Глава 16,
в которой я много думаю
Ох, как приятно очнуться, когда тебя гладят по голове и нежно воркуют в ухо, сразу чувствуешь себя маленькой папенькиной доченькой, которой ничего не страшно за широкой мужской спиной.
– Марго, открывай глазки.
И холодная ладонь на лбу, и голос немного напряженный, неужели переживаешь, мистер Бесстрастность?
– Ну же, доктор сказал, что кризис миновал, открой глазки, посмотри на сына.
О, а сын – это запрещенное оружие, между прочим!
– Мар-га-ри-та… маленькая, глупенькая и такая настоящая…
Что? Это явно галлюцинация!
– Открой глаза, бессовестная рыжая девчонка, перевернувшая устои этого мира!
Не, не хочу, не люблю, когда на меня рычат, даже если рычат нежно и без злости. И я опять провалилась в сон.
– Вам звонят из полиции. Спрашивают, будете ли вы вносить залог за вашу служащую или дело передавать в суд?
– Что ей ставят в вину?
– Тяжкие телесные повреждения део.
– Что за чушь! Аер, ты же знаешь, меня сложно избить. Пара синяков не считается. Ада просто переволновалась из-за Марго.
– Скажи полиции, что я внесу залог и прошу решить это дело по-тихому.
– Вот еще! Как ваш бухгалтер я категорически требую хоть раз проучить эту несдержанную землянку! От нее сплошные убытки! Это уже седьмой штраф за год!
– Мы заплатим, и это не обсуждается. Марс, забери нашу девочку из полицейского участка. И сразу скажи ей, что с Марго все в порядке, а то…
– Ада сидит в «курятнике»?
Видно, Аер кивнул, потому что Аврор и Лекс неприлично заржали. Хлопнула дверь, и я услышала из коридора бубнящий голос никакийца и спокойный тенор Марса.
– Представляю нашу Адочку среди нелегальных проституток.
– Просто здесь женщины не избивают део, а одиночных камер не существует. – Аер тяжело вздохнул. – У меня еще неделя строгого дежурства, а я не могу вас покинуть, потому что вы поубиваете друг друга.
Вот это шик! Ада избила Лекса. Обалдеть! Всегда я пропускаю самое интересное!
– А еще звонил Санс-старший, он уже прочел новости…
– Прости, Аер. – В голосе Лекса я не услышала раскаяния, он звучал совершенно безэмоционально, словно не Лекс только что бессовестно хохотал над Адой. – Я зря промолчал, когда журналисты решили, что Марго – моя жена и мать моего будущего ребенка. Но в тот момент мне казалось правильным перевести тему с детей део на что-то другое. Их ввела в заблуждение коляска.
– А ты не стал опровергать их версию, и теперь нам придется разгребать эту ситуацию.
– Совет одобрил мои действия: сохранить тайну появления део важнее, чем твою репутацию.
– Так кто все же отравил Марго? – прервал их интересную беседу Аврор.
Отравил?
– Несчастный случай. Аллергическая реакция.
– Лекс, ты уверен?
– Абсолютно. Кому нужно травить няню Рэя?
Вот как, значит, просто няню? А кому нужно было натравливать на меня тварь из озера и продавать пиратам?
– А об этом мы поговорим, когда нас не будут самым наглым образом подслушивать, не так ли, Маргарита Санс?
– Что-то я не помню, чтобы соглашалась менять фамилию!
Аер смотрел строго, но губы его улыбались, Лекс с фингалом под глазом выпихнул Аврора в дверь и вышел сам, но пилот успел послать мне воздушный поцелуй. Рэй безмятежно спал в своей новой коляске, а Бусинка лежал рядом, свернувшись калачиком и укрывшись всеми тремя хвостами. Идиллия.
– Доброе утро, соня.
И он поцеловал меня в нос. Поцеловал в нос! Я аж зажмурилась от неожиданности, а когда распахнула глаза, то увидела смеющегося Санса.
– Вы меня напугали.
Я и пискнуть не успела, как оказалась в объятиях. И это было чертовски приятно. Ради этого даже стоило умирать. Я поерзала, устраиваясь удобнее, и довольно вздохнула, это как-то непроизвольно получилось.
