Глава шестнадцатая
Яна
И что опять на него нашло? Ингар принюхался, втянул воздух, выругался сквозь зубы и посмотрел на меня уже спокойно, что точно не соответствовало его недавнему поведению.
— Я люблю тебя, Яна. Люблю так, что порой мне трудно дышать. Пусть хранят тебя небеса всех драконов!
Не успела осознать сказанное и хоть что-то ответить на это неожиданное пламенное признание, когда мужчина стянул с шеи невидимый шнурок, рассматривая небольшой рыжий камень, в котором, словно живой, бился маленький огонек.
— Пламенем всех драконов, силой Великой Ашарралис, заклинаю… Защитите мою ийрию от тьмы, пока не минует опасность!
Эм… Что происходит? Он с ума сошел?
Ингар притянул странный амулет, поцеловал так благоговейно, будто это была древняя реликвия, склонил голову, шокируя меня еще больше. И едва камень вспыхнул огнем, бросил его в водопад. Тот вспенился, забурлил сильнее, создавая полупрозрачный купол, похожий на мыльный пузырь. Он накрыл весь водопад, но не дотянулся до берега.
Не давая мне опомниться, дракон подхватил меня на руки, подошел к самому обрыву.
— Ингар, объясни…
— Не покидай купол, что бы тут ни происходило, Яна!
— Но…
— Поклянись мне в этом.
Помотала головой, глядя на него. Ясно же: не просто так он просит, но все же…
— Яна!
Он напрягся, дернулся, как от удара, а потом вдруг разжал руки, отпуская меня в пропасть, где шумела вода. Все, что я увидела, падая, — это вспыхнувшие в руках Ингара клинки, по которым поползло золотое пламя, и пылающие черным огнем глаза. Последнее на мгновение напугало меня до безумия.
Падение было столь стремительным, что я даже не закричала. Видимо, шок оказался слишком силен.
Вода накрыла с головой, обожгла легкие, заставила метаться, не позволяя распознать, где верх, где низ, и кружила в водовороте, лишая любых мыслей, кроме одной — выбраться и вдохнуть. Наверное, прошла целая вечность, прежде чем это случилось.
Я выплевывала воду, задыхаясь, хватала ртом воздух, приходя в себя. В ушах звенело, перед глазами плыли круги, в груди жгло. Постаралась не двигаться, держась за валун, который торчал из воды. Потом вдруг осознала, что кругом… тихо. И разом вспомнила и странное поведение Ингара, и его слова, и вспыхнувшие в руках дракона клинки.
Обернулась — и чуть не закричала от ужаса. На вершине водопада, у самой кромки защитного купола Ингар бился с десятком шарахасов. Летели черные шары с синеватыми прожилками, рассыпались от одного прикосновения с клинками дракона. Рвались с рук слуг колдуна молнии и белоснежные плети, заставляя сердце биться в горле, но больше всего меня поразил Ингар. Золотистые узоры на его теле уже не светились, а налились огнем, который тек к рукам, вплетаясь в клинки. Словно сила была… живой. Летели искры, сверкало лезвие, бился с врагами тот, кто бесконечно дорог.
Я смотрела, как завороженная, не в силах сдвинуться с места. Звуки за защитный купол не попадали, но клубящееся пламя и черноту магии шарахасов видела отчетливо. Слуги колдуна рассыпались один за другим, но откуда-то появлялись новые. Огляделась и увидела, как шарахасы выныривают из воронки неподалеку от Ингара, окружают защитный купол.
Сверкнула серебряная плеть, столкнулась с золотисто-красным, пылающим огнем клинком моего принца, рассыпалась, а шарахасы почему-то резко обернулись и обрушили свою магию на купол, за которым находилась я. Тот дрогнул, но выдержал, Ингар, кажется, что-то прорычал и бросился в бой с небывалой силой. Шарахасы разделились, словно по чьей-то команде. Часть отвлекала дракона, оставшиеся били магией мою защиту.
Что делать? Как помочь принцу драконов? Однозначно, нужно закрыть портал! Только необходимых знаний нет. Плохо быть ведьмой, которая ничего не умеет. Если выберемся, начну сутки напролет зубрить заклинания и варить зелья! И почему Ингар не прыгнул под купол вместе со мной? Зачем рискует своей жизнью?
Или… нет? Судя по прощальным словам и действиям, Ингар просто собрался умереть, защищая меня. И от этого осознания сердце разбилось на осколки, а холод пополз по венам, лишая возможности дышать.
