Побеждает тот, кто умирает позже всех. Такая была у Авивы Лу философия.

При этом не важно, как ты жил. Да Винчи, Плазмид и Йен Андерсон добились столького, что Вив и ее друзья даже рядом не стояли. Она никогда не будет исследовать Марс, не напишет симфонию и не построит животное, по крайней мере не с нуля. Но штука была в том, что все эти люди уже умерли. Слава не сделала лицевой щиток Оливии М’Бенги прочнее. Иск Эндрю Саймона против «ГидроКвебека» не прибавил и дня к его жизни. «Страстная пьеса» , может, и обрела бессмертие, но ее композитор многие десятилетия назад обратился во прах.

Авива знала об истории больше, чем все эти типы вместе взятые.

Та походила на одну огромную интерактивную книгу, у которой было начало, середина и конец. Если ты заявлялся сюда на полпути, то всегда мог нагнать пропущенное – для этого существовали учебники, энциклопедии, да и сам Водоворот. Ты мог проследить краткую Историю Жизни буквально до тех самых времен, как с небес шлепнулся марсианский микроб и запустил всю эту машину. Но стоит тебе умереть, и все. Никакой возможности узнать, что же будет дальше. Вив считала, что победителями станут те, кто увидит, как это шоу закончится.

При всем при том ее немного напрягало то, что уж она-то, похоже, до финала доберется.

Все стало понятно еще до того, как «огненная ведьма» начала прожигать себе путь через континент. Лу рассказывали, что были времена, когда ты мог собраться и поехать куда угодно, и никаких тебе заграждений, которые то поднимают, то опускают, словно тянешь лотерейный билет перед каждым переходом улицы. Были времена, когда с паразитами и вирусами боролась твоя собственная иммунная система, и не приходилось покупать лекарство у какой-нибудь фармы, которая, скорее всего, сама и нахимичила с болезнью, чтобы люди брали их дрянные гены. Папа Вив говорил, что раньше даже полицию контролировали.

Правда, память родителей особой надежностью не отличалась. Их поколение постоянно вкалывало себе то крокодильи, то растительные органеллы, а о фактах заботилось мало. Вив ничего не имела против хорошего здоровья – она и сама принимала крок-добавки годами. Даже глотала проглоттиды и яйца аскарид – она ненавидела саму мысль о червях, вылуплявшихся в кишках, но время было такое, что иммунную систему требовалось тренировать постоянно.

К тому же между паразитами и ДНК ящерицы в собственном генотипе существовала большая разница, пусть даже у «Пфайзера» в этом месяце были скидки и «так мы всегда не зависим от внешних лекарств, разве не здорово, милая?».

Иногда Вив думала, представляют ли вообще ее родители, во что теперь превратилось понятие биологического вида. В этом и заключалась проблема: вместо того чтобы вычистить мир, люди превратились в копрофагов. Через пару лет хомо сапиенсы станут наполовину тараканами. Если к тому времени, конечно, все не рухнет окончательно.

И так было бы лучше. Лучше все разрушить и начать сначала. Для разнообразия сделать всех равными.

Вот почему Авива пришла сюда посмотреть на Лени Кларк.

Ведь та была Мадонной Разрушения.

Вообще, Лу не знала точно, что же такое Лени Кларк. Та больше походила на героиню боевика. Она умерла и восстала из мертвых. Исключительно от нетерпения запустила Большой Толчок, устав ждать припозднившийся Апокалипсис, который давно угрожал прийти, но так и не пришел. Кларк собственноручно разбередила Полосу, возглавила восстание беженцев, существование которого Н’АмПацифик не признал до сих пор. За ней по пятам следовал огонь; любой ее противник через неделю превращался в пепел.

Для себя Вив решила, что на самом деле Лени Кларк – чушь собачья.

Конечно, многие думали иначе. Люди клялись и божились, что Кларк – это настоящий человек, а не икона, созданная маркетологами, чтобы шоковыми методами вернуть в моду рифтерский шик. Поговаривали, что на самом деле Мадонна Разрушения была рифтером, одним из специально подготовленных глубоководников Н’АмПацифика, но потом на дне океана что-то случилось, что-то мифическое, и оно изменило Лени, а Большой Толчок оказался лишь симптомом этой метаморфозы. Теперь Кларк превратилась в колдунью, могла превращать органическую материю в свинец или вроде того, она странствовала по миру, следом за ней расползался конец света, а ее бывшие хозяева не останавливались ни перед чем, лишь бы ее поймать.

