Глава 20
Новый офис, незнакомый кабинет с огромным витринным окном. Три двери в дальней стене. Одна вела в комнату отдыха, другая — в санузел, а третья — к лестнице, по которой можно было подняться в зимний сад. Там у кого угодно возникало непреодолимое желание лично, своими руками ухаживать за экзотическими деревьями, кормить соловьев в клетке.
Елена знала, что «Центр-Глобус» вышел на новый уровень, но не думала, что дела идут настолько хорошо.
Усолов зашел в кабинет без стука.
— Я вам не помешал? — вежливо спросил он.
— Если честно, то да. — Елена глянула на него с извиняющейся улыбкой.
Калинов составил для нее отчет, и она знакомилась с ним. Сейчас ей нужно было разобраться с общими, самыми главными вопросами, а в частности Елена вникнет чуть позже, когда войдет в курс всех дел, в которых, казалось, сам черт ногу сломит.
— Тогда извиняюсь.
Ему бы выйти, но нет. Он подошел к приставному столу, сел в кресло.
Елена отложила в сторону папку с документами, нажала на клавишу интеркома, с зависшей улыбкой глядя на Усолова. Зря она сделала ему выговор. Этот человек так старался помочь ей, а Елена чуть не выставила его за дверь. Но стыдиться этого нельзя. Чем крупней компания, тем жестче должен быть руководитель. Это в Державске она могла позволить себе любезности в общении с подчиненными, а здесь у нее в руках целая стая журавлей, по сравнению с которой три супермаркета на периферии кажутся жалкой синицей. Но она не собиралась выпускать синицу из рук, отказываться от планов по освоению Державска.
— Катя, два кофе, пожалуйста! — распорядилась Елена, обращаясь к секретарше.
— Я смотрю, вы прямо с корабля сразу на бал! — Усолов покровительственно улыбнулся.
— А чего дома без дела сидеть? Да и неуютно там.
У нее в Москве были и дом, и квартира, но там почти четыре года никто не жил. Не сказать, что апартаменты обветшали, но запустенье ощущалось на интуитивном уровне, поэтому Елена затеяла ремонт. Сначала она отделает и заново обставит квартиру, а затем займется домом.
— Ничего, устроитесь. Я наводил справки насчет Зеленина, — как бы между прочим сказал Усолов.
— И что? — Елена настороженно глянула на него.
— Никто его не отправлял за вами следить. Это все капитан Кириллов придумал. Хитрый жук!
— Может быть. — Елена пожала плечами.
Каким бы колючим ни был этот мужчина, она хотела бы, чтобы он ждал ее дома, ночью согревал постель. Соскучилась она по нему. Да и по Роме тоже. Он, конечно, не такой высокоградусный, как Матвей, но ведь она с ним, в принципе, была счастлива.
— Зеленин уже получил установку изменить показания. Если он это сделает, мы его вытащим. Конечно, только после вашего распоряжения. — Усолов многозначительно глянул на Елену.
— Да, было бы неплохо.
— Мужчина вам нужен. Неважно какой, лишь бы с ним было хорошо, — сказал Усолов, поднимаясь.
Он подошел к окну, нажал на кнопку, и жалюзи плавно разъехались в стороны.
— Вообще-то это мое личное дело. Но если вы беретесь вытащить Зеленина, то я возражать не буду, — сказала она.
В этот момент Елена услышала, как с треском лопнуло оконное стекло, и увидела, как Усолов отпрыгнул в сторону. Странно, на стекле ничего не было, но ведь она слышала звук. Усолов вдруг схватил Елену за руку и с ожесточением на лице потащил ее в комнату отдыха.
— Что случилось?
— А вы не поняли? Ну да, стекло бронированное, пуля его не берет.
— Пуля?!
— Оставайтесь здесь и никуда не выходите! Я вас очень прошу.
Он оставил Елену в комнате с зашторенным окном, а сам отправился командовать своими людьми, которые должны были отловить снайпера.
Елена тяжело опустилась в кресло, сжала ладонями болезненно пульсирующие виски. Снова киллер, опять ее пытаются убить! Моржу и в этот раз не повезло, но ведь когда-нибудь он добьется своего. Это проклятое чудовище не отступится от нее, пока не прикончит. Ему больше не нужны деньги, сейчас им движет только месть.
Усолов вернулся примерно через полчаса.
— Ну что? — поднимаясь, с надеждой и тревогой спросила она.
— Ушел! Но мы обязательно его возьмем!
— Сколько раз я это уже слышала!
Секунды три-четыре Усолов смотрел на Елену, собираясь с духом.
