14

Коридор был пуст. Помедлив, Рипли воткнула свой факел в стенной шов и присмотрелась к ряду старых, ржавеющих труб. Ухватив одну из них, она собралась с силами и хорошенько дернула. Металл хрустнул и согнулся. Со второго рывка труба оторвалась. Удовлетворившись этой добычей, Рипли продолжила путь.

Лазарет выглядел еще более заброшенным, чем обычно. Она остановилась, чтобы осмотреться, будто бы ожидая увидеть, как Клеменс склоняется над своим оборудованием, как он поднимает взгляд и ухмыляется ей.

Компьютер не работал, монитор был темен, а кресло оставалось пустым.

Непросто было забраться в верхний воздухопровод, одновременно управляясь с пятифутовой трубой и фонарем, но у Рипли получилось. В трубопроводе было темно и пусто. Настроив фонарь на широкий луч, она сначала подсветила пространство позади себя, а потом уставилась в противоположном направлении.

Рипли не знала, сколько точно прошло времени перед тем, как она начала звать чужого. Знала только, что слабый свет из лазарета давно потускнел позади. Сперва ее голос звучал приглушенно, но затем он стал громче, как только страх уступил место гневу. Пусть судьба неотвратима, но ей нужно было встретиться с этой тварью лицом к лицу.

– Давай! Я знаю, ты здесь! – Рипли продвигалась вперед на коленях, опираясь на руки. – Давай! Просто сделай, что должен.

Воздухопровод резко изогнулся влево. Рипли продолжала ползти, попеременно то бормоча, то переходя на крик.

– Давай же, дерьмо! Где ты, когда ты мне нужен?

Когда она наконец остановилась, ее колени саднили. Рипли прислушалась. Какой-то звук? Или это всего лишь ее воображение работает сверхурочно?

– Дерьмо.

Она возобновила неуклюжее движение вперед, завернула в следующий поворот. За ним открылся альков – достаточно большой, чтобы Рипли смогла встать. Она с удовольствием поднялась на ноги, потянулась. В алькове приютился дряхлый, ржавеющий водяной фильтр, состоящий из тысячегаллонного бака и лабиринта труб.

За баком вентиляционная шахта снова уходила вдаль – бесконечная, труднопреодолимая труба, наполненная тьмой. Когда Рипли сделала шаг вперед, на нее снова накатила волна дурноты, и ей пришлось опереться на бак.

Возникший откуда-то хвост чужого выбил фонарь у нее из пальцев. Тот упал на бетонный пол, закрутился, но не погас. Чувствуя нарастающее отчаяние, Рипли развернулась.

Чужой смотрел на нее из паутины труб, где он отдыхал до этого, явно изучая.

– Ах ты, сволочь, – пробормотала Рипли, собираясь с силами, а потом ткнула трубой прямо ему в грудь.

С реверберирующим ревом чужой вырвался из лабиринта, и металлические трубы разлетелись в стороны, словно соломинки. Полностью проснувшись и насторожившись, тварь припала к полу напротив Рипли. С ее внешних челюстей капала густая желеобразная слюна.

Женщина не отступила, выпрямилась.

– Давай, сволочь! Убей меня!

Когда существо не отреагировало, она снова ударила его трубой. Взревев, чужой отбил удар и выпрямился, уставившись на Рипли. По ее лицу стекал пот, она сверлила тварь взглядом в ответ.

А затем существо резко развернулось и исчезло в темноте. Рипли обмякла, глядя ему вслед.

– Ублюдок.

Диллон обнаружил лейтенанта в огромном, плохо освещенном зале собраний, где она сидела, опустив голову на руки – совершенно без сил, совершенно одинокая. Сжимая в правой руке пожарный топор, Диллон подошел ближе и остановился. Она должна была заметить его присутствие, но ничем этого не показала.

В обычной ситуации он бы проявил уважение к ее молчанию и пошел дальше, но нынешние условия обычными было назвать нельзя.

– Ты в порядке?

Она не ответила и даже не подняла головы.

– Что ты здесь делаешь? Тебе полагается спать, как всем остальным. Что будет, если тут покажется эта тварь?

Рипли подняла голову.

– Она меня не убьет.

– Почему нет?

– Потому что внутри меня один из них. Взрослый не будет убивать носителя зародыша.

Диллон уставился на нее.

– Дерьмо собачье!

– Слушай, я видела его час назад! Я стояла прямо напротив него. Он мог мной закусить, но не тронул. И убежал. Он не убьет свое будущее.

– Откуда ты знаешь про то, что у тебя внутри?

– Я видела на сканере. Это королева. Она может производить тысячи таких, как тот, что бегает у нас в округе.

– В смысле, как пчелиная матка?

– Или муравьиная. Но это всего лишь аналогия. Эти существа не насекомые. У них только отдаленно похожая социальная структура. Мы о них не слишком много знаем. Как ты мог заметить, их не так просто изучать.

– Откуда ты знаешь, что это королева? – услышал Диллон свой собственный голос.

– Во-первых, форма черепа довольно своеобразна. Он окружен широким, идущим вверх воротником. Его зачатки были четко видны на экране сканера. Во-вторых, период созревания у этих аналогов муравьиных воинов и рабочих довольно короткий – в каких-то случаях всего один день или около того. Разные стадии взросления они проходят с невероятной скоростью. Весьма эффективная особенность для выживания. – Рипли выглядела очень несчастной. – Если бы это был обычный рабочий, к этому времени он бы уже появился, выбравшись, проломив грудину. А сейчас оно формируется в полости матки, а не в груди. Поскольку королева – организм куда более сложный, очевидно, ей требуется больше места и времени на то, чтобы созреть. В противном случае я бы сейчас уже была мертва. Я видела, как они действуют. Это не слишком красиво. Когда она полностью вырастет, эта тварь будет огромной – куда больше той, с которой мы здесь боремся. Это совершенно точно будет королева – та, кто откладывает яйца. Миллионы яиц. И она будет совершенно не похожа на того, что сейчас здесь, – голос Рипли стал тихим. – Как я сказала, никто прежде не сталкивался с личинкой королевы. Я не знаю, сколько времени занимает ее период созревания, кроме того, что очевидно: он куда дольше, чем у обычного рабочего.

Диллон смотрел на нее сверху вниз.

– Все равно это звучит как чушь собачья. Если у тебя внутри эта тварь, как она туда попала?

Рипли смотрела на свои руки.

– Думаю, тот жуткий сон, что мне снился, был не совсем сном. Пока я находилась в криосне, меня изнасиловали, хотя вряд ли это подходящий термин. Насилие – это умышленная жестокость. Тут же все было сделано для производства потомства, даже если мое участие и не было добровольным. Мы называем это насилием, но вряд ли существо считает так же. Скорее всего, оно сочтет эту концепцию… ну, чужой.