История была хороша – по мнению Вив, корпы давным-давно заслужили апокалипсис, – но последнее время Лу слышала слишком много баек в таком духе. Лени Кларк – новая суперзвезда Сенсориума. Лени Кларк – квантовый искусственный интеллект, созданный вопреки протоколам Карнеги. Лени Кларк – изобретение самих корпов, страшилка для неспокойных гражданских, чтобы те особо не рыпались. Пару дней Лени даже побыла микробом, сбежавшим из озера Восток.

Теперь легенда обрела более последовательные черты. Насколько могла судить Лу, Кларк вот уже несколько недель не выходила из образа Мадонны Разрушения. Наверное, тестовая маркет-группа утвердила одну модель, с которой продавалось больше фальшивых гидрокостюмов. И почему нет? Прикид был шикарный, глаза – просто отпад, а Вив следила за модой не меньше остальных.

Так она считала до того, как весь чертов Водоворот принялся говорить одним голосом.

Вот это уже было из ряда вон. Конечно, в одной половине Водоворота царила дикость, но в другой-то сидели одни спам-фильтры; такой трюк не мог провернуть никто, даже корпы. Но Лу все видела сама, на своем собственном запястнике (почти легальном), а все знакомые видели на своих или слышали от какого-нибудь подсказчика, а порой и вовсе смотрели на свои визоры, а там вместо привычной рекламы лекарств или джинсов было совсем другое: «Лени Кларк приближается к Янктону. Лени Кларк в беде. Лени Кларк нужна твоя помощь.

Быстрее. Перекресток Сидар-стрит и Второй Западной».

Что бы ни представляла собой эта Кларк, она дружила с исключительно могущественными людьми, раз те сумели провернуть такой фокус. Неожиданно Вив осознала, что принимает всю эту затею с рифтерским шиком очень серьезно. По мнению Линдси, их всех использовали – кто-то с нереально большими возможностями заводил толпу, прикрывая какие-то другие дела, Карнеги знает какие, – и Линдси, скорее всего, не ошибалась. Что с того? Если они и служили для чего-то прикрытием, то это что-то в любом случае произойдет в Янктоне, и Вив также намеревалась участвовать.

Аттракцион намечался шикарный.

Les beus тоже все знали.

В атриуме между улицами все кишело двумя типами костюмов: полицейские и рифтеры. Первые ощетинились шокерами, «оводами» и армированными экзоскелетами. Вторые могли похвастаться только фальшивыми гидрокостюмами, дешевыми белыми линзами и ничем больше. Зато бравады хоть отбавляй. Их призвал Водоворот, и они явились сюда, подгоняемые верой и адреналином. Сейчас уже стало понятно, что можно было обойтись и без веры: столько мордоворотов в город просто так бы не стянули.

Пока ничего не взорвалось. Обе стороны все еще выстраивали позиции, возможно притворяясь – ради тех немногих прохожих, кто еще не уловил атмосферу и не исчез куда подальше, – будто беспокоиться не о чем. Полиция огородила целые секции атриума, никого никуда не загоняла, но явно готовила почву. Рифтеры же проверяли периметр – толкались по коридорам и на травалаторах, подходили к шеренгам экзоскелетов, но всякий раз останавливались, чтобы у «антител» не было потом поводов говорить о провокациях. «Оводы» роями носились над головой, словно большие черные яйца, снимая все подряд.

Учитывая характер происходящего, стороны вели себя на удивление смирно. Впрочем, обе пришли сюда не ради оппонентов. Вив подозревала, что обстановка накалится быстро, стоит появиться главной звезде.

Запищал запястник. Удивительно, обычно власти глушили все частоты загодя. Так люди не могли быстро организоваться.

– Да?

– Эй, мы пробились, надо же! – послышался голос Линдси.

– Ага. Силы тьмы сегодня чего-то тормозят.

– Я забыла сказать, что хочу горчицу. О, а Джен – самосу.

– Вместе с хот-догом или вместо?

– Вместо.

– Лады.

