Глава 64

– Не двигаться! – закричала Кайя, и Матс не сразу понял, что это обращено не к нему, а к Валентино, который после выстрела снова появился в лобби перед бизнес-классом.

– Убирайся, или мы все рухнем.

Кайя направила пистолет на иллюминатор.

– Спокойно, спокойно, – сказал Матс, который не знал, что случится, если Кайя выстрелит. В фильмах в таких случаях всех людей, находящихся поблизости, засасывает наружу из-за разницы давлений. Но он понятия не имел, так ли это, и ни в коем случае не хотел выяснять.

Матс медленно подошел к Валентино, который как парализованный смотрел на застреленную женщину на полу.

– Вы куда?

– Пожалуйста, я лишь хочу отдать ему ребенка.

Матс передал стюарду младенца, который после выстрела вопил во всю глотку.

– Отнесите его в безопасное место, – сказал он Валентино, не зная, есть ли еще такое на борту этого самолета. Затем задернул штору и вернулся к Кайе.

Кайя вспотела, зрачки сузились. Признак исключительного психологического состояния, а возможно, и отравления. Как бы то ни было, ситуация бесповоротно изменилась. Она убила. Сдерживающего страха больше не было, Кайя сделает это опять, и довольно скоро. Если ее не остановить. И он единственный на борту, кто был способен на это. Психиатр, знавший ее израненную душу, как никто другой.

Он опустился на колени. Пощупал пульс Салины – это было бессмысленно, но он должен был что-то делать, чтобы осознать весь ужас. В голове вспыхнула жуткая мысль: Если Салина была «голосом», тогда единственный человек, кто знал о судьбе Неле, теперь мертв!

– Где моя дочь? – спросил он, потому что должен был задать этот вопрос, хотя был уверен, что Кайя ему не солгала.

– Я правда не знаю, – ответила она, и он ей снова поверил.

Матс ненадолго закрыл глаза и внутренне собрался. Затем встал.

– Все кончено, – глухо сказал он, как самому себе, так и убийце Салины. Указал на труп на полу. – Этот человек больше не имеет над вами власти. Можете отложить пистолет.

– Нет.

– Нет?

Он попытался поймать ее взгляд, но она отвела глаза.

Кайя сильно потела, красные пятна покрывали ее бледное лицо, изо рта текла слюна. Отравление давало о себе знать, и Матс в любой момент рассчитывал услышать второй выстрел.

– Вы все еще не понимаете, да? – спросила она его. Игра окончилась, спасения не было. Ни для него, ни для Неле и тем более для Кайи, которая казнила сама себя.

Единственное, что было сейчас в его власти, – это предотвратить еще более масштабную катастрофу.

И только по этой причине он еще разговаривал с Кайей, а не упал, рыдая, перед ней на пол.

– Я понимаю далеко не все, но достаточно, чтобы составить примерное представление, – сказал Матс как можно спокойнее. Мир вокруг него сжался. Самолета и всех людей в нем больше не существовало. Были только Кайя, он и его слова, которые сами собой слетали с его губ: – Амели – жена Клопштока, и она пытается стимулировать бизнес по продаже психологических тестов, необходимость которых для пилотов уже обсуждалась после крушения самолета авиакомпании Germanwings. Полагаю, речь идет о лаборатории Клопштока и невероятно дорогих психологических тестах и анализах крови, с помощью которых можно выяснить, принимают ли пассажиры или члены экипажа психотропные средства. Для этого нужен закон, а чтобы его приняли, необходимо происшествие на борту самолета, которое вы вместе сегодня и спровоцировали. Амели Клопшток пообещала вам внушительную сумму за участие. А вы чувствовали себя обманутой всем миром, поэтому решили получить по крайней мере немного денег в качестве компенсации. Но сейчас вы увидели, кто снял то видео, и поняли, что Амели никогда не считала вас равноправным партнером, а с самого начала управляла вами, как марионеткой.

– Браво! – Кайя захлопала в ладоши. – Все точно. Но я все равно задаюсь вопросом: как можно одновременно быть таким умным и таким глупым? Амели манипулировала мной. Но я – чего вы так и не поняли, доктор Крюгер – в тысячу раз хуже. Я хотела этого.

– Чего?

– Убить.

Матс кивнул:

– Да, мы об этом говорили. Вы хотели отомстить за видео и убить всех, кто сплетничал о вас.

– Нет. Я говорю не о второй попытке. А о первой.

– Как?

– Я планировала то нападение вместе с Пером.