– Счастлива, что сумела перепугать мужа? – Аер положил подбородок мне на макушку и прижал к себе сильнее. – Три несанкционированных грозы, и теперь все газеты пестрят заголовками, не готовиться ли населению к эвакуации и что именно так вывело из себя дежурного део. Предположения одно другого нелепей. А еще это интервью Лекса… Санс-старший ждет нас по окончании моего недельного дежурства.
– Что за дежурство? Ты же говорил, что вы дежурите по месяцу.
– Неделя в горах без посторонних и отвлекающих факторов.
– Это я отвлекающий фактор? – тут же спросила и, задрав голову, заглянула Аеру в глаза.
– Еще какой, – вздохнул он и нежно поцеловал меня в губы.
Но мне этого показалось мало, и я, обхватив его за шею, не позволила отстраниться, а перехватила инициативу, правда тут же уступив напору мужа.
Мы целовались долго, самозабвенно и, наверное, не остановились бы на этом, если бы не закряхтел Андрейка. У меня моментально загорелись уши. Мы, как испуганные пятиклассники, застуканные за курением на школьном стадионе, на мгновение замерли, а затем нехотя отстранились друг от друга.
– Как же тяжело жить с эмоциями, – вздохнул Аер и опять меня обнял. – Мне постоянно хочется тебя касаться. Это ненормально.
Я улыбнулась, но промолчала, потому что мне хотелось и касаться его, и рассматривать, и… Ох, как много мне сейчас хотелось. А еще эта дрожь в животе, и холодок на коже, и горячие следы от его губ…
– Я уйду сегодня, прошу, будь очень осторожна. И береги Рэя.
– Так, значит, меня все же хотели убить?
Мне было так хорошо, что думать о плохом не хотелось, но спросить я должна была, чтобы подумать об этом позже… Ночью, в темноте, когда скрипят половицы и в каждой тени, кажется, прячется черная рука…
– Знаешь, я уже во всем сомневаюсь, но, когда тебя не было, кто-то пробрался в спальню Рэя. – Я дернулась, но део меня не отпустил. – Хорошо, что ребенка там не оказалось, Герц забрал его для обследования. Однако это наводит на размышления.
– Но как? Как в охраняемый дом, в дом почти бога, кто-то мог залезть? И как ты об этом узнал?
– Его снял искин, но кто это – я не знаю. На нем было твое лицо и твой халат.
– Э-э…
Я же говорила, что бываю очень красноречива? Кто-то был уверен, что я умру в том злополучном кафе, и уже примерял на себя мое место? Но не выгорело благодаря Аде, которая вовремя подняла крик и мне вызвали «скорую». Выходит, я ее вечный должник.
– Сделать маску не проблема, – хмыкнул Аер и нехотя встал. – Проблема – обмануть део и рексов-киборгов, но они как-то рассчитывали это сделать. Мне следует подготовиться к перелету. Будь умницей, встретимся через неделю.
И он стремительно вышел из комнаты.
Я еще немного полежала, а затем вызвала искина.
– Дом, покажи мне запись проникновения в комнату Рэя.
Это был мужчина. Зуб даю! Даже два! Коренных! Он двигался как мужчина, действовал как мужчина и даже наклонялся как мужчина. Незнакомец с моим лицом и в моем любимом цветастом халате (не забыть его выбросить!) явно что-то искал. Он почти обнюхал кроватку Андрейки и столик для пеленания, перетряс каждую из его распашонок и, похоже, ничего не нашел, потому что неразборчиво ругнулся и выпрыгнул в окно. Просто перемахнул через подоконник. Со второго этажа. Это точно не я! Нет, я, конечно, не была замечена в лунатизме, но мало ли… А теперь я точно знаю, что это была не я. Какое облегчение!
– Сударыня! – с укоризной начал от порога мой любимый доктор. – Вам еще сутки показан постельный режим.
Он поставил на стол поднос с тремя пластиковыми стаканчиками, наполненными разноцветными жидкостями, и тут же без предупреждения уколол меня в руку маленьким блестящим приборчиком, который прятал в ладони.
– Это портативный диагност, ничего страшного. Ага, все в норме, лишь слегка повышен гормональный фон, но это явно связано со стремительным побегом господина Санса, а не с нездоровым состоянием. Состояние милой барышни просто прекрасное. – Он лукаво улыбнулся.
Я улыбнулась в ответ. Мы, как два заговорщика, которые что-то знают, многозначительно поулыбались друг другу, и ко мне на колени перекочевал поднос со стаканчиками.
– Пить в очередности: красный, желтый, зеленый.
