог с первого раза, но раздавшийся треск засвидетельствовал, что задача вполне по силам.
Перевел дух, выпустил еще пару пуль, отбивая желание ворваться с налета у корсиканцев, отошел на несколько шагов, прижал чемоданчик к себе локтем, а затем еще раз саданул плечом.
И с разгона вывалился во дворик, который со всех сторон окружали дома. Чудом удержался на ногах, глянул по сторонам и едва не остолбенел, наткнувшись взглядом на добрый десяток зевак, в свою очередь таращившихся на меня из окон.
- Магда, Магда, глянь, что творится!!! – завопил визгливый женский голос, отражаясь эхом от стен. – Да иди же, все интересное пропустишь...
- Иду, иду...
- Прям явление Христа народу... – я быстро пришел в себя, отбежал в сторону на несколько шагов, по наитию резко развернулся и вскинул «кольт».
Как выяснилось, очень вовремя. Через мгновение, вслед за мной, путаясь в полах пальто, вылетел один из корсиканцев с дробовиком наперевес, а вслед за ним еще двое, уже с револьверами в руках.
- Ладно, парни, сами напросились.
Стеганули выстрелы, сорвав с крыши стаю голубей.
- Вдруг охотник выбегает... – первый мафиозо пошел боком и завалился в палисадник. – Прямо в зайчика стреляет... – второй споткнулся и выронив пистолет плашмя грохнулся в лужу. – Пиф-паф, ой-ой-ой, умирает зайчик мой... – Третий отчаянно размахивая руками затормозил, поскользнулся, чудом выправился, но наткнувшись на пулю, опрокинулся в грязь.
- Это вам не это, щеглы... – вбив в рукоятку пистолета очередной магазин, я пошарил взглядом вокруг и побежал к выходу из дворика.
Сзади дважды бабахнуло, над головой противно свистнули пули, но я уже выскользнул в переулок. Быстро отряхнул с плаща грязь, поправил чудом не слетевшую кепку, принял вид чинного обывателя и степенно пошагал дальше. Попутно костеря себя на разные лады.
По всем канонам конспирации, мне надо сидеть тише воды и ниже травы, где-нибудь в глубокой дыре и тихо сопеть в две дырочки. А я что сделал? Это... даже не знаю, как сказать. К счастью, на этот раз повезло, а могло... Вот что я хотел узнать? Прошлое Аксакова? А зачем оно мне? Тут свое бы узнать, а поручика и нахрен не нужно. Полный идиотизм, одним словом. На меня такое не похоже. Стоп... зараза! А если это поручик такие выбрыки устраивает? Точно! Вместе с телом, мне достался целый букет привычек и остаточных рефлексов. Это ему что-то позарез надо было в своем тайнике, а я, обалдуй, не распознал чье это желание. Ну уж, нет, братец, так не пойдет. Не сомневаюсь, ты был хорошим парнем, но тебе во мне больше места нет.
Пообещав себе окончательно изжить наследие хозяина, я поймал таксомотор и указал адрес соседнего со своим, района.
Пришлось пережить несколько веселых минут, когда таксист выбрал маршрут мимо ночлежки. К счастью, обошлось. Полиция уже оцепила место происшествия, но машину останавливать не стала.
Домой добрался уже к вечеру. Сварил себе крепчайший кофе и положил на стол чемодан. Ну что, глянем, стоило он того, или нет...
Ключа, понятное дело, не нашлось, поэтому пришлось воспользоваться ножом.
- Не понял? – я достал тугой сверток в чехле из тонкой парусины и распустил завязки на нем. – Форма?
Действительно, это оказалась новенькая военно-полевая форма царской армии, с тщательно пришитыми погонами поручика.
- Очень полезная находка... – недовольно буркнул я, вслед за ней доставая форменную фуражку, портупею с кобурой и явно шитые на заказ, щегольские хромовые сапоги. – Ну и нахрена ты хранил все это? А шашку где прохлопал? Кажется, полагалась каждому офицеру. Пулен, слямзил? Хотя, сюда она просто не поместилась бы. Все, что ли? Нет, не все...