У Матса перехватило дыхание.

В чем только что призналась Кайя?

– Я была его подружкой. Поэтому мне не нужны были другие парни, что бы ни говорили девчонки. Он был для меня всем. Я хотела помочь ему и проучить подонков, которые над ним издевались.

Конечно.

Матсу хотелось биться головой о стену.

Они были парой, командой. Сообщниками.

Не случайно. А абсолютно осознанно.

– Но я не смогла. Я оказалась недостаточно смелой. Я не хотела, чтобы он убивал девочек в душе. Хотела, чтобы он прекратил. В раздевалке мы в последний раз занялись сексом. Потом собирались покончить с собой, но я испугалась. Поэтому он меня отослал.

– Но вы вернулись.

Кайя кивнула.

– А затем было опубликовано видео моего якобы изнасилования, которое на самом деле было добровольным. И комментарии моих одноклассников не вскрывали мне раны, а напоминали о моем трусливом предательстве. Что я испугалась и бросила Пера в беде.

– Поэтому через год вы решили завершить начатое им?

– Я хотела исправить ошибку. Загладить свою вину. Пер был моим другом, но я никогда его не поддерживала. Когда другие передразнивали его, смеялись, прокалывали колеса его велосипеда. Мы всегда встречались тайно, чтобы никто не узнал. Мы были похожи. Настоящие родственные души. Когда мы тайком встречались, слушали музыку, курили травку и говорили о смерти, я замечала, как сильно мы связаны друг с другом.

Матс машинально взялся за нос, как делал всегда, ко гда концентрировался на чем-то, и тут же был наказан пронизывающей болью.

Два застенчивых подростка, с проблемами в общении, чувствовали, что их никто не понимает. Одного третировали, другая была не в ладу с собой – и, как многие тинейджеры, они не нашли отдушины и решили заявить о себе. Вместе, громко, так, чтобы ни для кого не остаться незамеченными.

Матс осознал, что действительно ничего не понял тогда, на сеансах с Кайей. Он все время считал, что несправедливая травля, издевательства и оскорбления одноклассников из-за видео с изнасилованием вызвали в ней посттравматическую озлобленность. А это была странная, тайная связь с Пером Унселом, которую она предала. Стыд, что, несмотря на обоюдные заверения и обещания, в конце она не поддержала его. Чувство вины, которое может разъедать изнутри, как кислота. Матс знал это по личному опыту – он тоже мучался с тех пор, как трусливо сбежал от постели своей умирающей жены.

Матс тяжело сглотнул, стараясь подавить парализующее отчаяние, потому что не знал, как еще помочь своей дочери. Но он был уверен, Неле не хотела бы, чтобы из-за нее погибли другие люди. Поэтому он попытался проникнуть Кайе в душу.

– Поэтому год спустя вы снова пришли в школу с заряженным оружием, чтобы довести дело Пера до конца.

Кайя грустно вздохнула.

– Я хотела собраться. Как затишье перед бурей. Я пошла в туалет. Там увидела эту наклейку. Экстренная психологическая помощь. После того случая эти дурацкие штуки висели повсюду в школе, и, черт возьми, я снова струсила.

– Потому что вы не убийца, – вставил Матс, а Кайя цинично рассмеялась, глядя на труп у своих ног.

– Серьезно?

– Вы не убиваете невиновных.

– Каждый виновен. А тем более вы, доктор Крюгер. Вы все испортили.

– Моей терапией?

– Тем, что вы меня отговорили. Своими умными, проникновенными словами вы лишили меня самого большого желания. Уйти из этого мира с громким треском. Я мечтаю об этом, сколько себя помню.

– Нет, неправда. Иначе вы не позволили бы мне отговорить вас.

– Лишь временно. Даже вы не можете превратить волка в кошку. Вы не в состоянии изменить или перевоспитать меня. Пойдемте.

– Куда?

– В кабину пилотов, куда же еще? А как иначе я смогу устроить крушение этого самолета?

– Вам туда не войти. – Матс вспомнил еще одну деталь со своего семинара по аэрофобии.

– Пилоты запираются в кабине. Дверь пуленепробиваемая. Вашим пистолетом ее не открыть.

Кайя со злорадным смехом спросила Матса:

– Знаете, что первым делом изменилось после случая с пилотом-смертником Germanwings? Ввели код, с по мощью которого дверь можно отпереть снаружи. Чтобы больше никогда пилот не смог бы закрыться один в кабине. И угадайте с трех раз, кто знает этот код…