– Светофор, – пошутила я и смело выпила из первого стаканчика. Кисло. Второй – горько, третий – ароматизированная вода. – Что со мной было? Отравление или аллергия?
– Все симптомы отравления, но в крови яд не обнаружен. Хотя существуют некоторые растительные яды, которые очень сложно диагностировать без специального оборудования. Например, яд сушары. Тебя откачали медики со «скорой», а им и в голову не пришло усомниться в словах део, что это аллергия.
– Как Рэй? Вы провели нужное обследование?
– Мальчик развивается идеально. Да что еще ожидать от такой наследственности? Нет ни малейших отклонений.
– А то, что он вообще не плачет, это нормально?
Нет, я только счастлива, что Рэй не плакса, но это немного странно.
– Абсолютно нормально, – улыбнулся доктор. – Бери его, и идите в сад на прогулку. Вам обоим полезно. Но не уходи далеко!
– Есть, мой капитан! – отсалютовала я и в дурацком порыве чмокнула доктора в щеку.
– Иди, иди, егоза, – совсем как папа пробормотал смущенный доктор, вызывая у меня умиление.
– Я так рада, что познакомилась с вами, – совершенно честно призналась я. – Вы такой, такой… замечательный!
– Это потому что ты влюблена, – ворчливо заметил доктор, пряча усмешку в уголках губ. – Санс сегодня тоже сказал, что я замечательный. Первый раз за двадцать лет. С тех пор как он научился контролировать эмоциональный фон, он такого не говорил… Сударыня, как говорит наша Адочка, ты таки сумела раскачать этот тихий заповедник, – усмехнулся он.
Я приняла это как комплимент и, подхватив коляску, направилась в парк, твердо обещая себе, что именно доктор Герц будет крестным дедушкой моего сына!
Вообще, у нас, у русских ирландцев Мухиных, очень странные отношения с богами. Мама ходит по праздникам в католический храм, отец тоже католик, но при этом ярый поклонник Луга, в противостояние ему Брайн выбрал себе покровителем Локи, но с годами проникся и теперь наизусть может цитировать обе «Эдды». А мне ближе православие. В нашей сумасшедшей семейке полная анархия, но мы все считаем себя людьми верующими.
Ада вернулась сразу же после ужасно невкусного синтезированного обеда, по-быстрому состряпанного двумя рексами – ее помощниками. Мы ее приветствовали дружным воплем.
– Ужин будет в шесть вечера, – пресекла наш пыл кухарка и исчезла в своей комнате.
На наши вопросительные взгляды немногословный Марс лишь плечами пожал.
– Она все еще считает меня злобным отравителем? – безразлично поинтересовался Лекс, размазывая по тарелке зеленое желе, имитирующее гречневую кашу с мясом.
– Мы это не обсуждали.
– А ты, Марго?
Я задумалась: когда меня похитили, Лекса я еще не знала, зато, когда на меня напал местный хищник и когда меня «условно отравили», Лекс был рядом.
– Мне бы не хотелось так думать, – осторожно сказала я и быстренько смылась из-за стола, сославшись на то, что пора заниматься ребенком.
Пока шла к двери, чувствовала холодный оценивающий взгляд. Так и хотелось оглянуться, но я сдержалась.
С Адой нам удалось поговорить только после ужина. Я как раз перенесла в свою спальню кроватку и коляску Андрея и теперь раскладывала его вещи под постоянный бубнеж моих помощников.
– Марго, ты должна была посоветоваться с Аером насчет ребенка, – выговаривал недовольный Лекс. – Может, он против, чтобы мальчик ночевал с тобой.
– Дети део не должны быть изнеженными, а ты превратишь его в тряпку своим постоянным контролем, – канючил Аврор. – А еще ты не сможешь оставить его надолго, а мы хотели пойти в город в кино.
– Зачем ты выгнала рексов-нянь? Ты воспитатель, но не нянька, – перебил его Лекс.
– С таким подходом к своим обязанностям ты никогда не устроишь личную жизнь, – вторил ему Аврор.
В конце концов я не выдержала и указала обоим на дверь. Сама разберусь, как мне воспитывать собственного сына!
Тут как раз позвонила мама, и парням пришлось меня покинуть, на прощанье Аврор все же сделал еще одну попытку:
– Может, хоть в кафе? Днем?
Я кивнула, но тут же уточнила, стерев довольную улыбку с лица пилота:
– И Рэя возьмем с собой?
