Глава 6
1976 Часть III: Слово «панк» становится нецензурным

8 октября, несмотря на, а может, и благодаря своей скандальной репутации, Sex Pistols подписывают двухгодичный контракт с EMI. Неделю спустя панк быстро становится самой обсуждаемой молодежной культурой в стране, когда газета Sun напечатала двухстраничный разворот, разоблачающий этот ужасный новый культ…

Я был тем самым человеком, снявшим трубку, когда позвонил Малкольм. Я отнес кассету своему боссу. Во второй половине дня 27 сентября мы выехали на поезде в Донкастер: Лидс Пуллман, очень приятно. Группа играла в Outlook Club, который был на треть полон, и реакция аудитории варьировалась между агрессивным энтузиазмом, жидкими аплодисментами (в основном) и раздражением от того, что людям мешают пить пиво. Sex Pistols занимались чем и всегда — провоцировали толпу. Мы получили удовольствие, обменялись обычными закулисными формальными любезностями и договорились о встрече в Лондоне на следующей неделе. Мой босс, Ник Моббс, подписал с ними контракт, и я стал сотрудником по работе с артистами и работал с демозаписями. Sex Pistols были именно тем, что нужно, после спокойной середины семидесятых.

Я был кем-то вроде ассистента Малкольма и тур-менеджером группы. Первый год я думал, что являюсь их со-менеджером, но когда им нужно было подписать их первые контракты, оказалось, что моего имени в бумагах нет. Мне стало понятно, что либо сам строил иллюзии насчет Малкольма, либо он дурачил меня, а потому я стал работать с Siouxie and the Banshees, чтобы иметь возможность отойти от Pistols.

Той осенью я увидел Pistols в Богартс, в Бирмингеме и подумал, что они офигенные. Честно говоря, я убедил себя в том, что они очень крутые еще до того, как их увидел! Вообще, у моего друга Пола есть бутлег того концерта в Богартс, и они звучат так себе, но выглядели они фантастически! Я подумал: «Это просто супер! Они играют музыку, которая мне нравится, музыку, которой быстро можно научиться. И еще у них нет длинных волос». Как только я увидел, что они выступают в Бирмингеме, то понял, что просто должен быть там. Это нужно было сделать обязательно. Они выступали в маленьком клубе на Нью-стрит, под названием Богартс — сейчас он больше не существует. У меня есть фотографии с того концерта. Это был рок-клуб, где крутили музыку типа Deep Purple/Zeppelin. Народу в клубе было немного — 50 % народу были байкеры, которые все равно там тусовались по вторникам. Было там и несколько человек очень заметных, потому что они уже одевались в шмотки типа тех, что были на Pistols, и была там еще кучка неудачников вроде меня и братьев Эпперли. Единственным человеком, которую я помню там и которая играла в группе, была Тойя. Многие прикидываются, будто были на том концерте.

Мы решили выпустить «New Rose» первым синглом. Кэптен хотел «I Fall», но мы решили все же издать «New Rose». Похоже, песня стала классикой. До сих пор, когда я ее слушаю, она мне нравится, хорошо звучит. Хотя, я субъективен, конечно. Я критично смотрю на свои прошлые работы, но первый альбом получился выдающимся. Он не звучит устаревшим. На нем не присутствуют никакие примочки, как на альбомах восьмидесятых. Ник Лоу проделал отличную работу.

«New Rose» — отличный сингл. «I Fall» был бы еще более шокирующим, потому что он более быстрый. Люди, когда слушали «New Rose», говорили, что нам надо было ускорить запись, а это глупо. Люди на самом деле считали, что мы жульничали, приходили на наши концерты и снова видели, как мы играем песни в два раза быстрее! (Смеется.) «I Fall» была намного быстрее «New Rose». Эта песня была бы более шокирующей и для басиста играть ее одно удовольствие.

Люди говорят: «Черт, на ней нет никакой продюсерской работы», — и в этом весь чертов смысл! На этом сингле нет никакой продюсерской работы! (Смеется.) В этом и заключается гений Ника Лоу. Он видел, что вещи Damned не нуждаются в большой продюсерской работе. Если бы продюсерская работа ощущалась на первом альбоме Damned, это стало бы катастрофой. Он звучит сыро и грубо, и шероховато. Пригладить его было бы ошибкой.

