Отсутствие в программе „Magic Tour“ концертов за пределами Великобритании и остальной Европы не осталось незамеченным. Хоть Queen уже не удерживали первенства в чартах США, у них по-прежнему оставались верные поклонники, даже учитывая неприятие группы в Средней Америке из-за видеоклипа „I Want To Break Free“. Конечно, тур по аренам США поспособствовал бы продвижению их последнего альбома „A Kind of Magic“, который остановился на 46-м месте в Billboard Top 200. Это была самая низкая позиция, которые альбомы Queen занимали в США, начиная с 1974 года. И так как Live Aid транслировался одновременно в Великобритании и США, а группа выбрала лучший временной слот на американском телевидении, миллионы зрителей по ту сторону Атлантики стали свидетелями триумфального выступления Queen и, скорее всего, не отказались бы увидеть их вживую.

Так почему же так много мест, в частности Северная Америка, не вошло в график этого турне? Возможно, ответ или оправдание заключалось в падении популярности группы в США, но гораздо более вероятно, что причиной был СПИД и его влияние на страховой бизнес, связанный с индустрией развлечений. Именно в середине 80-х годов крупные американские страховые компании начали проявлять особый интерес к ВИЧ-инфекциям. В 1985 году страховая компания Transamerica Occidental Life Insurance Company из Лос-Анджелеса обнаружила, что потратила более 2,5 млн долларов США на выплату 20 пособий в связи со смертью от СПИДа. Другие страховые компании, осознав, что СПИД будет стоить страховой отрасли миллиарды долларов при выплате пособий в связи со смертью, начали тщательно отбирать страховых клиентов, чтобы отсеять возможных жертв смертельного вируса.

Прямые вопросы о СПИДе, как и медосмотры, которые требовалось пройти для получения страхового полиса, стали обычным явлением в 1986 году, особенно в США. Предыдущим летом был выпущен доклад американской финансовой группы Lincoln National, в котором говорилось, что «почти 700 страховых компаний, которые она в настоящее время перестраховывает [то есть принимает на себя часть застрахованного риска] должны тщательно изучить образ жизни и привычки претендентов на страхование жизни». Далее по тексту сообщалось, что «если образ жизни заявителя соответствует профилю с высоким риском заражения СПИДом, то этот факт не должен служить основанием для отказа, а скорее должен инициировать дальнейшее расследование».

«Наши худшие опасения становятся реальностью, – сказала Нэнси Лангер, представитель фонда правовой защиты и образования Lambda, защищающего права гомосексуалов в Нью-Йорке. – Нет ничего удивительного в том, что страховые компании будут стремиться свести к минимуму свою ответственность перед клиентами, которые страдают этой болезнью».

Страховщики индустрии развлечений заняли аналогичную позицию в отношении страхования своих клиентов. Хорошо представляя себе образ жизни, характерный для мира кино и музыки, – обилие алкоголя, наркотиков и секса, – они осознавали растущую возможность того, что какой-то крупный талант, инфицированный ВИЧ, может стать огромной проблемой для индустрии развлечений. В финансовом отношении они просто не могли позволить, чтобы актер, певец или исполнитель не был в состоянии выполнять обязательства по контракту из-за болезни, связанной со СПИДом. Страховая сумма в случае, если кинозвезда вынуждена покинуть крупную съемочную площадку, или если группа вынуждена отменить тур, потому что один из ее членов ВИЧ-инфицирован, потенциально была огромной, и страховая индустрия решила срочно заняться этим вопросом. Фредди Меркьюри, учитывая его сексуальную ориентацию и образ жизни (хотя, на самом деле, его сексуальная ориентация по-прежнему держалась в секрете), был главным кандидатом.

Фредди утверждал, что он прошел тест на СПИД в 1985 году (хотя, вероятнее всего, было проведено два отдельных теста – первый в Лондоне и второй в Мюнхене), который, по его словам, был отрицательным. Но к 1986 году страховщики США, особенно в индустрии развлечений, настаивали на проведении собственных тестов на СПИД перед выдачей страхового полиса. В Великобритании и Европе все было не так строго, и страховые компании просто полагались на клиентов, предоставляющих свои истории болезни, и при необходимости просили их поставить свою подпись для подтверждения, что вся предоставленная информация была правдивой.

Фредди знал, что страховщики США настояли бы на проведении еще одного теста на СПИД, который он бы не прошел. Он и без того уже находился под пристальным вниманием страховщиков благодаря таблоидам Британии. Если бы тест на СПИД в США оказался положительным (чего, вероятно, он как раз и опасался), было бы трудно избежать широкой огласки, тур Queen был бы отменен, и ему пришлось бы объявить своим коллегам по группе, родителям и всему миру, что у него ВИЧ, что было бы равносильно каминг-ауту. Фредди просто не мог пойти на такой риск. Он предпочитал вообще не задумываться о гастролях в США и в других странах, а вместо этого выступать в Европе и Великобритании.