На самом дне чемодана отыскалась жестяная коробка из-под каких-то конфет. Снедаемый любопытством, я быстро сковырнул с нее крышку и вывернул содержимое на стол.
Внутри оказалось три ордена, наградные свидетельства, офицерское удостоверение, маленькая записная книжка, еще пару каких-то документов, маленькая иконка Николая Чудотворца и довольно большой золотой медальон на цепочке.
- Орден Почетного легиона, что ли? – я повертел пятиконечную звезду с раздвоенными концами на алой колодке и отложил в сторону. – И это какая-то иноземная побрякушка... г-м... с пальмами. А этот... вроде как наш, российский... Святого Станислава третей степени? С мечами? Увы, не знаток ни разу. И все? А это что?
Небольшой значок был опознан, как знак об окончании Павловского военного училища.
Судя по документам, получалось, что поручик отправился во Францию, сразу по окончанию четырехмесячных ускоренных офицерских курсов. На которые он поступил в семнадцать лет и закончил их с отличием.
В записной книжке, на первой странице, каллиграфическим почерком было начертано несколько строчек. Сначала шло число, а потом цифры, скорее всего означающие суммы денег. Общим числом на 56 тысяч франков.
- Долги? – озадачился я. – А вот хрен его знает. Вряд ли поручик сам занимал кому-нибудь. И вряд ли зарабатывал столько. Загадка, однако. Впрочем, никому и ничего я отдавать за него не собираюсь, так что проехали.
Больше никакой информации из находок почерпнуть не удалось. Будучи в крайней степени разочарования, я взял в руки медальон и неожиданно обнаружил, что он с секретом.
Клацнула потайная кнопка, с легким щелчком открылась крышка. На ладонь упал локон волос цвета воронова крыла.
- Ух ты... – с маленькой фотографии, вмонтированной внутри, на меня смотрела ослепительно красивая девушка, абсолютно не славянской внешности. Возможно, француженка или гречанка. Или еще какой средиземноморской национальности. Может даже итальянка.
И как не странно, эта девушка показалась мне знакомой. Поломав голову, так ничего и не вспомнил, а потом, снедаемый неожиданной догадкой, бросился к стопке марсельских газет, которых за все эти дни накопилась целая пачка.
Долго искать не пришлось. В первой же газете, на странице светской хроники, обнаружилась фото искомой красавицы. А прочитав комментарий под ним, я не поверил своим глазам.
- Стефания Неро? Твою же мать...
Девушка оказалась одной из первых красавиц и светских див Марселя и... и родной дочерью того самого Франциска Неро, главы корсиканской мафии.
- Вот это ты вляпался, парень... – я достал очередную сигарету, закурил и задумался. – Ничего себе...
Дальнейшие умозаключения не отличались особой сложностью. А что тут думать. Все и так ясно. Судя по фото из медальона и локону волос в нем, между Аксаковым и Стефанией происходил бурный любовный роман. Ее папаше сей мезальянс не понравился, и он постарался отвадить поручика от кровиночки. Тот, наверное, уперся, или того хуже, быканул по-черному, быстро стал личным врагом главмафиозо и вынужден был прятаться. Да уж... Идиотизм ситуации просто зашкаливает. Из-за какой-то пустяковой интрижки, погибло черт знает сколько людей и неизвестно сколько погибнет еще. Пустяковой, потому что, судя по светской хронике, девуля уже обзавелась новым ухажером. Сыном какого-то крупного промышленника.
- И что делать теперь? – плеснув еще кальвадоса в бокал, я перешел к камину. – А вот хрен его знает. Денег хватает, но документов как не было, так и нет. А без них... На свой страх и риск сунуться в посольство? Белая армия еще сражается, значит у нее должно быть представительство в Париже. Дай бог памяти, как же там его... Точно, военный атташе граф Ипатьев или Игнатьев. С ним еще какая-то история с деньгами случилась. В общем, можно к нему обратится. Авось сойду за настоящего белого офицера. А если спросит, почему не на фронте, скажу, что в госпитале провалялся. А сейчас жажду приобщиться к борьбе за святое дело, так сказать. Тем более, это недалеко от истины. А вернее, прямо в точку. Особой любовью к красным, я уж точно не страдаю. Черт его знает, чьи это убеждения, мои или поручика, но так и есть.
