Океанские волны, песчаный пляж, пальмы, длинноволосые смуглянки, загорающие с открытой грудью — все это осталось в другой жизни. Но и на свою российскую жизнь Патрик не жаловался. Высокие ухоженные сосны с раскидистыми кронами ничем не уступали пальмам, а загорать можно было и у открытого бассейна, тем более что девушка в шезлонге смотрелась очень эффектно. Правда, грудь у нее закрыта…

Они прилетели в Москву вчера, в свой загородный дом. Вика устала от моря и к бассейну не стремилась, но Патрик захотел, чтобы она легла в шезлонг. Он-то еще не отошел от курорта, и ему хотелось продлить удовольствие. Это Вика останется завтра дома, а ему надо будет ехать в офис, собирать совещание, выслушивать отчеты. Завтра он и сменит декорации, а сегодня пусть будет полуобнаженная купальщица в шезлонге. Тем более солнце сегодня яркое, вода в бассейне чистая и теплая.

Не хотела Вика загорать, но и ослушаться его не посмела. Он сказал — она сделала, так у них заведено. Потому в их семье не бывает конфликтов…

Он приподнялся на локте, посмотрел на Вику. Фигурка у нее супер, а морской загар ей к лицу. Только вот купальник надо бы снять.

— Делай топлес, раз-два! — скомандовал Патрик.

Вика удивленно глянула на него из-под руки.

— Что непонятного?

Она осмотрелась, вздохнула и сняла лифчик. Но тут же повернулась на живот.

Патрик протянул руку к столику, взял бокал с холодным пивом, сделал несколько глотков, лег. Горничная появилась, едва только пустой бокал опустился на стол.

Дела у него шли неплохо. Его транспортная фирма росла, обороты увеличивались. Увеличивалась и прибыль. Дороги — это артерии экономики, машины — ее кровь, а логистические компании — сердечная мышца. Без транспорта вся страна встанет — заглохнет производство, зачахнет бизнес. Одним словом, он выбрал беспроигрышный вариант. Рынок транспортных услуг огромный, и Патрик мог увеличить свой потенциал втрое-вчетверо, и работа будет идти в прежнем ритме, без простоев и в прибыль… Но это сейчас. Логистические фирмы растут как грибы после дождя, конкуренция и растет, и обостряется, а на всех врагов управу не найдешь. Поэтому надо действовать, чтобы застолбить за собой как можно большую долю рынка — закупать машины, увеличивать парк. И еще надо брать под свой контроль мелкие фирмы, ставить их в зависимость от себя, чтобы легче было диктовать свои условия заказчикам и давить на корню начинающих да и уже действующих конкурентов. Планы у Патрика большие, они требуют много сил и средств, но он справляется. И в деньгах он себя на собственные нужды не ограничивает. Особняк свой достроил, обстановка у него, как в королевских домах, а какой персонал… Одна горничная чего стоит — и внешность у нее модельная, и походка, как у манекенщицы. Классический случай, когда женщине платили большие деньги за красивые глаза. Плюс щедрые премиальные — за нестандартные услуги. Иногда на Патрика находило, и он уводил девочку в кабинет. Ниночка особо не сопротивлялась. Выбор у нее небольшой — или с ним раз-два в месяц, или каждый день на панели с кем попало. В свою Украину она точно не вернется…

И секретарша у него красивая, и с ней он время от времени зажигал. Вика об этом догадывалась, но виду не подавала. Ей все равно. Не любила она его, поэтому и не ревновала. И замуж не просилась. Да он особо и не настаивал. Как переспал с ней, так больше никаких разговоров о свадьбе. Если ей не нужно, зачем ему окольцовывать себя?..

Не любила она Патрика, но держалась за него крепко. Потому повиновалась ему во всем. Он ведь мог обидеться и выставить ее на панель… Этой угрозой он ее когда-то и взял. Сначала застращал, потом просунул руки в трусики, а ножки она раздвинула сама. Да она, по-любому, никуда бы не делась.