Линдси и Джен ошивались у периметра, наблюдая за вражескими передвижениями, а Вив отправилась за продовольствием. Все трое уже были ветеранами, настоящими профи с двумя, а то и тремя акциями за спиной. Каждая глотнула газа или отведала шокера, по крайней мере, один раз. Джен даже провела ночь в «усмирителе», после чего все быстро усвоили урок: перед игрой важно хорошенько заправиться. Первые двенадцать часов пленников не кормили – дело само по себе унылое и совсем ужасное, если ты перед тусовкой наглотался эндорфинов. Ускорение обмена веществ вызывало зверский голод.

Около дальней стены атриума выстроились торговые автоматы: медкабины, раздатчики одежды, куча всякой упакованной еды. Вив протолкалась сквозь толпу, нацелившись на голограмму «Донэйр», вращавшуюся в воздухе съедобным Священным Граалем.

Кто-то схватил ее сзади.

Не успела Лу отреагировать, как ее затащили в медкабину и толкнули к сенсорной панели, впечатав ладонь в грудь. На нее напала какая-то женщина со светлыми волосами до плеч. Она явно была не из своих: на глазах визор, за спиной рюкзак, и вообще на рифтера не похожа. Наверное, раздосадованная прохожая, угодившая в толпу.

Дверь кабинки с шипением закрылась, отсекла шум снаружи. Женщина отошла назад, освободив немного пространства в тесном помещении.

– Зачем так грубо? – огрызнулась Вив. – Это вообще похищение какое-то. Ты что…

– Почему ты… – Женщина остановилась. – Зачем костюм? Что происходит?

– Уличная тусовка. Думаю, тебя никто не пригла…

Женщина наклонилась чуть ближе. Лу заткнулась. Что-то в ситуации стало ее очень сильно тревожить.

– Отвечай, – потребовала сумасшедшая.

– Мы… мы – рифтеры.

– Ясно.

– Лени Кларк в городе. Ты разве не слышала?

– Лени Кларк. – Женщина убрала руку с груди Вив. – Шутишь, что ли?

– Ни разу.

Приглушенный звук, похожий на отдаленный шум прибоя, неожиданно просочился снаружи. Сумасшедшая, похоже, его не заметила.

– Безумие какое-то. – Она покачала головой. – И что вы собираетесь делать, когда Кларк появится?

– Послушай, мы тут просто посмотреть, чем все обернется. Не я делала рассылки, ясно?

– Может, автограф хотите получить. Или по грамму-другому плоти, если на всех хватит.

Неожиданно ее голос стал совершенно безжизненным и очень пугающим.

«Она может меня убить», – подумала Лу и постаралась стать милой, рассудительной, даже покорной.

– Мы тебя не тронем. Мы вообще никого не трогаем.

– Серьезно? – Сумасшедшая наклонилась еще ближе. – Ты в этом уверена? Ты хоть малейшее представление имеешь, кто такая Лени Кларк?

Вив кинулась в бегство.

У нее не было плана. По крайней мере хорошего. Они едва помещались в кабинке вдвоем, а выход находился за похитительницей; пространства вокруг не осталось. Лу просто рванула вперед, как загнанная в угол собака, в отчаянии пытаясь протиснуться мимо женщины. Обе рухнули на дверь, та услужливо скользнула вбок.

Даже в эту долю секунды Лу все увидела: «овод» поблизости плевался механическими предупреждениями и требовал организованно разойтись. Движения толпы, уже не разрозненной и вялой, а концентрированной напоминали стаю криля, попавшего в невод. Разговоры затихли, послышались крики.

Начался разгон.

Под весом Вив женщина по инерции отлетела чуть ли не на метр назад, но толпа затолкала обеих обратно в кабину. Лу пригнулась, скользнула под локтем психопатки и неожиданно почувствовала острую, резкую боль над глазом…

– Ай!

…а рука сомкнулась у нее на горле и пихнула обратно, Вив упала, кто-то тут же потоптался на ее ногах, тогда Лу с воплем втянула их внутрь, и дверь захлопнулась, низведя внешний шум до приглушенного рева.

«Твою же мать».

Авива сидела на полу кабинки, обняв руками колени, и медленно поднимала голову. Ноги сумасшедшей. Промежность сумасшедшей. Казалось, понадобится вечность, чтобы добраться до ее глаз, а Вив и так боялась того, что там увидит…

«Минуту…»

Вот, слева от грудины – одежда порвалась, и там холодный блеск металлического полумесяца.

