В последний месяц 1991 года никто уже не мог понять, где мы живем. То ли в СССР, то ли в ССГ, то ли в СНГ, то ли уже в отдельных государствах. Об этом говорил в новогоднем поздравлении и сатирик Задорнов. Царила такая неразбериха и фантасмагория, что там наверху никак не могли решить, кто должен поздравлять народ, то ли еще Горбачев, то ли уже Ельцин. В итоге нашли стрелочника – Задорнова. Пусть он за всех отдувается.

Произошедшие в декабре 1991 события были таким безумием, что на их фоне поздравление жителей страны юмористом, а не главой государства уже не казалось абсурдом. Он хоть настроение поднял, которое у народа было ниже плинтуса. После него коротенькую речь толкнул Ельцин, он все же решился в последний момент обратиться к народу, но в памяти осталось именно выступление Задорнова, как один из символов развала всего и вся.

А днем, уже 1 января 1992 года, в финале КВН команда из Новосибирска исполнила пародию на популярную песню Газманова «Морячка». Им очень точно удалось обрисовать тогдашнюю ситуацию словами, которые запали в душу:

«Делим-делим, не поделим нерушимый наш Союз».

«Мы с тобою суверенны, не садись на мой горшок».

Был в той пародии и такой пассаж:

«Ты – эстонка, я узбек,

Нам не встретиться вовек».

Пророческие слова, ничего не скажешь. Вчера была единая страна. а сегодня республики обзавелись таможнями, визами и просто так к родным, друзьям не поедешь. Если у кого-то еще оставалась надежда на то, что СНГ будет хоть и рыхлым, но все же единым государством, очень скоро поймут, что все кончено – страна окончательно развалилась.

Уже 3 января президент Украины объявит о переподчинении Киеву расположенных на Украине частей бывшей советской армии. Солдат и офицеров начнут приводить к присяге на верность незалежной Украине. Вскоре начнется дележка черноморского флота, между Украиной и Россией. Единые армия и флот, о которых договаривались несколькими неделями ранее, прекратили свое существование.

Многие офицеры отказались принимать присягу новообразованных стран и уехали в Россию, из России убегали в самоволку (в родные республики) солдаты. Один из моих начальников в те годы был офицером стройбата и рассказывал, как солдаты разбегались. Утром на построении есть рядовой Мамедов из Азербайджана, а вечером уже нет. Вместе с ним пропали Папашвили из Грузии, Петренко из Украины и Мухамадиев из Таджикистана.

Собрали вещички, сбежали из части, добрались до станции, договорились с проводниками и теперь едут домой. А вернуть их уже никак – республики больше не подчиняются единому командованию и своих беглецов не выдают. Наоборот, требуют переслать их документы в родные кишлаки, хутора и аулы.

В первые дни нового года резко поднялись цены на продовольствие, началась «шоковая терапия». По телевизору экономисты рассказывали сказки, что это вынужденная временная трудность, но скоро ого-го как заживем. Как на Западе. Потерпите граждане полгода и все будет в ажуре, посмотрите как шикарно стала жить Польша, которая уже прошла «шоковую терапию». Карточки ввели, на основные продукты питания. Прямо как во времена Великой Отечественной.

Недовольны были практически все, но молчали. Молчать не стали студенты ташкентского Вузгородка, которым не досталось карточек и в магазине им отказались продавать хлеб. Начались беспорядки, наряд милиции разъяренную толпу успокоить не смог – в стражей порядка полетели камни. В ответ раздались выстрелы из табельного оружия, два студента погибли.

Власти быстро среагировали на происходящее, к Вузгородку подтянули солдат из внутренних войск. Бунтовщикам было предложено разойтись по общежитиям, им обещали решить все вопросы с продуктовыми карточками и разобраться с сотрудниками милиции, устроившими стрельбу на поражение. Но толпа уже жаждала крови и мщения, зазвучали радикальные политические лозунги. Ходили слухи, что среди студентов много сторонников националистической партии «Бирлик».

В конечном итоге, бунт был подавлен. Подавлен жестко, без сантиментов. Митинги разогнали, баррикады в Вузгородке снесли, штурмом брали общежития, затем взламывали комнаты, в которых укрылись участники беспорядков. Когда все закончилось, зачинщиков посадили, остальных развезли по родным регионам и перевели в местные ВУЗы, поскольку студенты были из числа приезжих.

После подавления студенческого бунта демократия в республике исчезла как мираж в пустыне. Вчера еще оппозиция качала права, претендовала на пост президента и места в парламенте, а сегодня она оказалась за решеткой или за рубежом. «Бирлик» и подобные ему движения были запрещены, всякая оппозиция власти была раздавлена, в республике установился очень жесткий авторитарный строй.

