Войти в систему
Войти с помощью соц. сетей:
24 мая команда QuickerStill-Б завершила свой проект. Через пять дней, 29 мая, закончила работу команда QuickerStill-B. 30 мая успешно сдала продукт команда РМill-В. Мистер Томпкинс был вне себя от счастья.
— Просто не верится, Белинда, просто не верится! Мы закончили три проекта даже раньше идиотской даты, которую поставил нам Бэллок!
— Ну так, может, эта дата вовсе и не была идиотской, а?
— Нет, она была идиотской, — тут же ощетинился мистер Томпкинс. — Можно было говорить о том, что маленькие проекты попытаются ускорить разработку и уложиться в эту дату, но уж никак не планировать закончить 1 июня все шесть проектов, включая самые большие! Если следовать его планам, то завтра мы должны были бы начинать продавать все шесть продуктов. А ведь все крупные проекты еще далеки от завершения. Так что с точки зрения планирования его дата была совершенно идиотской.
— Ну хорошо. Значит, ты считаешь, что у проекта должно быть две даты сдачи продукта — запланированная и желательная? Довольно радикальный подход, если хочешь знать мое мнение.
— А по-моему, в этом есть разумное зерно. Желаемый результат — это цель, которая находится на самом пределе возможностей. А планируемая дата сдачи проекта должна быть вполне реальной, чего же к ней стремиться? А если так, то почему бы команде не знать обе даты и не стараться добиться лучших результатов?
— Возможно, ты и прав, Вебстер. Но едва ли тебе удастся убедить в этом остальных.
— Похоже, я действительно в этом буду одинок. Ну что ж. Возможно, сей факт как раз доказывает мою правоту.
1 июня напомнил о себе ВВН. Мистер Томпкинс был официально вызван в Корзак на аудиенцию.
Ассистентка ВВН, с которой Вебстер договаривался о встрече, была явно взволнована. Она, правда, не стала объяснять причину вызова к Самому, но по ее тону можно было заключить, что в головном офисе затевается что-то экстраординарное. Вообще жизненный опыт подсказывал мистеру Томпкинсу, что любое оживление в головном офисе — не к добру. Как правило, те, кто работал при высшем руководстве, приходили в волнение по двум причинам: когда начальство собиралось рубить головы и когда предприятие было готово закрыться. Так что мистер Томпкинс садился в поезд в некотором смятении. Впрочем, ничто не могло омрачить его радости по поводу окончания работы над тремя проектами. Он добился успеха, а причину своего визита к Самому он скоро выяснит. И все же он был слегка взволнован.
Как и во время предыдущего посещения, кабинет ВВН был погружен во мрак. Только в углу бледно светился монитор компьютера. И опять прошло несколько минут, прежде чем мистер Томпкинс увидел Самого. Тот сидел в темном углу, недалеко от двери, с пирожным в руке. Точнее во рту.
— Вобвое утво, Фобкинф.
— С возвращением, сэр.
— Вивуфофьку. — ВВН быстро проглотил остатки пирожного и вытер рот салфеткой. Потом он поглядел на Томпкинса. Лицо тирана сияло от восторга. — Мы сделали это, Томпкинс! У нас получилось!
— Проекты? Да, пришлось изрядно попотеть…
— Да нет же. Впрочем, проекты тоже сыграли свою роль. Неплохая работа, к слову сказать. Но речь не о них. Я имею в виду акции.
— Акции?
— Мы становимся открытым акционерным обществом, Томпкинс! Моровия Инкорпорейтед выходит на торги. Акции появятся уже на следующей неделе. На бирже говорят, что это будет событием года.
— Боже мой! Вы будете продавать акции Моровии? Вероятно, она станет первой страной в истории, которая продает свои акции?
— Признаться, мне это не приходило в голову. Возможно, вы правы.
— Думаю, вас можно поздравить. Примите же мои поздравления, сэр. Должно быть, вы заработаете на этом кучу денег. То есть еще одну кучу, я хотел сказать.
— Не только я, Томпкинс! Не только я. Вы, к примеру, тоже.
— Я?
— Конечно. Помните, в контракте, который вы подписали, упоминались акции? У вас есть полпроцента всех идущих на торги акций.
— У меня есть акции? — Неожиданно эта тема стала мистеру Томпкинсу близка и интересна.
— В целом у вас есть пятьдесят тысяч акций.
— Э-э… а вы уже знаете, по какому курсу они пойдут?