«Я об него порезалась. У нее какой-то металл в груди. Торчит прямо…»

Рука сумасшедшей. Сжимает визор, сломанный в перепалке, одна дужка оторвана. Шея сумасшедшей: свитер с высоким воротом, скрывающий некие уродства.

Глаза сумасшедшей.

Что она там сказала? А, точно: «Ты хоть малейшее представление имеешь, кто такая Лени Кларк?»

– Ничего себе, – протянула Лу.

– Да ты шутишь, – сказала Лени Кларк. Они стояли лицом к лицу в медкабине, каждая дышала воздухом другой.

– По одной версии, ты заражена наноботами, которые могут размножаться вне тела и сжигают все вокруг, когда достигнут достаточно высокой концентрации. И теперь ты странствуешь по миру, трахаешь всех подряд и так заражаешь, чтобы все мы когда-нибудь обрели силу.

– Чушь. Какая чушь. Я понятия не имею, как все это началось.

– Все это? – Вив ничего не понимала. Для Мадонны Разрушения Лени Кларк казалась слишком растерянной. – Значит, ты не выходила в крестовый поход, ты не…

– О нет, с крестовым походом ты попала в точку. – Лени озарила Вив улыбкой, которую девушка расшифровать не смогла. – Я только думаю, вам не понравится, если у меня все получится.

– Но ты действительно жила на дне океана? До Большого Толчка? Что там случилось? – «Ну не могли же про нее все врать?» – И на Полосе? И…

– А что происходит прямо сейчас?

Вив сглотнула:

– Хороший вопрос.

– Как они вообще обо мне узнали? Вот ты сама – как?

– Ну, как я уже говорила, кто-то распространяет слухи.

Лени покачала головой:

– Думаю, меня бы тут же поймали, если бы не… – слабые звуки толпы просачивались снаружи, – …это.

– Ну по внешности они тебя ни за что не выцепят. Тут всяких Лени Кларк ходит до сагана , и ты на них совсем не похожа.

– Угу. А там у кого-нибудь есть в груди куча железа и роговичные накладки на глазах?

Вив пожала плечами:

– Скорее всего, ни у кого. Но… а, «оводы».

– «Оводы». – Мадонна Разрушения глубоко вздохнула. – Если меня еще не засекли, стоит мне выйти наружу, и электромагнитную радугу они заметят сразу.

– А я еще думала, почему они не заблокировали запястники. Не хотят исказить твою сигнатуру.

– А что, если я просто посижу здесь, пока все не разойдутся?

– Не сработает. Я уже проходила через это: полчаса максимум, а потом пустят газ и возьмут всех.

– Черт. Черт. – Лени осмотрела кабинку, похожая на какого-то инопланетянина в клетке.

– Секунду, – сказала Вив. – Они ищут именно твою сигнатуру или вообще любые известные им электромагнитные сигналы?

– Откуда мне знать?

– Ну как светятся твои имплантаты?

– Много миоэлектричества. Повышенное излучение от электролизного комплекта и резервных источников. Еще вокодер. – Рифтерша улыбнулась, словно пересилив себя. – Тебе это о чем-то говорит?

– То есть как от искусственного сердца, только сильнее.

– У тебя друзья есть с таким протезом? Может, я смогла бы воспользоваться ими как обманкой.

– Les beus скорее уж скрутят каждого человека с имплантатами и разберутся с ними позже, – размышляла вслух Вив. – Только тебе не нужна обманка. Тебе надо подавить свой собственный сигнал. Излучает эта техника не больше двух миллигауссов максимум. Такое замаскирует и обычная стена, но тогда отходить от нее будет нельзя. А от визора и запястника ЭМП не идет.

Лени склонила набок голову:

– Ты что, какой-то эксперт?

Вив улыбнулась в ответ:

– Леди, это же Янктон! Мы делали электронику, когда Пылевого Пояса еще в помине не было. Линдси говорит, что даже «оводов» тут изобрели, но она вообще много болтает. Мы сейчас должны на лабораторке корпеть, но здесь веселей.

– Веселей. – Эти холодные пустые глаза – прозрачнее, чем те копии, которые носили остальные, – пристально взглянули на Лу. – Мне нравится это слово.