Рипли задумалась, что-то вспоминая.

– Тот, что попал на мой первый корабль, «Ностромо», готовился к тому, чтобы произвести потомство, хотя он не был королевой. Видимо, хотя бы часть из них должны быть гермафродитами. Самооплодотворяющимися – так, чтобы даже один изолированный индивид мог продолжить род. Воин-рабочий способен производить яйца, только медленнее, по одному за раз, пока не получится королева, которая примет на себя эту функцию. Вот как он смог зачать во мне королеву. Во всяком случае, это лучший вариант, что приходит мне в голову. Хотя я не ксенобиолог.

Она помедлила.

– Здорово, а? Я стану матерью матери Апокалипсиса. Я не могу сделать то, что должна. Так что ты должен мне помочь. Ты должен меня убить.

Диллон сделал шаг назад.

– О чем ты, на хрен, говоришь?

– Ты не понял, да? Со мной покончено. Я умру в ту минуту, когда она родится, потому что я уже не буду нужна для ее выживания. Я видела, как это происходит. И с этим-то я могу жить, если бы это не было таким жестким противоречием. Я была готова умереть еще тогда, когда впервые встретилась с этими тварями. Но будь я проклята, если позволю этим идиотам из «Вейланд-Ютани» забрать ее на Землю. У них может получиться, и на том человечеству придет конец. А может, и вообще всей жизни на планете. Не вижу причин, почему бы им не плодиться в любых животных, размером крупнее, скажем, кошки. Она должна умереть, но чтобы это произошло, кто-то должен убить меня. Сделаешь?

– Об этом не волнуйся.

– Это в чем-то забавно. Последнее время я столько убивала, а теперь не могу сделать это еще всего один раз. Может, это потому, что мне приходилось сосредотачиваться на выживании. Так что ты должен мне помочь, – она решительно посмотрела Диллону в глаза. – Просто убей меня. Обойдемся без речей.

Она повернулась к нему спиной:

– Давай, сделай это! Ты же вроде убийца… убей меня. Давай, Диллон. Соберись. Вспомни прошлое. Думаю, ты можешь это сделать, ты, здоровый уродливый сукин сын.

Он оглядел ее тонкую фигурку, бледную шею и поникшие плечи. Один точно направленный удар решит дело – рассечет позвоночник и спинной мозг, быстро и чисто. Смерть наступит практически мгновенно. А после он сможет заняться ее животом, чудовищным организмом, что растет внутри. Оттащить труп в плавильню и сбросить все в печь. Все произойдет за пару минут. Он поднял топор.

Мускулы его лица и рук судорожно напряглись, и топор с легким свистом рассек застоявшийся воздух. Диллон вложил в удар всю силу… и впечатал его в стену рядом с головой Рипли. Та дернулась, моргнула, после чего развернулась к заключенному.

– Что за черт? Я не о такой услуге просила.

– Мне не нравится проигрывать – никому и ничему. Та тварь уже убила половину моих ребят, а оставшиеся напуганы до усрачки. Пока она жива, ты Вселенную не спасешь.

– Ну, и в чем дело? Я думала, ты убийца.

– Я хочу добраться до этой твари, и для этого мне нужна ты. Если она тебя не убивает, так, может, это поможет делу?

Рипли беспомощно на него смотрела.

– Иначе – хер с тобой. Иди и сама покончи с собой.

– Мы оторвем ему задницу, и тогда ты меня убьешь?

– Без проблем. Быстро, без боли, легко, – он протянул руку и вытащил топор из стены.

Оставшиеся в живых собрались в главном зале. Эрон стоял чуть в стороне, потягивая что-то из стакана. Диллон и Рипли стояли бок о бок в центре, лицом к остальным.

– Вот такой вот выбор, – говорил здоровяк. – Вы умираете, сидя здесь на задницах, или, может быть, умираете там. Но там у нас хотя бы есть шанс прибить и тварь. А ведь за ней должок – она нас конкретно отымела. Может, мы хоть за остальных с ней рассчитаемся. Итак, что вам больше нравится?

Морзе недоверчиво уставился на него.

– О чем ты, на хрен, говоришь?

– Об убийстве этой здоровенной сволочи.

Внезапно обеспокоившись, Эрон шагнул вперед:

– Погоди. Спасатели уже летят. Почему бы нам просто не пересидеть?

Рипли пристально на него посмотрела.

– Спасатели для кого?

– Для нас.

– Дерьмо собачье, – резко бросила она. – Все, чего они хотят – это тварь. И ты это знаешь.

– Да мне плевать, чего они хотят. Они же нас не убьют.

– А вот я в этом не уверена. Ты не знаешь Компанию так, как ее знаю я.

– Да ладно тебе! Они нас вытащат отсюда, отвезут домой.

– Домой они заберут не нас, – отметил Диллон.

– Все равно это не значит, что мы должны идти и сражаться.

– Господи Боже, да полегче вы! – проскулил Морзе.

Эрон медленно покачал головой:

– Вы парни, похоже, совсем очумели. У меня есть жена. Ребенок. Я отправляюсь домой.

Лицо Диллона было суровым, неуступчивым, а в голосе звучала неприятная реальность:

– Очнись. Ты на хрен никому не сдался, Восемь-Пять. И ты не один из нас. Ты не верующий. Ты всего лишь человек Компании.

– Верно, – ответил ему Эрон. – Я – человек Компании, а не какой-то долбаный преступник. Вы постоянно мне говорите, какой я тупой, но я достаточно умен, чтобы не отхватить пожизненный приговор на этом куске камня, и я достаточно умен, чтобы подождать подкрепление, прежде чем идти воевать с этой тварью.

– Ну да. Ладно. Значит, ты просто сидишь тут на жопе. Хорошо.

Морзе дернул головой:

– А как насчет того, если я тоже останусь сидеть на жопе ровно?

– Без проблем, – заверил его Диллон. – Я и забыл. Ты же тот самый парень, который договорился с Богом жить вечно. Да и остальные гомики тоже могут сидеть ровно. А мы с ней, – он указал на Рипли, – мы сделаем все сами.

Морзе помедлил, увидел, что некоторые на него смотрят. Он облизнул нижнюю губу.

– Ну ладно. Я с вами. Я хочу, чтоб оно сдохло. Ненавижу ублюдка. Он ведь убил и моих друзей тоже. Но почему мы не можем подождать несколько часов, пока к нам не присоединятся спецы Компании с пушками? С хера ли мы должны отправляться на гребаное самоубийство?

