Книга: Давший клятву
Назад: 97 Риино
Дальше: 99 Странники

98
Лазейки

Предания советуют покинуть город, если спрены в нем начнут странно себя вести. Любопытно, что Сья-анат часто рассматривалась как личность, в то время как другие – такие, как Милач или Ашертмарн, – считались силами.
Из «Мифики» Хесси, с. 90
Сзет из Шиновара покинул крепость неболомов вместе с двадцатью другими оруженосцами. Солнце приблизилось к затуманенному горизонту на западе, расцветив Чистозеро красно-золотистыми тонами. С удивлением он обнаружил, что из спокойных вод теперь торчали десятки длинных деревянных столбов.
Похоже, столбы высотой от пяти до тридцати футов воткнули в трещины на дне озера. На вершине каждого – странное шишковатое утолщение.
– Проверка боевых навыков, – объяснил мастер Уоррен. Азирец выглядел странно в наряде марабетийского законника, с голой грудью и короткой узорчатой накидкой на плечах. Азирцы обычно были такими пристойными, с головы до ног укутанными в ткань, да еще и в шляпах. – Мы должны научиться сражаться, если Опустошение на самом деле началось.
Без подтверждающих указаний Нина они говорили про Опустошение, употребляя «если» и «может быть».
– Каждый шест увенчан мешочками с порошками разного цвета, – продолжил Уоррен. – Используйте их как снаряды. Вы не можете применять другое оружие и покидать зону поединка, отмеченную шестами. Я объявлю о завершении испытания на закате. Мы подсчитаем, сколько раз униформу каждого оруженосца запятнает один из мешков. Вы потеряете четыре очка за каждый новый цвет на вашей одежде и еще по пол-очка за каждый повторный отпечаток того же цвета. Победителем будет тот, кто потеряет меньше всего очков. Вперед.
Сзет втянул буресвет и с помощью плетения поднялся в воздух, как и остальные. Хотя ему был безразличен результат этого испытания, возможность опробовать плетения – в кои-то веки без того, чтобы причинять смерть и разрушения, – взывала к нему. Это будет похоже на дни юности, когда он тренировался с Клинком Чести.
Он взлетел футов на тридцать, потом завис с помощью половинного сплетения. Да, к вершине каждого шеста шнурами были привязаны мешочки. Он сплетением направил себя мимо одного и схватил мешочек, который в его руке выпустил облачко розовой пыли. Теперь он понял, почему оруженосцам сегодня велели надеть белые рубахи и штаны.
– Отлично, – пробурчал Сзет, когда другие оруженосцы рассеялись, хватая мешочки.
Что? – очнулся меч. Он был надежно приторочен к спине Сзета под таким углом, чтобы его невозможно было вытащить из ножен. – Я не понимаю. Где зло?
– Сегодня никакого зла, меч-ними. Просто соревнование.
Он швырнул мешок в другого оруженосца, девушку, и попал ей в плечо – розовая пыль оставила пятно на рубашке. Примечательно, что мастер сказал, что лишь пятна на униформе считаются, а значит, испачкать пальцы – не страшно. И бить друг друга по лицу бессмысленно.
Все быстро увлеклись игрой; вскоре мешочки летали во всех направлениях. На каждом шесте был только один цвет, поощряя соревнующихся двигаться туда-сюда, чтобы покрыть конкурентов как можно более разнообразными пятнами. Йорет все равно попытался зависнуть на одном месте, заняв один шест и не давая другим ударить себя этим цветом. Но, оставаясь неподвижным, он превратился в мишень, и его униформа быстро покрылась пятнами.
Сзет нырнул, а затем потянул себя вверх отработанным плетением – и получилось, что он устремился вниз и скользнул вдоль поверхности Чистозера. Пролетая мимо шеста, схватился за него и отогнул в сторону, не давая летящей выше Кали заполучить оружие.
«Я чересчур низко, – понял Сзет, когда в него полетели мешочки красящей пыли. – Слишком легкая мишень».
Он извернулся, выполняя сложный маневр, который подразумевал как сплетение, так и использование ветра. Мешочки шлепнулись в воду рядом с ним.