Тут Вив озарило:

– Эй, а тут все-таки есть одна штука с электромагнитным полем. Причем переносная. Дело тонкое – нам придется похимичить с ее внутренностями, иначе привлечем кучу ненужного внимания, – но тебе как раз при этом присутствовать необязательно.

– Да? – спросила Лени.

– О да. Никаких проблем.

Les beus оттеснили толпу и гнали ее прочь из атриума. Рифтеров по краям обрабатывали шокерами, но газовые гранаты пока в ход не шли. Толпа походила на океан, огромные волны чудесным образом рождались из стесненной толкотни миллиона попавших в ловушку частиц. Вив знала, что такое сравнение даже справедливее, чем кажется: в человеческих водоемах существовали обратные потоки, подводные течения. Людей затягивало вниз, а там их могли затоптать.

Она отдалась на волю течения. Джен и Линдси колыхались на волнах позади нее. Вив всем им рассказала; они сообщили еще двум друзьям, те – другим, и так пошло. Под поверхностью толпы клич начал делиться, поначалу практически незаметно; люди со всех сторон прокладывали себе путь сквозь столпотворение народа, шли против потока и останавливались лишь рядом с Вив и компанией. Обменивались взглядами, кивками. Местная турбуленция слегка спала, когда друзья и союзники закрепились, держась друг за друга и сопротивляясь толчкам.

За несколько минут Авива стала центром в круге спокойствия, переполненном людьми.

Три «овода» строем снизились в паре метров над толпой, бормоча привычные банальности и цитируя закон об общественном порядке. Вив взглянула на Джен; та покачала головой, скрытой визором. Машины направились дальше, у каждой под брюхом виднелись невыпущенные дула.

Джен потянула Лу за рукав, махнула рукой; над атриумом летел еще один бот. Вив надвинула визор на глаза и дала увеличение на цель. Никаких оружейных портов или электродов. Этот только наблюдал. Делал записи, вел себя достойно. Вив взглянула на подруг.

Те кивнули.

Иногда обычные глаза ничто не заменит; Лу сняла визор и прикрепила к поясу, положила руки на плечи Джен и Линдси – просто три подружки интересно проводят время, ничего особенного, – поджала ноги, девушки сплели руки в замок, и Авива встала на эту импровизированную подпорку. Из-за обилия людей никто ничего не заметил. Бот подлетел ближе, сканируя толпу. Может, его заинтересовал странный островок стабильности в броуновском шторме. Или он вообще направлялся куда-то в другое место.

Если и так, туда он не добрался.

Прямо от пола до «овода» было не допрыгнуть, но с небольшой помощью для человека на эндорфодермах он представлял легкую мишень. Джен и Линдси присели, потом резко встали, подбросив Вив в воздух, а та в тот же момент оттолкнулась от их рук. Она чувствовала себя супергероиней, эндорфины пели по всему телу. Бот вплыл в ее объятия, словно красивое пасхальное яйцо. Она обвила его руками и сжала.

У машины не было ни единого шанса. Собранная из легчайших полимеров и вакуумных пузырей, она могла оторвать от земли не больше килограмма или двух. Авива повисла на ней якорем без цепи и стащила с небес вниз, прямо в руки жаждущей толпы.

Со всех сторон послышался рев. Вив знала, что означает этот бессловесный звук. Первую кровь.

Хотя и не последнюю. Далеко не последнюю.

Они разбили «овода» об пол, прикрываясь колышущимся лесом из человеческих тел. Сначала взялись за оптику и антенну; если по-быстрому не отключить бота от сети, им кранты, а дело было не из простых. Современная техника уже давно научилась комбинировать легкость с прочностью, а эволюция не просто так выдумала яйцевидную форму. Джен и Линдси вынули наборы инструментов.

Конфликт разрастался со всех сторон.

Крики превратились в вопли боли, но быстро потонули во всепоглощающем реве. Поблизости что-то взорвалось. В отдалении заблеяла электронная сирена, словно объявили карантин: свиньи вышли на тропу войны и официально уведомляли об этом.

Разминка кончилась. Пошел первый тайм.

Что-то ударило:

БАХ!

Вив прямо в ухо; она подскочила, споткнулась о чьи-то ноги. Джен переусердствовала, вскрывая скорлупу, и повредила один из вакуумных пузырей. Тонкий писк перекрыл сумятицу, царящую вокруг. Лу замотала головой.

