Брайан Мэй также был готов к решительным мерам, страстно желая помочь продвижению Queen. Той же осенью он позвонил старому знакомому, Терри Идону. Годами ранее он работал с групой Smile и в тот момент был занят открытием нового комплекса звукозаписывающих студий в Уэмбли под названием De Lane Lea. Когда Брайан ему позвонил, он искал рок-группу, чтобы опробовать новое студийное оборудование. Для Queen это была прекрасная возможность: они могли не только выступить в роли подопытных кроликов студии, но и получить взамен профессионально созданную демопластинку, записанную с использованием самых современных технологий. Продюсер и инженер студии Луи Остин, наблюдая за процессом записи, отметил, что Queen уже тогда демонстрировали явные признаки профессионализма, которыми они прославятся в будущем. Группа прибыла в студию в декабре 1971 года с готовым сет-листом, готовая по максимуму использовать представившуюся им возможность.

Так как в комплексе требовалось протестировать три студии звукозаписи, группе приходилось постоянно переходить из одного помещения в другое. Сложно назвать эти условия идеальными, но все четыре участника Queen знали, насколько ценно это студийное время, и полностью погрузились в работу. «Они очень суетились, – вспоминает Луи Остин. – Песни записывались одна за другой. Они не останавливались, пока не были уверены, что все сделано идеально. Иногда это занимало очень много времени, но они стойко переносили все неприятности».

Терри Идон вспоминает Queen в тот период: «Они были немного неотесаны, чего следовало ожидать. Но Queen уже тогда были сильны – еще до того, как Фредди к ним присоединился. Гитара Брайана и ударные Роджера, в общем-то, и создавали все звучание. Но Фредди, бесспорно, был вишенкой на торте. Он был невероятен, и под влиянием его личности ты мгновенно заводился. Даже в самой стерильной студийной обстановке Фредди был отличным шоуменом. Казалось, он буквально не мог петь, не делая при этом всех своих движений».

Queen удалось записать пять оригинальных песен в студиях De Lane Lea. Фредди сочинил три из них – „Liar“, „Jesus“ и „Great King Rat“. Именно во время записи песни „Liar“ начались споры по поводу авторских прав. На самом деле „Liar“ была песней еще с тех времен, когда Фредди был с Wreckage. Тогда она называлась „Lover“ и была написана совместно с Майком Берсином. Но во время последующих концертов, репетиций и записей в De Lane Lea все члены Queen внесли в нее свой вклад и потому претендовали на авторство. Как вспоминает Брайан Мэй: «„Liar“ была одной из первых песен, над которой мы вместе работали. Был момент, когда мы обсуждали, считать ли в таких случаях всех нас авторами. Фредди сказал: „Насколько мне известно, человек, написавший слова, и есть автор песни“. Возможно, это было не самое логичное решение, но правило было практичным. Мы придерживались его без особых изменений вплоть до последних двух альбомов, когда мы решили поровну делить все, независимо от вклада каждого».

Фредди уже тогда заявлял свои права на Queen не только как автор композиций, но и как лидер группы. Он был ведущим вокалистом на сцене, и требование, чтобы автор слов также считался автором песни, показывает, что он к тому же стремился быть лидером и за кулисами. А учитывая его заниженную самооценку в интеллектуальном плане, эти требования могли поднимать его значимость в группе. Если он не мог конкурировать с Брайаном, Роджером и Джоном в интеллектуальном плане, то он мог бы, по крайней мере, превзойти их в художественном. Как сказал Фредди: «Я единственный в группе из сферы искусства. Все остальные – ученые».

Queen покинули студию с высококачественной демозаписью в кармане, которая, как они надеялись, должна был привлечь внимание записывающих компаний. Финансовое положение всех четырех участников группы к тому времени катастрофически ухудшалось. Фредди рассчитывал на любые деньги, которые он мог заработать на Кенсингтонском рынке, и дополнительно на выручку Мэри. И что еще хуже, в первой половине 1972 года у группы было запланировано лишь одно выступление – в Бедфордском колледже, организованное Джоном Диконом, на котором присутствовало всего лишь шесть человек. И эта нехватка живых выступлений грозила погубить весь труд последних месяцев, который проделали Queen, выступая на концертах и зарабатывая себе популярность.

