67. Тело в воде
Все в России ждали реакции двора. «Судьба династии и всей страны зависела от этого», – вспоминала великая княгиня Мария, сестра Дмитрия1.
Ночью 16 декабря Александра спала хорошо. Она проснулась от необычного холода. Утром 17 декабря шел снег2. Утром одна из дочерей Распутина позвонила Вырубовой и сказала, что отец ночью домой не вернулся. Вырубова сразу же помчалась во дворец и сообщила это императрице. Александра удивилась. Примерно через час ей позвонил Протопопов. Он сказал, что городовой слышал ночью выстрелы возле Юсуповского дворца, а пьяный Пуришкевич сказал ему, что они убили Распутина. Вырубова и императрица стали ждать новостей. «Ужасно тяжело, – записала в дневнике дочь Александры, Ольга. – Отец Григорий с ночи пропал, ищут везде»3.
Александра написала Николаю: «Мы сидим все вместе – ты можешь себе представить наши чувства, мысли – наш Друг исчез. Вчера А. видела его, и он ей сказал, что Феликс просил его приехать к нему ночью, что за ним заедет автомобиль, чтоб он мог повидать Ирину». Далее она писала, что слышала, что его забрал военный автомобиль с двумя штатскими, после чего был большой скандал в доме Юсуповых. Там были Дмитрий и Пуришкевич, напились и стреляли. Пуришкевич выбежал и заявил, что Распутин убит. Она уже велела Протопопову не отпускать Феликса в Крым. Александра добавляла: «Наш Друг эти дни был в хорошем настроении, но нервен, а также озабочен из-зa Ани, так как Батюшин старается собрать улики против Ани». Александра боялась за всех. Она просила Николая послать Воейкова. Она уже перевезла Аню к ним, беспокоясь за ее жизнь. «Я не могу и не хочу верить, что его убили. Да смилуется над нами Бог! Такая отчаянная тревога (я спокойна – не могу этому поверить). […] Приезжай немедленно – никто не посмеет ее тронуть или что-либо ей сделать, когда ты будешь здесь. Феликс последнее время часто ездил к нему…»4
В тот же день Дмитрий позвонил и попросил разрешения встретиться с Александрой, но она ему отказала. Затем позвонил Феликс. Он сказал, что хочет все объяснить ей или Вырубовой, но Александра велела ему оставаться дома и изложить все в письме, что Феликс немедленно и сделал: «Ваше Императорское величество, спешу исполнить ваше приказание и сообщить вам все то, что произошло у меня вчера вечером, дабы пролить свет на то ужасное обвинение, которое на меня возложено».
Феликс сообщил императрице, что у него дома была небольшая вечеринка, на которой присутствовал великий князь Дмитрий и несколько дам. Тут позвонил Распутин и пригласил ехать с ним к цыганам. Феликс слышал голоса на том конце провода, но Распутин не сказал, откуда звонит. Друзья начали расходиться около трех часов ночи, и тут раздался выстрел. Они вышли узнать, в чем дело, но никто ничего не знал. Затем Феликс позвонил Дмитрию, и тот сказал, что застрелил собаку, которая набросилась на одну из дам, когда они уходили. Феликс вышел во двор и увидел застреленную собаку. К четырем утра гости окончательно разъехались, а он пошел к своему свекру, где проживал в настоящее время. Феликс отрицал свою причастность к исчезновению Распутина, что назвал «сущей ложью», заявил, что ночью не покидал дома и не видел Распутина. «Я не нахожу слов, ваше величество, чтобы сказать вам, как я потрясен всем случившимся и до какой степени мне кажутся дикими обвинения, которые на меня возводятся. Остаюсь глубоко преданный вашему величеству. Феликс»5.
Это постыдное письмо (практически каждое слово в нем – ложь) показывает, насколько бесчестным трусом был Юсупов. Достойный человек, уверенный в праведности своих действий, рассказал бы Александре правду и принял ответственность. Юсупов же не стеснялся лгать. 30 декабря он виделся с Муней Головиной и прямо в лицо ей сказал, что не видел Распутина накануне вечером. Она ему не поверила и терзалась чувством вины за ту роль, которую невольно сыграла в убийстве Распутина. Более она никогда не осмеливалась навестить его осиротевшую семью6.