Сзет взмыл в небо. Плетения не были похожи на полет ласточки – скорее на привязывание к себе самому струн, как у марионетки, которую дергали туда-сюда. Было легко утратить контроль, о чем свидетельствовали неловкие движения новых оруженосцев.
Пока Сзет набирал высоту, Зедзил устремился следом, держа в каждой руке по мешочку. Сзет прибавил второе сплетение вверх, за ним – третье. Его буресвета хватало на большее, чем раньше, – он мог лишь предположить, что Сияющие расходовали запас более эффективно, чем те, кто обретал силу благодаря Клинкам Чести.
Шинец рванулся вверх, точно стрела, спрены ветра присоединились и завертелись вокруг него. Зедзил потянулся за ним, но когда он бросил в Сзета мешочком, то не учел слишком сильный ветер, в итоге снаряд угодил самому Зедзилу в плечо.
Сзет спикировал, и противник не отставал, пока шинец не ухватил зеленый мешочек с шеста и, бросив через плечо, не попал в преследователя снова. Юноша выругался и улетел искать более легкую добычу.
И все-таки этот бой оказался на удивление трудным. Сзету раньше редко приходилось сражаться непосредственно в воздухе, и это состязание походило на битву с ветробегуном в небесах. Он скользил среди шестов, уклоняясь от мешочков – один даже схватил на подлете, – и вдруг понял, что доволен собой.
Крики из теней как будто отдалились и перестали быть такими гнетущими. Продолжая вертеться среди мешочков, которые в него бросали, над озером, окрашенным в цвета заходящего солнца, Сзет рассмеялся.
И тотчас же им овладели угрызения совести. Он оставлял после себя слезы, кровь и ужас, словно личную печать. Уничтожал монархии, семьи, не делая различий между невинными и виноватыми. Он не мог быть счастливым. Он лишь орудие возмездия. Никак не искупления, ибо в подобное Сзет не смел поверить.
Если он вынужден жить, этой жизни не должны завидовать.
Ты думаешь, как Вашер, – раздался вдруг голос меча в его голове. – Знаешь Вашера? Он теперь учит людей сражаться на мечах, и это забавно, потому что Вара Треледиз всегда говорит, что Вашер ничего не смыслит в мечах.
Сзет отдался битве – не ради удовольствия, но из практических соображений. К несчастью, секундное замешательство принесло ему первое попадание. Темно-синий мешочек угодил в цель и оставил на белой рубахе резкий отпечаток.
Бывший неправедник зарычал и взмыл, держа в каждой руке по мешочку. Он швырнул их с абсолютной точностью и попал одному оруженосцу в спину, а потом другому – в ногу. Неподалеку четыре оруженосца объединились и летели строем. Они выслеживали одиночку, окружали его или ее и бросали сразу восемь мешочков, часто попадая шесть или семь раз, в то время как до них снаряды долетали редко.
Когда Сзет пронесся мимо, они сосредоточились на нем, потому что его униформа была почти чистой. Он тотчас же снова взмыл, отменив боковое сплетение, и попытался подняться над стаей. Но эти оруженосцы много практиковались со своими силами, и сбить их со следа оказалось непросто.
Если он продолжит лететь вертикально вверх, они просто будут его гнать, пока у него не закончится буресвет. Запас уже подходил к концу, ведь каждому оруженосцу выделили ровно столько, сколько требовалось для состязания. Если слишком часто пользоваться двойными и тройными плетениями, буресвет заканчивался быстро.
Солнце дюйм за дюймом исчезало за горизонтом. Осталось мало времени; ему просто надо продержаться.
Сзет ушел в сторону, двигаясь быстро и хаотично. Лишь один преследователь рискнул бросить в него мешочком; остальные ждали лучшей возможности. Устремившись вниз, шинец направился к одному из шестов, но тот оказался без мешочков. Судя по всему, Фари их всех собрал, чтобы никто другой не воспользовался этим цветом.
И Сзет схватил сам шест.
Он уперся в него ногой и сгибал, пока тот не треснул, оставив в его руках обломок длиной футов десять. Сзет облегчил его частичным плетением вверх и сунул под мышку.