Одним из продюсеров, присутствовавших на пробной записи Queen в студии De Lea Lane, был Рой Томас Бейкер. Он также был одним из партнеров Джона Энтони в новой звукозаписывающей компании Neptune Productions. Рой был настолько впечатлен, когда услышал „Keep Yourself Alive“, что попросил разрешения взять демозапись с собой. Еще одна ключевая фигура, заинтересовавшийся звучанием Queen, – Кен Тести, бывший менеджер Ibex, который вернулся в Лондон, пытаясь сделать карьеру музыкального продюсера. Тести мотался между отделами артистов и репертуаров крупных звукозаписывающих компаний от имени Queen и сумел добиться нескольких встреч вместе с Фредди и Брайаном, пытаясь помочь заключить группе контракты.

Несмотря на уверенность Фредди и профессиональные демозаписи, никто из компаний, с которыми они встречались, не заинтересовался Queen – в том числе и EMI, которая спустя годы подпишет с ними многомиллионный контракт. Так продолжалось, пока компания Charisma Records не сделала им предложение в размере 25 000 фунтов стерлингов, что сейчас эквивалентно примерно 230 000 фунтам стерлингов. Это была астрономическая сумма для четырех лондонских музыкантов, находящихся в бедственном положении. Обдумав предложение, Queen ошеломили Charisma отказом, обоснованным рядом причин. Во-первых, они не желали подыгрывать на вторых ролях у Genesis (у которых тоже был контракт с этой студией). Во-вторых, им нужны были крупные инвестиции для обновления оборудования, что не покрывалось суммой контракта. И, что лучше всего иллюстрирует их слепую веру и самоуверенность, они чувствовали, что компания Charisma не имела достаточного веса в музыкальной индустрии.

«Как только у нас появилась пластинка, мы все узнали об акулах индустрии, – сказал Фредди. – У нас были потрясающие предложения, в которых говорилось: „Мы сделаем из вас новых T-Rex“, – но мы были очень и очень осторожны, чтобы не броситься в их объятия. Мы обошли, наверное, все звукозаписывающие компании, пока не остановились на одной. Нам не хотелось, чтобы с нами обращались как с обычной группой. Просто мы не были готовы когда-нибудь оказаться безработными музыкантами. Мы сказали: „Либо возьмитесь за нас как следует, либо вообще не беритесь“».

Для Фредди и его группы это была прекрасная возможность продемонстрировать уверенность в своих силах, но это могло обернуться неприятными последствиями. Они уже почти исчерпали перечень звукозаписывающих компаний и все же не нашли то предложение, которое бы их заинтересовало. Все, что они могли сделать в краткосрочной перспективе, – это вернуться в Лондон и продолжить выступать.

Между тем Фредди продолжал работать в магазине Алана Майра и все свободное время тратил на эксперименты со своим сценическим обликом. Одной из его коллег по Кенсингтонскому рынку была Венди Эдмондс. Она вспоминает, как тщательно в начале 1972 года Фредди работал над тем, чтобы найти свой стиль: «Фредди умел шить. У него это довольно хорошо получалось, поэтому, например, он сам пришивал блестки. Еще я делала для него эти обтягивающие кофты для выступлений. Он очень четко указывал, чего хотел, и просил меня сделать так же. Так, у него были такие маленькие женские балетные топы, перекрещенные на груди. Он протягивал мне трикотажный бархат и спрашивал: „Можешь наделать таких же?“».

Queen пока не знали о том, что Рой Томас Бейкер и Джон Энтони, получившие копию демозаписи „Keep Yourself Alive“, были в восторге. Они отвезли ее к Норману и Барри Шеффилдам – двум братьям, открывшим студию Trident Studios в центре Сохо и также владельцам управляющей компании. Норману Шеффилду запись понравилась, но он не был готов немедленно подписать контракт с группой. Однако он согласился пойти и посмотреть, как они играют вживую, чтобы понять, может ли это изменить решение.

В сопровождении своего брата Норман отправился на следующий концерт Queen, который оказался танцевальным вечером в больнице Форест-Хилл. Они не подозревали, что Тони Страттон-Смит из студии Charisma Records также будет присутствовать, убежденный, что сможет заставить Queen передумать и подписать контракт с Charisma, после того как группа уже отказалась от их предложения в размере 25 000 фунтов стерлингов.

Зная о том, кто может быть в числе зрителей на их концерте, Queen выступили блестяще, и братья Шеффилд были в восторге от увиденного. Джон Энтони, который присоединился к ним на концерте, вспоминает: «Мы смотрели концерт, и Барри не поверил своим ушам, когда услышал, как они сыграли „Big Spender“ Ширли Бэсси. Он сразу сказал: „Мы должны подписать с ними контракт!“».