В Узбекистане авторитаризм, обычный для большинства светских государств мусульманского Востока. Нынешний режим оппозиция называет тоталитарным, но я с этой оценкой не согласен. Тоталитарный режим был в Туркмении при Туркменбаши, с золотыми прижизненными статуями в честь любимого вождя и его священной книгой «Рухнама», которую штудировали все туркмены, от мала до велика. В честь этой книги был назван месяц «рухнама» (бывший сентябрь) и день недели – «рухгюн» (бывшая суббота), создан целый университет. В Узбекистане до такого маразма не доходило.

Да, оппозиция правящей в Узбекистане партии чисто декоративная, реальная оппозиция изведена в республике под корень. Бывшую КПСС раздробили на несколько частей, назвали на разный лад и с тех пор эти «партии» изображают борьбу за места в парламенте. Да, на президентских выборах за Каримова голосовали даже его соперники и с гордостью об этом сообщали прессе, едва выйдя из кабинки на избирательном участке. Над этим потом долго потешалось казахское телевидение, да и в Ташкенте анекдоты травили про президентские выборы, один другого злее. Потому что это было шапито, а не выборы. Нигде и никогда соперники не голосовали против самих себя и уж тем более не хвастались этим в прямом эфире. Чисто узбекское политическое ноу-хау.

Осуждаю ли я Каримова за это? Ни в коей мере. Его жесткие меры позволили навести порядок, загнать под плинтус националистов и исламистов, грезивших о превращении Узбекистана в исламское государство и расправе над всеми «неверными», в том числе над нашей семьей. Демократия вообще на Востоке плохо приживается, чаще всего приводит к хаосу и войне всех против всех. Так было в Афганистане, Йемене, Сомали, Ливии, Ираке. Так было и в Таджикистане, где в 1992 вспыхнула гражданская война.

Гражданские войны тогда вспыхнули во многих бывших союзных республиках и в Югославии. Конфликт между армянами и азербайджанцами, который тлел с 1988 года, в 1992 перерос в полномасштабную войну за Карабах. Начались боевые действия в Приднестровье, Абхазии, Южной Осетии, столкновения между ингушами и осетинами в Северной Осетии. Осетино-ингушский конфликт удалось погасить, но его жертвами стали сотни человек. До сих пор отношения у соседей напряженные. Знакомый осетин рассказал анекдот об отношениях между двумя народами:

«Едут два знакомых на запряженной лошадью телеге. Спереди едет осетин, сзади ингуш. Ингуш говорит осетину:

– Алан, можешь назад пересесть, в телегу, а я сяду спереди?

– Зачем Муса?

– Просто понимаешь, когда твою спину вижу, хочется нож воткнуть…»

Эти войны были далекими для меня, в отличие от начавшейся бойни в Таджикистане. Война там длилась несколько лет, ее жертвами стали десятки тысяч человек. Ваххабиты попытались превратить республику в исламское государство, но против них выступил Народный фронт, который активно поддержали власти Узбекистана. В ходе войны исламисты и националисты не раз устраивали резню узбекского и русскоязычного населения. Там был настоящий ад.

Слава богу, что пожар не перекинулся на соседние республики, иначе вся Средняя Азия бы заполыхала. Из Таджикистана началось массовое бегство мирного населения. Большая часть русских, проживавших в республике, была вынуждена спасаться от резни, бросая свои квартиры, дома. Бежали налегке, а то и вовсе, в чем мать родила.

Начался массовый отъезд русскоязычного населения и из Узбекистана. Войны у нас не было, но было ощущение, что живем как на вулкане. Мы бы тоже, скорее всего, уехали, но заболела мама, она даже ходить не могла. Сидели и тряслись от страха, что завтра война докатится до нас.

Квартала моего района сначала начали пустеть, а затем заселяться приезжими из кишлаков. Очень скоро дворы квартала стало не узнать, они превратились в какой-то колхоз. По улицам бродят бараны и коровы, во дворах курятники. Ни свет, ни заря петухи разрезают тишину истошными «кукареку», за ними муэдзин во вновь построенной мечети заунывно читает молитвы с рефреном «Аллах акбар», а еще чуть позже появляются продавцы молочных продуктов из пригорода, которые обходят квартал с возгласами: «Пресный, кислый молоко! Творог! Каймак!»

Те, кто уезжал из Ташкента в Россию и другие республики сталкивались проблемой перевозки вещей через Казахстан. Тамошние бандиты товарные поезда из Узбекистана и Таджикистана грабили лихо. Потрошили контейнеры с имуществом беженцев и все мало-мальски ценное присваивали себе. Если контейнер приходил целый и невредимый, это было самое настоящее чудо.