Быстрый взгляд через плечо показал, что четверка все еще следует за ним. Тот, что бросил мешочек раньше, ухватил два новых снаряда и догонял остальных с помощью двойного плетения.
Надо драться, – предложил меч. – Ты с ними справишься.
В кои-то веки Сзет с ним согласился. Он спустился к самой воде, и от его прохождения на поверхности появилась рябь. Молодые оруженосцы увернулись от его атаки и бросили мешочки, но из-за скорости Сзета ни один не попал.
Он намеренно направил себя в сторону, совершая плавный предсказуемый поворот. Это была именно та возможность, которой ждала стая, и они начали его обстреливать. Но они ошиблись. Шинец не был боязливым недоучкой, которого можно запугать и сбить с толку численным превосходством. Он Убийца в Белом. А это всего лишь игра.
Сзет завертелся и начал отбивать мешочки посохом. Ему даже удалось зашвырнуть последний в лицо главарю, оруженосцу по имени Тай.
Этот удар был не в счет, но зато пыль попала Таю в глаза, отчего он заморгал и замедлился. Стая уже потратила почти все мешочки, что позволило Сзету – который плетением направил себя прямиком к ним – подобраться близко.
А его ни в коем случае не стоило подпускать близко.
Шинец бросил посох, подцепил девушку-оруженосца за рубашку и воспользовался ею как щитом от дерзкого одиночки, который начал обстреливать Сзета алыми мешочками. Сзет завертелся вместе с добычей, а потом рывком отправил ее к товарищу. Они ударились друг о друга, волоча за собой следы из красной пыли. Сзет схватил еще одного оруженосца из компании и попытался плетением отправить его прочь.
Но тело противника воспротивилось. Людей, заряженных буресветом, было труднее сплетать – Сзет лишь теперь начал это понимать. Однако он мог бросить плетение назад и потащить противника следом. Когда шинец разжал хватку, оруженосец не сумел сразу приспособиться к изменению импульса и закувыркался в воздухе, сделавшись мишенью, в которую угодило с полдесятка мешочков, брошенных одиночками.
Сзет умчался прочь, хотя буресвета у него осталось катастрофически мало. Всего лишь пару минут…
Под ним Тай что-то крикнул другим участникам и указал на Сзета. Явного победителя. Только одна стратегия имела смысл на данный момент.
– За ним! – заорал Тай.
Ух ты! – воскликнул меч.
Сзет плетением направил себя к земле – что оказалось мудрым решением, поскольку большинство оруженосцев взмыло вверх, рассчитывая, что он попытается удержаться в вышине. Нет, его лучшей защитой при таком численном превосходстве противника было смятение. Он заметался среди них, и буря мешочков с краской обрушилась на него. Сзет как мог избегал попаданий, носился туда-сюда, но атакующих было слишком много. Те мешочки, что были нацелены плохо, оказались самыми опасными, потому что почти всякий раз, увертываясь от тщательно нацеленного снаряда, он оказывался на пути другого, запущенного наугад.
Один мешочек угодил Сзету в спину, потом другой. Третий – в бок. Облака пыли летали вокруг, поскольку оруженосцы попадали и друг в друга. На это и надеялся Сзет: пусть в него и попали, в других должны были попадать чаще.
Он взмыл, потом снова спикировал, и остальные рассеялись перед ним, словно воробьи перед ястребом. Сзет полетел над водой, пугая рыбу в тускнеющем свете, и взлетел, чтобы…
У него закончился буресвет.
Он перестал светиться. Буря внутри его умерла. Еще не зашло солнце, но его уже объял холод. Сзет описал в воздухе дугу, и в него угодила целая дюжина мешочков. Он рухнул сквозь облако разноцветной пыли, оставляя послеобраз неплотно прикрепленной души.
И с всплеском упал в Чистозеро.
К счастью, Сзет был не слишком высоко, так что падение оказалось лишь умеренно болезненным. Он ударился о дно неглубокого озера; когда же встал, другие снова обстреляли его мешочками. От этих людей пощады не жди.
Последний осколок солнца исчез, и мастер Уоррен скомандовал, что испытание окончено. Остальные кинулись прочь, их буресвет бросался в глаза в сумерках.
Сзет стоял по пояс в воде.