Мы записали «New Rose» за один день. Мы начали утром, и к пятичасовому чаю песня была записана. По-моему, Нику Лоу потребовался еще один день на ее сведение. Я доволен результатом. Думаю, немалое значение имела студия, где она записывалась. Ник оставил все как есть. Я всегда медленно учился. Когда мы репетировали, я не знал жалости, заставляя группу играть ее снова и снова вокруг одного и того же лупа. Еще Кэптен отличный бас-гитарист, даже несмотря на то, что он ненавидит играть на басу — ему хотелось быть гитаристом. Он переиграл на басу. Это было слишком скучно, чтобы быть нормальным. Одной из важных вещей насчет группы было то, что он и его бас могли вести мелодию — это оттого, что Кэптен ненавидел бас, он так играл.

Для меня все начинается с «New Rose». Именно с этого момента и начинается на самом деле все панк-движение. Американский и британский панк очень разные. Нью-йоркский вариант интеллектуально стимулирующий, но он не меняет жизнь. Панк заставил меня бросить работу, изменил мою жизнь. Больше я не мог жить ложью.

Британский панк звучал потрясающе. Американский панк меня вставлял не так сильно. Помню, я подумал: «Не совсем то, что я ожидал», — после «New Rose».

Еще мы записали альбом в Pathway. Я как-то зашел туда в 1988 году в приступе ностальгии. Там ничего не изменилось. С тех пор, как мы там побывали, даже полы не мылись. Хреново, что место снесли. В Pathway было очень мало места, но там был отличный звук. Надо быть совершенно дерьмовым звукоинженером, чтобы не суметь запечатлеть этот саунд.

Pathway была простенькой студией по сравнению с тем, что используют сейчас. Хотя что нужно для записи альбома Damned? Для записи того альбома все необходимое имелось. Просто записывайте это на восьмидорожечник и все дела. Помню, вместо ручек для пре-фейдеров, или как они там называются, использовались палочки от леденцов.

Брайан потрясающе играет на гитаре на том альбоме. По-настоящему быстро. Знаю — сейчас мне приходится играть эти чертовы вещи! (Смеется.) Брайан — гений. Такой геморрой играть эти соло! На «See Her Tonight» гитарная партия просто изумительная — можно понять, почему Джимми Пейджу так нравились Damned.

«New Rose» — отличная вещь. У меня были свои сомнения в Damned! (Смеется.) Сам альбом мне не очень понравился, но сингл был классным. «Neat Neat Neat» тоже фантастическая вещь. Вообще, половина альбома очень хороша. Изначально мне не нравилось их общее настроение. Я не считал их очень крутыми, но всегда думал, что Дэйв Вэниан выглядел классно. Взять этот образ из ДракулыУорхола и присвоить его себе оказалось очень здорово. Я видел Дракулу Уорхола — мне фильм показался просто охренительным.

Брайан Джеймс был как Кит Ричардс. Damned никогда не играли по счету, у них не было никаких «1, 2, 3, 4, ра-ма-ла-ма!» У них были хорошо написанные песни, как у МС5 и Stooges. Уверяю вас, мне никогда не нравились МС5, сам не знаю, почему! (Смеется.)

Было круто издать первый панк-сингл, сделать что-то типичное для Stiff Records. Мы были панк-группой, и маленький инди-лейбл обратился к нам с таким предложением: «Денег у нас нет, но планы большие, и мы пытаемся как следует наподдать мэйджорам по яйцам. Хотите контракт с нами?» И мы отвечаем: «Конечно, охренеть!» Вся эта телега с Pistols была рассчитана на то, чтобы заключить контракт с самым большим мэйджором и сделать это традиционным способом, и так они упустили свой шанс, честно говоря. Упустили, потому что ждали большой сделки. Мы сделали это более независимым способом.