— А что я могу сделать с этой тварью! Он же не человек, а сущий дьявол! — Он заставил себя успокоиться и в знак извинения мягко коснулся ее руки. — Простите меня, не сдержался.
— Я вас понимаю, — раздраженно сказала она.
— Сейчас будет милиция, начнутся вопросы. Я не хочу, чтобы вы на них отвечали.
— Почему?
— Потому что это опасно. Вы не должны оставаться на виду. Я не знаю, что у Моржа на уме. Может, он замаскирует своих ублюдков под сотрудников милиции? Поверьте, я этому не удивлюсь. Вам нужно уезжать, и чем быстрей, тем лучше.
— Что ж, если вы так считаете…
— Чем быстрей, тем лучше, — повторил Усолов, взяв ее под руку.
Он шел, увлекая Елену за собой. Сначала они поднялись в зимний сад, оттуда пошли вниз, к пожарной лестнице, которая вывела их в маленький дворик. Там стоял джип с двумя сотрудниками службы безопасности фирмы «Центр-Глобус». Только сейчас Елена поняла, что ее личная охрана осталась в офисе.
— А где мои люди?
— Я им не доверяю, — совершенно серьезно сказал Усолов. — Поверьте, для этого есть все основания. Прошу!
Он сам открыл дверцу, помог Елене сесть в машину и занял место рядом с ней. Ей ничего не оставалось, как довериться ему.
А на кого еще она могла надеяться?
Оживленная улица в центре столицы — офисы, банки, кафе, бутики. И жизнь здесь кипит непростая, и деньги крутятся невероятные. Офис «Центр-Глобуса» занимал целый подъезд старинного четырехэтажного здания. Стеклянные двери с золочеными ручками, вывеска, сверкающая на солнце, охранник с рацией на входе. Он стоял с важностью языческого истукана и осматривался по сторонам с таким видом, как будто у него врожденное чутье на опасность.
Телефон Елены не отвечал, но Матвей знал адрес ее дома и отправился туда. Там ему сказали, что она в офисе, пришлось брать такси и ехать. Восьмой час вечера, рабочий день уже вроде бы закончился. Но у Елены сейчас должно быть много дел, возможно, она еще в офисе. А если нет, то он снова отправится к ней домой.
— Капитан Кириллов, уголовный розыск, — представился Матвей.
Охранник смерил его оценивающим взглядом и пробурчал:
— И что?
— Мне нужна госпожа Коригова.
— Есть такая. По какому делу?
— По уголовному.
— А конкретно?
— Доложи Елене Евгеньевне, что ее хочет видеть капитан Кириллов. Если она мне откажет, тогда поговорим конкретно. С тобой тоже, — угрожающе глядя на охранника, чеканил Матвей. — Ты хочешь знать, что такое конкретный разговор?
— А орать-то зачем? — надув щеки, обиженно спросил тот и ушел.
Минут через десять на его месте появился мужчина средних лет с жесткими чертами лица. Невысокий, не особо крепкий, но резкий, энергичный. Взгляд, как кратеры вулкана, молчащие перед самым извержением.
— Можно ваше удостоверение? — спросил он, сурово глянув на Матвея.
Кириллов развернул корочки перед его лицом, но он вдруг вырвал их из руки капитана, сделав это на удивление мягко. Матвей на мгновение почувствовал себя статистом перед лицом фокусника. Ему даже показалось, что удостоверение растворится в воздухе, если он попытается вернуть его силой.
— Капитан Кириллов, город Державск. Так что привело вас в Москву? — с саркастической усмешкой спросил мужчина.
— Елена Евгеньевна в курсе, — забрав удостоверение, сказал Матвей.
— Ее сейчас нет.
— Почему ваш охранник мне ничего не сказал?
— Он должен был знать, что Елена Евгеньевна уехала. Если парень не владеет обстановкой, мне придется его наказать.
— А может, она все-таки на месте?
— Думаете, я вас обманываю? Можете проверить! — Мужчина показал рукой на открытую дверь.
Переступая через порог, Матвей поймал себя на мысли о том, что делает шаг в ловушку. Чем дальше он шел, тем сильней становилось ощущение западни. Рабочий день действительно закончился. В офисе уже никого не осталось, кроме охраны. Елена могла уехать домой. Москва большая. Если Матвей разминулся с ней, то в этом нет ничего удивительного.
Они поднялись на четвертый этаж, в мертвенном свете неоновых ламп прошли коридор. Мужчина открыл дверь в приемную, завел капитана Кириллова в кабинет генерального директора. Там никого не было.
— Вопросы есть?