Или напрячь папашу Рене по поводу левого паспорта? Пожалуй, последнее безопасней. После чего валить к чертовой матери из Марселя. Стоп... а с сестричками что делать?
А если их забрать с собой? Да уж... сказанул. Куда, с собой? В Россию, прямо в мясорубку Гражданской войны? Ладно, все это лирика. Ничего кроме неприятностей, я им не принесу. Поэтому оставлю денег и на этом все. Может когда еще и свидимся. Или...
Мысль о том, что придется расстаться с Ульяной мне очень не нравилась, если не сказать большего.
- Влюбился, урод. Только вот вопрос, кто влюбился: Аксаков, черт бы его побрал, или я. Попробуй теперь разберись.
Так и не приняв окончательное решения, почистил оружие, а потом лег спать.
Ночь отметилась довольно странным видением.
Высокий статный старик в парчовом халате, слегка пошаркивая домашними туфлями по ковру, степенно вышагивал по кабинету обставленному старинной мебелью и надтреснутым старческим голосом уверенно чеканил слова:
- Беда великая наступает, Сашка, беда. И не в германцах дело, с ними,с божьей помощью справимся. Не впервой. Нечто худшее впереди, говорю тебе, гораздо страшнее. То, что может основы Руси низвергнуть. Понимаешь? Куда тебе, оболтус. Но ладно, со временем поймешь. Наш род издавна служил отечеству. Пришла и твоя пора послужить. А посему, прекращай балбесничать Сашка. Думаешь, я не знаю куда ты собрался с твоими друзьями бежать? Нет, не пойдет. Хочешь на фронт? Пожалуйста. Но сделаем все правильно. Я уже отзвонился Арсению Никифоровичу, так что примут тебя на офицерские курсы без проволочек. И закроют глаза на то, что годами слегка не вышел. И смотри мне, шельмец, не посрами...
На этом месте, я проснулся, словно меня толкнули под бок. Нашарил часы на прикроватной тумбочке, про себя выругался, обнаружив, что еще глубокая ночь, повернулся на бок и опять закрыл глаза. Но заснуть так и не смог, какая-то неясная тревога напрочь отбила сон.
Прислушался, но ничего кроме тиканья механизма в напольных часах и шуршания мышей под полом не уловил, зато обнаружил, что у меня страшно разболелась голова.
Матерясь про себя встал, поежился от холода, набросил халат, машинально сунул «маузер» в карман и поплелся на кухню, за универсальным обезболивающим: виноградным самогоном просто ядерной крепости.
Ну что же, подлечу головушку, заодно и усну покрепче. Ну и сон приснился... Получается, тот бравый дед, учил жизни меня. То есть, поручика. Интересно. Но все же, было бы лучше, если в том же ракурсе про меня снилось, а не про Аксакова. Но, даст боженька и дождусь.
Клацнул выключателем и уже в голос ругнулся. Вот же суки, опять электричество выключили на ночь.
Повозился еще с минуту, разжигая керосиновую лампу и шагнул к двери.
Едва переступил порог комнаты, как тут же схлопотал чем-то тяжелым по голове.
Звонко брякнулась об пол лампа, ноги мгновенно стали ватными и отказались держать тело. Я рухнул на пол, но, как не странно, сознания не потерял, хотя с трудом воспринимал действительность.
На ковре заплясали веселые язычки пламени, чей-то голос раздраженно прошипел:
- Марио, Лука, вяжите этого урода. Да прибейте сначала хорошенько, чтобы не трепыхался. Джанни, осел, не стой, туши огонь, не хватало еще сгореть. Святая Мадонна, с кем приходится работать, одни идиоты...
Тут же мне в скулу врезалась чья-то нога. Клацнули зубы, в глазах вспыхнул ослепительный фейерверк. Следующий удар пришелся в бок, и отбросил к стене. Едва не заорав от острой боли в ребрах, я воспользовался моментом и сунул руку в карман.