Но как он объяснял свое нежелание путешествовать по США или другим странам остальным членам Queen?

«Он просто сказал нам, что не готов гастролировать, на этом все», – вспоминает Брайан Мэй.

Тем не менее даже проведение тура в Великобритании и Европе представляло собой серьезный риск для Фредди. Он, похоже, догадывался, что это будет его последний тур, и, будучи прирожденным исполнителем, скорее всего, хотел эффектно поставить точку. Однако если бы он неожиданно заболел или потерял голос во время тура, финансовые последствия стали бы чудовищными и даже потенциально катастрофическими, если бы впоследствии вдруг выяснилось, что он ВИЧ-инфицирован и именно вирус стал причиной его болезни.

Учитывая тот факт, что он, по всей вероятности, уже знал о положительном результате теста в 1985 году, Queen с 1986 года не было суждено выступать в Северной Америке или где бы то ни было еще в странах со строгими правилами тестирования на СПИД, чтобы выполнить условия страхования. Фредди, возможно, мог отказаться от своей страховки для британских и европейских шоу, которые покрыли бы расходы, если бы он потерял голос из-за проблем со здоровьем. Но, учитывая риск личной ответственности перед коллегами по группе и болельщиками в США, такая страховка была бы бесполезной. Чтобы не рисковать миллионами фунтов в случае отсутствия страховки, Фредди, скорее всего, просто сказал страховщикам, занимающимся британскими и европейскими шоу, что его результаты теста на ВИЧ были отрицательными, и подписал соответствующие документы. Ему просто нужно было оставаться в форме и быть достаточно здоровым, чтобы провести все концерты вплоть до финального в Небуорте, а там выйти на поклон перед самой большой аудиторией. Это было идеальное прощание, если он его таковым планировал – и, похоже, так оно и было.

После концерта в Небуорте Фредди особо не появлялся на публике. Он не занимался продвижением следующего сингла Queen – „Who Wants to Live Forever“, который был выпущен в сентябре и достиг только 24-го места в британских чартах. Он также не появился на официальной церемонии вручения Brit Awards 1986 года, когда группе вручили награду «Лучшая видеозапись живого исполнения» на Live In Rio, делегировав эту задачу Брайану Мэю и Роджеру Тейлору. Вместо этого Фредди провел остаток августа и начало сентября, планируя торжество по случаю своего сорокалетия. Полностью обосновавшись в Гарден Лодж, он решил провести вечеринку «Безумного Шляпника» для самых близких друзей в воскресенье, 7 сентября. Но до этого, в пятницу, 5 сентября (в день его рождения) он отпраздновал это событие с Джимом Хаттоном, который подарил ему золотое обручальное кольцо. Хотя Фредди и носил кольцо дома, он всегда снимал его в общественных местах.

Через несколько дней Фредди и Джим Хаттон отправились в потрясающий отпуск – продолжительную поездку в Японию, стоимость которой составила более 1 млн фунтов. Путешествуя первым классом, они начали с Токио, где Фредди побаловал себя заграничным шопингом, и к тому времени, когда они покинули город, потратил уже 250 000 фунтов стерлингов. После этого они отправились в древний город Киото, чтобы посетить Золотой Павильон, а затем в Осаку, где Фредди решил съездить в универмаг с большой коллекцией золотых карпов (он хотел превратить свой сад в Гарден Лодж в японский сад с прудом для карпов). Во время их путешествия по Японии Фредди продолжал тратить деньги: более половины миллиона фунтов было потрачено за одно посещение магазина, специализирующегося на лакированных изделиях. В течение следующих нескольких месяцев все эти предметы были бережно упакованы и за отдельную плату отправлены в лондонский дом Фредди, чтобы занять важное место в Гарден Лодж.

Хотя обратный перелет был сначала отложен, а затем перенаправлен через Аляску и Мюнхен, отпуск произвел потрясающее впечатление как на Фредди, так и на Джима. Джим вспоминал, что это было очень романтическое путешествие. Однако, когда Фредди вышел из самолета в Хитроу, его настроение было омрачено: он обнаружил, что газета The News of the World несколько дней назад опубликовала статью под заголовком «Звезда Queen Фредди в шоке от СПИДа». Хью Уиттоу из газеты Sun находился в Хитроу, когда самолет Фредди приземлился, и попытался расспросить певца о заявлениях в The News of the World о том, что Фредди, зарегистрированный под своим настоящим именем, Фаррух Булсара, сдавал анализ крови на СПИД в клинике на Харли-стрит, в Лондоне.

«Я похож на умирающего? – бросил ему в ответ Фредди. – Я совершенно здоров и у меня все хорошо, спасибо. Я не знаю, кто вам что сказал. Это все так глупо. Конечно, я беспокоюсь о своем здоровье, а разве не все? Я отлично провел время в Японии, но теперь мне нужно разбираться с этими глупостями. Мне от этого плохо становится. Теперь уйдите и оставьте меня в покое».

