Книга: Давший клятву
Назад: И-5 Таравангиан
Дальше: Часть третья Истине дерзя, возлюбите истину Далинар – Шаллан – Каладин – Адолин
И-6
«Это моя!»
Венли преисполнилась решимости жить так, чтобы быть достойной силы.
Вместе с остальными – маленькой группой, отобранной из оставшихся слушателей, – она вышла навстречу грядущей буре, собравшись с силами.
Она не знала, может ли Улим – или его призрачные хозяева, древние боги слушателей, – читать ее мысли. Но если и могли, то обнаружили бы, что она им верна.
Это война, и Венли в авангарде. Она обнаружила первых спренов, открыла буреформу, искупила грехи своего народа. Она благословлена.
Сегодня это подтвердится. Из двух тысяч выживших слушателей выбрали девятерых, включая Венли. Рядом с нею стоял Демид с широкой улыбкой на лице. Он любил изучать новое, и буря была еще одним приключением. Сегодня им пообещали нечто великое.
«Видишь, Эшонай? – подумала Венли. – Видишь, на что мы способны, когда ты нас не сдерживаешь?»
– Вот так, да, хорошо, – сказал Улим, пролетев над землей в облике ярко-красного сгустка энергии. – Славно, славно. Построились. Глядим строго на запад.
– Нам разве не следует укрыться от бури, посланник? – спросила Мелу в ритме агонии. – Или взять щиты?
Улим, стоявший перед ними, принял маленькое человекоподобное обличье:
– Не глупи. Это наша буря. Тебе нечего бояться.
– И она принесет нам силу, – добавила Венли. – Эта сила превосходит даже буреформу?
– Великая сила, – подтвердил Улим. – Вы избранные. Особенные. Но вам надо это принять. Приветствовать. Вы должны этого желать, иначе сила не найдет себе места в ваших светсердцах.
Венли так много страдала, но это ее награда. Пора перестать тратить жизнь на пустое прозябание под гнетом человеков. Больше она не окажется в ловушке, беспомощная. С этой новой силой она всегда, всегда сможет дать отпор!
Буря бурь появилась с запада, вернувшись в очередной раз. Крошечная деревушка неподалеку попала в тень бури, а потом ее озарила ослепительная красная молния.
Венли шагнула вперед и загудела в ритме страстного желания, раскинув руки. Эта стихия была не похожа на Великие бури – никакой буревой стены с летящим мусором и кремной воды. Буря бурь выглядела куда элегантнее. Она представляла собой раздувшееся облако дыма и тьмы, окрашенное в багровый цвет молниями, которые вспыхивали со всех сторон.
Венли запрокинула голову навстречу клубящимся тучам, и буря поглотила ее.
Пала сердитая, яростная тьма. Мимо Венли со всех сторон неслись хлопья горящего пепла, и на этот раз она не ощутила дождя. Только ритм грома. Пульсацию бури.
Пепел жалил кожу, и что-то рухнуло на землю рядом с нею, покатилось по камням. Дерево? Да, горящее дерево. Песок, измельченная кора и галька секли ее кожу и панцирь. Она опустилась на колени, зажмурившись, руками защищая лицо от летящего мусора.
Что-то большое задело ее руку, и панцирь на ней треснул. Венли ахнула и повалилась на каменистую почву, сжалась в комочек.
Нечто навалилось на нее, давя на разум и душу.
«Впусти меня».
Она с трудом открылась этой силе. Все равно что принять новую форму, верно?
Страшная боль обожгла внутренности, как будто кто-то поджег ее вены. Она закричала, и песок рассек ее язык. Мелкие угольки прилипли к одежде, опаляя кожу.
Потом раздался голос:
Что это у нас тут?
Он был теплым. Древним отцовским голосом, добрым и обволакивающим.
– Умоляю, – проговорила Венли, судорожно втягивая дымный воздух. – Умоляю.
Да, – сказал голос. – Выбери другого. Эта моя!
Сила, которая давила на нее, отступила, и боль прекратилась. Что-то другое – что-то меньшее, менее властное – заняло свое место. Она с удовольствием приняла этот спрен, а затем с облегчением всхлипнула, настроившись на ритм агонии.
Казалось, прошла целая вечность, пока Венли лежала, свернувшись клубочком, под натиском бури. Наконец ветры ослабели. Молнии потускнели. Гром ушел куда-то вдаль.
Она попыталась сморгнуть пыль с глаз. Кусочки затвердевшего крема и обломки коры посыпались с нее, стоило пошевелиться. Венли закашлялась, потом встала, оглядывая испорченную одежду и обожженную кожу.