ВВН не мог сдержать торжествующей улыбки.
— По четырнадцать долларов! Вы представляете? По четырнадцать! Сначала они говорили, что по одиннадцать, но потом спрос оказался настолько велик, что им пришлось заранее поднимать цену. Думаю, через неделю он еще подрастет. А как пойдет дело дальше, даже я не могу предсказать. Вполне вероятно, цена дойдет до двадцати долларов за акцию и даже до двадцати четырех. — Он откинулся в кресле и расхохотался. — Мы богаты!
— Э-э-э, вы всегда были богаты, сэр.
— Ну так буду еще богаче! Гораздо богаче. Да здравствует капитализм! Я чувствую себя как Скрудж Макдак, который собирается нырять в свои сокровища.
Мистер Томпкинс пытался сконцентрироваться на арифметических вычислениях, но у него ничего не получалось… Так… если акция стоит четырнадцать долларов, то у него на руках окажется… ого-го! А если двадцать четыре? Ух ты! Вот уж действительно, да здравствует капитализм!
— Это и впрямь хорошие новости, сэр, — наконец произнес он, стараясь сохранять спокойствие в голосе.
— Акции получат все, — объявил ВВП. — Мы распределим их между всеми нашими сотрудниками. И еще тридцать тысяч акций я сохраню для того, чтобы вы распределили их сами среди тех, кого считаете достойными поощрения.
— Господи, конечно же! — радостно ответил мистер Томпкинс. Он сразу подумал о Белинде, Гэбриеле, Аристотеле…
— Я знал, что вас это обрадует. — ВBH уж было угомонился, но тут эмоции опять захлестнули его: — Ур-р-р-ра-а-а-а!
— Да.
— Вот только одна неувязочка, — опять посерьезнел ВВН. — Нас уведомили, что для того, чтобы сделка состоялась, нужно будет аннулировать ваш контракт. Разумеется, вам заплатят сполна, но официально вы уже не будете числиться в штате Айдриволи. Исключительно из-за всяких законодательных сложностей. Я ни минуты не сомневаюсь, что новое руководство предложит вам аналогичный контракт и не менее интересную работу. Все наслышаны о тех чудесах, которые вы здесь продемонстрировали.
Это несколько меняло ситуацию.
— Я, конечно, выслушал бы их предложение, — немного помолчав, произнес мистер Томпкинс. — Но с другой стороны, моя работа уже практически завершена. Все проекты входят в заключительную стадию работ и более не нуждаются в моем руководстве. Все исследования уже проведены, данные собраны и проанализированы. И опять-таки, мне не нужно оставаться на своем посту, чтобы удостовериться, что все эти данные будут опубликованы. Знаете, думаю, я мог бы поискать себе что-то другое.
— Вот ведь незадача. Новые хозяева будут серьезно расстроены, если вы уйдете. Может быть, вы знаете кого-то, кто мог бы заменить вас здесь?
— Мелисса Альбер, — без колебаний ответил мистер Томпкинс. — Она замечательно подходит для этой работы: талантлива, харизматична, с достаточным опытом. Она настолько хорошо смотрелась бы на моем месте, что мне в последнее время даже как-то неловко становиться у нее на пути. Так что я с радостью передал бы ей все дела.
— Все равно, новый совет директоров будет очень огорчен вашей отставкой. Впрочем, действительно, какого черта? Вам хочется другой работы, вы уверены, что Мелисса справится. Значит, так тому и быть. Я, кстати, тоже не собираюсь торчать здесь до конца своих дней. И желаю вам, Томпкинс, найти именно то, что вам нужно.
— Спасибо. Я даже не знаю пока, что именно буду искать. Ну а вы, сэр? У вас есть идея, чем заняться после продажи Моровии?
— Хм. — Мальчишеское лицо ВВН на мгновение омрачилось. — Была у меня одна хорошая идея, да не вышло. — Сам даже головой покачал от огорчения. — Я думал прибрать к рукам еще какую-нибудь страну вроде этой. Ну, вы понимаете: постсоветский режим, бедное, но хорошо образованное население, желание жить и процветать, как весь развитый мир…
— Болгария, например? — предположил мистер Томпкинс.
— Именно она. Однако я опоздал. Кто-то опередил меня и вырвал лакомый кусок, можно сказать, прямо изо рта. Вот ведь невезение!
— Да не расстраивайтесь, я уверен, вам обязательно подвернется какая-нибудь другая страна.