- Ну что, сын шлюхи, допрыгался? – в глаза ударил яркий луч света.
«Сам ты шлюха...» – я снял большим пальцем предохранитель и не вынимая из кармана пистолета, дважды нажал на спусковой крючок.
Раздался приглушенный треск, нависающая надо мной темная фигура завалилась набок. Я выхватил пистолет и с трудом различая в темноте остальных, выстрелил по ним еще четыре раза.
Бабахнули ответные выстрелы. Над головой в стену с треском влепилась пуля. Вторая ударила куда-то в плечо, мгновенно парализовав левую руку. Отчаянно стараясь не потерять сознание, я перекатился в сторону и целясь по вспышкам дострелял магазин.
Сухо щелкнул боек, наступила мертвая тишина, прерываемая чьими-то судорожными вздохами. Скрипя зубами от боли, я встал на колени, здоровой рукой подобрал фонарик и провел им по комнате.
Луч света выхватил лежащие на полу тела.
- Раз, два... – сначала я не поверил своим глазам. Каким-то чудом мне удалось завалить всех четверых корсиканцев. Двое из них были еще живые: первый, сжавшись в позе эмбриона тихонько скулил, а второй сучил ногами как заведенный и хрипло сипел, пуская ртом кровавые пузыри.
- Черт... – спохватившись, я схватил с пола чей-то револьвер, шарахнулся в угол, и взял на прицел входную дверь, справедливо полагая, что на звуки пальбы вполне может пожаловать еще кто-нибудь из оставшихся на улице мафиозо.
Едва успел досчитать до десяти, как в коридоре послышались осторожные шаги.
- Лино, Марио, что тут у вас? – подрагивающий от напряжения голос принадлежал совсем молодому пареньку.
«Зря ты сюда пришел...» – я подождал пока он покажется в проеме и выстрелил.
Оглушительно грохнуло, револьвер оказался впечатляющего калибра. Гость согнулся и плашмя рухнул на ковер.
Подождал еще пару минут, никого больше не дождался, едва волоча ноги добрел до входной двери и запер ее на засов. Потом вернулся к себе в комнату, и ощупал рану. Пуля попала чуть левее плечевого сустава, выходного отверстия не было, зато я ощутил твердый шарик под кожей на спине. Рана кровила, но не сильно, видимо пуля не задела крупные сосуды.
В глаза стоял розовый туман, во рту все пересохло и отчаянно тошнило. Шипя от боли, плеснул самогона на рану, туго перевязался простыней, а потом потащился в туалетную комнату, нашел в шкафчике флакончик лаудаума и сделал из него два больших глотка.
Почти сразу же стало гораздо легче: в голове немного прояснилось, а боль притупилась.
Над дальнейшими своими действиями почти не раздумывал. Тут не думать надо, а валить. Как можно быстрее и как можно дальше. Минут десять у меня есть, но не больше. Ночная пальба по-любому подняла на уши соседей. А значит, полиция в пути. Или вот-вот собирается выехать. Но ничего, должен успеть.
Раненых добивать не стану. Сами сдохнут. А если не сдохнут, пусть объяснят фликам какого черта сюда полезли. «Тревожный чемоданчик» собрал уже давно. В нем ничего лишнего: все наличные средства, «штайер», полные обоймы к нему, патроны к «кольту» и «маузеру», на этом все. Тяжеловато, но должен унести.
Пока одевался, снова разбередил рану, пришлось опять глотнуть настойки опия. Подхватил саквояж и вышел во внутренний дворик. С мыслью уйти в канализацию, сразу попрощался. Со свежим ранением там делать нечего. Живо закончишь как Серж. Тогда куда? Остается только один вариант. Авось не прогонят.
Перелезть через забор оказалось еще той задачей, но с грехом пополам справился. Через несколько сот шагов запал почти полностью иссяк, пришлось опять воспользоваться наркотой. О том, что предстоит тащиться в другой квартал, старался не задумываться, радовался каждому шагу.
Не знаю, как я добрался к дому цветочниц. Не иначе, с божьей помощью. Поднимался вверх по лестнице уже только на морально-волевых.