Когда они вернулись домой, Джим не мог не заметить, что все эти обвинения испортили Фредди настроение, но певец категорически отвергал, что он проходил тест. Тем не менее Джим беспокоился о здоровье своего бойфренда, так как «до того, как мы встретились, он вовсю наслаждался насыщенной жизнью успешной рок-звезды: секс, наркотики и рок-н-ролл, плюс бесконечная череда случайного секса».

Скрывшись до конца года за стенами Гарден Лодж, Фредди редко отваживался выходить наружу. Но если он думал, что сможет спокойно переждать шторм, то он сильно ошибался. 11 ноября 1986 года Фредди узнал, что Джон Мерфи, бортпроводник авиакомпании, с которым он несколько лет назад провел ночь в США, умер от болезни, вызванной СПИДом. Вскоре после этого умер бывший любовник Мерфи, Джеймс Вайнторп, также от болезни, вызванной СПИДом. И будто этого было мало, несколько недель спустя Фредди позвонили, чтобы сообщить ему, что его бывший парень, с которым у него были двухлетние отношения, Тони Бастин, также скончался от этой болезни в возрасте 35 лет.

Фредди, должно быть, был очень напуган и подавлен. Один за другим от этой ужасной болезни умирали те, кого он любил или с кем его связывали короткие отношения. Он не мог игнорировать тот факт, что круг его друзей все уменьшается. Беспомощный, он остиживался последние недели 1986 года в своем лондонском особняке, вдвоем с ни о чем не подозревающим Джимом Хаттоном, окруженный любимыми кошками и бесчисленными рамками с фотографиями важных и дорогих ему людей.

Как утверждается, Фредди прошел еще десять тестов на ВИЧ в 1986 году после первого теста в 1985 году, который, скорее всего, был положительным. Врачи были обязаны ему сообщить, что тест не был стопроцентно надежным, и Фредди продолжал отчаянно надеяться, что какой-нибудь из них будет отрицательным. Признаки заражения вирусом продолжали проявляться, на что указывали все тесты, но они по-прежнему не могли однозначно подтвердить, что он был инфицирован. Любой результат, который показал бы ему, что он не ВИЧ-позитивен, был бы принят им безоговорочно. Он снова и снова проводил повторные тесты, хватаясь за любую тщетную надежду, что вдруг какой-нибудь из них даст столь желанный отрицательный результат. Но каждый следующий вновь оказывался положительным. И с каждым положительным результатом вероятность появления отрицательного результата уменьшалась. Рано или поздно ему пришлось бы принять один из этих тестов как истинный. Фредди знал, что это значит, и он знал, к чему это приведет, но никому не говорил.

«Мы говорили о том, что умирают другие люди, но мы не говорили о нас, – вспоминает Питер Стрейкер. – Он никогда не заговаривал о таких вещах».

Фредди не знал лишь одного: сколько времени у него осталось. Где-то в начале 1980-х годов он пересек невидимую границу: он подвергся заражению вирусом и теперь был ВИЧ-позитивным. Тогда было ясно, что это приведет к СПИДу. Он хотел еще столько всего совершить, у него было столько творческих идей для реализации, но, наверное, он понимал, что дни его сочтены – если, конечно, он не найдет какой-нибудь способ вылечиться.

Фредди повезло больше, чем другим. Его финансовое положение позволяло ему искать варианты лечения в любой точке мира, независимо от того, были ли они уже испытаны или находились в экспериментальной фазе. И вдруг появилась надежда. По ту сторону Атлантики, в США, препарат зидовудин, похоже, демонстрировал поразительную эффективность. Фармацевтическая компания Wellcome объявила на пресс-конференции в конце 1986 года, что они провели тесты, которые были настолько успешными, что 24-недельные испытания были прекращены после 16 недель по «этическим» причинам. Во время тестов две группы пациентов, уже болеющих СПИДом или на стадии пре-СПИДа, принимали либо зидовудин, либо плацебо. Показатели смертности среди лиц, принимающих зидовудин, были поразительно ниже, чем у тех, кто принимал плацебо: 19 человек из 137, получивших плацебо, умерли, но среди 145 принимающих зидовудин, была лишь одна смерть. Кроме того, у пациентов, получавших зидовудин, также уменьшалось количество патогенных инфекций, приходил в норму вес и количество клеток Т4. Компания Wellcome согласилась в ответ на давление со стороны представителей гей-сообщества, что если зидовудин окажется эффективным, то следует немедленно прекратить выдавать плацебо.

Такое решение – стать подопытным кроликом, – было не лишено риска. Среди участников таких исследований это решение называют «последним шансом». Казалось, был сделан прорыв и результаты были воодушевляющими, хотя никто не утверждал, что зидовудин был лекарством против СПИДа. Для десятков тысяч больных СПИДом по всему миру возможные методы лечения, казалось, были уже не за горами.

Казалось, что СПИД можно остановить.