Александра отправила письмо министру юстиции, но Юсупову не отвечала несколько дней – такое отвращение к нему испытывала. «Ни у кого нет права убивать, – написала она ему позже. – Я очень хорошо знаю, что многие терзаются муками раскаяния, и не только Дмитрий Павлович, который замешан в этом деле. Ваше письмо привело меня в чрезвычайное изумление»7.
Около пяти вечера Александра позвонила Лили Ден, чтобы сообщить ей новости. Она попросила срочно приехать во дворец. Лили приехала сразу же. Императрицу она нашла в лиловом будуаре. Комната благоухала цветами. Чувствовался запах свежих поленьев, принесенных для камина. Александра лежала на диване, дочери собрались возле нее. Вырубова сидела рядом на небольшой скамеечке. Бледная Александра была вся в слезах. Лили видела, что и Анна тоже плакала. Императрица была крайне встревожена, но отказывалась признавать, что Распутин может быть мертв. Она попросила Лили провести ночь у Анны ради безопасности. Лили отправилась в дом Анны – к ее изумлению, в доме было полно агентов тайной полиции. Они сообщили ей, что недавно был раскрыт заговор с целью убийства Александры и Вырубовой, и они прибыли сюда для охраны. Лили Ден уснула в спальне Вырубовой. Ночью со стены упала икона и разбила портрет Распутина8. Лили сочла это дурным предзнаменованием.
Днем, невзирая на риск огромных штрафов за упоминание имени Распутина, газета «Биржевые ведомости» опубликовала короткую статью под огромным заголовком «СМЕРТЬ ГРИГОРИЯ РАСПУТИНА». В ней говорилось: «Сегодня в шестом часу утра в одном из аристократических особняков центра столицы после раута внезапно окончил жизнь Григорий Распутин-Новых». Через несколько часов заметку перепечатала газета «Вечерний Петроград». Говорили, что «Биржевые ведомости» оштрафовали на три тысячи рублей9.
Утром 17 сентября император пребывал в особенно хорошем настроении. На утреннем совещании он шутил, о чем вспоминал капитан Дмитрий Тихобразов. В полдень всех отпустили и пригласили отобедать вместе с царем. В 12.30 офицеры, согласно статусу, выстроились в очередь вдоль стены между личными апартаментами императора и столовой. Но Николай, который никогда не заставлял никого ждать, в назначенное время не появился. Офицеры начали беспокоиться, не случилось ли чего. Наконец двери распахнулись. Николай вышел и направился к столовой. Он подошел к столу с закусками, положил себе немного, налил рюмку водки и отошел, чтобы пропустить остальных. Генерал Морис Жанен, глава французской военной миссии в России, сделал то же самое, поднес рюмку к губами, обвел глазами собравшихся офицеров и тихо сказал: «Он был убит». Все офицеры сразу же поняли, о ком идет речь. Не говоря ни слова, все опустили рюмки на стол – известие вызвало сходные чувства у всех. Когда все расселись за столом, Тихобразов поднял глаза на царя. Николай вел себя как обычно: «Ни его глаза, ни голос, ни жесты ни малейшим образом не показывали, что император потрясен произошедшим».
Но днем Николай повел себя иначе. Он был очень напряжен. За стол он сел, не сказал ни слова. Он смотрел куда-то поверх голов офицеров, избегая визуального контакта. Казалось, он никого не слушает. Когда генерал Николай Рузский сухим, монотонным голосом заговорил о плохом моральном состоянии войск, Николай уже не смог сдерживаться. «Извините меня, генерал», – произнес он. Рузский умолк. «Господа, в жизни каждого человека бывают моменты, когда обстоятельства его личной жизни оказываются выше всего остального. Пожалуйста, продолжайте совещание без меня. Я должен уехать».