Если это и беспокоило Pistols, то они этого не показывали. В лицо нам ничего не говорилось. Мы виделись со Стивом и Полом в пабе на Портобелло Роуд, который сейчас называется Earl of Lonsdale, в субботу, придя туда пообедать, когда рынок работал, или в офисе по выдаче пособий на Лессон Гроув. Стив сказал: «Видел вашу фотку в газете. Вы получили хорошую рецензию на прошлой неделе», — или что-то в этом духе. Они очень нас поддерживали. Pistols, начнем с этого, были нашими союзниками. Вся муть исходила от менеджмента. Сами Pistols радовались также, как и мы.

Уверен, были и другие, делавшие то же самое. Pistols нигде не появлялись так, чтобы не устроить сцену. Это была такая буря в стакане, трюк, который так и не сработал. Газеты об этом позаботились. Потребовалось несколько вещей со всех направлений, различные виды креативности. Люди хотели делать кино — Дон Леттс занимался этим. Люди хотели делать вещи художественно и быть самими собой. Pistols, и Clash, и Damned не были похожими, а еще были Stranglers, которые, по крайней мере, гавкали на то же самое дерево и занимали похожую позицию.

Большинство групп не врубились в тему, например, Generation X, Damned. Ужасно. Самым большим достижением Damned из-за их ревности к Sex Pistols был выпуск первой пластинки, изданной панк-группой — как будто это что-то значит! Кого волнует, кто первый выпустил пластинку? Зачем ты этим вообще занимаешься? Панк нужен был для самоуважения. Нужен был для того, чтобы вернуть его. Не для того, чтобы кто-то мог выпустить пар. Знаешь, есть те, кто пердит, и те, кто эти пердежи нюхает. Уж я-то знаю, где я и кто я.

Я начал выпускать фэнзин Ripped and Torn после того, как увидел выступление Damned в октябре 1976 года, еще до выхода сингла «New Rose». Я приехал из Глазго в Лондон, чтобы сходить на их выступление в Hope and Anchor. Тогда было чем-то невероятным увидеть Damned вживую. Я надеялся увидеть и Pistols, но они тогда не выступали.

Я закончил работу в пятницу вечером и сел на ночной автобус до Лондона. Рано утром я приехал в Лондон и вышел на Кингз Кросс. Я не знал, где они будут выступать, и понятия не имел, на что это будет похоже. Я ожидал увидеть типов, вроде Siouxie and the Banshees, разгуливающих по улицам, но все оказалось совсем не так! (Смеется.) Я добрался до Hope and Anchor и вошел внутрь. Там было не протолкнуться. У них стоял джукбокс, забитый фантастической музыкой, о которой только можно мечтать: «Surfin' Bird» Ramones, рок-н-ролл, кое-что из панка. Я познакомился с Марком Перри. Я узнал его по фотографии в газете и сам подошел к нему, представившись. Он сказал: «Если ты не можешь достать Sniffin' Glue в Глазго, то почему бы тебе не издавать собственный фэнзин?» Так я и поступил. С Марком Перри там был еще Шейн МакГоуэн, который издавал собственный фэнзин Bondage.

Когда вышли Damned, у меня были такие завышенные ожидания, что я боялся разочароваться, но все было супер! Этот грохот был просто невероятным, и скорость исполнения была по тем временам просто потрясающая. Каждая песня, казалось, заканчивалась, не успев начаться. Я не понимал, как можно так быстро играть на гитаре! Помню, Дэйв Вэниан выглядел здорово, и помню, что съел свой первый кебаб за день только после концерта. Я остановился дома у Шейна, спал в его гостиной. Он был на обложке Sounds за то, что откусил той девчонке ухо. Он стал знаменитостью малого масштаба из-за этого поступка. Уже сформировалась тусовка людей, ходивших на каждый концерт. Люди, казалось, друг друга знали.

Переночевав у Шейна, я поехал на Карнаби-стрит, где купил альбом Metallic K.О. Игги. На этом альбоме присутствует особое ощущение, возбуждающее и опасное. Это было ощущением, которое я получил от выступления Damned. Той ночью я спал на вокзале, и первым поездом на Глазго я уехал домой.

