Многие мировые религии имеют иерархическую структуру с высшим руководящим звеном, которое получает отчёты от сети местных представителей. Если есть отчёт о недостойном поведении, вышестоящие инстанции уполномочены решать судьбу правонарушителя – к примеру, священника, растлевающего детей.

У некоторых монастырей есть свой вид иерархии: есть ринпоче, настоятель, кхенпо, ламы и лопоны, и также обычные монахи. Какая бы система ни существовала в том или ином монастыре, это всего лишь человеческое изобретение, соответствующее этой местности и культуре, это не Дхарма. Нигде в учениях вы не найдёте описания буддийской системы управления, не говоря уже об инструкциях о том, как создать приход или иерархию, демократически избираемую или назначаемую как-то иначе. Конечно, есть правила и наставления касательно сангхи, в особенности касательно того, как относиться к старшим её членам, но нигде нет инструкций о политических и административных системах и организации монастырей.

Если возникают жалобы внутри сангхи, не существует общепринятого буддийского процесса осуждения и наказания гуру. Нет системы, которая бы сказала: «Этому гуру запрещается учить». Ваджраяна целиком и полностью индивидуальна. Нет халифа, нет закона шариата или партийного лидера, который решает, кого следует наказать, а кого наградить. Если и существует какая-то система, то это закон причины и следствия. Гуру, если он не просветлённое существо, подвластен карме, и поэтому его поступки приведут к наказанию или награде.

Отсутствие системы – это не слабость. Системы коррумпированы, точно так же как коррумпировано всё, что управляется людьми. Когда религия становится силой, доминирующей политически или финансово, возникает и опасность того, что с людьми будут обращаться ненадлежащим образом. Если нет системы, нечего и коррумпировать. Есть много примеров того, как буддисты пытались создать правила и структуры, которые в итоге не лучшим образом влияли на индивидуальную практику, как мы могли это наблюдать в Тибете.

В профессиональном мире у врачей, учителей и психотерапевтов есть строгие кодексы поведения. У них есть границы. Они обычно дают некую профессиональную клятву. Правила и предписания могут быть принудительно приведены в исполнение. Если правила нарушаются, отнимаются лицензии. К примеру, считается значительным нарушением для психотерапевта вступить в половые отношения с пациентом, из-за их неравноправного положения.

Быть гуру – это не профессия, особенно в ваджраяне. Нет стандартного курса подготовки учителей, который заканчивался бы выдачей сертификата. Нет бюро, в которое вы можете подать заявку для того, чтобы стать ваджрным мастером, и нет установленной формы заявления. Нет общепринятого свода правил.

Многие христианские и другие религиозные организации создали внутренние предписания и кодексы поведения, направленные на борьбу с некорректным сексуальным поведением и другими видами нарушений. Сейчас также и буддийские активисты выступают за введение кодекса поведения для лам, запрещающего такие недобровольные и навязанные формы отношений. И их можно понять. Было так много случаев злоупотребления властью и влиянием гуру в отношении их учеников. Кодекс поведения, несомненно, способствовал бы большей осознанности и осторожности в этих вопросах. Но он не предотвратит возникновения подобных случаев. Люди не только всегда найдут способ манипулировать этическими кодексами – сам по себе кодекс поведения создан и трактуется людьми, а у людей есть личные предпочтения. У них есть предвзятость. На их суждения можно повлиять.

Хотя люди, похоже, думают, что власть всегда принадлежит тому, кто ситуативно главнее, – врачу или учителю, – это не всегда так. В какие только игры не играют нынче люди. Иногда пациент домогается лечащего врача, делая его жертвой. Покуда есть эгоизм, всегда будет какая-то игра. Игровой инвентарь не сводится лишь к мини-юбкам и «кубикам» брюшного пресса. Слёзы, галантные манеры и разного рода уловки могут использоваться для того, чтобы манипулировать ситуацией. Поэтому этический кодекс поведения психотерапевтов, к примеру, служит для защиты не только пациента, но и самого терапевта.

Но отношения гуру – ученик гораздо сложнее, чем отношения терапевт – пациент, и правила здесь должны подгоняться под каждого индивида. Одно важное отличие в том, что терапевт – это профессия, а гуру – нет, и никогда не должен ею быть. Это не способ «зарабатывания на жизнь», так сказать. Необходимо жить для Дхармы, а не использовать Дхарму для того, чтобы прожить. Это одно из наиболее упадочных и опасных явлений, которые только можно себе представить.