Ух… – протянул меч. – Мне тебя жаль.
– Спасибо, меч-ними. Я…
Два странных спрена парили неподалеку, словно небольшие разрезы в воздухе. Они рассекали небо, как раны на коже, открывая черноту, полную звезд. Когда спрены двигались, сама ткань реальности искажалась вокруг.
Сзет склонил голову. Он больше не приписывал спренам какую-то особую религиозную важность, но все-таки они вызывали у него восторг. Пусть он проиграл это состязание, но, похоже, впечатлил высших спренов.
Или… он не проиграл? Какие были правила?
Сзет в задумчивости нырнул под воду и поплыл по мелководью обратно к берегу. Выбрался – вода стекала с него ручьями – и пошел к остальным. Неболомы принесли яркие сферные фонари, а также еду и прохладительные напитки. Оруженосец-ташикки записывал результаты, пока два наставника выносили решение о том, что считалось попаданием, а что – нет.
Сзет вдруг понял, что игры его разочаровали. Нин обещал ему возможность очистить Шиновар. Разве у них есть время для игр? Настал момент, когда он должен возвыситься до ранга, далеко превосходящего все это.
Он подошел к учителям:
– Мне жаль, что я победил в этом состязании, как и в том, с тюрьмой.
– Ты? – недоверчиво изумился Тай. На нем было пять пятен. Недурно. – Да в тебя попали по меньшей мере два десятка раз.
– Сдается мне, правила гласят, что побеждает тот, на ком меньше всего пятен, – напомнил Сзет. Он развел руки, демонстрируя белую одежду, которую отмыл дочиста, пока плыл.
Уоррен и Ки переглянулись. Она кивнула, пряча улыбку.
– Всегда находится кто-то, – заявил Уоррен, – способный это заметить. Помни, Сзет-сын-Нетуро: хоть лазейками и можно пользоваться, полагаться на них опасно. И все же ты молодец. Как в том, что касается состязания, так и в том, что касается обнаружения этой дыры в правилах. – Он бросил взгляд в ночь и прищурился, глядя на двух высших спренов, которые, похоже, сделали себя видимыми и для Уоррена. – Другие со мной согласны.
– Он использовал оружие, – вмешался один из оруженосцев постарше, указывая на шесты. – Он нарушил правила!
– Я использовал шест, чтобы отбивать мешки, – возразил Сзет. – Но я ни на кого не напал с его помощью.
– Ты напал на меня! – закричала девушка, которую он швырнул в кого-то другого.
– Физический контакт не запрещен, и что я могу поделать, если ты была не в силах управлять плетениями, когда я тебя отпустил.
Учителя не возражали. Ки наклонилась к Уоррену:
– Он намного превосходит их по способностям. Я и не понимала…
Уоррен снова посмотрел на него:
– Судя по этому выступлению, скоро у тебя будет спрен.
– Не скоро, – возразил Сзет. – Прямо сейчас. Я произнесу Третий Идеал этой ночью – выберу следовать закону. Я…
– Нет! – перебил кто-то.
На невысокой стене, окружающей каменный двор ордена, застыла фигура. Неболомы ахнули, подняли фонари, освещая мужчину с темной кожей макабаки и белым родимым пятном в форме полумесяца на правой щеке. В отличие от остальных, он носил броскую серебряную с черным униформу.
Нин-сын-Бога, Нейл, Накку, Налан – у этого человека была сотня разных имен, и его почитали по всему Рошару. Просветитель. Судия. Основатель человечества, защитник от Опустошений, смертный, вознесшийся к божественности.
Вестник Правосудия вернулся.
– Сзет-сын-Нетуро, перед тем, как поклясться, – заявил Нин, – ты должен кое-что понять. – Он посмотрел на неболомов. – Вы все должны понять. Мастера, возьмите наши запасы самосветов и походные ранцы, выберите наиболее способных оруженосцев, бо́льшую часть учеников мы оставим здесь. Они тратят впустую слишком много буресвета, а нам предстоит длинный путь.
– Сегодня, о Справедливый? – спросила Ки.
– Сегодня. Пришло время вам узнать два величайших секрета, которыми я владею.

 

Назад: 97 Риино
Дальше: 99 Странники