— Ниночка, позагорать не хочешь? — спросил он, осматривая горничную.

Форменное, но с эротичным уклоном платье, чулки на подвязках, туфли на высоком каблуке — все, как он и хотел… Вике по барабану. Другая женщина на ее месте скандал бы закатила, а ей без разницы, в каком виде разгуливает горничная.

— Я без купальника.

— Можно и без купальника… — Он махнул рукой, отсылая горничную в дом.

Не нужна она здесь. Последняя фраза предназначалась не столько для нее, сколько для Вики.

— Ты слышишь, можно и без купальника!

Вика кивнула. Да, она все слышала и даже приняла к сведению, но догола раздеваться не стала.

— Ню! — глядя на нее, сказал он.

Но Вика и ухом не повела.

— Я сказал, ню!

— Я тебя не понимаю, — не поднимая головы, отозвалась она.

— Ты не знаешь, что такое «ню»?

— Люди здесь! — вяло возмутилась она.

— Ты фотомодель! Тебе можно!

— Не хочу.

— Я сказал!

Она вздохнула — как будто принимала его волю, поднялась. Роман думал, Вика снимет плавки, а она, напротив, обмоталась полотенцем. И легкой грациозной походкой направилась к дому.

— Стоять! — гаркнул он.

Вика остановилась.

— Ко мне!

Между женщиной и сучкой много общего, например, и та, и другая нуждаются в дрессировке. Во всяком случае, Патрик в этом не сомневался.

Но Вика, мотнув головой, продолжила путь.

— Не понял!

Обозленный Патрик вскочил, бросился за ней, хотел схватить за руку, но увидел, как открываются ворота, и остановился.

Во двор въезжал темно-серый «Гелендваген» Левы Щукина, его заместителя по безопасности. В экономике Щукарь шарил так себе, но исполнительных и прочих директоров компании «Трансбург» держал под контролем четко. Только пусть попробует кто-нибудь из них на сторону сыграть, об этом тут же станет известно большому боссу. И воровство им не скрыть, и саботаж… Щукарь свое дело знает, поэтому Патрик с легкой душой отдыхал за границей.

Щукарь встречал его вчера в аэропорту, по дороге домой доложил обстановку — все нормально в датском королевстве. Сегодня Патрик Леву не ждал, но тот появился. Причем без предупреждения. Может, случилось что?

Щукарь шел к нему с улыбкой, но во взгляде угадывались напряженность и озадаченность. Славянской он внешности, чисто русский мужик от «сохи», а ноги у него колесом и руки длинные, как у орангутанга, и силы в них, как у медведя в лапах. Под его удар лучше не попадать…

— Проблемы? — пожав лапищу Левы, спросил Патрик.

Он рукой показал в сторону бассейна. Мраморный столик там в теньке, кресла удобные, Ниночка холодного пива подаст, Щукарь это дело любит.

— Смотря с какой стороны посмотреть.

— Давай сначала в лоб.

— Аскольда замочили.

— Очень хорошо! — усаживаясь в кресло, крякнул Патрик.

— Да, но подумать могут на нас. Повод у нас был.

— Наум и Сырец?.. Ну да, повод.

Патрик знал, что брошенная им братва долго не протянет, но не думал, что все произойдет так быстро. Сначала Сырца сделали, затем Наума — и все с разницей в два дня. Братва разбежалась — кто-то совсем из дела вышел, кто-то в Москву к Патрику подался. В принципе, так и должно было случиться. Аскольд взял его территорию под себя, на этом все и стихло. Патрик продолжал заниматься своими делами, Аскольд палки в колеса ему не вставлял — так и жили. Хотя и надо было бы отомстить за Наума и Сырца…

— Гоблин думает, что это ты Аскольда заказал, — сказал Щукарь. — Он сейчас там после Аскольда за старшего. Ему спрос нужно делать.

