Глава 4
О старых знакомых и новых приключениях
Мы неслись по улицам так быстро, что я едва замечал, куда именно движемся. Ветер свистел в ушах. Я все крепче сжимал рукоять меча, чтобы не выпустить Молнию из рук. Несмотря на то что никогда не считал себя слабым, минуте на десятой забега перестало хватать воздуха, а серые дома смешались в одно невнятное пятно. Мальчишка в очередной раз свернул, и мы оказались у дырявого забора.
– Сюда, – указал он на дыру в досках.
– Ты уверен? – поморщился я, уловив едва доносившийся из дыры аромат помойки.
– Уверен, господин, – мальчик часто закивал и первым юркнул внутрь.
Я замер на мгновение, но оставить вопросы без ответов? Нет, так не пойдет. Поэтому пригнулся и с трудом протиснулся в отверстие. С другой стороны было слишком грязно. Тут и там валялся мусор – пустые пакеты, грязные мешки, отходы. Я прикрыл нос полой плаща. Мальчишка терпеливо меня дожидался.
– Непривычно, господин? – с пониманием спросил он.
Я только кивнул.
– Еще немного, – пообещал юный маг и свернул за угол. Мы очутились на еще одной узкой улочке, которая вилась между скособоченными домами. Длинная и извивающаяся, словно змея, она казалась дорогой в другой мир. Мой новый знакомый постучал в одну из дверей – три коротких удара, а затем, с перерывом, еще один. Скрипнула створка, и на него уставился глаз. Второго глаза у привратника не было. Вместо него виднелась чуть сдвинутая набекрень повязка.
– Марлин, ты ли это? – округлился глаз. – Жив, бродяга?
– Здравствуй, дядя Иверт, – улыбнулся паренек. – Да, я живой. Он спас меня.
Палец с обломанным ногтем уткнулся в мою сторону. Одноглазый уставился на меня так пристально, словно пытался прожечь дыру. А потом махнул рукой:
– Входите.
Я перешагнул порог – и поразился убогости этого жилища. Больше всего оно напоминало то ли трактир, то ли постоялый двор. Вдоль стен вытянулись длинные скамьи. Большая часть пустовала, на некоторых сидели такие же оборванцы, как Марлин. Бродяги всех мастей и возрастов. В воздухе пахло кислой капустой. Я снова поморщился, но напомнил себе, зачем пришел. Раз тут обитают чудовища – они могут что-то знать об Але. Да и стоит убедиться, что спасенный попал к своим и те его не обидят.
– Меня Иверт кличут, – представился одноглазый. Он оказался высоким, жилистым мужчиной средних лет. Его одежда была добротнее и новее, чем у большинства присутствующих. Наверняка именно Иверт был хозяином жилища.
– Рен, – представился я вымышленным именем. А Марлин уже подлетел к каким-то парням и начал рассказывать о своих злоключениях, размахивая руками. Все оказалось до боли просто. Парнишка захотел есть и украл булку из палатки торговца. Тот кинулся за ним. Марлин испугался и проявил свою аномалию. Его отловили и продали. С тех пор Марлин участвовал в жестоких развлечениях добропорядочных граждан.
– Он за меня заступился, – паренек отчаянно жестикулировал, а я чувствовал себя не в своей тарелке. Слишком много внимания к себе привлек. Не стоило. – Спасибо вам, господин Рен. Вовек не забуду.
– Не стоит благодарности, – я отступил в тень. С некоторых пор я не любил толпу. Особенно если учитывать, что все, собравшиеся здесь, имели магические аномалии.
– Присаживайтесь, – указал одноглазый на ближайшую скамью. – Пообедайте с нами. Вы ведь нас не боитесь?
– Нет, – ответил я. – Не вижу причины.
– А зря, – Иверт усмехнулся. Не могу сказать, что недобро, но неприятно. – Наши аномалии плохо поддаются контролю, поэтому обычные люди – редкие гости в наших краях. Марлин, пойди переоденься и умойся, на тебя смотреть страшно. А мы с господином Реном пропустим по стаканчику.