Автовладельцы, которые не хотели продавать за гроши своих железных коней, тоже подвергались разбойным нападениям. Немало было случаев, когда владельцев убивали. Убивали и дальнобойщиков, и перегонщиков б/у автомобилей из Европы. Дальний родственник тогда промышлял перегоном автохлама из Германии, много чего повидал в то время. Он с напарником гнал по Казахстану практически без остановок, часто по степи, в объезд городов. Загружали на границе продукты, воду, канистры с бензином в багажник и вперед. Остановишься на заправке или возле кафе и все, тебя взяли на карандаш, жди гоп-стоп посреди степи.

В 1992 наше телевидение запустило свои первые сериалы: «АБВГД Лтд» и «Мелочи жизни». Второй еще можно было посмотреть, про первый и вспоминать не хочется, а еще по телевизору шла социальная реклама, от которой хотелось набить морду ее авторам. Нам внушали, что мы больше не в «совке». Точно не помню слогана, но что-то вроде: «Не сори, ты не в совке». И это на фоне всеобщей постсоветской разрухи, обнищания и превращения городов в смесь базара и помойки… Смотрелось дико, мерзко.

В это же время закончились два судебных процесса, за которыми следила вся страна. Суд над КПСС окончился поражением «демократов», которые требовали признать компартию преступной организацией и запретить ее деятельность на территории России. А другой суд поставил точку в деле маньяка Чикатило.

Для нового поколения поясню: Чикатило – это самый кровавый маньяк за всю советскую историю. Его жертвами стали 53 человека, в том числе 35 детей и подростков. Весь юг России жил в страхе, пока этот выродок не был пойман. И не только юг России, по всей стране родители боялись пускать детей поиграть во двор, ставили железные входные двери. В конце концов он был пойман, осужден и расстрелян в 1994. Тогда еще в России была смертная казнь, сейчас бы этот мерзавец отбывал пожизненное заключение… Я не кровожадный человек, но, на мой взгляд, такие как Чикатило заслуживают казни и не заслуживают права жить.

В августе 1992 в России началась приватизация, ввели в обращение приватизационные чеки, в простонародье называемые «ваучеры». Все, что десятилетиями строилось за народный счет и служило на благо всей страны пустили с молотка. Вчерашние подпольные миллионеры «цеховики», партноменклатура и бандиты за ваучеры получили фабрики и заводы, работяги за ваучеры – по бутылке водки.

Приватизация четко и ясно показала, для чего снесли социалистический строй и развалили СССР. Как раньше жила элита? Служебная «Волга», скромная госдача, отдых в санатории в Ялте. А как стала жить после крушения СССР? 600-й «Мерседес», дворец на Рублевке, вилла в Майами и отдых в лучших отелях Куршавеля и Ниццы.

За все эти экономические чудеса, с распилом госимущества и «шоковой терапией», правительство Гайдара было вынуждено уйти в отставку. Новое правительство возглавил Черномырдин, человек старой закалки. Однако, надежды общества на прекращение либеральной вакханалии быстро развеялись, новый премьер продолжал политику предшественника. Чуда не случилось.

Запомнился Черномырдин не восстановлением экономики страны, а своими эпическими фразами. Некоторые из них стали крылатыми и вошли в народный фольклор: «Народ пожил – и будет!», «Мы выполнили все пункты: от А до Б», «Никогда такого не бывало, и вот опять!», «У меня приблизительно два сына», «У кого руки чешутся – чешите в другом месте!», «Вечно у нас в России стоит не то, что нужно, «Какую бы общественную организацию мы ни создавали получается КПСС», «Моя жизнь прошла в атмосфере нефти и газа», «Мы надеемся, что у нас не будет запоров на границе», «Надо же думать, что понимать». Образно человек мыслил, что есть, то есть.

Год был настолько мрачный, тяжелый, безумный, что мне запомнилось только одно событие, которое я могу назвать позитивным – летняя Олимпиада 1992 года в Барселоне. Тогда в последний раз спортсмены из бывшего СССР выступали единой командой и победили в медальном зачете. Эта Олимпиада у меня ассоциируется с прекрасной песней в исполнении Фредди Меркьюри и Монсеррат Кабалье, а также победами нашего пловца Александра Попова.

Когда 1992 подходил к концу, я очень надеялся, что следующий год будет лучше, все плохое останется позади. Ведь год безумия закончился… Я и подумать не мог, что безумие еще не самое плохое и 1993 станет годом смертей.