— Надо усилить охрану, — пожал плечами Патрик.

В Турске он жил под постоянным напряжением, да и здесь, в Москве, возникали проблемы с реальными людьми. Он уже привык, что его жизни постоянно кто-то угрожает.

— Я уже распорядился.

— И как Аскольда замочили?

— Девка какая-то его сработала. Видели, как она в машину к нему садилась. Аскольд совсем страх потерял, охрану с собой не брал. За то и поплатился. Она ему отвертку в ухо воткнула. Он ее накрутил, а она ему отвертку в ухо…

— Отверткой в ухо, значит… Может, от удовольствия?

— Менты так не думают. И Гоблин тоже… Гоблин на тебя думает. А менты — на Гоблина…

— Реально так думают или им повод нужен?

Патрик давно уже ощутил, что вокруг него сжимается кольцо. И Аскольд поджимал, и коммерсанты вынужденно снижали выплаты, но больше всего досаждали менты. Его данники переходили под красную крышу, и он ничего не мог с этим поделать. Он старался не связываться с ментами, но те точили на него зуб. И не зря он отошел от дел… Аскольд же продолжал работать по старинке — расширял выпасы, стриг шерсть с баранов, но ментовские волки не спали, точили клыки. Может, это менты и нанесли удар: сами убили Аскольда, а стрелки переведут на его людей. И начнется… Одна смелая операция с захватами и арестами, и от аскольдовской братвы останется только воспоминание. Возможно, все к этому идет…

— Может, и повод, — кивнул Щукарь.

— Девку нашли?

— Да нет вроде. Говорят, чисто сработала… Ну, может, менты и нащупали след, я не знаю.

— Если чисто сработала, значит, профи… Пусть на нас думают, я не против. А то совсем нас забудут, нельзя так. Турск город большой, снабжение через Москву идет. Улавливаешь суть?

— Можно взять снабжение на себя.

— Улавливаешь, — поощрительно сказал Патрик.

Он уже вошел во вкус своего дела, наращивал транспортные мощности, расширял сферы влияния. В Москве весь рынок услуг ему под себя не подмять: слишком много здесь серьезных игроков. Он старается взять под себя как можно больше, но скоро наступит предел, а потенциал компании будет расти. Куда его направлять? Можно взять под свое крыло тот же Турск. Открыть там филиал компании, развернуть его на всю возможную мощь и выдавить конкурентов. За счет качества услуг выдавить, а также за счет своего авторитета. Кто из турских захочет связываться с самим Патриком? На трассе Москва — Турск будут работать только его фуры, и пусть кто-нибудь попробует туда сунуться…

— Мы возьмем на себя не просто снабжение, — качая головой, с хищным прищуром сказал Патрик. — Мы возьмем на себя все снабжение!.. Торопиться пока не будем, но работу можно уже начинать. Организуешь людей, пусть возьмут на карандаш всех, кто работает на этом рынке. Какие фирмы, кто там главный, кто за кем стоит… Ну, ты меня понимаешь.

— Сделаю.

— Составишь смету, деньги будут… И за Гоблиным глаз да глаз, мне от него сюрпризы не нужны.

— Это само собой.

Патрик глянул на Ниночку, которая маячила в сторонке, не решаясь подойти, подал ей знак. Важный разговор закончен, и она может подойти, подать пива.

Девушка поставила на стол два бокала. Патрик заметил, как Щукарь облизнул взглядом ее тугую попку.

— Ниночка, как ты относишься к дальнобойщикам? — насмешливо спросил.

— К дальнобойщикам?! — распрямляясь, удивленно спросила она. — А почему к дальнобойщикам?

— А потому что я с дальнобойщиками работаю. У меня машины, у них глаза и руки… Ну, и не только глаза и руки, — усмехнулся он. — Им еще и отдыхать надо… Ты бы могла им в этом помочь?

