Строго говоря, увидеть эти камни мне помогла не просто медитация осознанности. Практика, которой я занимался, относится к конкретной школе, известной под названием «випассана». Это древнее слово обозначает ясное видение, обычно его переводят как «прозрение». Поэтому организацию, где я проходил ретрит в 2003 году, можно было бы назвать не «Общество медитации прозрения» (Insight Meditation Society), а «Общество медитации випассаны».

Учение випассана уделяет так много внимания осознанности, что некоторые люди, говоря «випассана», подразумевают осознанность, и наоборот. Однако разница между этими понятиями есть – едва уловимая, но очень важная. Медитацию осознанности можно использовать в разных целях, например, чтобы снизить уровень стресса. Но в традиционном понимании випассаны главная ее цель куда более грандиозна и заключается в достижении внутреннего озарения. И не в смысле понимания чего-то нового для себя. Цель в том, чтобы увидеть истинную природу реальности, и буддистские тексты, которым уже более тысячи лет, четко описывают, что имеется в виду. Согласно этим текстам, випассана – это понимание «трех признаков существования».

Два из них, в принципе, достаточно просты для понимания. Первый – невечность. Ничто не вечно – и с этим трудно спорить. Второй признак существования – это дуккха, страдание или неудовлетворенность. И кто же из нас не страдал и не чувствовал себя неудовлетворенным? Цель медитации випассаны – не понять эти два принципа, а переосмыслить их, увидеть в настолько «высоком разрешении», чтобы глубоко принять то, как они пронизывают все сущее.

А вот третий признак, безличность, или, как его еще называют, «бессамость», «не-я» – совсем другое дело. Понять его далеко не просто[5]. Однако, согласно догматам буддизма, осмысление безличности – важнейший шаг к том у, чтобы увидеть мир в истинном свете, с такой ясностью, которая вымостит вам дорогу к просветлению. Свои первые шаги к осмыслению безличности я сделал на том самом ретрите. Теперь-то я понимаю – это началось примерно тогда, когда я пожаловался наставнику, что мой разум никак не может успокоиться и не дает мне сосредоточиться на дыхании.

Казалось бы, невеликое озарение – заметить, что вы постоянно отвлекаетесь на внутренний монолог и ничего не можете с этим поделать. На самом деле даже и не озарение вовсе, хотя мой наставник тогда готов был мне зааплодировать. Но это все равно по-своему важный ша г. По сути дела, я сказал наставнику, что я, то есть моя «личность», которая, как мне казалось, отвечает за все происходящее со мной, на самом деле не в состоянии управлять фундаментальной основой моего сознания – моими мыслями.

Как мы увидим в следующей главе, это отсутствие контроля – важная составляющая того, о чем говорил Будда, уделяя так много внимания принятию безличности. А позднее мы поймем, что, как ни парадоксально, осознание собственной безличности помогает научиться лично – насколько вообще бывает что-то личное – управлять своей жизнью.