Итак, согласно Марку, сначала Иисуса привели не к римлянам. Сначала он предстал перед иудейским религиозным судом, собранным спешно, ночью, с нарушением всех мыслимых и немыслимых правил: в частном доме, в запретное время, с участием людей, которые в эту ночь не могли покидать своих жилищ, и под председательством человека, который в этот момент должен был в храме проходить строгий обряд ритуального очищения.

В чем же именно обвинил его этот экстраординарный суд? И почему это обвинение не спешит озвучивать Марк?

Может быть, его обвинили в восстании против римлян? Но тут имеется одна загвоздка: с точки зрения иудейского закона восстание против римлян не было преступлением. Суд Синедриона не мог осудить Иисуса за восстание против римлян по той же причине, по которой суд шариата не может осудить мусульманина за джихад.

«Еврейский закон не считал подобные поступки уголовными преступлениями, и никакой еврейский суд никогда не наказал бы никого за то, что, с точки зрения евреев, было поступком безобидным или даже похвальным».

Восстание было вещью, безусловно наказуемой с точки зрения римлян — но не с точки зрения Торы.

Может быть, Иисусу и вправду предъявили обвинение в нарушении субботы, как это столь красочно утверждает Евангелие от Никодима? В конце концов, разве он ее не нарушал? Разве он не исцелил в субботу страдающего водянкой (Лк. 14:4), а другой раз — сухорукого (Мф. 12:10)?

Увы — это обвинение тоже не могло быть предъявлено Иисусу по той простой причине, что Талмуд и Тосефта разрешают лечить в субботу.

То же самое касается другого эпизода: «Случилось Ему проходить засеянными полями, и ученики Его срывали колосья и ели, растирая руками» (Лк. 6:1; Мф. 12:1; Мк. 2:23).

Согласно Марку, это происшествие, случившееся в субботу, вызвало негодование фарисеев (Мк. 2:24).

И снова это очень для нас сомнительно.

Дело в том, что действия учеников Иисуса строго соответствовали иудейскому закону, который разрешал срывать колосья в субботу с целью немедленного потребления на месте; запрещен был лишь систематический труд по сбору урожая, с серпом или иным инструментом.

Таким образом, вопреки утверждениям христиан, обвинения в нарушении субботы не могли быть предъявлены Иисусу по той простой причине, что даже в эпизодах, описанных в Евангелиях, он ее не нарушал.

Какие же обвинения свидетели на самом деле могли предъявить Иисусу? Можем ли мы восстановить их суть, или нам навсегда придется удовольствоваться утверждением Марка, что они были «ложны»?

Для того чтобы ответить на этот вопрос, давайте заглянем в многочисленные «Деяния» различных апостолов и посмотрим, какие обвинения предъявляют им.

Обратимся, к примеру, к тексту под названием «Деяния Андрея».

В них рассказывается, как македонский проконсул Вариан приказал арестовать апостола Андрея и от этого сразу ослеп. Андрей, которому Иисус велел платить добром за зло, вернул проконсулу зрение. Однако вместо того, чтобы отблагодарить Андрея за этот благородный поступок, проконсул тут же воскликнул: «Совершенно ясно, что ты гоэс и смутьян».

Из Македонии Андрей направил стопы в Ахею. Тамошний проконсул, услышав, что в город прибыл человек, воскрешающий мертвых, тоже нимало не усомнился в истинности совершаемых Андреем чудес. Но оценил он их невысоко. «Он гоэс и обманщик!» — воскликнул проконсул.

А когда ученик Андрея одним заклинанием потушил пожар, родители этого ученика пришли в ужас. Вместо того, чтобы обрадоваться несомненно полезным в хозяйстве умениям сына, они прокляли его и лишила наследства. «Он стал гоэсом!» — заявили они.

Очень похожая история произошла с апостолом Филиппом. Его попытался арестовать первосвященник Анания и, разумеется, тут же ослеп. Добрый Филипп возвратил первосвященнику зрение и предложил покориться Христу. Однако первосвященник категорически отказался. «Ты — колдун», — заявил он.

Чтобы спасти душу Анании и доказать ему неправоту его мыслей, Филипп произнес заклинание «Забартан, сабатабат, браманух!» Земля раскрылась и поглотила первосвященника по колени. Филипп снова обратился к Анании с мольбой спасти свою душу и признать Христа, но Анания так же непреклонно ответил на это: «Иисус — гоэс!»

По приказу Филиппа земля проглотила первосвященника до пупка. «Покайся и спаси свою душу», — умолял Филипп. «Я не буду побежден колдовством!» — ответил первосвященник. Даже когда Филипп пообещал первосвященнику оживить на его глазах мертвого, это не произвело на упрямого иудея ни малейшего впечатления. «Нет, не уверую! — заявил погребаемый заживо Анания, — ты оживишь его колдовством».

Аналогичная история вышла с апостолом Фомой. Царь Миздей поймал апостола и приказал предать его пытке. Фому поставили ногами на раскаленные пластины, но из-под пластин забили ключи холодной воды. Апостол, разумеется, остался невредим. Однако вместо того, чтобы впечатлиться произошедшими чудесами, царь приказал казнить гоэса и воскликнул: «Твое колдовство умрет вместе с тобой».

Апостолы Иаков и Петр вернули зрение слепому. Казалось бы, это радостное событие должно было обрадовать городские власти. Вместо этого те немедленно заявили: «Они колдуны».

Как мы видим, во всех этих случаях события развиваются совершенно идентичным образом. Апостолы, исполненные Святого Духа, совершают чудеса. Они воскрешают мертвых, возвращают зрение слепым, тушат огонь, распахивают двери темниц, светятся небесным светом и пр. Их противники не сомневаются, что они совершают чудеса. Однако именно это-то их и пугает. «Вы — гоэсы», — утверждают они.

Ровно то же самое обвинение предъявляет Иосиф Флавий пророкам «четвертой секты». Точно так же, как проконсулы, первосвященники и цари в «Деяниях» Андрея, Филиппа и Фомы, он называет этих пророков гоэсами. «Гоэсы и разбойники соединились на общее дело», — сетует Иосиф Флавий. Умение творить чудеса есть главная примета пророков «четвертой секты», и этим-то они и опасны.

Резонно предположить, что одно из обвинений, которое было выдвинуто на суде Синедриона против Иисуса Христа, заключалось в том, что он — гоэс. Реальный первосвященник Анания, как и его литературный тезка, не сомневался в том, что Иисус и вправду творит чудеса. Это-то и было его виной.

Запрет на колдовство составлял самую суть саддукейского монотеизма в том виде, в каком он сформировался в эпоху Второго Храма. Чародеи, даже во имя Яхве, нарушали монополию Иерусалимского храма на посредничество перед Господом и потому были строжайше запрещены.

«Не должен находиться у тебя ворожея, чародей, обаятель, вызывающий духов, волшебник и вопрошающий мертвых, ибо мерзок перед Господом всякий, делающий это» (Втор. 18:10–12).

В этом смысле, с точки зрения традиционного иудаизма, Кумран был просто рассадником колдунов. Обитатели его умели ходить на небо. Они имели власть над Велиалом, ангелами-разрушителями и Лилит! (11Q11; 4Q510; 4Q511; 4Q560). Конечно, не все гоэсы происходили из Кумрана, но все обитатели Кумрана были гоэсы.