– Пусть с ним Лекс посидит, если ты не доверяешь рексам! – взмолился он, но я решительно мотнула головой.
Аврор делано вздохнул, но потом просиял, и они наконец оставили нас одних.
Я поболтала с мамой и показала ей Рэя.
– Господи! – всплеснула руками мама. – Он вылитый Брайн!
Она нашла младенческие фото братца, и мы на пару умилялись и вдоволь сюсюкали с Андрейкой, пока не видят всякие непреклонные и суровые део. Он радостно гулил, улыбался и тянул к экрану инфонета маленькие ручки.
– Моя ты лапушка, если не знать, то можно решить, что тебе три месяца, такой самостоятельный, – сказала с улыбкой мама, и я поверила ее опыту.
Только отключилась и уложила Рэя в кроватку, как в дверь постучали.
– Это Ада, открыть? – уточнил искин.
Кухарка принесла две банки колы, большую грушу, два стакана и бутылку водки.
– Мне просто жизненно необходимо напиться, а компании подходящей нет, – с порога заявила она. – Знаю, что ты не пьешь, но чокнуться со мной ты можешь?
– Чокнуться – это я всегда могу, хотя куда уж больше? – Я подвинула к столу кресло, и мы уселись друг напротив друга. – Ты классно дерешься. Где научилась?
– В спецназе, – криво усмехнулась Ада и залпом выпила полстакана водки. – Пить тоже там научилась. Мой отец – военный, всегда мечтал о сыне, но родилась я, что ему не помешало воспитать из меня мальчика. А когда он опомнился, было поздно: я пила, курила, стреляла из всего, что может стрелять, дралась и любила девочек. Последнее его, по-моему, шокировало больше всего, он до сих пор надеется, что я найду умного и красивого мужчину, перестану-таки маяться дурью и подарю ему внука. Я от замужества в космос и сбежала.
Она налила себе водки, а мне – колы, и мы опять чокнулись.
– Прости, что устроила эту безобразную сцену, но иначе они бы не вызвали так быстро тебе «скорую» и полицию, сперва бы выслушали део, потом попробовали помочь тебе самостоятельно… А при отравлении сушарой каждая секунда дорога. Лекс тебя хотел отравить, я уверена. Он странный для део.
– Да ну! Еще страннее, чем они обычно бывают? – Я понюхала водку и скривилась.
Нет, лучше буду пить колу.
– Он только полгода назад прошел инициацию. На Совете он смог вызвать цунами и погасить ураганный ветер на одном безлюдном острове. Совет посчитал, что этого достаточно, чтобы понять – Анри его приняла. Но… – Она отпила и скривилась, отрезала маленьким ножиком кусок груши, заела.
– Но?
– Но я ему не верю. Была пара случаев, когда мы ссорились…
– И что происходило?
– А ничего. – Ада решительно отодвинула бутылку и взяла в руки банку с колой. – Ни-че-го.
– А должно?
– В последний раз, когда я вывела из себя Аера Санса, у нас обычный осенний дождь превратился в невероятной величины град на целых полторы минуты.
– Как тебе это удалось?
Я чуть со стула не свалилась от нетерпения, а Ада не спеша налила полстакана колы, плеснула туда водки и, прежде чем ответить, выпила половину этого коктейля.
– Я уговаривала его жениться и родить ребенка нормальным путем.
– А ты… вы здесь все знаете тайну рождения део?
Мне казалось, что об этом не принято даже упоминать.
– В доме део живут только те, кому он доверяет безоговорочно и кто никогда его не предаст, – со спокойной улыбкой сообщила мне Ада. – Милая, мы здесь все за него глотку перегрызем, а поэтому, пока Аера нет, я присмотрю за тобой и за Лексом.
Я вздохнула и, отобрав у Ады стакан, отлила себе половину. А ничего так, сладенько… Но все равно гадость!
Я смотрела на маленького рыжеволосого мальчишку, и он смотрел на меня. Серьезно, словно понимал, кто я и зачем здесь. А может, понимал, кто знает?
– Я твоя мама, – тихо произнесла я больше для себя, чем для него. – И я буду рядом, что бы ни случилось.
Андрей еще секунду смотрел на меня, и вдруг его ротик растянулся в беззубой, но чертовски обаятельной улыбке.
И я расплакалась. Я плакала и улыбалась, и это… это было правильно.