– Потому что они его не убьют, – проинформировала его Рипли. – Они могут убить тебя – просто за то, что ты его видел, – но не чужого.

– Это безумие, – Эрон снова качал головой. – Просто дерьмо какое-то. Они не станут нас убивать.

– Думаешь, нет? – ухмылка Рипли была волчьей. – Первый раз они услышали про эту тварь от команды, которую и оплакивать было некому. На второй раз они послали морпехов – а это материал расходный. Что заставляет тебя думать, будто им есть дело до горстки двойных Y-хромосом на задворках космоса? Ты правда считаешь, что вам позволят вмешиваться в исследования Компании по разработке супероружия? Они считают вас мразью, всех вас. Им плевать, у кого из вас тут друг помер. Плевать.

Когда она закончила, повисла тишина. Потом кто-то сзади спросил:

– У вас план какой-нибудь есть?

Диллон оглядел товарищей, своих коллег по аду.

– Тут у нас не только шахта, но и очистной завод, так? Тварь боится огня, так? Все, что нам надо сделать – загнать ублюдка в большую форму для литья, а потом залить сверху расплавленный металл. – Он пнул стул. – Вы все умрете. Вопрос только в том – когда именно. Здесь столь же хорошее место, чтобы сделать первый шаг к небесам, как и любое другое. И оно наше. Пусть немного, но все – наше. И главный вопрос жизни – как ее окончить. Итак, вы хотите стоять в полный рост или умолять на коленях? Я на мольбы не очень-то настроен. Никто никогда мне просто так ничего не давал. Так что я говорю: пошло все на хрен. Давайте сражаться.

Люди смотрели друг на друга, и каждый ждал, что кто-то другой нарушит повисшую тишину. Когда это наконец-то произошло, откликаться начали быстро и уверенно:

– Да, ладно. Я в деле.

– Почему нет? Терять все равно нечего.

– Да… ладно… точно… Я в деле.

Чей-то голос прозвучал громче:

– Давайте надерем его долбаную задницу!

Кто-то улыбнулся:

– Ты держишь, а я буду бить.

– На хрен, – наконец бросил и Морзе. – Давайте им займемся.

Каким-то чудом они смогли частично включить освещение в коридорах. Проблема была не в энергии – центральный реактор обеспечивал ее в изобилии, – но терминалами, переключателями и прочей электроникой никто не занимался годами, а климат на Фиорине был влажный. Так что в некоторых коридорах и переходах свет был, но остальные так и остались погруженными во тьму.

Рипли задумчиво оглядывала литейную, пока Диллон и Трой толклись у нее за спиной. Трой был самым технически подкованным из выживших, потому что до того, как ему не повезло обнаружить жену в одном спальном мешке с собственным начальником, он успел построить короткую, но блестящую карьеру инженера. Он убил обоих, применив все технические навыки, какие только смог. Слабые отголоски временного безумия обеспечили ему билет до Фиорины. Теперь же он показывал, как работает управление и какие из инструментов ключевые.

Рипли неуверенно смотрела и слушала.

– Когда вы последний раз тут все включали?

– Шесть лет назад. Обычная проверка оборудования. Тогда последний раз и был.

Она поджала губы.

– А вы уверены, что поршень работает?

Ответил ей Диллон:

– Мы ни в чем не уверены. Включая тебя.

– Могу только сказать, что индикаторы в норме, – Трой беспомощно пожал плечами. – Ничего лучше все равно нет.

– Запомните, – напомнил им обоим Диллон, – мы сначала его тут запрем. Потом снимаем предохранитель, включаем поршень, и он спихнет этого ублюдка прямо в форму. Это высокотехнологичное производство с холодной штамповкой. Конец ему. Конец истории.

Рипли смерила его взглядом.

– Что, если кто-то облажается?

– Значит, нас поимеют, – спокойно ответил ей Диллон. – У нас только один шанс. Всего одна попытка, больше не будет. Просто не останется времени на перезарядку. Запомни, когда ты снимешь предохранитель, то на несколько секунд окажешься в ловушке вместе с этой гребаной тварью.

Рипли кивнула:

– Я это сделаю. Если вы, мальчики, не выроните мяч, то и я не подкачаю.

Диллон пристально на нее посмотрел.

– Сестренка, лучше бы ты оказалась права в том, что эта тварь не хочет жрать тебя. Потому что если все-таки захочет, то так оно и будет.

Рипли не отвела глаз:

– Сэкономит тебе немного усилий, разве нет?

Трой удивленно заморгал, но времени на вопросы не оставалось.

– А ты где будешь? – спросила Рипли Диллона.

– Рядом.

– А как насчет остальных? Где они сейчас?

– Молятся.

Выжившие рассеялись, пробираясь по коридорам. Чтобы завестись как следует, люди бились головой о стены, ругались, орали. Они больше не боялись, что монстр их услышит – на самом деле им этого даже хотелось. Свет факелов озарял переходы и тоннели, резко очерчивал нервные, но воодушевленные лица.

Грегор высунулся из ниши и заметил Уильяма. Его приятель был глубоко погружен в молитву.

– Эй, Вилли! Ты веришь в эту небесную чушь?

Тот поднял на него взгляд.

– Не знаю.

– Вот и я тоже.

– К черту. Во что нам еще верить? Поздновато теперь, когда мы тут застряли.

– Ага, это уж точно. Ну, слушай, так и какого дьявола, да?

Грегор от души рассмеялся, и смех, усиленный, искаженный, эхом заметался вперед-назад по коридору.

Морзе слышал все: далекие отзвуки нервного смеха, ужаса, чуть ли не истерики. Он нажал кнопку у двери, которую ему поручили. Дверь тонко взвыла… и замерла, открывшись едва наполовину. Нервно сглотнув, Морзе сунул голову в щель.

– Эй, парни! Погодите, погодите. Мне это ни черта не нравится. Может, стоит подумать еще раз. Я хочу сказать, моя чертова дверь не работает нормально. Парни?

Ответа не было. Дальше по коридору Грегор оглянулся на товарища.

– Что он там говорит?

– А черт его разберет, – ответил Уильям, пожав плечами.

Заключенный Кевин, пробираясь по коридору, нес перед собой сигнальную шашку. За ним шел еще один человек, за тем – еще, и так далее, на всю немалую длину коридора.

– Эй, вы слышали? – негромко сказал Кевин в надежде, что кто-то окажется достаточно близко, чтобы услышать. – Вроде Морзе что-то говорил. Звучало так, словно…

Крик, настолько близкий, что стало больно ушам, не дал ему договорить. Кевин продолжал шагать, словно оцепенение, сковавшее мысли, никак не могло добраться до ног. Впереди чужой рвал на части его друга Винсента. А через мгновение кричать Винсенту было уже нечем. Кевин застыл только на долю секунды.