— У вас есть идеи по этому поводу?
— А как насчет Соединенных Штатов? — после секундного колебания предложил мистер Томпкинс.
— О!
— Конечно, это задача несколько иного уровня.
— Конечно, конечно… но с другой стороны — если не я, то кто же?
— Действительно, кто? — искренне поддержал его мистер Томпкинс.
Если дать Самому достаточно времени, он вполне способен воплотить это предложение в жизнь. Мистер Томпкинс вдруг почувствовал запоздалое раскаяние. И зачем он это предложил? Ведь не исключено, что покупка Соединенных Штатов Великим Вождем будет не самым благоприятным событием для страны. Обуреваемый патриотическими чувствами, мистер Томпкинс не замедлил спросить:
— Но… э-э-э… когда вы купите Соединенные Штаты, вы ведь не станете вмешиваться, скажем, в гражданские права?
— О, нет-нет. Я буду всего лишь руководить бизнесом.
— И в дела правительства не будете вмешиваться?
— Ну, по крайней мере, не слишком. Мне ведь будет дозволено произвести одно ма-а-аленькое изменение, как вы думаете?
— Думаю, да. А что вы хотите сделать?
— Переведу резиденцию Антимонопольного совета в город Ном, что на Аляске.
— Ах это… Американский народ это как-нибудь переживет.
В комнате повисло молчание. И вдруг мистер Томпкинс ясно осознал, что время его пребывания в Моровии подходит к концу. Еще месяц, в течение которого он будет передавать дела Мелиссе, — и все. Он уедет. Встреча с ВВН тоже подошла к концу. Еще минута — и, возможно, они никогда больше не встретятся.
Похоже, ВВН посетили те же мысли. Он встал и немного неловко протянул руку мистеру Томпкинсу.
— Ну вот. Спасибо за все, что вы сделали, Томпкинс, — резковато произнес он.
Мистер Томпкинс молча пожал протянутую руку.
— Спасибо, Томпкинс… то есть… спасибо, Вебстер. Отличная работа. Вы прекрасно справились.
— И вам спасибо, сэр.
— Билл. Для вас я — Билл.
— Спасибо, Билл.
Мистер Томпкинс едва переступил порог своего офиса, как раздался звонок. В трубке прозвучал знакомый голос.
— Слушайте, Вебстер, — без церемоний начал ВВН, — вы не в курсе, куда запропастился этот… как бишь его? Ну, знаете, такой человечек с вечно грязными волосами? Мой министр внутренних дел. Я не видел его со времени приезда.
— Бэллок?
— Да, точно. Его зовут Бэллок.
— Я слышал, что он на больничном, причем надолго. Говорят, он отправился лечиться куда-то за границу, и его не будет несколько месяцев.
— О, даже так? — На том конце провода замолчали. — Какая потеря. То есть я хотел сказать, я думаю, что это большая потеря.
Мистер Томпкинс постарался ничем не выдать своих чувств:
— Мы изо всех сил стараемся справляться в его отсутствие.
— Да-да, конечно. Просто, видите ли, я обещал новому совету директоров, что обязанности главного администратора компании перейдут к моему министру внутренних дел. А этот человек куда-то подевался. Они обязательно это заметят. Вот ведь черт. Я уже думал, что все хорошо устроилось, а тут эта проблема. Если бы можно было найти ему замену… но как?
— Так разве вы не можете назначить нового министра? Что толку быть тираном, если не можешь решить даже такую мелочь?
— Вы хотите получить это место?
— Ни за что. В ближайшее время я собираюсь только наслаждаться внезапно свалившимся на меня богатством.
— А кого же тогда мне назначить?
— Дайте-ка подумать. Ваш бывший министр внутренних дел был плутоват. Вы хотите, чтобы и новый был таким же?
— По правде сказать, я бы предпочел, чтобы этот пост занял кто-то вроде меня. Вы понимаете: чтоб прекрасно соображал и был при этом хорошим человеком. Или же чтобы хорошо соображал, а человеком был прекрасным. Что-то в этом роде.
— Тогда это Гэбриел Марков.
Наступила пауза, во время которой прекрасно соображающий и при этом хороший человек на другом конце провода обдумывал предложение.
— Черт возьми, Вебстер! А ведь это отличная идея. Люди его любят, да и соображает он неплохо.
— Прирожденный лидер.