Мерзкий треск ручного звонка, отдающийся в ушах гигантскими тамтамами.
Почти сразу же за дверью послышались легкие шаги и встревоженный голос Ульяны.
- Кто там?
- Я...
- Вы? – Заскрежетал замок. – Вам не кажется, Алекс, что вы выбрали неподходящее время для визита? – закутанная в платок поверх ночной рубашки Ульяна сурово прищурилась, но тут же смягчилась голосом. – Ой... что с вами?
- Извините... – через силу выдавил я из себя, и чтобы не упасть, прислонился к стене. Но устоять все же не получилось, в голове опять полыхнули звездочки, и я благополучно улетел куда-то в темноту.
Очнулся от того, что дьявольски пекло в носу. Открыл глаза и обнаружил себя на том же диване, в котором недавно прятался от полиции. Рядом на стульях чинно сидели Аглая с Ефросиньей и в две руки совали мне под нос ватки с нашатырем. Увидев, что я открыл глаза, они дружно завопили:
- Уля, Уленька, господин Аксаков пришел в себя!
- Да-а-амы... ааа-пчхи... – не удержавшись, я чихнул и опять едва не потерял сознание от боли в плече. – Х-хватит...
- Ой, простите, – девочки дружно спрятали руки с ватой за спину.
- Вы очнулись, – в комнате появилась Уля, – это хорошо. А теперь извольте объясниться, Александр Александрович, – выражение на ее лице никак нельзя было назвать приязненным ко мне. – Надеюсь, те кто вас так отделал, не придут сюда следом?
- Нет. Их уже нет... – с трудом выдавил я из себя. – Прошу прощения. Я сейчас же покину вашу квартиру...
И сделал попытку сесть. Но близняшки тут же вцепились в меня, не давая встать и гневно смотря на сестру.
- Пока оставайтесь... – нехотя смягчилась Ульяна. – Давайте посмотрим, что с вами. Глаша, Фрося, живо несите таз с теплой водой и чистые полотенца. Сесть сможете? Тогда садитесь...
Надо сказать, что осмотр не отличался особой деликатностью. Уля действовала умело, ловко, но жестко.
- Череп целый, хотя головные боли вам надолго обеспечены, лицо – тоже ерунда, разве что, придется слегка спустить кровь из гематомы, – безапелляционно заявила она по итогам. – С ребрами хуже, без надломов, скорее всего, не обошлось. Но обойдемся тугой давящей повязкой. А вот пулю придется доставать.
- Простите, Ульяна, вы собираетесь сделать это сами? – от такой решительности мне стало немного не по себе.
- Да, сама, – решительно отрезала девушка. – А что, есть какие-то другие варианты?
- Да, да, Уля может! – с готовностью подтвердила Глаша. – Если бы вы знали, как она ловко потрошит птицу.
- И рыбу! – добавила Фрося, тщательно пряча улыбку.
- Вы еще здесь? – строго повела бровью Ульяна на сестер. – Брысь... – потом извиняюще улыбнулась и добавила. – Они шутят. Хотя, кое-какой опыт у меня действительно есть. В свое время, я посещала курсы медсестер и на фронте несколько раз пришлось ассистировать при операциях. Так что, особо не переживайте. Медицинских инструментов у меня нет, но кое-что подходящее найдется. Сейчас я займусь стерилизацией, а вы лежите.
Пришлось смириться. Другого выхода у меня в любом случае сейчас нет.
Саму операцию описывать нет нужды. Приятного, конечно, мало. Не орал, но кусок деревяшки зубами едва не перекусил. Пулю Ульяна извлекла довольно быстро, гораздо дольше чистила и зашивала рану. К концу экзекуции, я так вымотался, что заснул, даже несмотря на дикую боль. Правда, был сразу же разбужен – близняшки заподозрили, что я умер и подняли панику.
В общем, все закончилось благополучно. Пока, благополучно.