Я упустила момент, когда воронка портала захлопнулась, а Ингар оказался возле моего купола. Уже не горели узоры на плечах и спине, не пылали клинки, сияли лишь глаза. Он прислонился к куполу руками, что-то ласково прошептал, развернулся и… упал к моим ногам, сраженный ударом чужого клинка.
В горле застыл крик, глаза заволокло тьмой, руки задрожали, а тело перестало слушаться. Я глубоко вдохнула, посмотрела на раненого Ингара, который что-то говорил мне, словно… уговаривал. Вперилась тяжелым взглядом в слуг темного колдуна, решивших не добивать дракона. Шарахасы замерли, отступили, будто по команде, позволяя воронке портала снова открыться. Кажется, я знаю, кого они ждут — своего хозяина.
Ингар из последних сил приподнялся, начал быстро что-то шептать, словно пытался меня отговорить от чего-то безумного и неправильного. Его не волновали шарахасы, которые толпились неподалеку, лишь… я. А значит, моя догадка о темном колдуне верна. Я прикусила губу, стараясь не дрожать от ужаса. Дракон потянулся к клинкам, и один из шарахасов мгновенно оказался рядом, нанес удар. Ингар упал, а я почувствовала, как мое тело снова стало послушным.
И пришел этот миг. Миг, когда все вдруг встало на свои места. Миг, за который умирающий мужчина, отдающий за меня жизнь, оказался важнее собственного страха. И ценнее всего мира.
Хватит прятаться и бояться! Я — ведьма, наделенная даром и силой, способная противостоять злу. И мне пора принять свою силу! Жаль, я осознала это только сейчас, когда времени почти не осталось, когда Ингар зажимает рукой раны и что-то бессильно шепчет, явно уговаривая меня не пересекать грань купола. И, задыхаясь, теряет последние силы.
Я сделала шаг, глубоко вдохнула и оказалась рядом с драконом.
— Яна, — прохрипел принц, — назад! Он не пощадит тебя. Он…
Но отступать было поздно. Из воронки портала появилась знакомая фигура, запылал черный огонь, отрезая от мира маленькое пространство, где находились темный колдун, я и Ингар за моей спиной.
— Замри! — приказала я, оборачиваясь и глядя своему дракону в глаза.
Ох, Лиравир, ну попадись ты мне… устрою такое! Ведь знал же, что так будет, но не сказал! Запретили ему, значит! Убью заразу! Если останусь в живых. А я останусь. Должна. Ведь чувствую, как в каждой клеточке отзывается ведьминская сила, в этот раз могучая и покорная. Мы с ней одно целое, неделимое, вечное…
Злодей что-то зашептал, я ощутила давление его магии и… устояла. Сама не знаю как. Просто понимание, что колдун доберется до Ингара, если я ему проиграю, стало сильнее тьмы.
Колдун терпеливо повторил заклинание, а когда оно снова не подействовало, швырнул в меня клубок огня. Сделал это так, будто скучал и развлекался, заранее зная о своей победе. Или проверял, сработает ли…
Вскинув руки, я отразила темный сгусток. Не знаю, что сыграло роль — постоянные тренировки с магией или какая-то интуиция, — но шар рассыпался на искры. От колдуна поднялась темная волна и рванула в мою сторону. Незнакомое заклинание сорвалось с моих губ. Я даже не сразу поняла, что сама его выдумала. Просто откуда-то знала, что оно боевое.
Стена тьмы столкнулась с ало-золотым огнем, идущим от моих рук. Удерживая защиту, я шагнула назад, зашептала новое заклинание, сплетая вокруг колдуна купол из своего огня. Тот оглянулся, забился, в его магической тьме сверкнул нож. Он полетел в мою сторону раньше, чем я успела это предвидеть. А когда, сбивая с ног, на меня прыгнул Ингар, мы кубарем покатились по поляне, и все заклинания рухнули.
— Ингар, — прохрипела, ощупывая его плечи и руки.
Неподвижен. Отдал последние силы, чтобы меня спасти. Едва дышит, хотя сердце еще бьется.
Пугающее количество крови на камзоле и белой рубашке мгновенно вернуло меня в реальность. У меня четверть часа, чтобы справиться с колдуном и найти моему принцу целителя. А теперь еще меньше. Счет пошел на мгновения.
Я поднялась за миг до того, как темный колдун оказался рядом, ударила его магией, отшвырнула к темному огню своей силой и подняла нож. Занесла руку, когда вокруг нас из темного огня взметнулись тени, превращаясь в силуэты девушек.
Что за новая напасть?
— Не тронь! — прошелестел голос одной из них, одетой в легкое платье, колышущееся от невидимого ветра. Аж мурашки побежали!
Только призраков мне не хватало!
— Кого? Это чудовище? — удивилась я, начиная злиться.
— Не тронь, ведьма! Убьешь — станешь темной, навсегда лишишься света.
Я посмотрела на колдуна, который хрипел, отползая к воронке портала.
— Не тронешь — сможешь родить дочь и жить дальше. Не тронь! Не повторяй наших ошибок! Не тронь!
Голоса слились, твердя эти слова как заклинание. И я вдруг поняла, кто эти призраки. Ведьмы, которых колдун сгубил. Души, не способные уйти за грань, пока жив темный.
— Мама! — позвала я, только после этого слова вспомнив, что она умерла не от рук колдуна.
Призраки кружили, злодей снова захрипел. Я все еще держала его своей силой, не давая вырваться. Оглянулась лишь раз, посмотрела на неподвижного Ингара и решилась снова.
— Отец! — позвала совсем тихо, и призрак красивого мужчины — длинноволосого, улыбчивого, с тонкими чертами лица и открытым взглядом — возник прямо передо мной.
— Думал, не позовешь, Янина, — послышался его голос.
Такой неожиданный, теплый, светлый…
— Что мне делать? Я не хочу становиться темной, но и отпустить того, кто убил моего дракона, не смогу!
Он подлетел к Ингару, наклонился.
— Еще жив.
— Правда?
Я так обрадовалась, что чуть не придушила колдуна, усилив напор магии.
— Да. Тебе решать и выбирать, как поступить дальше. Если отпустишь колдуна, останешься светлой. Твоя сила поможет вылечить раны мужчины, который так тебе дорог, дочь. А если нет…
Призрак стал таять.
— Отец!
Мне так много нужно ему сказать, так о многом расспросить!
— У каждого своя судьба. И путь порой непредсказуем. Не горюй обо мне, родная! Я свой выбор сделал, ни на миг об этом не жалею. Когда темный умрет, освобожусь, найду за гранью свою обожаемую ведьму, твою маму. Делай свой и ты… И поторопись, дочь! Драконы хоть и живучи, но у этого почти не осталось сил.
Призраки разом исчезли, а колдун, над которым я занесла нож, дернулся. Всадить бы в сердце, чтобы никогда больше не убивал беззащитных ведьм, разрушая их жизни! Ненавижу! За умирающего Ингара. За смерть отца. За мой страх и гибель стольких ведьм! И месть кипит в крови, рвется наружу, грозя смести все на своем пути.
Темный колдун хрипит, цепляется руками в черных перчатках за выжженную сухую траву, и нож опускается в землю рядом с его ладонью.
Я уставилась на него, решая, что делать дальше. Не передумать бы…
— Яна!
Голос Ингара, хриплый и едва слышный, заставил обернуться. Дракон стоял рядом, зажимая рану, тяжело дышал. И откуда взял силы подняться?
— Нож!
Приказ жесткий, как пощечина. И руку протянул.
Я почему-то подчинилась. Молча подняла оружие колдуна, отдала дракону.
— Держи плетение! — приказал Ингар.
Лицо его было бледным, гневным. Дракон едва держался на ногах, но отступать от задуманного не собирался. И мешать я не посмела.
Колдун хрипел, а Ингар четким, уверенным движением нанес удар прямо в сердце.
Я вздрогнула.
— Держи плетение! — снова прорычал суженый, потом опустился на колени, на миг прикрыл глаза, глубоко вдохнул, будто готовился к неминуемой боли, и откинул капюшон с темного колдуна. — Заран…
И выдохнул так, словно сил совсем не осталось. Повалился на землю, приводя меня в ужас. Я бросилась к нему, понимая, что время почти истекло. Сколько осталось? Пять минут? Три? Одна?
— Достойный выбор, дочь! — раздался совсем рядом голос отца.
Я подняла глаза. Вокруг нас с Ингаром парили призраки.
— Папа…
— Под капюшоном могли находиться Анарингард, Нарингард или Заран. Только им троим под силу снять защитный купол драконов, наложенный на дворец. И твой суженый это знал.
И все равно занес нож, защищая меня. По щекам покатились слезы.
— Что теперь будет со всеми вами? — спросила я, рассматривая призраков.
— Нас здесь держит только клятва перед богами, дочь.
— Какая?
— Ответить на один вопрос того, кто убьет темного колдуна, связавшего наши души. Поэтому… подумай и спроси, Янина, — мягко сказал отец.
И меня начало трясти. Вопросов была тьма. О маме и бабушке. Об этом мире. О судьбе драконов и оборотней. Но самый важный — как спасти Ингара. И ни один из них я задать не могла. Злая насмешка судьбы! Обещание, так неразумно данное когда-то Лиравиру, держало и ныло внутри. Но я — ведьма, свое слово держу всегда. И именно поэтому, глядя в глаза отца, спросила:
— Что ты знаешь о воздушном замке? Расскажи!
— Его откроют ведьма и два заклятых врага, которые решатся заключить перемирие. У одного будет ключ, у второго — сокровище, у третьего — дар найти путь. Если отыщете дорогу и распахнете двери, один из народов вернет давно утраченное, а второй обретет надежду на возрождение. Будут прощены те, кто этого так жаждет. И небеса откроются для тех, кто однажды потерял крылья.
Отец посмотрел на меня:
— Большего сказать не могу, дочь. Но рядом с тобой есть те, кто хранит тайны. Не бойся о них спросить. И береги себя.
Призрак кивнул, ведьмы, столпившиеся вокруг него, заулыбались, посылая мне воздушные поцелуи. Рядом с отцом вдруг на мгновение вспыхнул сияющий женский силуэт, в котором я узнала маму. Окликнуть не успела, вспышка была столь яркой, что я зажмурилась и задержала дыхание. А когда через несколько секунд открыла глаза, призраков уже не было.
Только кольцо темного огня, созданное колдуном, почему-то не погасло, лишь ослабло, а застывшие шарахасы вдруг очнулись и словно по команде двинулись на меня! Кажется, я понимаю, какой последний приказ им отдал Заран. Наверняка простой и понятный, знакомый до боли — убить ведьму! И разве хватит у меня сил справиться со всеми?
— Слева на две группы! Третья позиция! Сверху пятерка! — послышался сбоку спокойный и громкий голос Лиса.
Сначала думала — померещилось, но когда оборотень перепрыгнул через темное кольцо огня, а следом за ним в бой с шарахасами рванулись Ринара, Адария, Торн, Лар и Ардагарий с бешено сверкающим, рассыпающим молнии взглядом, я полностью переключилась на Ингара.
— Глупая ведьма… И теперь… меня… не будет… с тобой… рядом. Не спасу. Ведьма моя…
Он шептал, не сводя с меня черных пылающих глаз, тратя на это последние силы.
— Огонек мой… Отпусти. И не держи… зла. Люблю… очень… сильно… Люблю тебя, ведьма.
— Ты помолчать можешь? — выпалила я, стараясь унять дрожь в руках, ощупывая рану на плече и еще одну — почти у сердца. Тоже мне… надумал прощаться! Да не отпущу я его за грань! Особенно сейчас, когда темный колдун мертв, а мое сердце бьется только ради этого невыносимого дракона!
Как он выжил? Даже я понимаю, что Ингар должен быть умереть. О чем я опять не знаю? Что упустила из виду?
На груди принца вдруг вспыхнула связка амулетов. Я узнала среди них обезболивающий, кровоостанавливающий, заметила несколько незнакомых, но явно сильных, сделанных из драгоценных камней. Они лучше и дольше держат магию, иногда веками, если самоцвет редкий. Моих знаний хватило только на это. Откуда они у Ингара? Где взял? Кто подарил? Сейчас это не имело значения. Главное, амулеты сработали.
И как же лечить драконов? Моего бы отца сюда… Чтобы дал подробную инструкцию!
Связки амулетов вдруг рассыпались. Ингар захрипел, забился.
— Держать его руки! — раздался за моей спиной спокойный мужской голос.
И двое незнакомых мужчин выполнили требование, как послушные приказу генерала солдаты.
— Ингаррион, не смей закрывать глаза! Борись и слушай мой голос.
Я обернулась, чтобы увидеть незнакомца. В белоснежных одеждах, отороченных алыми лентами, с седыми прядками в темных волосах и ясными синими глазами он казался странным, но почему-то знакомым.
— Я — дайне королевской семьи. Чего ты ждешь, ведьма? Спасай своего дракона!
— А как? — выпалила, не дыша.
— Вкладывай силу. Всю, какую можешь. У тебя двадцать секунд. Раз, два…
Огонь в руках вспыхнул сам, свернулся клубком, который я опустила на грудь Ингара. Второй, третий, пятый, десятый… Действовала интуитивно, все еще не веря в происходящее.
— Достаточно. Его жизни больше ничего не угрожает, — раздался все такой же спокойный голос дайне. Кажется, он не сомневался в успехе мероприятия, а я об исходе даже не успела подумать.
Ингар глубоко вдохнул, медленно приподнялся, неверящим взглядом посмотрел на узоры, которые снова светились золотисто-алым. А потом предсказуемо перевел на замершую меня тяжелый взгляд. Интересно, сразу ругаться начнет или…
Быстро, но осторожно дракон притянул меня к себе, впился поцелуем в горящие и дрожащие губы. Пил мое дыхание жадно, как путник, который только что прошел пустыню и нашел родник, а обнимал до безумия бережно, но явно не намереваясь отпускать.
— Дайне, да остановите же их! — раздался возмущенный голос Ардагария.
Я дернулась, на мгновение отпустила Ингара и тут же снова вцепилась в его плечи мертвой хваткой. Мой! Не отпущу и никому не отдам!
— Дайне, да сделайте же что-нибудь! Их во дворец нужно отправить, в крыло целителей. А они меня, правителя Раганрата, между прочим, даже не слышат!
Я обернулась и уставилась на пылающего гневом Ардагария, заметив за его спиной встревоженных Лиса, русалок и братьев Ингара. Сдается, если бы не приказ правителя не подходить к нам, друзья уже были бы рядом. Быстро оглядела всех. Не ранены, крови нет, в руках — знакомое до боли оружие.
Я поймала взгляд своего фамильяра и только тогда обнаружила, что уже не просто дрожу. Меня трясло, по щекам бежали слезы, губы не слушались.
— Думаю, сон станет лучшим лекарством, ваше величество, — заметил дайне.
— И целители пусть еще раз осмотрят обоих, — велел Ардагарий.
— Разумеется. Я бы еще посоветовал…
— Что?
— Не разлучать вашего сына с ийрией. Так он восстановится быстрее, да и… Сколько наследный принц просидит в крыле целителей, если девчонка не окажется рядом?
Ардагарий посмотрел на меня, потом на сына, неожиданно шагнул к нам и опустился на колени, отчего у Ингара удивленно округлились глаза.
Потом владыка выдохнул и осторожно сграбастал нас в свои объятья. От дракона пахло лесом, грозой и дождем, чуточку — кровью и пеплом, а обнимал он осторожно, но крепко. И эти объятья рассказали о его чувствах больше, чем любые хорошо и правильно подобранные слова. О любви. О страхе потерять сына и причинить ему боль.
А меня… меня Ардагарий окончательно принял в семью. Как и говорил, станет защищать и оберегать не меньше, чем своих сыновей. Не появись он во время моего сражения с шарахасами, я бы не спасла Ингара, счет шел на мгновения. И от этого осознания я по-глупому всхлипнула.
Из объятий меня выпустили, уставились в глаза, словно впервые увидели и заново изучали.
— Дайне, у вас остались еще ингредиенты и травы, добытые в последнем походе?
Наставник Ингара помолчал, глаза как-то странно блеснули.
— Сделаю, ваше величество, но на это нужно время.
И склонил голову в поклоне.
Ардагарий кивнул, развернулся в другую сторону.
— Марон, — позвал одного из драконов отец Ингара, — приготовь новые защитные амулеты для моего сына и его ийрии, пока дайне занят.
Поднялся, посмотрел на замерших драконов.
— Лар, займись теми, кто пострадал от нападения нечисти во время бала. Торн, попроси Анарингарда прийти ко мне. Лилайрий, Нарингарду нужна помощь с выбором нового оружия. Немедленно! Иначе, отгоняя со своим отрядом нечисть от нашей столицы, он тут все к бездне разнесет. Дайне, не стойте на месте, перемещайте в целебное крыло раненых.
Дракон снова стал строгим и грозным, раздавал четкие указания, бросил королевскому наставнику какой-то кругляшок, в котором я почти сразу узнала амулет для открытия портала. Это им однажды воспользовался Ингар, наплевав на все запреты.
Я поймала взгляд своего фамильяра, который фыркнул и закатил глаза. Его эта шумиха вокруг нас тоже изрядно напрягала, но вмешиваться он не стал, явно доверяя правителю Раганрата.
— Вместе, — совсем тихо велел Ингар целителям, открывающим портал, напоминая, что все равно не отпустит меня ни на миг.
Я прислонилась к его плечу, размазывая слезы и тихо-тихо, так, чтобы слышал только он, прошептала давно заветные и желанные слова:
— Как же сильно я тебя люблю!
И позволила себе утонуть в его теплых объятьях и закрыть глаза, проваливаясь в сон.
Ингар
Последние слова Яны мне почудились. Не могла она их сказать! Но сердце чуть не выскочило из груди, жар пополз по венам, лишая возможности думать. Любит! И я готов снова выйти на смертельный бой с шарахасами, чтобы услышать от нее эти слова. На бой, в котором, думал, не выживу.
— Не отпустишь? — поинтересовался дайне.
Покачал головой, глядя на ведьму, доверчиво спящую на моем плече. Хрупкая, ранимая, сильная… Как огонек свечи, способный осветить путь, разогнать тьму, согреть дуновением. Яна, кажется, даже не поняла, что прошла инициацию. Теперь силы в ней столько… Шептала бы она мне свое «люблю», если бы знала, что теперь ей не нужна моя защита?
И это рвет душу на части, заставляя сомневаться во всем.
Но она ведь здесь. Живая. Невредимая. Моя. И не беда, что хочется разнести все к темным горам Архарна! Ведь не послушалась же и покинула защитный купол!
Яна греет своим дыханием мою щеку, и все темное во мне, проснувшееся за одну ночь, отступает хотя бы на время.
— Наберись терпения, Ингар. Верь в невозможное. Усмири силу, когда в ней не нуждаешься, — снова отвлек наставник.
— Я же не на очередном вашем занятии, дайне, — мягко напомнил, замирая от того, что Яна шевельнулась и вздохнула во сне.
— Возможно, ты получил сегодня самый важный урок, Ингар.
— Какой?
— Поставил любовь выше всего остального. И она окончательно тебя изменила.
Я вздохнул, не в силах оторвать взгляд от Яны. Драгоценная моя девочка. Что же ты со мной творишь! И вспыхивают, словно огоньки, воспоминания, как она переступает защитный купол. Самый страшный мой кошмар. До конца жизни буду помнить эту боль и злость бессилия.
— Не запирай птицу в клетке. Иначе как она станет петь? Дай ей свободу. Пусть выбирает сама. И ты обретешь больше.
— Дайне…
— Ты знаешь, что я прав.
— Такова воля богов, наставник!
— Силы, смотрю, растут, раз успеваешь спорить.
Я наклонился и губами прикоснулся к щеке ийрии, чувствуя себя безмерно усталым и… счастливым.
— Боги не так уж и не правы. Они просто напоминают забытые и утерянные истины, стараясь сделать нас лучше. Если бы не их воля, ты поступил бы иначе?
— Дайне, — совсем тихо позвал я, — как я могу защитить ийрию, если она меня не слушается? Ни приказов не выполняет, ни клятв не дает, ни просьб не слышит.
Я все же не удержался, выпалил то, что разъедало душу. Как нам с Яной прийти к доверию? Где найти грань, когда мы, защищая друг друга, раним не меньше? Иногда — в самое сердце?
— Сдается, ты поступаешь так же.
— Я — мужчина, будущий правитель драконов.
— А кто ты для своей ийрии?
Я снова посмотрел на ведьмочку, которую не мог выпустить из рук ни на мгновение. Словно боялся: исчезнет, и я никогда ее не найду.
— Подумай об этом, Ингар. Возможно, тебе многое станет понятным. И давай уже тебя осмотрим.
Возражать я не посмел. Раз целители убедились, что с Яной все хорошо, можно позволить поколдовать и надо мной. Даже не помню, когда был в этом крыле дворца в последний раз.
Целители прикоснулись ко мне волной магии, проверяя состояние, заставили выпить несколько разных настоек, попытались намекнуть, что, хотя их сонные чары на мою ийрию и подействовали, ее лучше выпустить из рук Отмахнулся. И лишь обнял мою ведьму бережно и ласково, когда нас укрывали одним одеялом, прислушался к ее дыханию и закрыл глаза.
Мы со всем разберемся, пока вместе.