— Почему телефон Елены Евгеньевны не отвечает? — спросил Матвей.
— Какой именно телефон? — едва заметно удивился мужчина.
— Мобильный.
— Тот, который был у нее в Державске? Если вы об этом телефоне, то Елена Евгеньевна уже в Москве. Она сменила номер.
Матвей остро сознавал свою уязвимость. Он один, а противников как минимум четверо. Да и начальник охраны запросто мог ударить его в спину. Кириллова могли убить, под покровом ночи вывезти тело куда-нибудь в лес, закопать. А Верютину скажут, что он и не заходил в офис. Ему было не по себе, но сознание оставалось ясным, поэтому голову ему не задурить.
— А она что, не в состоянии иметь два телефона?
— Конечно же, в состоянии, — сказал мужчина, пытаясь скрыть свой легкий конфуз за простецкой улыбкой. — Может, Елена Евгеньевна просто заблокировала свой старый номер? Вдруг она не желает с вами видеться? Да вы сами у нее спросите. Поезжайте к ней домой. Если она вас примет, то какие проблемы?
Мужчина сопроводил Матвея до выхода и с холодной любезностью выставил за дверь.
Ничего не случилось. Да и что могло произойти, если ясно, кто ведет игру против Елены? Морж ее атакует, а служба безопасности под руководством этого вот Усолова оберегает.
Матвей зашел в кафе напротив офиса, устроился за столиком у окна. Цены здесь кусались, чашка кофе и кусок торта тянули на пятьсот рублей. Все-таки он сделал заказ и не пожалел об этом.
Кириллов заметил, как к офису фирмы «Центр-Глобус» подъехал желтый «Порше», который он уже сегодня видел. Из машины вышла Алла, и охранник чуть ли не с поклоном открыл перед ней дверь. Тот самый парень, который не хотел пускать Матвея в офис.
Все это очень интересно.
Маленькая комната со старыми обоями на стенах, древняя железная кровать с периной, пыльный коврик на полу. На окне — решетка.
— Это что такое? — возмущенно спросила Елена.
Сначала выяснилось, что Усолов не доверяет ее охране. Потом вдруг особняк стал ненадежным убежищем. В итоге она оказалась здесь, в этом доме, стоявшем на окраине незнакомой деревни. Усолов сказал, что здесь есть все условия, но оказалось, что обстановка была весьма далека от совершенства. Дом старый, кирпичный, полы деревянные, скрипучие, удобства на улице, мебель убогая.
— Поживете пока здесь, — проговорил он, глядя на нее не зло, но как будто с приговором.
— Я не хочу тут оставаться жить! — Она мотнула головой.
— Так надо.
— Кому надо?
— Вам. Здесь вы будете в полной безопасности.
— Вы в этом уверены?
— Да.
— А я почему-то нет.
— Ваше право сомневаться. А мое — защищать вас, — сурово глядя на нее, сказал Усолов. — Вас будут охранять мои люди, надежные и проверенные. Если можно, я заберу вашу сумку.
Елена и возмутиться не успела, как эта вещица оказалась у него в руках.
— Что вы делаете?
— Там телефоны, по которым на вас может выйти Морж.
— В ней еще и документы!
— Пусть они пока побудут у меня, — сухо сказал Усолов.
— Зачем вы это делаете? — спросила она, в замешательстве глядя на него.
Ей вдруг стало казаться, что эта сцена происходит не с ней, а с какой-то другой женщиной, которую вдруг лишили свободы.
— Да, я поступаю довольно грубо, — сказал Олег Афанасьевич. — Но такое поведение оправдано. Вы скоро в этом убедитесь.
— Может, все-таки скажете, что происходит?
— Я действую в ваших интересах, Елена Евгеньевна. В ближайшее время вы это поймете.
— А сказать нельзя?
— Всего доброго! — Усолов повернулся к ней спиной и вышел из комнаты.
Елена долго и потрясенно смотрела на закрытую дверь. Она так и не поняла, что произошло. Что за тайны мадридского двора разыгрались за рамками ее сознания? Зачем Усолов поместил ее в этот убогий дом без удобств? Почему, действуя в ее интересах, он не нашел достойного жилища? Не смог? Не захотел?..
Только через какое-то время до нее дошло, что на эти вопросы мог ответить только сам Усолов. Она бросилась за ним, но дверь оказалась запертой с той стороны.
Открывалась она наружу, поэтому ударом ноги ее не выбьешь. Врезаться в полотно с разгона всем телом тоже бесполезно. Дверь можно было только раскрошить, расколоть пополам, но для этого нужны инструменты, а в комнате ничего такого не было. Кровать, стол и шкаф.