Все офицеры поднялись. Николай обошел стол, пожимая всем руки перед отъездом. В воздухе витала некая неловкость. Когда Николай вышел, Рузский продолжил с того момента, на котором остановился. Никто не стал спрашивать, что случилось и что хотел сказать царь, хотя новости дошли еще не до всех. Совещание было очень важным. На нем планировалось обсудить перспективы кампании 1917 года. Но без императора никто не знал, что делать и как действовать. Совещание завершилось без принятия каких-то решений. Каждый командующий на своем фронте стал действовать так, как считал нужным и как позволяли обстоятельства10. В четыре часа дня 17 декабря поезд императора выехал из Могилева в Царское Село.
Утро 18 декабря выдалось ярким, солнечным и морозным. Александра, ее дочери, Вырубова и Лили провели этот день вместе, ожидая известий. Александра все еще отказывалась верить в то, что произошло нечто ужасное. Она утверждала, что Распутин, скорее всего, уехал за город и скоро вернется. И все же все подозревали Феликса и Дмитрия и боялись самого страшного, Дмитрий еще раз просил императрицу принять его, она снова отказалась. Александра от имени царя приказала генерал-адъютанту Константину Максимовичу поместить Дмитрия под домашний арест. Вырубова получала анонимные угрозы, и Александра настояла на том, чтобы она осталась во дворце11. Примерно в половине седьмого вечера Николай прислал Александре телеграмму из Орши: «Только сейчас прочел твое письмо. Возмущен и потрясен. В молитвах и мыслях весте с вами. Приеду завтра в пять»12. По Петрограду поползли слухи о том, что Александра предложила огромное вознаграждение за информацию о местонахождении Распутина13.
В понедельник, 19 декабря, четыре дочери Романовых отправились на работу в царский госпиталь, но им было трудно сосредоточиться. Александра, Вырубова и Ден оставались во дворце. В тот же день к ним приехала Акилина Лаптинская. Днем им сообщили, что найдено тело Распутина. В 13.50 Александра дала Николаю телеграмму со страшным известием: «Нашли в воде»14. Лили Ден вспоминала, что известие глубоко потрясло Александру, но она сумела взять себя в руки и не поддаться истерике15.
Примерно в одиннадцать утра 18 декабря к Большому Петровскому мосту прибыли водолазы, чтобы обследовать Малую Невку. К этому времени резиновый сапог уже показали дочерям Распутина, и они подтвердили, что сапог принадлежит их отцу. Водолазы проделали несколько прорубей и целый день обследовали дно реки, но безуспешно. Поиски завершились 19 декабря, когда представитель речной полиции по фамилии Андреев заметил кусок ткани, примерзшей ко льду примерно в двухстах метрах ниже по течению. Туда отправили водолазов. Дно прочесали крюками. Так было обнаружено тело. Тело Распутина примерзло ко льду, и его пришлось вырубать, чтобы поднять на поверхность. Весь процесс фиксировал полицейский фотограф.
Следователь Середа прибыл к мосту в девять утра. Его сопровождали генералы Курлов и Попов, прокурор Завадский, генерал-губернатор Балк и другие. К этому времени труп уже достали из реки. Собралась большая толпа, но полиция оцепила весь район и удалила всех с моста, кроме официальных лиц. Середа зафиксировал следы шин на снегу, отметил, что они приближаются к парапету. Стало ясно, что тело вытащили из машины, прислонили к парапету, а затем кто-то поднял ноги трупа и перебросил через парапет. Силы для броска не хватило, и тело ударилось головой об опору моста – на ней были обнаружены следы крови.
Тело было завернуто в меховую доху. Ноги убийцы обмотали мешком из тонкой синей ткани. В мешке было что-то тяжелое, но намокшая ткань порвалась, груз высыпался, и тело Распутина всплыло. Этот материал и связал Юсупова с преступлением, поскольку вскоре привел к его дому. Течение понесло тело Распутина подо льдом. В ледяной воде доха изогнулась и послужила своеобразным спасательным жилетом. Тело медленно скользило по поверхности воды, где и примерзло ко льду. Веревка, которой были связаны руки, развязалась, и руки Распутина странным образом окоченели над головой. Сначала труп был доставлен в морг на Выборгской стороне. Туда пригласили дочерей Распутина на опознание16.