Я сел. Марлин быстро скрылся на лестнице, а одноглазый выставил на стол бутылку вина – хорошего вина, готов поклясться. В погребах крона есть такое. Следом за вином появилась холодная индейка, нарезанные овощи и картофель. Пир на весь мир для этих людей.
Иверт сел напротив. Его глаз словно пытался просверлить мне кожу. Но я старался ничем не выказать, что мне неприятно его общество. Я пришел за другим.
– Выпьем, – янтарное вино полилось в бокалы. – За спасение Марлина. Хороший он парень, только доверчивый. Ничему его жизнь не учит.
– Научит, – заметил я.
– Да, рано или поздно.
Бокалы со звоном встретились. Я лишь пригубил напиток, а Иверт осушил бокал до дна.
– Почему вы ему помогли? – последовал закономерный вопрос.
– А не должен был? – спросил в ответ.
– Мы же чудовища.
– А я – человек. И как человек, должен был помочь, – старался тщательно подбирать слова. Извечная игра в дипломатию. Увы, эту науку я усвоил слишком хорошо, ведь она лежит в основе политики. Обман и умение договариваться. Умение договариваться и обман.
– Увы, я видел немало на своем веку, – нахмурился Иверт, доливая нам вина и почти не притрагиваясь к пище. – Но примеров бескорыстия – ни разу. Поэтому спрошу прямо, господин Рен: зачем вы здесь? Что вам нужно в Кардеме?
– Я ищу друга, – ответил честно. – И, боюсь, только вы можете знать, где он. Но Марлину помог не поэтому. Никто не имеет права так обращаться с ним. Будь он хоть трижды богач, хоть четырежды маг. Хотя маг-то он как раз посредственный.
– Вы странный, – усмехнулся Иверт. – И кто же ваш друг? Возможно, я и правда что-то о нем знаю.
– Аланел эр Дагеор, ректор Ладемской академии магии.
Иверт замолчал. Его единственный глаз часто заморгал, выдавая высшую степень удивления. Он точно знал имя Аля. Впрочем, я уверен, его знали все в Кардеме. Особенно аномальные маги, которые обожали профессора Дагеора и были благодарны за помощь.
– Профессор Аль пропал? – минуту спустя спросил он. – Надо же… Мы виделись в середине осени, он собирался возвращаться в Ладем. Я сам его нашел, просил за племянника. У паренька – серьезная аномалия, и Аланел обещал принять его на будущий год. На этом мы расстались.
– Аль не вернулся в Ладем. Его невеста не знает, где он, и уже давно не получала от него вестей. Поэтому я здесь.
– С радостью помог бы, но и правда ничего не знаю, – развел руками Иверт. При упоминании Аля я словно стал для него своим, а не пришлым чужаком. – Ешьте, Рен. В моем доме хорошо готовят. Боюсь, зря вы приехали в Кардем. Если бы профессор Аль был здесь, мы бы об этом знали.
– Тогда где же он? – сказал я больше себе, чем ему.
– Как знать… Может, решил еще пополнить ряды первокурсников? Впрочем, и Микеля давно не видно. Эй, Лизи, ты кузена своего давно видала?
Одна из фигур на дальней скамье шевельнулась, и я увидел хрупкую белокурую девушку. Она чуть обернулась в нашу сторону и качнула головой:
– Давно. И где он, не знаю.
– Вот видишь, – снова обернулся ко мне Иверт. – Эх, что-то быстро опустела бутылка. И пирог жена не несет. Подождите чуток, схожу на кухню.
Он тяжело поднялся и пошел к двери, а я уставился в стол. Значит, Аля здесь нет. Не то чтобы я поверил первому встречному, но Иверт говорил искренне. Лично он понятия не имеет, где Дагеор. И если чудовища Кардема не знают, где их любимчик…
– Я могу вам помочь, – упала на стол чья-то тень. Передо мной стояла Лизи. Она оказалась невысокой и хрупкой, достаточно бледной и словно чем-то встревоженной.