Психотерапевты не обязаны заботиться о благосостоянии пациентов за пределами этой жизни. Они не должны думать о карме и реинкарнации, не говоря уже о пробуждении пациента от сна сансары. Гуру – должны. На самом деле в этом их главное назначение. Поэтому воззрение отлично, как отлична и цель. Концепция «здорового» и «нормального», которое пытается взрастить терапевт, – это, возможно, именно то, что гуру пытается всеми силами искоренить.

Я не против терапевтов, не против рейки и даже не против исцеления с помощью кристаллов. Такие вещи могут кому-то помочь. Если у ученика болит голова, ему нужно принять лекарство – но с пониманием, что это принесёт лишь временное облегчение. Точно так же в наш век терапия может оказаться очень полезной. Один из видов страдания современного общества – это чрезвычайно низкая самооценка, и в отдельных случаях это может стать подлинным препятствием. Люди с сильно заниженной самооценкой могут быть неспособными понять и по достоинству оценить метод очищения Ваджрасаттвы, потому что считают себя никчёмными созданиями, которых невозможно спасти.

Моя ученица Дайнерис испытывает сложные чувства по отношению ко мне, потому что в детстве отец подвергал её сексуальному насилию. У неё с ним были отношения любви-ненависти. Она жаждала его любви и внимания, но, конечно, ненавидела его за то, что он с ней делал, затем презирала себя за то, что ей нравилась любая форма внимания с его стороны. Поэтому она относилась ко мне как к учителю и как к отцу, а затем эмоции стали выходить из-под контроля. Она верила мне и хотела моего внимания, но у неё была привычка использовать искажённую форму сексуальной энергии, чтобы заставить меня заметить её. Такого рода неврозы и осложнения – это то, с чем не приходилось сталкиваться ламам в XVIII веке. К счастью, Дайнерис пошла к психиатру, который действительно помог ей положить конец этим чувствам, для того, чтобы у нас с ней могли установиться прямые отношения учитель – ученик, без всех этих подводных камней.

Тибетцы должны понять, что общество меняется. Возникают новые способы общения индивидов. Отчасти благодаря информационному веку, в наши дни в людях больше бдительной настороженности, особенно на Западе. Каждый является часовым, и поэтому мы слышим намного чаще о священниках, насилующих детей в церквях, и борьбе индийских женщин против насилия. В Индии долгое время имела место ужасная ситуация в сфере насилия над женщинами, поскольку у многих женщин не было права голоса, но сейчас их положение начинает привлекать внимание общественности. Если бы такого рода пристальное внимание было направлено на тибетские монастыри, не удивлюсь, если среди тибетцев, пропорционально, обнаружилось бы такое же, если не большее, количество случаев насилия. В преимущественно азиатских институтах, с их изощрённой системой отрицания и укрывательства, вы можете быть уверенными в том, что многое спрятано под ковёр или недоговорено. Вы не слышите о том, что происходит за закрытыми дверями китайского политбюро, в то время как то, что происходит в Белом доме, моментально попадает в вечерние новости.

Но эта атмосфера секретности меняется, и, вполне возможно, это хороший знак. Просто не стоит ожидать, что за одну ночь все внезапно преобразятся и начнут лучше себя вести. Решительный человек всегда найдёт хитрый способ заполучить то, чего он хочет. Так что по-прежнему может иметь место множество случаев дурного обращения и сексуального насилия со стороны тибетских лам по отношению к детям обоих полов.

Человеческой природе присуще желание выражать благодарность, делая материальные подношения, а также поднося в дар своё время и энергию. Хотя щедрость, непривязанность и смирение – это, конечно, очень важные практики для ученика, гуру, который принимает подношения, должен быть крайне осторожным.

Одно из оснований буддизма – это Благородный восьмеричный путь: правильное воззрение, правильное намерение, правильная речь, правильное поведение, правильный образ жизни, правильное усилие, правильная концентрация и правильное понимание. Правильный образ жизни объясняется как зарабатывание на жизнь таким способом, который не приносит вреда другим, – не подразумевает мошенничества и обмана, непосредственных или опосредованных. В винае Будда объясняет во всех подробностях, что может являться обманом. Например, монах, стоящий в очереди за едой, не должен прятать овощи под порцией риса для того, чтобы раздающий пищу думал, что ему ещё не дали его порцию овощей.