Матрена вспоминала:
«Я подошла близко. Это был, безусловно, он. Один висок вдавлен от удара. Грязь и водоросли покрывали лицо. Самым ужасным зрелищем – так как худшие увечья были скрыты грубым одеялом – был правый глаз, висящий на тонкой ниточке. На запястьях виднелись глубокие кровавые борозды – он боролся, стараясь освободиться от пут, когда пришел в себя подо льдом. Закоченевшая правая рука лежала на груди, пальцы были сложены щепотью, как для крестного знамения. Помню, что открыла рот, чтобы закричать, но не издала ни звука»17.
Матрена явно поддалась стремлению к мифотворчеству. Странное предположение, что Распутин умер, творя знак креста, появилось почти сразу же после убийства, и Матрена повторила его в своих воспоминаниях. Эта часть мифа о Распутине жива и в наши дни18.
Был доставлен гроб, но труп, руки которого окоченели над головой, туда не помещался, поэтому было решено наспех сколотить деревянный ящик. В течение дня труп видели разные чиновники и журналисты, а также Симанович. Толпа на берегу реки росла. Некоторые начали наполнять водой из реки сосуды. Люди были уверены, что вода исполнена той же чудотворной силой, какой обладал Распутин.
Никто не знал, что делать с телом. Макаров хотел отправить его в анатомический театр Военно-медицинской академии в Петрограде, но Протопопов и слышать об этом не хотел. Он считал, что тело Распутина может послужить поводом для гражданских беспорядков в городе. Он велел погрузить тело на грузовик Красного Креста и в пять вечера отправить его из города в богадельню при Чесменском дворце на дороге к Царскому Селу. Повсюду были установлены полицейские кордоны19.
Через час после того, как тело Распутина было отправлено из города, в Царское Село приехали Николай и Алексей. Вся семья уже собралась встречать их на вокзале. Супруги были счастливы встрече. По возвращении Николай сказал: «Мне стыдно перед Россией, что руки моих родственников обагрены кровью мужика»20. В десять вечера к охваченной горем царской семье во дворец приехал Протопопов21.
В тот день заголовки газет сознательно были весьма уклончивыми (хотя и никого не обманывали): «Таинственная находка», «Секретное дело», «Загадочное преступление». Имя Распутина ни в одной статье не упоминалось, речь шла только о «трупе» и «жертве убийства». Но конкретные детали упоминались – журналисты писали о выстрелах, прозвучавших ранним утром 17 декабря на Мойке, о людях в масках, которые выносили из дома что-то большое и тяжелое и несли к автомобилю, об окровавленном сапоге, найденном на Большом Петровском мосту, о том, что князь Феликс Юсупов и Владимир Пуришкевич каким-то образом связаны со всеми этими событиями22.
Вскрытие было назначено на среду, 21 декабря, на 11 часов утра. Производить вскрытие должен был профессор И. П. Петров. Он получил строгое предписание никого к трупу не подпускать. В морге температуру подняли до 23 градусов Цельсия, чтобы тело оттаяло23.
Но вечером 19 декабря царь позвонил министру юстиции Макарову и приказал начать вскрытие немедленно, чтобы вернуть тело семье на следующий же день. Середа приказом был озадачен, но подчинился желанию императора. Вскрытие поручили старшему судебному хирургу Дмитрию Косоротову, но никто не знал, где он находится и как его найти. Полиция нашла его в местном ресторане, и его тут же доставили в морг. Электричества в морге не было, поэтому полицейские отправились за керосиновыми лампами к тем, кто жил по соседству. Тело было еще замерзшим. Лампы светили тускло. Косоротов и его помощники приступили к вскрытию в десять вечера. Позже Косоротов так вспоминал этот процесс: «Мне часто приходилось производить различные трудные и неприятные вскрытия. Я – человек с крепкими нервами и, что называется, видал виды. Но редко мне приходилось переживать такие неприятные минуты, как в эту жуткую ночь. Труп производил на меня неприятное впечатление. Это козлиное выражение лица, эта громадная рана на голове были тяжелы даже для моего испытанного глаза»24.