– Лови меня, ублюдок!

Монстр услужливо отбросил останки Винсента и бросился на него.

В свое время Кевин был спортсменом. Память об этом быстро вернулась, стоило ему припустить по коридору. Много лет назад он не встречал человека, которого не смог бы обогнать. Но сейчас заключенный бежал наперегонки не с человеком.

Безжалостное создание быстро его догоняло, несмотря на то, что Кевин бежал изо всех сил. И чем быстрее он двигался, тем быстрее приближался жуткий преследователь.

Кевин практически бросился на переключатель, после чего крутнулся на месте, впечатавшись спиной в стену коридора. Грудь его работала как кузнечные меха. Стальная дверь захлопнулась.

Спустя всего секунду в дверь что-то врезалось снаружи, и на стали появилась большая выбоина. Кевин чуть съежился и каким-то образом ухитрился выдохнуть:

– Дверь «С-девять»… закрыта!

На другой стороне перехода показался заключенный Джуд. Теперь у него в руках не было швабры, но он поднял сигнальный огонь, осветив коридор.

– Эй, там! Эй, придурок, хватай меня. Постарайся уж!

Бросив неподатливую дверь, чужой повернулся на звук и кинулся к нему. Джуд бросился бежать – медленнее, чем Кевин, но у него была фора побольше. Чужой быстро его догонял. И снова все решили секунды. Закрывшаяся дверь разделила хищника и его добычу. По другую сторону барьера Джун пытался перевести дух.

– Восточное крыло – дверь «Б-семь» закрыта!

В следующую секунду передняя лапа чужого пробила стеклянное окошечко, встроенное в дверь. Джуд с воплем отшатнулся назад, подальше от смыкающихся когтей.

– Значит, началось, – пробормотал Диллон, стоя в одиночестве в выбранном коридоре.

– Оно в тоннеле «Б»! – орал на бегу Морзе. – Должно быть, направляется к каналу «А»!

На перекрестке Уильям чуть не врезался в Грегора, и дальше они побежали вдвоем.

– Я слышал, – пробурчал Грегор. – Канал «Е», будь он проклят.

– Говоришь, «Б»?

– Нет, «Е».

Уильям нахмурился, не снижая скорости.

– Нам полагается остаться…

– Шевели задницей! – Грегор, будучи не в настроении теоретизировать о предполагаемой точке, в которой им следовало находиться, увеличил темп, ничего больше не добавив. Уильям несся следом.

В боковом коридоре Джуд встретился с Кевином, и они понимающе переглянулись.

– И ты тоже?

– Ага, – Кевин хватал ртом воздух.

– Ладно. Все идут к «Е».

Кевин скривился, пытаясь вспомнить.

– Где, к чертям, этот «Е»?

Его спутник нетерпеливо махнул рукой.

– Туда. Двигай уже.

Дэвид все еще оставался один, и это продолжающееся одиночество его не радовало. По плану он уже должен был кого-нибудь встретить. Пока что, однако, он нашел только то, что осталось от Винсента. Зрелище заставило его притормозить, но не остановило.

– Кевин? Грегор? Морзе? Я нашел Винсента, – ответа не было. Дэвид шел дальше, не желая останавливаться ради кого-то – или чего-то. – Давайте запрем ублюдка.

Отрезок тоннеля прямо перед ним выглядел темнее, чем предыдущий, но, по крайней мере, в нем никого не было.

В главном коридоре Диллон посмотрел на Троя.

– Помоги им.

Тот кивнул и направился в лабиринт, подняв карту. Рядом стоял Эрик, переводя взгляд с Диллона на Рипли и обратно. Он пожевал нижнюю губу, потом начал грызть ногти.

Рипли изучала экран, на котором Грегор двигался в одну сторону, а Морзе в другую. Она поморщилась.

– Куда, к дьяволу, его несет? Почему они не придерживаются плана?

– У тебя иммунитет, – напомнил Диллон, – а у них – нет.

– Ну и какого черта они делают?

Диллон, не отрываясь, глядел в тускло освещенный коридор.

– Импровизируют.

Рипли положила руку на пульт управления главным поршнем и поймала пристальный взгляд Эрика. Заключенный обильно потел.

Дэвид шел по темному коридору. Факел он держал повыше, вглядываясь во тьму впереди.

– Кис-кис-кис. Ко мне… – он осекся.

Чужой, как Дэвид отчетливо видел, безрезультатно бился в дверь, через которую недавно проскочил Джуд. Монстр обернулся, и Дэвид отвел руку назад.

– Ну же, котик. Давай поиграем!

Он бросил факел, и чужой бросился к нему еще прежде, чем тот ударился о дверь.

Дэвид повернулся и бросился бежать так быстро, как только мог. Следующая дверь располагалась относительно недалеко, и он был уверен, что успеет. И верно, проскочил через дверь Дэвид с запасом. Он с силой ударил по кнопке, дверь скользнула вниз… и застряла.

Дэвид вытаращил глаза на дверь и попятился, путаясь в ногах и издавая тихие мяукающие звуки. Стальная панель все еще шла вниз, рывками, с паузами. Когда чужой на полной скорости врезался в дверь, Дэвид начал дрожать. Металл вспучился, но дверь все-таки продолжила закрываться неровными рывками. В щель просунулась лапа чужого и попыталась ухватить Дэвида за ногу. Тот с криком запрыгнул на выступ на стене. Лапа металась, пытаясь его нащупать, а дверь опускалась все ниже и ниже. В последнюю секунду лапа исчезла, и в коридоре воцарилась тишина.

Дэвид смог заговорить не сразу, и даже тогда с губ сорвался лишь испуганный шепот:

– Дверь «три», канал «Ф». Закрыто… надеюсь.

Морзе, который слепо брел по коридору, его не слышал.

– Кевин? Грегор? Где вы, черт вас подери? Где все? «К», «Л», «М» закрыты и заперты, – он посмотрел на табличку, установленную в стене. – Я снова в «А».

В боковом коридоре Грегор тоже считал таблички.

– Канал «пять» закрыл. Канал «П» ждет.

Следом шел Уильям, пытаясь не отставать.

– Ты сказал «П» или «Д»?! – крикнул он. – Твою мать…

Грегор оглянулся на него, не останавливаясь.

– Заткнись на хрен! Двигайся!

Заблудившийся Кевин обнаружил, что сделал круг.

– Вот дерьмо. Я в «Р». Здесь безопасно. Здесь безопасно. Верно ведь?