Многие великие практикующие прошлого молились о том, чтобы никогда не стать знаменитыми могущественными людьми и не занимать влиятельные посты, из-за связанной с этим опасности. Наиболее опасное из всех – это получение массы привилегий и подарков: лучших мест, приоритета в выборе блюд в буфете и тому подобного. Для того, кто хочет стать гуру, ошибаться в суждениях или пользоваться своим положением намного хуже, чем убивать, воровать или совершать неблагие действия сексуального характера. Как я уже говорил, есть тибетское слово, обозначающее всё, – кор. Как говорил Патрул Ринпоче в «Словах моего всеблагого учителя», это одна из тех вещей, которые разрушают лам и ринпоче. Убийство и кража – это открыто негативные действия, тогда как кор – скользкий и тонкий обман, особенно потому, что совершение подношений считается позитивной составляющей пути. Легче отказаться от убийства или курения сигарет, потому что у нас нет нужды убивать или курить, но намного сложнее для кого-то сесть на диету, потому что нам всем нужно хотя бы немного есть. Точно так же ламе трудно полностью отказаться от привилегий. Шансы того, что высокий лама получает какие-то преимущества каждый день, очень высоки.

Будущие учителя должны быть предельно осторожными. Злоупотребления привилегиями трудно избежать, когда учитель чувствует, что ему необходимы определённые вещи для нужд храма или ради Дхармы. Эти внешне дхармические потребности скрывают его алчность и злоупотребления. В худших сценариях подношения, совершённые с искренней мотивацией, предназначенные для строительства мест изучения и практики Дхармы, используются для строительства ресторана племянника ламы в Маджну Ка Тилле или для вложения средств в коммерческую недвижимость в Катманду, чтобы племянница ламы могла пойти в частную школу в Чандигаре. Затем эта племянница вырастает и, ничуть не интересуясь Дхармой, проводит всё своё время в поисках богатого мужа и организации бизнеса.

Введение какой-то системы прозрачности может сработать, а может и нет. Современная культура ратует за прозрачность в бизнесе, и западная система, регулирующая социальное поведение, также поощряет принципы открытости и честности. Однако азиатские лидеры не привыкли к этому, и совершенно точно к этому не привыкли монастыри. Азиатский тип поведения – это прятать, скрывать, сохранять лицо любой ценой. Азиаты будут утаивать и лгать даже о мелочах, например о том, что они заядлые любители футбола.

Враньё, между прочим, имеет свои преимущества. Оно не всегда вводит в заблуждение. И хотя «прозрачность» звучит здóрово, это не гарантированный способ решения всех проблем. В конечном итоге прозрачность – это мирское дело, а никакое мирское дело не является совершенным. Оно может само привести себя в состояние дисгармонии. Иногда слишком рьяное отношение к чему-то малому может привести к потере всего остального.

Однажды жил отец, чей сын был слегка слаб на голову. Когда отец мирно спал, ему на лицо села муха. Сын подумал, что муха потревожит отдых отца, и поэтому ударил по ней топором, убив своего отца. Подобная избыточная компенсация также может иметь место.

На абсолютном уровне прозрачность неприменима к мастеру ваджраяны. Если некоторые ламы выступают за принципы ответственности и подотчётности, они так говорят только для того, чтобы успокоить общественность. В тантре гуру не отчитывается перед учеником. Он отчитывается только перед своей кармой. Прозрачность – это не тантрическая ответственность.

Нам следует относиться к подношению одной рупии как к примеру исключительной щедрости. Думайте: «Как это здорово!», поощряйте дающего, хвалите и посвящайте заслугу от этого действия. И если на следующий день вы достаточны смелы для того, чтобы принять миллион долларов, думайте: «Ну, этого не вполне достаточно». Это поможет ученику видеть Дхарму, истину, а не цифры.

Стыдно, когда наставники, особенно выходцы с Запада, мешкают перед тем, как раскрыть кошелёк после ужина в ресторане со своими учениками, как будто у них есть право состоять на иждивении у своих учеников. Даже если люди делят расходы поровну в «голландском стиле», они ждут и платят последними. Это свидетельствует о недостатке чувства собственного достоинства у того, кто, по идее, должен вдохновлять других. Возможно, это не так важно, когда вы преподаёте бизнес или математику, но, если вы учите духовности, плата за еду включает в себя любовь, сострадание, щедрость и заслугу, поэтому вы должны быть щепетильны в своём поведении.