Буреформа исчезла. Теперь она приняла… это что, шустроформа? Одежда сделалась ей велика, и тело больше не обладало внушительными мышцами. Венли настроила ритмы и обнаружила, что это по-прежнему новые – жестокие, сердитые ритмы, которые пришли с формами власти.
Это была не шустроформа, Венли не узнавала ее. У нее были груди – пусть и маленькие, как у большинства форм, не считая брачной, – и длинные волосы. Она обернулась, проверяя, выглядят ли другие так же.
Демид стоял рядом, и хотя его одежда превратилась в лохмотья, тело с сильно развитыми мышцами не пострадало. Он был высоким – намного выше, чем Венли, – с широкой грудью и властной осанкой. Демид больше походил на статую, чем на слушателя. Глаза светились красным. Он потянулся, и его тело окуталось пульсирующей темно-фиолетовой энергией – свечением, которое каким-то образом напоминало одновременно свет и тьму. Оно погасло, но Демид казался довольным своей способностью его призывать.
Но что это за форма? Такая величественная, с панцирными гребнями, проглядывающими сквозь кожу вдоль рук и по сторонам лица…
– Демид? – позвала она.
Он повернулся к Мелу, которая подошла, облаченная в ту же форму, и что-то сказал на языке, неизвестном Венли. Но ритм она распознала – это была насмешка.
– Демид? – снова спросила Венли. – Как ты себя чувствуешь? Что случилось?
Он опять заговорил на том странном языке, и его следующие слова как будто расплылись и сместились в ее разуме – пока Венли их не поняла.
– …Вражда оседлал ветра, как раньше делал его враг. Немыслимо. Ахарат, это ты?
– Да, – сказала Мелу. – Я… чувствую себя… хорошо.
– Чувствовать, – сказал Демид. – Все чувствовать. – Он сделал глубокий вдох. – Все чувствовать.
Они сошли с ума?
Неподалеку Мрун пробрался мимо большого валуна, которого там раньше не было. Венли с ужасом поняла, что видит под валуном сломанную руку и растущую лужу крови. Вопреки обещаниям Улима один из них был раздавлен.
Хотя Мруна благословили той же высокой и властной формой, что и остальных, он споткнулся, попытавшись отойти от валуна. Схватился за камень, потом упал на колени. По его телу тек тот темно-фиолетовый свет, и он застонал, а потом пробормотал какую-то тарабарщину. С другой стороны приблизилась Атоки – пригибаясь, оскалив зубы, ступая словно хищник. Когда она оказалась неподалеку, Венли услышала, как она шепчет сквозь зубы:
– Высокое небо. Мертвые ветра. Кровавый дождь.
– Демид, – проговорила Венли в ритме разрушения. – Что-то пошло не так. Сядь, я найду спрена.
Демид посмотрел на нее:
– Ты знала этот труп?
– «Этот труп»? Демид, почему…
– О нет. О нет. О нет! – Улим помчался к ней. – Ты… ты не… Ох, плохо, плохо.
– Улим! – воскликнула Венли, настроившись на ритм насмешки и указывая на Демида. – С моими товарищами что-то не так. Что ты навлек на наши головы?
– Венли, не разговаривай с ними! – закричал Улим, превращаясь в человечка. – Не тыкай в них пальцем!
Рядом Демид каким-то образом собрал темно-фиолетовую силу в ладони и теперь изучал ее и Улима.
– Это ты, Посланник, – обратился он к Улиму. – Прими мое уважение за свой труд, спрен.
Улим поклонился Демиду:
– Прошу, великий Сплавленный, узри стремление и прости это дитя.
– Объясни ей, – проговорил Демид, – чтобы не… надоедала мне.
Венли нахмурилась:
– Да что тут…
– Идем со мной, – велел Улим и понесся над землей. Обеспокоенная, сбитая с толку. Венли настроила ритм мучения и последовала за спреном. Позади собирались Демид и остальные.
Улим опять обратился в человека.
– Тебе повезло. Он мог бы тебя уничтожить.
– Демид никогда бы этого не сделал.
– Твоего старого брачника больше нет. Это Хариэль – и среди Сплавленных он славится чрезвычайно дурным характером.
– Хариэль? Что ты имеешь в виду под… – Венли осеклась, увидев, как остальные негромко разговаривают с Демидом. Все они были такие высокие, такие надменные и вели себя совсем неправильно.
Каждая новая форма меняла слушателя, включая образ мыслей и характер. И все-таки они оставались собой. Даже буреформа не превратила ее в нечто иное. Может… она стала менее чуткой, более агрессивной. Но все-таки не перестала быть собой.