Джуд услышал его и подал голос:

– Парень, ты все забыл. «Р» ведет обратно в «Ф». Я сейчас иду через «Ф». Собираюсь его закрыть.

Трой, потеряв дорогу, остановился на перекрестке. Он двигался слишком быстро, полагаясь на память и не пользуясь картой. Теперь он неуверенно разглядывал несколько расходящихся тоннелей.

– Канал «Ф»? Где? На хрен, нет никакого канала «Ф»!

Он двинулся вперед, помедлил и вместо прямой дороги выбрал тоннель, который вел направо. Но в этом коридоре уже был еще один раздраженный обитатель.

Диллон и Рипли услышали отдаленные крики. Как обычно, длились они не слишком долго.

– Морзе? – позвал Диллон. – Кевин, Грегор?

Рипли вытянула голову, глядя мимо него.

– Что там происходит?

Здоровяк оглянулся на нее с закаменевшим лицом.

– Им нужно было всего лишь пробежать по чертовым коридорам, – он поднял топор. – Оставайся здесь.

В боковом коридоре, откуда они ожидали появления гостя, было пусто. Никакого чужого, никаких людей. Только эхом – далекие голоса, некоторые из которых звучали откровенно испуганно. Эрик сзади озвучил мысли Диллона:

– Где оно, черт подери?

Диллон только смерил его взглядом.

Собравшись с духом, Дэвид снова подошел к двери и выглянул через маленькое окошко. Коридор за дверью был пуст. Тогда он заговорил громче:

– Я его потерял. Не знаю, где сейчас эта ублюдочная тварь. Открывать дверь не собираюсь. Я думаю, оно ушло наверх, в чертову вентиляцию.

Дэвид медленно обернулся, чтобы посмотреть на единственный вентиляционный люк в потолке в этой части тоннеля, и обнаружил, что прав.

Рипли ждала, пока не смолкло последнее эхо.

Эрик двинулся вперед. По выражению его лица было заметно, что он на грани срыва. Если кто-нибудь чего-нибудь не сделает, он потеряет голову и кинется бежать. Бежать было некуда. Рипли шагнула к нему, посмотрела в глаза, пытаясь успокоить, передать ему немного собственной уверенности.

Диллон шел дальше по боковому коридору. На то, чтобы обнаружить останки Троя, ему понадобилось немного времени. Быстро осмотревшись, он отступил той же дорогой.

Морзе и Джуд наконец встретились и дальше бежали бок о бок, пока Джуд не поскользнулся и не рухнул на пол. Пальцы вляпались в теплую склизкую массу, из-за которой он и упал.

– Что за дерьмо… фу ты, черт.

Когда Джуд поднял пальцы к факелу, чтобы рассмотреть получше, Морзе в ужасе отпрыгнул. А потом Джуд посмотрел на то, что поднял с пола, и они заорали вдвоем.

Рипли напряженно прислушивалась, забыв на миг про Эрика. Крики раздавались уже близко – она слышала сами голоса, не эхо. Внезапно заключенный повернулся и помчался к пульту управления поршнем. Рипли кинулась следом.

Когда показался чужой, перебегавший коридор, пальцы Эрика конвульсивно сжались на пульте, и Рипли едва успела схватить его за руку.

– Стой! Он еще не там, где нужно!

Усилием воли она ухитрилась помешать ему запустить поршень. Этого оказалось достаточно: сломленный и психически, и физически, Эрик обессиленно рухнул на пол. Его била дрожь.

Кевин медленно шел по коридору. Он уже приближался к нише, где ждал поршень. С точки зрения безопасности место было не хуже прочих. Он выполнил все, что от него требовалось. Ничего большего от него и просить нельзя было. Только не сейчас.

Какое-то чувство заставило Кевина посмотреть наверх. Чужой, расположившийся в вентиляционной шахте над его головой, даже не потрудился спрыгнуть вниз. Он просто дотянулся до человека и вздернул Кевина легко, словно лягушку. Брызнула кровь.

В дальнем конце коридора показался Диллон. Заметив дергающиеся ноги Кевина, он бросился к нему и обхватил за колени. Чужой оказался к такому не готов, и оба человека упали на пол.

Рипли видела, как Диллон втащил раненого заключенного в главный коридор. Бросив на бесполезного Эрика только один взгляд, она поспешила на помощь.

Из шеи раненого мужчины струей била кровь. Сорвав куртку, Рипли обернула ее вокруг раны как можно плотнее. Кровотечение замедлилось, но этого было мало. Диллон прижимал мужчину к себе, бормоча:

– Смерти нет, лишь…

Он не успел закончить молитву. Чужой появился из бокового коридора. Рипли поднялась и начала отступать.

– Оставь тело. Заманивай его сюда.

Диллон кивнул, присоединился к ней, и они вместе начали отступать к нише управления. Чужой наблюдал. Они шли медленно, отступать было некуда. В лежащем на полу искалеченном человеке еще теплилась жизнь, и чужой прыгнул вперед, чтобы закончить дело.

Рипли резко повернулась и махнула рукой Эрику. Тот поднялся из укрытия и ударил ладонью по кнопкам.

Поршень выстрелил вперед, сметая и тело Кевина, и чужого, толкая их в дыре, которая вела к форме. Воздух взвыл, и коридор окатило жаром.

А чужой исчез.

Вспотев, Рипли сделала шаг вперед.

– Куда оно делось?

– Вот дерьмо! – Диллон попытался заглянуть за машину. – Должно быть, он за чертовым поршнем!

– За поршнем? – изумилась Рипли.

– Запечатать двери! – заорал Диллон. – Нужно его вернуть!

Они обменялись взглядом и кинулись в противоположных направлениях.

– Джуд, Морзе! – Диллон тяжело бежал по выбранному коридору, пытаясь найти выживших. Рипли тем временем разыскивала Эрика и Уильяма – и нашла их одновременно. Они уже не тревожились. Ни о чем. Рипли двинулась дальше.

Морзе уже не бежал, а крался. Услышав шум, он приостановился, вглядываясь в боковой коридор. Несмотря на услышанный оттуда звук, он ничего там не увидел и выдохнул. Морзе начал отступать по своим шагам, глядя вперед – пока не наткнулся на что-то мягкое и живое.

– Какого!..

Это оказался Джуд. Испугавшись не меньше Морзе, мужчина резко повернулся, занося ножницы – другого оружия у него не было. Испытывая одновременно облегчение и прилив злости, Морзе схватил двойное лезвие и направил острия вверх.

– Не так! Вот так, придурок!

Он стукнул Джуда по голове. Тот моргнул, кивнул и двинулся в другую сторону.

Диллон вернулся в главный коридор, крича:

– Джуд! Джуд!