— Отлично. Итак, Аллэр уволен, а на его место назначен Гэбриел. Сначала он поработает министром внутренних дел, посмотрит, где и как нужно навести порядок, определится с состоянием дел. А когда я соберусь покинуть страну, то назначу его главным администратором. Как вам такой план?
— По-моему, отлично придумано.
— Да, я тоже так думаю. Знаете, у меня прямо талант находить выход в подобных ситуациях.
Мистер Томпкинс сидел у себя в кабинете, переваривая новости прошедшего дня, когда зазвонил телефон. Миссис Бирцих уже ушла, поэтому он сам ответил на звонок. В трубке раздался голос, который он надеялся никогда больше не слышать.
— Эй, Томпкинс. Это министр Бэллок.
Связь была настолько хорошей, что мистер Томпкинс даже подумал, не приехал ли Бэллок обратно в Моровию? Вдруг он уже в Корзаке и отвоевывает пошатнувшиеся позиции. Но на маленьком дисплее определителя номера светилась надпись: клиника Осими, штат Джорджия, США. Бэллок все еще находился на лечении. А раз он до сих пор именует себя министром, значит, он еще не в курсе последних событий.
— Привет, Аллэр. Как дела?
— К черту любезности. Забирайте своих людей, Томпкинс, и освобождайте здания Айдриволи — все до одного. Я сдаю в аренду эти помещения. У меня есть отличный клиент. Завтра утром я намерен подтвердить сделку.
— Ой-ой-ой, а что же будет со всеми нашими сотрудниками?
— А мне какое дело? Перебазируйте их куда-нибудь в другое место. Найдите хороший ангар и посадите всех в одно помещение. Или увольте часть персонала. У вас все равно слишком много людей.
— Но я не могу так поступить! Ведь это будет таким ударом для всех!
На другом конце провода послышалось хихиканье.
— Да что вы говорите! Ну и пусть. Я не претендую на звание народного героя Моровии. Каждый день я мог бы получать за Айдриволи семь тысяч двести двадцать два доллара ренты. Именно столько мне посулил мой клиент. Так что в пятницу чтобы духу вашего не было в Айдриволи. Выметайтесь.
— Но позвольте, мы ведь даже не успеем подыскать новое помещение для работы!
— Ах да. Я забыл сказать, чтобы вы не смели вывозить с собой компьютеры или какое-либо другое оборудование. Я сдаю помещения вместе с ними.
— А что же будут делать мои люди?
— Почем я знаю? Они довольно долго как сыр в масле катались. Скажите им, что пришли другие времена. Они привыкли к прянику, теперь пусть отведают кнута.
— О нет.
— О да! Такая политика проводится сейчас везде — посмотрите на Соединенные Штаты. Они урезают зарплаты, увольняют людей, заставляют сотрудников работать в спартанских условиях.
— Аллэр, мне не хочется, чтобы наша организация вводила такие порядки. Я хочу сказать, что я категорически против. Даже более того, я хочу, чтобы мы создавали для людей все лучшие условия работы.
— Томпкинс, вы забыли, что со мной шутить опасно!
— Да ничего я не забыл. Мы — первоклассная компания по производству программного обеспечения, и я требую подобающего отношения к своим людям.
— Вы сильно рискуете, Томпкинс, — прошипел Бэллок. — Думаете, сумеете выкрутиться? Даже не надейтесь. Единственный шанс для вас — поступать так, как вам велят.
— А я так не думаю, Аллэр. Скажите своим арендаторам, чтобы шли куда подальше.
В трубке повисло молчание. Потом искаженный яростью голос произнес:
— Слушай, ты, кретин. Как ты можешь со мной тягаться, ты, ничтожный человечишка? Я могучий и опасный противник, и ты еще убедишься в этом.
Мистер Томпкинс посмотрел на часы. Через пятнадцать минут в институте начиналась интересная лекция, которую он собирался посетить. Если выйти прямо сейчас, то можно успеть пройти через цветущий розовый сад. Надо только отделаться от Бэллока. Мистер Томпкинс вздохнул и покончил с ним одной фразой:
— Аллэр, если ты такой могучий и опасный, а я такой ничтожный, то почему я сижу здесь и всем доволен, а ты застрял в своей клинике и никак не вылечишь волдыри на заднице?
Не дожидаясь ответа, он повесил трубку. На улице стоял ясный солнечный день. Мистер Томпкинс взял свою записную книжку и неторопливо направился к выходу.
Злоба и скупость
Войти с помощью соц. сетей: