Христианское богословие, получившее доктрины об архангелах и ангелах непосредственно из каббалы Востока, по отношению к которой Моисеева Библия является только аллегорическим экраном, должно бы, по меньшей мере, запомнить иерархию, изобретенную каббалой для этих олицетворенных эманаций. Сонмы херувимов и серафимов, которые мы обычно видим окружающими католических Мадонн на картинках, принадлежат, вместе с элохимами и бени элохимами евреев, к третьему каббалистическому миру, Иецире. Этот мир только на одну ступень выше Асии, четвертого и самого низкого мира, в котором обитают самые грубые и самые материальные существа – клиппоты, которые находят удовольствие во зле и смуте и чей глава – Велиал!

Объясняя, разумеется, по-своему, различные «ереси» первых двух веков, Ириней говорит: «Наши еретики верят… что ПРОПАТОР ведом лишь единородному сыну, т. е. уму» (ноус). Это были валентианцы, последователи «глубочайшего знатока гнозиса», Валентина, которые верили, что «был некий совершенный АИОН», существовавший до Битоса или Бутона (Глуби), называвшийся Пропатором. Это опять каббалистика, так как в «Зогаре» Симона Бен Иохай мы читаем следующее: «Senior occultatus est et absconditus; Microprosopus manifestus est, et non manifestus».

В религиозной метафизике евреев Высочайший представляет абстракцию; он «без формы или существа» и «ни на что другое не похож». И даже Филон называет Творца, Логоса, который близко к Богу, «BTOPЫM Богом»: «Второй Бог, который есть его МУДРОСТЬ». Бог есть НИЧТО, он безымянен, и поэтому его называют Эн-Соф – слово Эн означает ничто. Но если, согласно более старым евреям, Богом является Иегова, и Он Сам является несколько раз Моисею и пророкам, и христианская церковь предавала анафеме гностиков, отрицавших этот факт, – то как же мы тогда читаем в четвертом Евангелии, что «ни один человек НИКОГДА не видел Бога, кроме единородного Сына… свидетельствовавшего о нем»? Это те же самые слова гностиков, и по духу и по содержанию. Эта сентенция святого Иоанна – или, вернее, того, кто написал Евангелие, ныне носящее это имя, – опрокидывает безапелляционно все аргументы Петра против Симона Волхва. Эти слова повторяются и подчеркиваются в главе VI: «Не было того, “чтобы кто видел Отца, кроме Того, Кто есть от Бога, Он [Иисус] видел Отца”» (46) – то самое возражение, которое выдвинуто в «Homilies» Симоном. Эти слова доказывают, что или автор четвертого Евангелия не имел никакого представления о существовании «Homilies», или же он не был Иоанном, другом и сотоварищем Петра, которому он противоречит резко и решительно этим категорическим утверждением. Как бы то ни было, эта сентенция, подобно многим другим, которые можно было бы с пользой процитировать, совершенно объединяет христианство с восточным гнозисом и, следовательно, с КАББАЛОЙ.

В то время как доктрины, этический кодекс и обрядность христианской религии были заимствованы из брахманизма и буддизма, его церемониалы, облачения, пышность и великолепие были целиком взяты из ламаизма. Римские мужские и женские монастыри являются почти раболепными копиями подобных же религиозных учреждений в Тибете и Монголии, и заинтересованные исследователи буддийских стран, когда им приходилось упоминать этот нелицеприятный факт, не видели перед собой иного выхода, как только повторять анахронизм, непревзойденный по своей опрометчивости, а именно обвинение в плагиате той религиозной системы, которую их собственная родная церковь ограбила. Эта замена не без успеха сослужила свою службу. Наконец настало время, когда эта страница истории должна быть переписана.