Рука на плече: Линдси склонилась к ее лицу и беззвучно произнесла «нашли», а в голове Вив по-прежнему гудели телефоны. Джен сжимала в кулаке ожерелье из батареи и оптических чипов, висящих на тонких, похожих на туман нитях оптоволокна. Цепь охраны вокруг девушек покачнулась от какого-то слаженного удара. Все на`чало рушиться.

«Пора».

Вив схватила ожерелье и встала. Со всех сторон бушевал, вздымаясь волнами, человеческий океан; ничего другого она практически не видела. В пятнадцати метрах фаланга из «оводов» летела подобно четырем всадникам Апокалипсиса. Какой-то шутник на пружинных ходулях подпрыгнул в воздух и протеггировал первого бота. В воздухе сверкнула молния, попрыгун задергался в эпилептическом припадке, даже не успев приземлиться, и рухнул обратно в толпу.

«Оводы», не дрогнув, направлялись прямо к Вив.

«О, черт». Волна потащила ее назад. Ноги запутались в останках расчлененного бота. Люди сомкнулись стеной; тела давили со всех сторон и не давали Лу упасть. Она поджала ноги. Поток нес ее, словно Вив обрела дар левитации. Обломки остались позади.

«Оводы» по-прежнему следовали за ней.

«Мы слишком долго провозились. Он все-таки успел дать сигнал, послал картинку…»

Лу уже видела их электроды. Орудийные амбразуры. Даже глаза, холодно следящие за целью из-под затемненных щитков.

«Они прямо надо мной».

Мимо.

«Гонятся за Джен и Линдси». Вив повернулась, следя за ботами. «Черт, они же просто пролетели мимо, у них нет конкретной цели, они начнут сейчас…»

И тут слева появился еще один «овод» и с ходу врезался в лидера преследователей.

«Что за…»

Главу фаланги откинуло в сторону, он закрутился, потеряв управление. Атакующий развернулся и кинулся на следующего в линии. Рухнул сверху, упал на жертву и откинул вниз на метр или два.

Этого хватило. Толпа подалась вперед и поглотила робота голодной, ревущей волной.

Плохая идея. Наблюдатель – одно дело: но эти-то были вооружены.

Вопли. Крики. Дым. Сбитый «овод» торжествующе взлетел над толпой. Люди попытались отойти от эпицентра, однако из-за столпотворения все их попытки закончились неудачей; народ охватила паника, но даже самые перепуганные и с места сдвинуться не смогли.

Между тем мятежный бот атаковал снова. Его цели начали перегруппировку.

«Да что происходит-то? – подумала Вив. А затем: – Это мой шанс. Не профукать бы».

До медкабин десять – пятнадцать метров. На пути к ним настоящий хаос. Лу стала проталкиваться. Вокруг все еще находились люди, которые знали о плане; они теснились назад как могли, пытаясь разделить воды Красного моря, чтобы Вив прошла. Дело продвигалось туго – слишком много было посторонних, слишком многие обезумели на поле боя. А половина тех, кто участвовал в замысле, сейчас уже позабыли о нем.

– Я видела ее.

Женский голос, спокойный, но пропущенный через громкоговоритель, перекрывающий повсеместный рев. Вив бросила взгляд через плечо.

Говорил взбесившийся бот:

– Я видела, как она вышла из океана. Я видела…

Застрочил один из автоматов. Бунтарь покачнулся, его начало трясти.

– Я видела, что они сделали с Полосой.

Дверь медкабины скользнула в сторону. Кларк застыла на пороге.

Вив наклонилась к ней, передала ожерелье:

– Держи это у груди! Оно замаскирует сигнал!

Рифтерша кивнула. Кто-то вклинился между ними, крича и без разбора размахивая кулаками. Лени колотила паникера по лицу, пока тот не исчез в толпе.

– Они наслали цунами убить ее. Они устроили землетрясение. И промахнулись.

Кларк обернулась на голос. Прищурилась, вместо глаз остались лишь белые слепые прорези. Рот дернулся, но слова потонули в реве.

«О, черт…»

– Надо идти! – закричала Вив. От чьего-то толчка ее отбросило прямо на грудь Лени. – Сюда!

– Они выжгут весь мир, лишь бы поймать ее. Вот как она важна. Не дайте…

Скрип. Статика. Шипение искрящей проводки. Неожиданно рифтерша словно застыла.

– Не дайте им поймать ее…

Четыре всадника открыли огонь. Мятежный бот, крутясь и плюясь пламенем, рухнул в толпу. Послышались новые крики. «Оводы» перегруппировались и легли на прежний курс.

– Давай! – заорала Вив.

Лени кивнула. Лу повела ее вдоль стены.

Следующий проем вел в общественный туалет, забитый псевдорифтерами и случайными прохожими, надеющимися переждать суматоху. Люди, в основном, не двигались, сбившись в кучу, как беженцы под мостом, прислушиваясь к приглушенному грохоту, доносящемуся сквозь стены.

Одну из кабинок заняли их союзницы. Они уже выбили панели на потолке.

– Это ты, Авива? – спросила одна, часто моргая в своих фальшивых линзах.

Та кивнула, повернулась к Кларк:

– А это…

Что-то неопределенное пронеслось по комнате.

– Черт, – еле слышно произнесла заговорщица. – А я думала, она ненастоящая.

Лени еле заметно кивнула головой:

– Добро пожаловать в клуб.

– Так это правда? Пожары, Большой Толчок, а ты ходишь по стране и насилуешь корпов…

– Не совсем.

– Но…

– У нас мало времени.

– А, да, извини, ты права. Мы можем провести тебя до реки. – Девушка склонила голову набок. – У тебя гидрокостюм при себе?

Лени постучала ладонью по своему рюкзаку.

– Хорошо, – сказала вторая. – Пошли.

Она взобралась на унитаз, подпрыгнула, зацепилась за что-то во тьме и исчезла из виду.

Первая посмотрела на собравшихся вокруг.

– Люди, дайте нам пятнадцать минут. Просто пока не лезьте за нами, хорошо? Пятнадцать минут, а потом шумите сколько угодно. Если, конечно, захотите сбежать с вечеринки. – Она повернулась к Вив: – Ты идешь?

Та покачала головой:

– Я должна встретиться с Джен и Линдси около фонтана.

– Ну как хочешь. Мы пошли. – Оставшаяся заговорщица скрестила руки в замок и кивнула Кларк: – Тебя подкинуть?

– Нет, спасибо. Справлюсь.

Авива была настоящим ветераном общественных беспорядков. Остаток заварухи она провела у стен и в углах, стараясь держаться там, где можно сохранить ориентацию в пространстве и равновесие, не опасаясь, что тебя затопчут. Строго по расписанию les beus выдвинули тяжелую артиллерию; в свои последние секунды на свободе Лу видела, как «овод» опыляет толпу галотаном. Но это уже не имело значения. Заснула Авива с улыбкой на губах.

Очнувшись, она оказалась не в камере со всеми остальными, а на диагностическом столе в маленькой белой комнате без окон. Сквозь стены с ней говорил какой-то мужчина с приятным голосом, который в другой ситуации даже показался бы ей сексуальным.

Он знал гораздо больше, чем предполагала Вив. Знал, что она встретила Кларк. Знал, что помогла раскурочить «овода». Лу решила, что, скорее всего, Джен и Линдси тоже попались, и их уже допросили. Но мужчина не говорил о ее подругах. Он вообще ни о ком не говорил, и, казалось, даже до самой Лени ему не было дела. Это слегка удивило Вив; она ожидала допрос третьего уровня со стимуляторами, нейросплайсерами – в общем, с полным набором. Но нет.

Больше всего мужчину интересовал порез над глазом Вив. Она получила его от Кларк? Насколько близким был их контакт? Вив отделывалась банальными отмазками со столь же банальным лесбийским подтекстом, но в глубине души уже начала по-настоящему волноваться. Мужчина не запугивал, не угрожал, не злорадствовал, не говорил, сколько синапсов придется перепаять, чтобы превратить ее в послушного гражданина. В его голосе слышалась лишь глубокая печаль по поводу того, что Авиве хватило глупости ввязаться в это дело с Лени Кларк.

Глубокая печаль, так как – хотя мужчина ни разу не сказал об этом вслух – он уже ничего исправить не мог.

Лу сидела на столе в белой, такой белой комнате, и ее била дрожь, а потом она обмочилась.