Несколько суток после операции меня трепала жестокая лихорадка. Поднялся сильный жар, рана воспалилась, думал уже все, отвоевался поручик. Уля и ее сестрички, постоянно находились со мной, отпаивали бульонами и травяными отварами и все-таки выходили. На исходе четвертого дня температура спала, я наконец заснул, а еще через сутки, проснулся почти здоровым. Ну как здоровым... рана закрылась, лихорадка прошла, но сил едва хватало, чтобы самому ходить в отхожее место.
В Марселе, тем временем ввели комендантский час, к патрулированию привлекли армию. Полиция люто свирепствовала, активно пополняя ряды сидельцев в местной тюрьме. И пользуясь моментом, накрыла все злачные места в городе.
Вдобавок, разразился грандиозный скандал. Глава полиции дал интервью, в котором пространно намекнул, кого считает виновником ряда нашумевших убийств и пригрозил положить этому конец, кто бы не стоял за этим. Одновременно с интервью, в городской газете вышла большая статья, где журналисты очень толково расшифровали слова Шарля де Голара и провели свое расследование, прямо указывающее на Корсиканца, как на главный источник городских неприятностей. Статью перепечатали несколько столичных газет, правда на этом все закончилось. Франциско Неро сразу же выступил с гневным опровержением, после чего обвинения в его адрес на страницах прессы быстро исчезли.
И самое интересное: из меня журналюги сделали народного героя. Мол, некий неравнодушный гражданин, борется в одиночку с преступностью. Даже специальную колонку организовали, под названием «Хроники тайного Мстителя», где публиковали разные небылицы, списывая на меня все, что происходило криминального в городе и мало-мальски подходило под тему.
Ну что могу сказать... Насколько я понимаю, лейтенант-колонель де Голар просто пользуется мной, чтобы наклонить Корсиканца. То, что «мститель» еще на свободе, как раз в его интересах. А вдруг, все-таки доберется до главмафиозо и решит за него все проблемы? Да уж... Но ладно, главное, я еще жив и на свободе.
Что еще... Уля держится со мной подчеркнуто сухо. Как выяснилось, помимо своего основного занятия, она еще присматривает по вечерам за богатыми пожилыми женщинами. А я? За мной что, не надо присматривать? Очень даже надо. Попробовал с ней поговорить, попытался объяснить, что уже нет нужды работать. И что в ответ? Оскорбилась, от денег наотрез отказалась. Еще и дуется. Но ладно, есть у меня план.
Зато, с Глашей и Фросей мы лучшие друзья.
- Дядь Саш, готово, – сестрички подали мне свои тетради.
- Сейчас гляну... – я быстро пролистал и отложил их в сторону.
На меня возложена почетное задание проверять домашние здания. Проверяю, куда деваться. Правда, из меня строгий учитель как из козла барабанщик, но девочки довольны.
- А теперь, интересную историю!!! – сестрички устроились на диване рядом со мной и состроили просительные рожицы. – Ну пожалуйста, пожалуйста, дядь Саш!
- А арифметику кто будет делать? Ась, не слышу? – я для порядка поворчал, но быстро сдался. – Ладно, ладно. О чем бы вам рассказать...
- Конечно же, о доблестном графе Жане Арманьяк и о его верном соратнике Логане по прозвищу Тук! – дружно потребовали девочки. – Или о Горане и Ягушке!
Как выяснилось, запас интересных историй у меня довольно скудный и я взялся пересказывать несколько книг одного автора со странным псевдонимом, которые, как ни странно, остались у меня в памяти. Конечно же, из цензурных соображений, безжалостно вымарывая разные сомнительные моменты, коих, сей писатель напихал в текст без меры.
- Хорошо, Арманьяк так Арманьяк. На чем мы там остановились?
- Как граф прибыл на званый ужин к Мадлен Французской, – тут же сообщила Аглая.
- Значит так. Надо сказать, что сия Мадлен была одной из первых красавиц Франции. И не только Франции...
- Что, прямо красивей нашей Улечки? – понизив голос до таинственного шепота влезла Фрося.
- Ну... – я на мгновение смешался. – Не думаю...
- А она о вас все время вспоминала, дядь Саша, – как бы невзначай сообщила Глаша и тут же поправилась. – Уля, конечно, а не эта Мадлена.
- Да, постоянно вспоминает, – дополнила сестру Ефросинья. – И как раз перед вашим последним появлением, тоже. Говорит, мол, что-то господин Аксаков, давно не заходил. А то фото из газеты, вырезала и спрятала у себя в комнате.
Я про себя улыбнулся. Все понятно, сводничеством решили заняться, козы малолетние. Но, в моем случае, этого особо и не надо. Я и так... влип по самые уши. Вот только боязно открыться этой «тургеневской девушке», сделанной из броневой стали. Да и не в том я положении, чтобы делать признания. Мафия на хвосте, а Уля с сестрицами станет моим слабым звеном. Уже стала. По-хорошему, уже тикать надо, причем, как можно быстрей, чтобы не навести беду, а не семьей обзаводиться.
- Улечка только с виду строгая, – продолжила рекламу Глаша. – А на самом деле, очень добрая.
- И вы, дядь Саш, с ней построже, – умудренно посоветовала Фрося. – Сестрица наша не любит сюсюканья. Да, совсем не любит.
Ответить близняшкам я не успел, потому что эта самая сестрица вернулась домой с работы. Сухо поздоровалась со мной и сразу шла в свою комнату. Ужинала там же и только поздно вечером, перед перевязкой, я удостоился еще раз ее увидеть.
- Как вы себя чувствуете, Александр Александрович? – дежурно бросила Ульяна и зайдя за спину, принялась снимать с меня бинты.
- Уже лучше... – буркнул я, скрипнув зубами от боли. Особой деликатностью цветочница никогда не отличалась. – Что насчет...
- Я уже нашла вам квартиру, – с непонятной раздраженностью перебила меня Уля.
- Ульяна Николаевна... – я попытался обернуться, но сразу получил невежливый тычок в плечо и категоричный приказ.
- Все потом! А пока помолчите.
Пришлось смириться.
Закончив перевязку, Ульяна села на стул передо мной:
- Что вы хотели, спросить, Александр Александрович? Жилище я вам нашла через третьи руки, так что можете не беспокоиться. Хозяйка очень нелюбопытная женщина, живет у себя на ферме, в Марселе бывает редко.
- Я не о том.
- А о чем?
- Вы злитесь.
- Совсем нет, – отрезала Ульяна, и отвела глаза.
- Мне очень много надо сказать вам, – я осторожно взял ее за руку.
Уля едва заметно вздрогнула, но руку не убрала и прошептала:
- Так говорите.
Я дико разозлился на себя за нерешительность и брякнул:
- Люблю вас.
Ульяна грустно улыбнулась, сбив меня с мысли и так же тихо спросила:
- Зачем я вам, с таким-то довеском?
- Это не имеет никакого значения.Ульяна Владимировна, я прошу вашей руки.
- Что вы планируете делать дальше? – несколько отстраненно поинтересовалась Ульяна, проигнорировав мое предложение.
- Боюсь, что это прозвучит пафосно и... глупо...
- И все-таки.
- Я должен буду уехать из Франции.
- Вы собрались в Россию?
- Да. Просто не могу оставаться в стороне... – проклиная идиотизм ситуации, выдавил я из себя. – Правда, перед отъездом мне еще предстоит разобраться со своими проблемами здесь. Так что, как видите, жених из меня совсем незавидный. Верней... совсем бесперспективный. Знаю, что откажете, но лгать вам не хочу.
- Повторите еще раз, – неожиданно твердо попросила девушка.
- Что? Могу начать сначала.
- Я о вашем предложении.
- Прошу... вашей... руки... – чувствуя себя полностью свихнувшимся и запинаясь на каждом слове, повторил я.
- Я согласна, – тихо ответила Уля.
Ожидал чего угодно, но только не согласия, поэтому ее ответ оказался для меня полной неожиданностью.
- Вы...
- Да, согласна, – терпеливо повторила Ульяна и тут же строптиво добавила: – Но, вам... тебе... придется еще просить моей руки у Аглаи с Фросей.
- С ними я договорюсь!
- Не сомневаюсь, – смущенно улыбнулась Уля. – Вы... ты кого хочешь уговоришь...
Вот тут и случился наш первый поцелуй...