Я помню, что на тот концерт приходил Шейн МакГоуэн. Я ему сказал: «Прошлый раз я стоял рядом с тобой на концерте Clash в ICA, когда ты откусил какой-то девчонке ухо, даже фотография такая есть».

Когда мы играли на разогреве у Flamin' Groovies, у них был бзик насчет того, чтобы одеться как Beatles и исполнять песни в их стиле, в этих их пиджаках без воротников. Они не могли найти худшего времени для этого. Они просто чуть не обосрались от страха, увидев нас! Но мы ничего такого не сделали. Они чуть не сбежали, когда мы появились. Им пришлось выйти после нас на сцену. Нельзя сначала выпускать на сцену группу вроде Damned, особенно, когда мы были на пике, со всем тем грохотом и беспределом, что мы устраивали на сцене, а потом, после нас, выпустить кучку америкосов, одетых как Beatles, и с гитарами «рикенбакер». Ок, у Кэптена была бас-гитара, как у Маккартни, в форме скрипки, но на этом все сходство заканчивается.

Были группы, приезжавшие сюда в 1976 году и считавшиеся типа вульгарными, вроде Flamin' Groovies и этой кучки новозеландцев Split Enz. О них писали музыкальные газеты как о вызывающе неприличных группах, и тут они приезжают… (Смеется.) Помню, пошел я на них посмотреть, а они с испугом смотрят на аудиторию и безумно ее боятся, потому что аудитория состояла из продвинутых людей, а они продвинутыми не были. Groovies сбежали обратно в Штаты, потому что жутко были перепуганы. Точно вам говорю, когда я или Рэт заходили в комнату, обычно это означало неприятности! Это были страшные, страшные времена! (Смеется.)

Благодаря нашему совместному выступлению с Крисом Спеддингом на концерте в 100 Club, он привел Микки Моста в Лорд Нельсон, где мы играли по вторникам. Мы ему понравились, и он спросил, не хотим ли мы записать один сингл с Крисом Спеддингом и один наш собственный. Так вот мы и поработали с Микки Мостом. Некоторые говорили: «Вам не стоит с ним работать, он поп-продюсер», — а панк был оппозицией поп-музыке, но другим компаниям мы были не интересны. Возможно потому, что мы были немного старше остальных групп и к тому же умели играть. (Смеется.) В общем, мы записали «Pogo Dancing» и «We Vibrate» и они вышли в ноябре 1976 года.

Это были одни из первых панк-синглов. «We Vibrate» был немного попсовым, но в целом ничего. К тому времени уже вышел сингл «New Rose» Damned, так что мы не были первыми. Мы поехали на гастроли в Голландию, потом вернулись, чтобы сыграть на разогреве у Игги Попа, у которого на клавишных играл Дэвид Боуи — это было потрясающе. Мы отыграли шесть концертов по всей Англии. Наверное, это было круче Pistols на тот момент! Игги и Дэвид Боуи в одной группе — за весь тур у нас было лишь 30 секунд на саундчек! Они были классными ребятами. Вот так все и происходило, потом мы записали еще один сингл с Микки Мостом, «Bad Time», но он так и не вышел. Наш менеджер Дэйв Вернэм заключил новый контракт с Epic, отделением CBS, и Микки это немного задело, хотя это была не очень хорошая сделка, на RAK условия были получше. В общем, мы перебрались на Epic и приступили к записи нашего первого альбома Pure Mania.

Той осенью мы записали «Cranked Up Really High». Мартин Ханнет хорошо на ней поработал. Мы записали эту вещь очень быстро — вокал Уэйна записывался на кухне. Это один из тех случаев, когда наивность только на пользу — мы понятия не имели, что мы делаем и как нужно записываться. Самое классное в наивности то, что ты идешь на поводу своих инстинктов — именно поэтому многие группы в конце концов это теряют. Давления никакого не было. В настоящей студии давления куда больше. «Cranked Up Really High» — песня Уэйна. Он написал слова, и я думаю, текст получился, что надо. С явным намеком на кокаин… возможно, он нафантазировал. (Смеется.)