— Ну-у не-ет! — Ниночка в замешательстве глянула на Щукаря.

Уж лучше бы она с ним легла, чем с каким-то дальнобойщиком. И если Патрик подводит разговор к этому, то, в принципе, она согласна…

— А если жизнь заставит?

— Да лучше застрелиться!

— Ну, это ты сейчас так говоришь, а если перед фактом поставить… Ты не обижайся, это у нас разговор такой был, об условиях труда наших сотрудников, — насмешливо сказал он. — Ничего личного. Иди, спасибо тебе!

— Застрелится она! — хмыкнул Щукарь, когда Ниночка скрылась из виду. — Много их там, на дорогах, стреляных лежит.

— И все по кабинам у водил, — усмехнулся Патрик.

— А условия неплохо бы создать. Кафе от Москвы до Турска поставить, стоянки, чтобы девочки там… Мы водилам платим, а они деньги обратно нам возвращают, через кафе и девочек…

— Соображаешь. — Патрик рассеянно глянул на своего зама.

Щукарь говорил дело, но не о тех девочках он сейчас думал.

Он закончил разговор, проводил гостя и велел подогнать к дому трейлер с коротким фургоном. И когда машина подъехала, предложил Вике прогулку по дорогам Подмосковья. Она ожидала выговора за непослушание, но получила приглашение к путешествию. Однако радости это у нее не вызвало. Девочка она умная, поэтому понимала, что Рома неспроста посадил ее в большегрузный «Мерседес». Наверняка в этом кроется подвох.

Далеко ехать не пришлось. Не успели они свернуть на ближайшую от дома трассу, как Рома увидел проститутку. Девка в линялой кофте и короткой джинсовой юбке стояла у обочины. Страшная, как атомная война. Как раз то, что и было нужно.

— Давай назад! — скомандовал он.

Косо глянув на него, Вика послушно забралась на спальное ложе.

Проститутка ловко забралась в кабину, закрыла за собой дверь.

— Пятьдесят рваных, — сказал Патрик.

— Э-э… Маловато будет, — мотнула головой шлюха. — Двести!

— Я не понял, здесь что, базар?

Патрик потянулся к заплечной, схватил ее за волосы, притянул к себе и приставил к голове ствол пистолета.

— Э-э! Хорошо! Давай за полтину!

— Пошла на хрен, тварь! — брезгливо скривился он, отпуская проститутку.

Та пулей выскочила из машины, куда-то побежала, размахивая руками. Рома взял тряпку, вытер руки, только затем тронул машину с места и покатил по дороге.

— А ты сколько возьмешь? — спросил он, обращаясь к Вике.

— Может, хватит? — возмущенно простонала она.

— А я еще не начинал… Мы тут собираемся пункты быстрого питания на дороге открывать, нам такие э-э, официантки, как эта, нужны. Пойдешь?

— Ну не надо! — взмолилась Вика.

— А вдруг?.. Думаешь, как эта девка здесь оказалась? На игле она сидит, за дозу она что хочешь сделает… А если тебя на иглу посадить?

— Меня?!

Не отпуская руль, Рома резко повернулся, схватил Вику за руку и стащил вниз. Она, в принципе, не агрессивная, но вдруг на нее найдет — схватит сзади за шею, начнет душить.

— Ну, ты же у меня непослушная, а под наркотой будешь как шелковая. Как скажу, так и сделаешь.

— Я так все делаю! — дрожащим от страха голосом сказала Вика.

— Не все. «Ню» мне так сегодня и не показала.

— Покажу!

— Так в чем же дело? Давай, начинай!

— Э-э…

— Тебя высадить? Такую, как ты, здесь быстро подберут.

Вика вздохнула и стянула с себя футболку. И джинсы сняла. Женщин нужно дрессировать, иначе они совсем от рук отобьются. Рома ничуть в том не сомневался.