Тот услышал его и остановился.

За его спиной появился чужой.

Джуд изо всех сил помчался к Диллону, который его подбадривал:

– Не оглядывайся! Беги как можно быстрее!

Джуд бежал, пытаясь спасти свою жизнь, но он был не так быстр, как Кевин или Грегор. Чужой его настиг. На дверь, которую Диллон закрыл в последний момент, брызнула кровь.

В соседнем коридоре Рипли, которая все слышала, зарычала про себя. Время утекало сквозь пальцы, и поршень продолжал непреклонно – и в данный момент бессмысленно – скользить вперед.

Грегор звал на помощь, но вокруг не было никого, кто мог бы его услышать. Он слепо несся по коридору, отскакивая от углов, как мячик в пинболе. Наконец, он врезался в Морзе, который быстро бежал навстречу. Поначалу испуганные, а потом чуть ли не смеясь от облегчения, они помогли друг другу подняться.

А потом снова возник чужой, врезался в Грегора, обрывая смех, и разорвал его на части.

Морзе, которого окатило кровью и ошметками плоти, пытался отползти, в голос призывая милость того, кто не понимал слов, кого не заботило его отчаяние. Он мог только смотреть, как существо методично потрошит тело Грегора. А потом Морзе суматошно пополз назад, не оглядываясь, пока не врезался во что-то жесткое, неподатливое. Он обернулся и увидел ноги. Потом запрокинул голову – ноги принадлежали Рипли.

Она бросила сигнальный огонь в чужого, который пытался скрыться в вентиляционной шахте. Горящий магниевый сплав заставил его бросить разодранное тело Грегора.

– Ну же, ублюдок!

Под завороженным взглядом Морзе чужой, вместо того, чтобы броситься вперед и оторвать лейтенанту голову, прижался к дальней стене. Рипли двинулась вперед, не обращая внимания на то, что тварь корчится и шипит.

– Ну же! У меня есть то, что тебе нужно. Иди за мной. Я хочу тебе кое-что показать. Давай же, будь ты проклят!

Чужой взмахнул хвостом. Недостаточно сильно, чтобы убить, просто отгоняя Рипли.

В этот миг в дверях возник Диллон и замер, уставившись на эту сцену. Рипли обернулась.

– Уходи! Не стой на пути!

Чужой снова принял атакующую позу, развернувшись к новоприбывшему человеку. Рипли безрассудно бросилась между чужим и Диллоном, который внезапно осознал не только то, что тут происходит, но и что она пытается сделать.

Подскочив к Рипли, он крепко обхватил ее сзади. Чужой впал в исступление, но не подходил близко, пока люди отступали. Диллон не выпускал Рипли.

Чужой последовал за ними до главного коридора, держась на том же расстоянии. Он выжидал. Диллон посмотрел в сторону ожидавшей формы и крикнул:

– Иди сюда, идиот!

Чужой помедлил, потом прыгнул на потолок и торопливо перебрался через дверной косяк.

– Закрывай! – потребовала Рипли. – Немедленно!

Диллон не нуждался в приказах. Он активировал дверь, и та плотно закрылась, оставив их наедине с существом в главном коридоре.

За чужим появился Морзе и уставился на происходящее.

– Убирайся! Убирайся к дьяволу, немедленно! – заорала Рипли. – Закрой дверь!

Заключенный медлил. Чужой повернулся к нему.

– Немедленно!

Морзе метнулся вперед и ударил по переключателю. Дверь обрушилась вниз, отсекая коридор. В следующий миг появился поршень, продолжая свой путь, и люди вместе с чужим пропали из виду. Морзе развернулся и побежал туда, откуда пришел.

В главном коридоре поршень врезался в чужого, отбросив его назад. Забыв о двух людях, монстр повернулся и попытался просунуть лапу за тяжелую плиту, но там для этого не было места, даже щели. Поршень продолжал сдвигать чужого к форме.

Диллон и Рипли уже были там. Конец пути. Больше идти было некуда.

Морзе карабкался по лестнице в кабину крана, гадая, помнит ли он, как им управлять. Придется вспомнить. Времени на то, чтобы сверяться с инструкциями, не оставалось, и спросить было не у кого.

Огромный модуль пренебрег посадочной площадкой шахты, которая была в плохом состоянии. Вместо этого он опустился на гравий. Маневровые двигатели выбрасывали в воздух грязь и камни. Спустя несколько секунд тяжеловооруженные мужчины и женщины уже бежали к главному входу.

Эрон с широкой улыбкой наблюдал за тем, как они высаживаются, из шлюза. У людей Компании с собой были смарты и бронебойные заряды, пули с термодатчиками и скорострельные пушки. Они знали, с чем предстоит столкнуться, и подготовились. Эрон, как мог, оправил форму и приготовился открыть шлюз.

– Я знал, что они придут, – он поднял голос. – Эй, это здесь! Сюда!

Он начал активировать запорный механизм, но закончить процедуру ему не дали. Дверь вбило внутрь взрывом, и в дыру, не дожидаясь даже, когда уляжется пыль, поспешили шесть коммандос и два медицинских работника. Остальные коммандос, не отвлекаясь, рассыпались, прикрывая шлюз. Эрон вышел вперед, на секунду задумавшись о том, что капитан оказался точной копией мертвого андроида, который был на спасательной шлюпке с лейтенантом.

– Сэр, – объявил он, остановившись перед офицером и отдав честь. – Надзиратель Эрон, 137512.

Капитан это проигнорировал.

– Где лейтенант Рипли? Она еще жива?

Немного обиженный равнодушным отношением, но все еще готовый служить, Эрон быстро ответил:

– Верно, сэр. Если она жива, то в форме для литья. Они все в литейной со зверем, сэр. Совершенное безумие. Они не хотели ждать. Я пытался им сказать…

Офицер резко его оборвал:

– Ты видел этого зверя?

– Верно, сэр. Ужасно! Невероятно! У нее внутри еще один такой.

– Это мы знаем, – мужчина резко кивнул коммандос. – Теперь мы всем займемся. Покажи нам, где ты видел ее в последний раз.

Эрон кивнул и с энтузиазмом повел их в глубины комплекса.

Рипли с Диллоном продолжали отступать в форму, пока не уперлись спинами в керамический сплав. Дальше идти было некуда. Внимание Рипли привлек механический грохот, и она запрокинула голову. Наверху пришли в движение машины, действуя согласно запрограммированному алгоритму.

– Давай наверх, – сказала Диллону Рипли. – Это наш единственный шанс!

– А ты? – спросил Диллон.

В этот момент чужой, которого толкал огромный поршень, появился в дальней части формы.