Здесь не имелось даже стула, который можно было бы запустить в окно. Да смысла в том не было. Стекло выбить нетрудно, но за ним решетка. Голыми руками ее не выломаешь и перепилить нечем.
До Елены вдруг дошло, что она оказалась в самом настоящем заточении. Бить стекло женщина не стала, но в дверь забарабанила.
— Эй, кто там? — истошно закричала она.
Елена уже сорвала голос, когда дверь наконец-то открылась. За порогом стоял парень крепкого сложения в белой шелковой сорочке. Суровый взгляд, строгое выражение лица, плотно сомкнутые губы.
— Я вас слушаю.
У Елены возникло такое ощущение, что к ней обращался не живой человек, а бездушный, безотказно запрограммированный робот.
— Усолов где? — спросила она.
Этого парня Елена увидела только сегодня, возле машины, к которой вывел ее Усолов после покушения.
— Уехал.
— И что дальше?
— Ужин будет через час.
— Какой, к черту, ужин? Мне нужно принять душ и переодеться!
— Хорошо.
Парень бесцеремонно закрыл дверь, но вскоре вернулся. Он занес в комнату и поставил на пол спортивную сумку с вещами.
— Я сейчас!
Охранник захлопнул дверь, а Елена открыла сумку. Там были ее вещи — белье, полотенца, спортивный костюм и даже комнатные тапочки. Ее любимый шампунь, гель для душа, пенка для умывания, скраб для лица. Усолов позаботился о ней, но как у него оказался ее любимый спортивный костюм? Он что, был у нее дома, копался в вещах, выбирал самое необходимое? И почему Олег собрал все это? Откуда он знал, что им придется эвакуироваться?
Дверь открылась. Охранник принес круглый алюминиевый таз, ковш и большой медный кувшин с теплой водой, который он поставил на стол.
— Как тебя зовут? — спросила Елена.
— Вадим.
— Может, ты объяснишь мне, что происходит?
— Я ничего не знаю. Мне приказали вас охранять и создать вам все условия. Я так и делаю.
— Какие условия? Это не гостиница, а какой-то домашний арест!
— Я не знаю, — непробиваемо спокойно отреагировал Вадим.
— Скажи, в меня сегодня стреляли?
— Не знаю.
— Как это не знаешь? Усолов привел меня к машине. Ты стоял там, ждал нас. Неужели ты не знал, что происходило наверху?
— Не знаю. Мне сперва велели ждать вас, а потом охранять. Я выполняю приказ.
— А если тебе велят убить меня?
— Если это скажет Олег Афанасьевич, то вас убью, — не зло, без всякой угрозы, но с потрясающей циничностью сказал Вадим.
— Потому что он твой начальник? — в состоянии шока, едва проталкивая слова через пересохшее горло, спросила она.
— Да, потому что Олег Афанасьевич мой начальник.
— Но ведь у него тоже есть руководитель. Это я.
— Да, я знаю.
— Значит, ты должен подчиняться мне.
— Я вам подчиняюсь.
— Но если я не хочу умирать, ты не должен меня убивать.
— Вода может остыть, — переступая через порог, сказал парень.
— Тьфу ты! — Елене ничего не оставалось, как плюнуть в закрывшуюся дверь.
Она взяла со стола кувшин, чтобы поставить его на стол, и резко присела на корточки вместе с ним. Он оказался очень тяжелым. А ведь Вадим нес его играючи. Если он такой сильный, то у нее нет никаких шансов против него. Этот парень действительно мог убить ее. Вдруг Усолов поставил ему такую задачу на случай, если она попытается сбежать?
Сначала Елена вымыла голову, затем разделась догола и встала в таз. Поливая себя из ковша, она кое-как вымылась, но вода не сняла с нее усталость. Мысли остались таким же тяжелыми, неповоротливыми и мрачными.
Ужин ей подал второй парень. Этот самый Егор оказался таким же непробиваемо-спокойным механизмом, как и его напарник. Он даже отказался от разговора с ней, сказал только имя. На этом их общение и закончилось. Она взывала к нему, но слова пролетали мимо его ушей и бились как об стенку горох.
Ужин Егор готовил сам — картофель, жаренный на сале, с крупными кусками колбасы. Сыр, хлеб, чай. Все время, пока Елена ела, ее не покидало ощущение, что это был тюремный ужин. Она не знала, накормят ли ее завтра. Может, на рассвете поставят к стенке и пристрелят? Или просто бросят здесь умирать от голода в собственных нечистотах?