Пару недель спустя, окончательно отказав студии Charisma, Queen вошли в кабинет Нормана Шеффилда в Trident Studios в Сохо, чтобы обсудить с ним условия контракта. Четыре участника группы произвели на Нормана интригующее впечатление: «Роджер Тейлор был очень привлекательным малым, обаятельным и с длинными светлыми волосами. Брайан Мэй был высоким, с кудрявой гривой и немного замкнутым, но явно очень умным. Басист, Джон Дикон, тоже был тихим. Я сразу понял, что четвертый участник будет очень притязательным. Он [Фредди] был очарователен, вел себя немного застенчиво и сдержанно, но говорил слегка в пафосной, вычурной манере. Когда он расслаблялся, он проявлял очень острое чувство юмора и говорил со скоростью тысячу слов в минуту. У Фредди, как оказалось, была девушка, но мы были уверены, что он гей. Я согласился предложить „квинам“, как мы их окрестили, свободные условия. Было время, когда студия считалась „мертвой“ – там никто не работал, обычно в два часа ночи. Поэтому мы сказали: „Мы отдадим вам это студийное время и посмотрим, на что вы способны“».

Но даже на этом раннем этапе, хотя контракт уже лежал на столе, Фредди и остальные участники Queen стремились контролировать ход переговоров. Они просто не были готовы согласиться на первое попавшееся предложение после их опыта со студией Charisma и поэтому договорились о трех отдельных соглашениях, охватывающих издательские права, права на запись и контракт на управление. Trident согласилась с их требованиями и даже купила группе новые инструменты и новенькую звукоусилительную систему, а также нашла им менеджера, Джека Нельсона. Но контракт пока был неподписанным – и будет оставаться таковым еще семь месяцев.

Фредди был заинтересован в том, чтобы соглашение с Trident учитывало все их требования: «Дело не только в том, чтобы иметь контракт на запись, – молочные реки и кисельные берега не вечны. Нужно следить за всем, что происходит. В наше время талант – это значит не просто быть хорошим музыкантом, это быть в теме. Жизненно важно делать все правильно. Талант заключается не в написании хороших песен и их исполнении, нужно еще быть бизнесменом, потому что главный компонент – умение делать не только музыку, но и прибыль от нее. Ты используешь все рыночные хитрости, и, если веришь в себя, то достигнешь многого».

Часть сделки с Trident заключалась в том, что Queen могли использовать престижную студию компании для записи треков своего дебютного альбома, а Trident брала на себя заботу о его продюсировании и распространении через ведущую компанию. Минус заключался в том, что группа могла пользоваться студией только в промежутках, известных в музыкальной индустрии как «мертвое время» – то есть когда в студии не работали другие музыканты. К несчастью для Queen, студия была настолько популярна, что свободной она бывала только начиная с 11 вечера или 2 часов ночи.

Пока Queen записывались по ночам, Trident в дневное время пыталась обеспечить выполнение своей части сделки, но ничего не происходило. Даже попытки Джека Нельсона в США заключить сделку с EMI закончились ничем. Когда все условия были согласованы, компания отказалась от сделки, узнав, что группа идет вкупе с двумя другими артистами Trident – Марком Эштоном и Юджином Уоллесом. «Это был долгий и полный разочарований период. Мы сделали массу демозаписей, а все звукозаписывающие компании говорили: „Неплохо, увидимся через пару лет“, – вспоминает Брайан Мэй. – Мы чувствовали, что топчемся на месте».

Так группа работала ночью, днем пыталась заключить контракты, а регулярных живых выступлений больше не было. После их мартовского концерта в больнице Форест-Хилл Queen не выступали до ноября и отыграли всего два концерта до конца 1972 года. Джон Энтони хотел, чтобы группа на время залегла на дно, чтобы вернуться с обновленным звучанием, подходящим для больших концертов. «Зачем вам мелкие клубы?» – спрашивал он.

Вначале Джон Энтони согласился быть продюсером Queen вместе с Роем Томасом Бейкером, но был вынужден покинуть их по причине болезни. Он оставил Роя наедине с нетерпеливыми и хорошо осведомленными музыкантами. «Оказалось, что они были очень хорошими и требовательными – как мы и ожидали, – вспоминал глава Trident Норман Шеффилд. – Все нужно было делать идеально, иначе они были недовольны. Они круглыми сутками работали над гармонией. Споры начинались даже по мельчайшим деталям. Они кричали, рвали и метали. Иногда все заканчивалось за несколько минут, а иногда они так разругивались, что не разговаривали друг с другом день-два. Но всегда мирились. Это было не личное; это была работа».

