61

Внутрь «Золотой рыбки» пришлось вползать на карачках. Увы, шлюзовая камера, выращенная в жаберном отделе, еще не выросла до тех размеров, когда можно будет входить в полный рост.

Так же, на карачках, пришлось ползти дальше по проходу в кабину, расположенную сразу под черепной коробкой. Там он встретился с Эхинацеей, что вошла в живой корабль с другого борта, добралась первой в силу своей миниатюрности и расположилась в удобном самоподстраивающемся под тело пилота ложементе, оказавшись по сути в коконе, только лицо и было видно.

Ну да, этот ложемент по сути группа мышц, что плотно охватывает тело пилота и удерживает получше всяких ремней безопасности. А жировая составляющая ложемента помимо придания мягкости будет спасать при резких маневрах или, что хуже, сотрясениях, сглаживая нагрузку.

Роев буквально развалился на своем месте без сил, и его тоже упаковало в кокон.

До этого они таскали в небольшой грузовой отсек образцы животного и растительного мира. Первых погрузили в спячку, а второе было взято в виде семян.

Немного отвлекал гулкий звук сердцебиения «Золотой рыбки». Звукоизоляционный слой сердечной камеры нарос еще недостаточно толстый, но со временем эта проблема должна была исчезнуть.

– Ну что, поехали? – спросил Владислав.

– Поехали, – отозвалась Эхинацея. – Рули, мой капитан!

– Слушаюсь, моя адмирал!

Роев прикрыл глаза, ментально подключился к мозгу «Золотой рыбки» и в тот же миг почувствовал, как расширились его псионические возможности за счет ментальных ресурсов живого корабля. Возможности пирокинеза, телекинеза и телепортации возросли на порядок.

Руки чесали проверить возможности, но Роев себя сдержал. Такой всплеск пси-силы могли засечь. Потому как, если за ними устроили охоту как за псионами, то вполне могли подготовиться со средствами обнаружения псионического воздействия. Так что если и пробовать, то лишь когда не останется другого выхода, и с таким результатом, чтобы врагам стало сразу кисло.

– О, да! – восхищенным возгласом дала о себе знать Эхинацея, также подключившаяся к мозгу корабля и почувствовавшая рост псионических возможностей.

– А представь мощь, когда «Золотая рыбка» достигнет размеров фрегата или крейсера, я уже не говорю о линкоре, – усмехнулся в ответ Владислав.

– Это будет что-то! Даже удивительно, что никто ничего подобного не сделал!

– Или просто об этом неизвестно широкому кругу лиц, – высказал мысль Владислав. – Кукловоды из центральных миров ведут мир по техническому пути развития и вряд ли захотят выпустить такую биотехнологию для всеобщего доступа, ведь это же потеря власти.

– Или так… – согласилась она. – Надо признать, что такая биотехнология крайне опасная штука, если попадет в руки, мягко говоря, не очень хороших людей. Чистые технологии все-таки как-то ограничивают возможности мерзавцев, не говоря уже о всяких на всю голову больных психах.

На это Владислав промолчал. Эхинацея, если уж на то пошло, не так давно как раз и относилась к подобной категории людей…

Роев дал мысленную команду, и «Золотая рыбка», отойдя от берега, стала уходить на глубину. Пещера как убежище перестала выполнять свою функцию, и согласно интуиции и предвидению от нее следовало убраться как можно быстрее и как можно дальше. Скоро тут будут враги, у которых так же неплохо развита интуиция, благодаря ей они быстро вычислят место обитания скрывающихся псионов, после чего по нему нанесут орбитальный удар.

Так что теперь, чтобы не попасть под бомбардировку, нужно постоянно находиться в движении, скрываясь в толще океана. Вода служила хорошей маскировкой, а если найти такое место, которое еще и помехи ставило бы…

– Хм-м, а ведь такое место есть, даже странно, что мы о нем сразу не подумали, – сказал Владислав.

– Ураган?

– Именно. Там сейчас такие энергии бушуют… Другое дело, что это легко вычисляется…

– Ну и пусть. Найти нас в циклоне это все равно, что выискивать иголку в стоге сена.

– Тогда прячемся в урагане.

Роев подправил движение, и теперь «Золотая рыбка» держала курс на циклон.