– Он не станет меня убивать.

– Не говори ерунды! Сюда выльется десять тонн расплавленного металла!

– Отлично! Я без умолку твержу, что хочу умереть.

– Да, но я не…

Чужой скоро должен был до них добраться.

– У тебя есть шанс выбраться! – выкрикнула Рипли. – Давай же!

Диллон помедлил, потом схватил ее и закинул наверх.

– Я забираю тебя с собой!

Несмотря на сопротивление Рипли, он ухитрялся лезть вверх. Поняв, что без нее Диллон не уйдет, Рипли неохотно подчинилась и полезла впереди него к краю формы. Чужой отвернулся от поршня, заметил их и кинулся следом.

Наверху Рипли уцепилась за край формы и протянула руку Диллону, чтобы помочь ему забраться. Внутренние челюсти чужого выстрелили вперед. Диллон пнул их ногой, потом ударил пожарным топором.

Пока он отбивался от преследователя, Рипли продолжила подъем. Ее внимание привлекли новые звуки: заработал козловой кран. В кабине она заметила Морзе, который с руганью колотил по рычагам.

На гребне смотровой площадки показался отряд Компании. Командиру хватило одного взгляда на сцену, чтобы понять, что происходит. Морзе их крики проигнорировал: он лихорадочно дергал рычаги управления краном.

Контейнер наклонился, и расплавленный металл пошел пузырями.

– Прекрати! – крикнул командир прибывшего отряда.

– Нет!

Чужой был уже очень близко – но недостаточно. Не совсем. Раскаленный добела металл обрушился за спинами Рипли и Диллона. Волна невероятного жара заставила обоих вскинуть руки, защищая лица. Металлический водопад ударил в завизжавшего чужого, смахнув его обратно в форму. Взметнулись языки пламени. Наверху Морзе встал и прижался к стеклу, глядя вниз. Лицо его выражало полное довольство.

– Иди на хрен, ублюдок!

Диллон присоединился к Рипли на краю формы. Они смотрели вниз, прикрывая лица от жара, который поднимался от озера расплавленного металла. Внезапно Рипли заметила движение с другой стороны.

– Они здесь! – она отчаянно вцепилась в спутника. – Делай, что обещал!

Диллон уставился на нее.

– Ты и в самом деле этого хочешь.

– Да! Оно во мне! Кончай дурака валять!

Диллон неуверенно взял ее за горло, и Рипли зло на него посмотрела.

– Давай же!

Мужчина чуть сжал пальцы. Немного усилить давление, повернуть, и шея сломается. Только и всего. Секундное усилие. Он знал, как это сделать. Ему приходилось делать это прежде, давным-давно.

– Я не могу! – из его глотки вырвалось что-то среднее между рыданием и карканьем. – Я не могу этого сделать!

Диллон взглянул на нее почти умоляюще, отвернулся, и лицо его исказил ужас: над краем формы поднялся горящий, дымящийся чужой. Окаменевший от ужаса Диллон покорно позволил себя схватить, и оба скрылись под бурлящей поверхностью расплавленного металла. Ошеломленная, Рипли могла только смотреть. Чужой внушал отвращение и зачаровывал одновременно. Спустя миг внизу снова появилась округлая, вытянутая голова, с которой капал металл, и чужой начал выбираться из формы.

Лихорадочно оглядываясь, Рипли заметила аварийную цепь. Та была старой, ржавой – как, вероятно, и механизмы, которые она запускала. Это не имело значения. Ничего другого не оставалось. Рипли дернула цепь.

Из большого резервуара-охладителя, установленного над устьем формы, обрушились потоки воды. Мгновенно вымокшая Рипли запуталась в ржавых звеньях, не в силах оторваться. Водопад сбивал с ног, но цепь никак не хотела отпускать.

Холодная вода ударила по чужому, закованному в расплавленный металл. Сначала взорвалась голова, за ней – остальное тело. А потом из окутанной паром формы полетели куски мгновенно застывающего металла. Кран содрогнулся на опорах, и Морзе повалился на пол кабины. Солдаты Компании рефлекторно бросились искать укрытие. В помещении пошел дождь из теплой воды и остывающих обломков.

Когда потоп закончился, солдаты снова двинулись вперед, но Рипли, раскачавшись на цепи, при помощи Морзе успела забраться на платформу крана.

Там она прислонилась к ограждению, глядя вниз, на печь. Ей снова было плохо. Теперь приступы дурноты и боли накатывали все чаще.

Рипли заметила, что солдаты поднимаются по лестницам, направляясь к крану. Впереди шел Эрон. Она огляделась в поисках выхода, но отступать было некуда.

– Не подходите ближе! – крикнула Рипли. – Стойте, где стоите!

Эрон остановился.

– Погоди! Мы хотим помочь!

Рипли смерила его взглядом, жалея несчастного простофилю. Он не имел представления о том, что тут стояло на кону, или что с ним станет, когда Компания наконец получит то, за чем пришла. Впрочем, этого не будет.

Очередной приступ тошноты заставил Рипли вцепиться в ограждение. Когда она снова выпрямилась, из-за спин тяжеловооруженных коммандос выступила какая-то фигура. Поначалу Рипли даже не поняла, кого она видит. Это лицо было ей знакомо…

– Бишоп? – неуверенно пробормотала она.

Мужчина остановился. Остальные толпились позади, ожидая приказов. Мужчина успокоил их взмахом руки, потом повернулся к ней и ободряюще улыбнулся.

– Я только хочу тебе помочь. Мы все на одной стороне.

– Брехня! – выплюнула Рипли. Учитывая слабость, произнести это достаточно выразительно оказалось непросто. – Я только что почувствовала, как эта проклятая тварь шевельнулась.

Рипли отступила еще дальше по лесам. Что-то ткнулось в легкие, и она поморщилась, не сводя глаз со стоявшего перед ней мужчины. Это был Бишоп. Нет, не Бишоп, но точная его копия. Полностью владеющая собой, идеальная вплоть до ямочек на подбородке копия изуродованного, кибернетически умершего Бишопа.

«Бишоп Второй, – оцепенело подумала Рипли. – Бишоп Вернувшийся. Бишоп идет к четвертой пешке. Бишоп берет королеву. Нет уж. Пока я жива – этому не бывать».

– Ты знаешь, кто я такой, – сказал мужчина.

– Ага. Андроид. Той же модели, что Бишоп. Тебя прислала чертова Компания.