Тут все случилось иначе. Демид стоял и говорил совсем не так, как ее бывший брачник.
– Нет… – пробормотала она. – Ты сказал, мы открываемся новому спрену, новой форме!
– Я сказал, – прошипел Улим, – что вы открываетесь. Я не уточнял, что именно войдет. Послушай, вашим богам нужны тела. Такое происходит во время каждого возвращения. Ты должна быть польщена.
– Польщена тем, что меня убили?
– Да, во благо расы, – парировал Улим. – Это Сплавленные: возрожденные древние души. А тебе, похоже, просто досталась другая форма власти. Связь с малым спреном пустоты, который возвышает тебя над обычными слушателями – у них останутся прежние формы, – но отдаляет на шаг от Сплавленных. И это очень большой шаг.
Она кивнула и пошла назад, к группе.
– Стой! – Улим обогнал ее. – Что ты делаешь? Да что с тобой творится?
– Я выгоню эту душу, – заявила она. – Верну Демида. Он должен был узнать о последствиях, прежде чем решиться на такое…
– Вернешь? – переспросил Улим. – Ты его вернешь?! Он мертв! И ты должна была умереть. Это плохо. Что ты сделала? Сопротивлялась, как твоя сестра?
– Прочь с дороги.
– Он убьет тебя. Я предупреждал о его нраве…
– Посланник, – окликнул Демид в ритме разрушения, поворачиваясь к ним. Это был не его голос.
Венли настроила ритм муки. Это был не его голос!
– Пусть подойдет, – проговорило существо в теле Демида. – Я с ней поговорю.
Улим вздохнул:
– Какая досада.
– Спрен, ты говоришь как человек, – возмутился Демид. – Ты оказал нам великую услугу, но при этом ведешь себя на их лад, пользуешься их языком. Я нахожу это неприятным.
Улим волной умчался над камнями. Венли подошла к группе Сплавленных. Двоим все еще было трудно двигаться. Они дергались, спотыкались, падали на колени. Еще двое улыбались, криво и неправильно.
Боги слушателей были не совсем в здравом уме.
– Славная служанка, я сожалею о смерти твоего друга, – сказал Демид глубоким голосом, полностью в унисон с ритмом повеления. – Хотя вы дети предателей, ваша здешняя война заслуживает похвалы. Вы столкнулись с нашими древними врагами и не обратились в бегство, даже когда были обречены.
– Прошу, – взмолилась Венли. – Он был мне дорог. Вы можете его вернуть?
– Он ушел в запредельную слепую тьму. В отличие от безмозглого спрена пустоты, с которым ты связалась – он поселился в твоем светсердце, – моя душа не может разделять место своего обитания. Теперь ничто его не вернет, ни Восстановление, ни сам Вражда.
Он протянул руку и взял Венли за подбородок, поднял и изучил ее лицо.
– Ты должна была вместить душу, рядом с которой я сражался тысячи лет. Она была отвергнута, а ты теперь предназначена для другого. У Вражды есть для тебя цель. Возрадуйся этому и не скорби по уходу твоего друга. Вражда наконец-то отомстит тем, с кем мы сражаемся.
Он отпустил Венли, и она едва не рухнула на камни. Нет. Нет, она не покажет свою слабость.
«Но… Демид…»
Венли должна выкинуть его из головы, как перед этим Эшонай. Она ступила на этот путь годы назад, когда впервые прислушалась к Улиму и решила, что рискнет вернуть богов своего народа.
Демид пал, но она жива. И сам Вражда, бог богов, имеет для нее некую цель. Она села на землю и принялась ждать, пока Сплавленные общались на своем странном языке. Венли заметила нечто, зависшее над землей на небольшом расстоянии. Маленький спрен, похожий на шарик из света. Да… она видела такого возле Эшонай. Что он значит?
Спрен казался взволнованным, он метнулся над камнями ближе к ней. Венли мгновенно поняла кое-что – это была инстинктивная догадка, такая же надежная, как бури и солнце. Если стоящие поблизости существа увидят этого спрена, они его уничтожат.
Она накрыла спрена ладонью, и тут существо в теле Демида повернулось к ней. Она прижала маленького спрена к камню и настроила ритм замешательства.
«Демид» как будто ничего не заметил.
– Приготовься, – велел он. – Тебя понесут. Мы отправляемся в Алетелу.
Назад: И-5 Таравангиан
Дальше: Часть третья Истине дерзя, возлюбите истину Далинар – Шаллан – Каладин – Адолин