Голубая рубашка Распутина с золотой вышивкой была заляпана кровью. (Убийцы отказались от плана сжечь всю его одежду: многие предметы были слишком велики, чтобы поместиться в топку поезда Пуришкевича25.) На шее у него осталась цепочка с большим крестом. На обороте креста были слова «Спаси и сохрани». На запястье – браслет из золота и платины с застежкой, на которой были буква «Н» с короной и двуглавым орлом. Рубашка Распутина впоследствии стала предметом различных мифов. Утверждали, что Александра подкладывала ее под подушки раненых солдат, считая, что она обладает целительными свойствами26. Британский разведчик Сэмюэль Хор слышал, что вскоре после убийства Распутина хирург, оперировавший ногу цесаревича, заметил, что Александра тайком положила рубашку под операционный стол как целительный талисман27.
Спустя несколько лет официальный протокол вскрытия, составленный Косоротовым, из ленинградских архивов исчез, и с тех пор его никто не видел. Возможно, протокол был вывезен из страны и продан. В 1929 году лейпцигский книготорговец Карл В. Хиршман предлагал за 20 тысяч германских марок продать «оригинальные документы расследования убийства Распутина, проведенного русским правительством». В описании документов говорилось так: «Аутентичные юридические документы одного из самых судьбоносных событий в современной истории России, представляющие одновременно чрезвычайный исторический интерес». Как Хиршман получил эти документы и был ли среди них оригинал протокола вскрытия, нам неизвестно28.
В 1998 году французский писатель Ален Руйе опубликовал, по его утверждению, копию протокола Косоротова. Этот текст приводится в нескольких книгах, хотя протокол, несомненно, сфальсифицирован29. Однако в 1916 году Косоротов дал большое интервью относительно вскрытия газете «Русская воля». Кроме того, он обсуждал результаты со следователем Середой, и эти два документа остаются единственными надежными источниками информации о том, что было обнаружено во время исследования тела Распутина30.
Тело было в ужасном состоянии. На лице и голове имелись серьезные травмы. Правая сторона головы была раздроблена. Нос разбит, правый глаз почернел, а правое ухо практически оторвано. Левая сторона корпуса была разрублена – саблей или ножом. Косоротов сделал вывод о том, что многие раны были нанесены уже посмертно – от ударов об опоры моста, острые льдины, а также во время вытаскивания трупа из воды с помощью крючьев. Гениталии Распутина были целыми и повреждений не имели – хотя впоследствии утверждалось обратное.
В Распутина стреляли трижды. Одна пуля прошла через левую сторону груди, чуть ниже сердца. Она повредила желудок и правую почку, а затем вышла с правой стороны. Второй выстрел был сделан в спину. Пуля попала в правую почку и застряла в позвоночнике. Косоротов отметил, что любой из этих выстрелов должен был немедленно лишить Распутина сил и привести к смерти в течение двадцати минут. Третий выстрел был сделан прямо в лоб. Судя по следам пороха на рубашке Распутина, первый выстрел был сделан с малого расстояния. То же относилось и к последнему выстрелу: он был сделан с расстояния восьми дюймов. Хотя Косоротов не был уверен в том, в какой последовательности производились выстрелы, он считал, что сначала в Распутина выстрелили слева, а затем, когда он пытался бежать, ему стреляли в спину, после чего, когда он лежал на спине, был сделан «контрольный выстрел» в лоб. Однако Александр Пистолькорс говорил Матрене, что ему об убийстве рассказывал великий князь Дмитрий: он сказал, что сначала Юсупов выстрелил Распутину в спину, а потом его прикончили все остальные31.
Пули, извлеченные из тела, были сильно деформированными. Косоротов утверждал, что установить, из какого оружия они были выпущены, не представлялось возможным. Следов яда Косоротов не обнаружил, что говорит о том, что либо яд расщепился до состояния, когда обнаружить его было невозможно, либо, что более вероятно, никакого яда не было32.
Детали вскрытия сразу же попали в прессу. Газета «Биржевые ведомости», которая, как и другие газеты, еще в предыдущий день начала упоминать имя Распутина, опубликовала большую статью 21 декабря. Газета излагала подробности совершенно правильно: Распутин был убит пулей, выпущенной ему прямо в лоб; никаких следов яда в его теле не обнаружено; в легких нет воды33. Рассказ о том, что Распутин был сброшен в Малую Невку еще живым и умер от утопления (то есть в его легких имелась вода), имеет долгую и причудливую историю. Косоротов следов воды в легких Распутина не обнаружил, но через несколько дней после убийства появился слух о том, что он был сброшен в воду еще живым. В это верила Вырубова, а также Матрена и посол Джордж Бьюкенен34. К сожалению, эта история повторяется и во многих книгах о Распутине, даже в тех, что принадлежат перу уважаемых историков35.
Когда Косоротов и его помощники закончили вскрытие, 20 декабря тело было передано Акилине Лаптинской. Она обмыла и одела тело. По приказу петроградского генерал-губернатора в ритуальной контроле Мартынова за 500 рублей был приобретен цинковый гроб. (Мартынов любезно предложил сделать скидку в 10 процентов.) Лаптинская положила в гроб сухие цветы и икону, подписанную членами царской семьи и Вырубовой. Крест и браслет Распутина она взяла с собой, чтобы передать их императрице36.
События в Чесменской богадельне в ночь с 20 на 21 декабря связаны с одной тайной. И Середа, и Завадский утверждали, что несколько часов рядом с телом сидела женщина в одежде сестры милосердия. Ее никто не рассмотрел, и кто она, так и осталось неизвестным. Но оба не могли избавиться от мысли о том, что это была Александра37. Предположение, конечно, интересное, но маловероятное.
Начались споры о том, где хоронить Распутина. Александра спросила мнения Воейкова, и он сказал, что однажды слышал, что Распутин хотел быть похороненным на церковном кладбище в Покровском. Протопопов же возражал против отправки тела в Сибирь, боясь, что это может вызвать беспорядки и демонстрации. Александра хотела похоронить Распутина в Царском Селе, чтобы он был рядом со своими поклонниками, но Воейков ответил, что трудно будет обеспечить безопасность захоронения. В конце концов Александра победила38. После бесед с Вырубовой и Ден было решено похоронить Распутина в церкви Вырубовой, расположенной рядом с Александровским парком в Царском Селе – всего месяц назад Распутин участвовал в церемонии закладки этой церкви. Это было сделано по предложению Вырубовой: если бы Распутин был похоронен на территории царского парка, мог бы возникнуть скандал39. Интересно, хотя и неудивительно, что никто не удосужился спросить мнения родных покойного и узнать, что они думают.
На полицейской машине гроб был перевезен из Чесменской богадельни к месту захоронения – около восьми утра 21 декабря. В основании фундамента церкви была вырыта неглубокая могила, и гроб опустили в нее еще до прибытия родных и близких. На мерзлой земле были уложены доски, чтобы люди могли подойти к могиле40. Утро выдалось холодным и пасмурным. В Александровский дворец подали два автомобиля, чтобы доставить царскую семью к месту захоронения. Они приехали около девяти утра. Народу было немного – Николай, Александра, четыре великие княгини, Вырубова (ее поддерживал медик Аким Жук), Лили Ден, Лаптинская, полковник Владимир Мальцев, командующий противовоздушной обороной Царского Села, и еще пара человек. Цесаревич не присутствовал на похоронах – он плохо себя чувствовал. Короткую службу провел отец Александр Васильев. Александра была очень бледной, но держала себя в руках, пока не увидела гроб. Тогда она заплакала. Она принесла букет белых цветов, дала по цветку каждой из дочерей, а также Вырубовой и Ден. Все женщины бросили цветы в могилу. После нескольких молитв служба закончилась. К десяти часам царская семья вернулась во дворец41.
Сплетники стали говорить, что дочь Николая и Александры, Ольга, отказалась присутствовать на похоронах, потому что не любила Распутина. Это были лишь слухи, хотя 5 февраля 1917 года Ольга сказала Валентине Чеботаревой: «Может быть, его и следовало убить, но не так жестоко. […] Стыдно знать, что это были наши родственники»42.
Верный себе Николай не позволил печальным событиям нарушить его распорядок. Он вышел на прогулку в парк, выслушал доклады двух министров, затем снова отправился на прогулку, на этот раз с дочерьми43. Позже все собрались у Вырубовой, куда приехали и дочери Распутина, которых на похороны их отца не пригласили. В восемь вечера во дворце Николая и Александру посетил Сандро44.
По столице ходили слухи. Утверждали, что тело Распутина тайно отправили в Сибирь – либо в Тобольск, либо в Покровское. Другие говорили, что его похоронили в Федоровском соборе в Царском Селе или где-то поблизости. Говорили, что охрана Федоровского собора отказалась хоронить Распутина, и царица велела всех арестовать. Ходили слухи и о том, что трудно было найти могильщиков, чтобы выкопать могилу, что с Александрой случилась настоящая истерика. Говорили, что Александра заказала медальоны с портретом Распутина и вручила их всем своим детям. Вот этот слух, как выяснилось, был правдой45.
Великая княгиня Ольга 22 декабря записала в дневнике: «Папа и Мама все принимают. Боже, как стараются и Им тяжело. Помоги же Им Боже и благослови»46. Смущенный Алексей спросил отца: «Неужели, папа, ты их хорошенько не накажешь? Ведь убийцу Столыпина повесили!» Николай сыну не ответил47. Протопопов передал Николаю и Александре письмо матери Юсупова к великой княгине Ольге, сестре царя. В нем княгиня Юсупова выражала сожаление от того, что ее сын и другие заговорщики не сумели довести свое дело до конца и «не убрали всех, кого следует», в том числе и Александру, которую следовало бы запереть в монастыре48.
Накануне Нового года из дворца отправили автомобиль за дочерьми Распутина. Матрена и Варвара встретились с Александрой в ее спальне. Там же присутствовала и Вырубова. Николай и Александра поговорили с девочками, сказали, что поддержат и защитят их. Теперь они могут считать Николая своим отцом – он никогда их не оставит. Александра и Протопопов выделили семье 40 тысяч рублей49. Снова все собрались на Рождество – в воскресенье 25 декабря – в доме Вырубовой. Приехали вдова и сын Распутина. Через два дня они вернулись в Покровское50.
После революции в бумагах Александры были обнаружены такие стихи, написанные ее собственной рукой:
Преследуемый дикой и вульгарной толпой,
Алчными гончими, толпящимися вокруг трона,
Его седеющая голова навечно склонена
Оружием в руках какого-то масона.
Убит. Что толку в оплакиваниях,
В сочувствии явно неискреннем.
Над трупом или смех, или проклятия,
Или одинокая, жгучая слеза.
Почему он направил свой праведный взгляд
Из мирных селений Сибири,
Где низкие грехи казнятся,
А истина слышит вердикт Пилата.
Где процветает торговля душами,
Где тела открыто продаются без всякого стыда,
И демон зависти витает, как дух,
И гимны золоту искренне поются.
Он отправился в путь в дальний мир навечно,
Простив своих врагов на пути страдания,
Герой со спокойным взглядом в своей блестящей жизни,
С высокой, детской и наивной душой.
Пусть душа его обретет покой и небесный рай,
И вечную память, и поцелуи ангелов,
За его честный и искренний земной путь.
А над его могилой прольются горькие слезы тех, кого он оставил51.
Неясно, сама ли императрица сочинила эти стихи об убийстве Распутина или просто переписала чужие слова. Но они очень точно отражают и ее горе, и то, как она понимала это убийство. Распутин – простой человек, Божий праведник – был убит низкими людьми, завидующими его талантам. И даже если она не считала, что это дело рук масонов, она думала, что тайное общество готовит революцию, которая свергнет Романовых с трона. Возможно, Александра, пусть даже и гораздо позже, в заточении, поняла, что убийство ее друга было частью широкой масонской кампании против христианских монархий Европы52. Как бы велико ни было горе Александры, она не позволила себе поддаться своим чувствам, на что рассчитывали Юсупов и другие заговорщики. Она оказалась сильнее, чем они думали, и это полностью нарушило их планы.