Пока Queen доводили в студиях всех до бешенства, Trident все еще пыталась подписать контракты для группы. Но новости, с которыми Джек Нельсон вернулся после долгих переговоров со звукозаписывающими компаниями США, были неутешительными. «Все сказали, что у Queen просто нет шансов», – ответил Джек.

В течение лета и осени 1972 года Queen ночи напролет проводили в студии, записывая свой дебютный альбом. Все треки были написаны Брайаном или Фредди. Хотя песни Брайана имели более традиционную структуру, композиции Фредди были более причудливыми. Как вспоминает Брайан: «Фредди сочинял в странных ключах. Большинство гитарных групп играют в тональностях A или E, ну, может, еще D и G, но не более того. А большая часть наших песен, особенно у Фредди, была написана в изощренных ключах, как будто он случайно перебирал струны пальцами: E-flat, F, A-flat. Такое не особо сыграешь на гитаре и ты, как гитарист, вынужден подбирать новые аккорды. Песни Фредди были богаты сложными аккордами».

«Я не знаю правил написаний песен. Это хаотичный процесс, – говорил Фредди. – Некоторые песни рождаются быстрее, чем другие. Я никогда не сажусь за фортепьяно, говоря себе: „Так, я сейчас должен написать песню“. Нет. Я что-то чувствую, у меня появляются идеи, как это выразить, и тогда я приступаю. Трудно объяснить, но моя голова всегда полна идей».

Еще одна мысль, помимо написания песен, в то время крутилась в голове у Фредди: логотип для группы. Он уже прилично потратил времени на разработку сценического стиля и имиджа группы, и теперь оставалось выбрать для Queen что-то узнаваемое – эмблему, принадлежащую только им. Убедившись, что больше никто в группе не мог бы этим заняться – он был единственным художником – Фредди в конце концов создал впечатляющий герб, основанный на знаках зодиака четырех участников группы. Наверху буквы „Q“ был Феникс, птица из классической греческой мифологии. Герб не только представлял каждого члена группы, он внушал чувство царственности и величественности, очень напоминая британский герб – на что, по-видимому, и рассчитывал Фредди.

В сентябре 1972 года Queen наконец подписали контракт с Trident, в результате чего компания стала выплачивать каждому из четырех членов группы по 20 фунтов в неделю и около 240 фунтов за каждую новую песню, при этом продолжая искать контракты на продюсирование и распространение для уже записанной пластинки. Джек Нельсон без особого успеха пытался заинтересовать зарубежные студии, Роджер и Джон закончили учебу, а Брайан забросил, по крайней мере на время, свою докторскую диссертацию в Имперском колледже. Внезапно они все оказались в одной лодке с Фредди: их существование полностью зависело от Queen. Но Фредди забеспокоился, что они, возможно, уже устарели: «Между фактическим созданием Queen и заключением контракта был большой разрыв. Вот почему мы были так озабочены тем, что люди скажут: „А вот и Queen – сейчас в моде глэм-рок, они на волне“. Мы никого не копировали. Мы играли глэм-рок задолго до Sweet и Боуи, и мы волновались, что опоздали. Нашей целью было создание новой зрелищной театральной музыки».

Несмотря на то что дебютный альбом Queen был записан и готов к запуску в продажу, ничего не происходило. Четверка стала все больше впадать в депрессию. Брайан Мэй вспоминает: «Каждый день мы с Фредди садились в автобус номер 9 и ехали в город попинать компанию. Мы чувствовали, что альбом устаревает. По радио вовсю крутили такие группы, как Nazareth, а мы никак не могли прорваться».

Студия Trident организовала два показательных выступления группы, пригласив руководителей и представителей отделов артистов и репертуаров из всех компаний, которые знали. Первый концерт в пабе Pheasantry Pub на Кингс-роуд прошел неудачно из-за проблем с оборудованием, и никаких предложений не поступило. Второй концерт, на разогреве Sparks в лондонском клубе Marquee 20 декабря 1972 года, показал их растущий профессионализм и притягательную энергию. Их выступление было хорошо принято публикой, но, несмотря на возросшую динамику шоу, они остались без контракта.

Однако все изменится в 1973 году.