– Я – не андроид Бишоп. Я его создал. Я – прототип, и, разумеется, смоделировал его черты по своим собственным. Я – очень даже человек. Меня прислали, чтобы ты увидела знакомое лицо, чтобы показать, насколько ты важна для нас. Для меня. Я с самого начала работал над этим проектом. Ты очень много значишь для меня, лейтенант Рипли. Для огромного количества людей. Пожалуйста, спустись. Я только хочу тебе помочь. У нас есть все необходимое, чтобы тебе помочь.

Он с беспокойством смотрел на нее снизу вверх. Теперь Рипли узнала форму, которую носили двое из спутников Бишопа Второго: форму биомедицинских техников. Это напомнило ей про Клеменса.

– Иди в задницу! Мне все известно о «дружеских» лицах Компании. Последнее, которое я видела, принадлежало говнюку по имени Бёрк.

Мужчина уже не улыбался.

– Мистер Бёрк оказался не лучшим выбором для сопровождения тебя в предыдущей миссии. Этого человека интересовало скорее собственное продвижение, а не следование политике Компании. Уверяю тебя, подобная ошибка больше не повторится. Вот почему прилетел именно я, а не какая-нибудь неопытная, чрезмерно амбициозная мелкая сошка.

– А у тебя, разумеется, нет личных амбиций.

– Я просто хочу тебе помочь.

– Ты лжешь, – тихо сказала Рипли. – Тебе наплевать на меня и на всех прочих. Ты просто хочешь забрать с собой чужого. У этих тварей вместо крови – кислота, а у вас, служащих Компании – деньги. Как по мне, разница невелика.

Бишоп Второй на миг опустил взгляд, но потом снова посмотрел на одинокую фигуру, стоявшую на платформе крана.

– У тебя есть много причин проявлять осторожность, но, к несчастью, мало времени. Мы просто хотим вернуть тебя домой. Нас уже не слишком заботит, что случится с чужим. Мы знаем, через что тебе пришлось пройти. Ты проявила невероятную храбрость.

– Чушь!

– Ты неправа. Мы хотим помочь.

– И что это значит?

– Мы хотим достать из тебя это существо.

– И сохранить его?

Бишоп Второй покачал головой.

– Нет. Уничтожить.

Рипли стояла на месте, покачиваясь. Ей хотелось поверить. Ощущая ее колебания, мужчина торопливо продолжил.

– Рипли, ты измучена, измотана! Остановись только на секунду. Остановись, подумай. Я думаю только о твоем благе. Корабль, на котором я прибыл, называется «Патна». На нем установлено новейшее хирургическое оборудование. Мы можем удалить из твоего тела плод, личинку – называй, как хочешь. Мы еще не придумали названий для различных стадий его развития. Операция будет успешной! Ты получишь долгую, насыщенную жизнь.

Рипли – теперь уже спокойная, смирившаяся – посмотрела на него сверху вниз.

– Спасибо, я уже прожила жизнь. Такую, о которой не приходилось никого спрашивать, за которую ни перед кем не приходилось отвечать.

Мужчина умоляюще вскинул руку.

– Ты не в состоянии мыслить здраво, Рипли! Мы признаем, что совершали ошибки. Мы не знали, что происходит. Но мы можем их тебе компенсировать – за все потерянное время. У тебя еще могут быть дети. Мы выкупим твой контракт. Ты получишь все, что заслужила. Мы у тебя в долгу.

Рипли покачнулась.

– Вы не заберете его с собой?

– Нет. Теперь мы понимаем, с чем столкнулись. Ты была права с самого начала. Но времени все меньше. Позволь нам этим заняться. Операционная на корабле уже готова.

Биотехник, который стоял за спиной представителя Компании, выступил вперед.

– Все пройдет очень быстро. Безболезненно. Всего лишь несколько надрезов. Вас отключат только на пару часов, и все. А потом вы снова встанете на ноги, как новенькая. Снова целой.

– Какие у меня гарантии, что вы уничтожите эту тварь после того, как достанете ее из меня?

Бишоп Второй приблизился еще на шаг. Теперь он стоял довольно близко.

– Тебе просто придется мне поверить, – он протянул ей руку. – Поверь. Мы только хотим помочь.

Рипли задумалась. Взглянула на Эрона, на Морзе, которые смотрели на нее. Перевела взгляд обратно на Бишопа Второго и захлопнула решетчатую дверь.

– Нет…

Рипли кивнула Морзе, и тот стукнул по кнопкам, приводя кран в движение. Площадка отошла от лестницы и замерла над печью. Бишоп Второй успел дотянуться до Рипли, схватил ее за руку, но она вырвалась и отшатнулась. Солдаты открыли огонь, и Морзе, получив пулю в плечо, свалился за панель управления.

Эрон поднял обломок трубы и, проворчав: «Чертов андроид!», с силой ударил Бишопа Второго по голове. Солдаты отреагировали мгновенно, и пули отбросили Эрона на пол. Представитель Компании покачнулся, лицо его исказилось. Из разбитой головы потекла настоящая кровь.

– Я… не… андроид, – изумленно пробормотал мужчина и упал.

Рипли схватилась за грудь.

– Оно шевелится.

Люди Компании бросились к Бишопу Второму. Он повернулся на бок, глядя на Рипли.

– Сделай это для нас. Для себя.

По лицу Рипли расплылась блаженная улыбка, а потом она практически прорычала:

– Ни за что!

Платформа оказалась точно над котлом. Живот скрутило, и Рипли пошатнулась. Она спокойно, полностью держа себя в руках, подошла к краю. Под ногами бурлило озеро расплавленного металла. На коже уже вздувались волдыри: преисподняя тянулась к ней щупальцами жара, манила.

– Поздно!

– Еще нет! – умоляюще крикнул Бишоп Второй.

Снова пошатнувшись, Рипли прижала руки к груди.

– Прощай.

– Не-ет! – взвыл Бишоп Второй.

Рипли шагнула с платформы и исчезла в бурлящем котле.

Морзе поднялся как раз вовремя, чтобы увидеть ее падение. Он смотрел, схватившись за раненое плечо, и бормотал:

– Мертвые – не мертвы. Они уходят ввысь. Возносятся.

Биотехники, которым больше ничего не оставалось делать, перевязали Морзе. Остальные сотрудники Компании безмолвно, не разговаривая даже друг с другом, принялись методично выключать печь, очистительный завод и все прочее, что оставалось от трудового исправительного учреждения «Ярость-361» компании «Вейланд-Ютани».

В пустоте носятся сообщения. Вечно блуждают призраки радиопередач, эхо сказанных слов и угасших жизней. Время от времени их обнаруживают, перехватывают, расшифровывают. Иногда они что-то означают для тех, кто их слышит, иногда – нет. Иногда они длинные, иногда – короткие. Например…

– Говорит Рипли, последний выживший член экипажа «Ностромо». Конец передачи.