– Помочь? – переспросил я.
– Да. Мне известно, где профессор Дагеор. Я училась у него когда-то. Вам тут никто не скажет правду – он запретил. А я скажу.
Я вглядывался в узкое, бескровное личико. И вспоминал, слышал ли хоть что-то о кузине Микеля. Кажется, ничего. С самим Микелем мы никогда не были дружны и почти не общались. Я только знал, что он помогает Аланелу с набором студентов. Допустим, что эта девушка – и правда его кузина. Но кто сказал, что ей можно верить?
– Что ты хочешь за помощь? – махнул Лизи на скамью, и она присела рядом.
– Денег, – пожала она худыми плечиками. – Денег на то, чтобы уехать из Кардема. Мне здесь надоело.
Веская причина. Жажда наживы, увы, двигает многими людьми. И магическая аномалия не защищает от общечеловеческих пороков. Не знаю почему, но Лизи вызывала у меня антипатию. Было в ней что-то странное. Может, бегающий взгляд. Может, стремление от меня отгородиться.
– Где вы остановились? – спросила та.
– В «Трех гусях», – ответил я.
– Конечно, можно было не спрашивать. Тогда жду вас у входа в трактир вечером. Скажем, часов в девять. И захватите пятьдесят кронных.
Девушка соскользнула со скамейки и вернулась на прежнее место. И я понял почему – в дверях как раз появился Иверт. А Лизи по непонятной причине его избегала. Или просто не хотела, чтобы он становился свидетелем нашего разговора. Поэтому поторопилась исчезнуть с глаз.
– Мне пора, – я тоже поднялся из-за стола. – Рад, что смог помочь. И, хоть я и не профессор Дагеор, готов похлопотать за Марлина в академии, если он рискнет там учиться.
– Я передам, – пообещал Иверт. – Думаю, он будет рад. Здесь многие наслышаны об академии чудовищ.
– Академия чудовищ, – пробормотал я. – С другой стороны, почему нет? Что ж, до встречи.
– До встречи, господин Рен.
Дольше задерживаться здесь казалось бессмысленным, поэтому я выбрался через ту же самую дыру в заборе и зашагал в обратном направлении. Небо хмурилось, обещая скорый снегопад. А на Кардем уже опускались ранние сумерки. Зато в трактире было тепло и уютно. Я заказал ужин в комнату и долго сидел перед камином, думая обо всем и ни о чем конкретно. А без четверти девять оделся, захватил верную Молнию и спустился на первый этаж.
Долго ждать не пришлось – стоило мне появиться у входа, как ко мне метнулась худенькая фигурка в стареньком пальто.
– Добрый вечер, – заговорила Лизи, и от ее дыхания в воздухе заклубился пар.
– Добрый, – ответил я. – Твои деньги.
И помахал кошельком с пятьюдесятью кронными. Девушка протянула руку, но я не отдал кошелек. Пусть сначала поделится информацией.
– Где Аль? – спросил прямо.
– Могу проводить, – Лизи будто сжалась в комок. – Здесь недалеко.
Я чувствовал подвох. Но не мог упустить хотя бы призрачный шанс отыскать Дагеора. Даже если это ловушка – выкручусь. Серебряная Молния со мной. Что еще надо? Да и время поджимало. Представил, как злится Кэрри, и понял, что готов пойти за Лизи на край света, лишь бы скорее отыскать Аланела.
Мы двинулись вдоль полутемной улицы. Маленькие окошки домов озарял тусклый свет. Людей почти не было – поздними зимними вечерами они предпочитали сидеть дома, а не бродить по закоулкам. Лизи свернула в узкий проулок. Я шел за ней. Молния забеспокоился. Сжал эфес, предчувствуя драку. Только драки не случилось.
Они налетели со спины. Не знаю, сколько их было, но я даже не успел обернуться, когда на голову обрушился удар. Последнее, что почувствовал, – холодный снег под пальцами, и, кажется, потерял сознание.
