— Ты должна меня поддержать!

Прежде чем войти в магазин для невест в Пимлико, я крепко сжимаю руку Сары.

— Мама спит и видит меня в платье, похожем на торт из безе. А я хочу что-то совсем простое, без кружев и оборок. Церковь, где мы будем венчаться, совсем маленькая. В платье, которое займет все свободное пространство, я буду иметь дурацкий вид.

— Но я ведь тоже обожаю пышные платья с оборками и блестяшками! — ухмыляется Сара. — В таком ты будешь неотразима.

— Прошу тебя, Сара, не дури. Дай маме только волю, она пригласит ведущую шоу «Цыганская свадьба», чтобы та оформила меня в соответствующем стиле. Если ты переметнешься на ее сторону, я пропала.

Хохоча, мы входим в магазин. Мама увлеченно беседует с консультантом, элегантной женщиной лет пятидесяти.

— Вот и моя дочь! — провозглашает мама, заметив нас. — А это ее подруга.

Взгляд дамы-консультанта радостно вспыхивает при виде Сары и слегка тускнеет, когда выясняется, что невеста — это я. Уж конечно, у них здесь есть сотни платьев, которые идеально сидят на высоких девушках с идеальной фигурой. Таких, как Сара. А вот когда речь идет о девушках с самой заурядной фигурой, таких как я, подобрать платье куда сложнее. Пока я снимаю пальто и вешаю его на крючок, консультант, водрузив на нос очки, изучающе осматривает меня со всех сторон.

— О, вы моя невеста! — восклицает она, словно я собираюсь замуж за нее. Лицо ее при этом выражает величайшую степень восторга. — Кстати, меня зовут Гвенда. В этом салоне я исполняю роль феи-крестной.

Я растягиваю губы в кислой улыбке. Готовясь к свадьбе, я уже поняла: все без исключения люди, работающие в этой сфере, постоянно изображают радостное возбуждение, переходящее в экстаз. Считают необходимым делать вид, что они бесконечно счастливы выполнить любой ваш каприз. Я их понимаю. Накал экстаза прямо пропорционален количеству потраченных денег. Хотите поставить у дверей своего дома пару лавровых деревьев? Блестящая идея! Это обойдется вам всего лишь в пятьдесят фунтов. Подождите, ведь именно в этом доме будет проходить свадебный прием? О, тогда необходимо украсить горшки шелковыми лентами. Это увеличит стоимость деревьев всего в два раза. Всю эту игру я вижу насквозь и вестись на подобные фокусы не собираюсь. Хотя Оскар вовсе не намерен экономить. И Оскара, и его мать охватила настоящая свадебная мания. Я отчаянно пытаюсь умерить их пыл, но все мои усилия напрасны. Мне бы хотелось, чтобы свадьба была скромной, без всякого пафоса. Знаю, так говорят все и при этом мечтают устроить нечто фантастическое. Но я-то не кривлю душой. Никого, кроме ближайших родственников, Сары, Джека и пары школьных подруг, с которыми мы до сих пор поддерживаем связь, я приглашать не намерена. С коллегами по работе отношения у меня прекрасные, но не настолько близкие, чтобы мне хотелось видеть их на своей свадьбе. Но хотя я невеста, никто не считает нужным прислушиваться к моим желаниям. Как видно, придется смириться с тем, что свадьбу мы отпразднуем с грандиозным размахом. Что касается венчания, тут у меня нет никаких возражений. Хотя от религии я бесконечно далека, меня радует, что мы будем венчаться в той церкви, где венчались родители Оскара. Семейные традиции надо соблюдать.

Хорошо еще, мне удалось отвоевать право самой выбрать себе свадебное платье и платье подружки невесты для Сары. Поверьте, сделать это было нелегко. Моя будущая свекровь несколько недель подряд присылала мне фото платьев, идеально подходящих для Кейт Миддлтон, а также, как я догадываюсь, для прежней девушки Оскара, Крессиды. Оскар редко о ней вспоминает. В отличие от своей мамаши, которая по-прежнему держит их с Крессидой совместное фото в своей гостиной. На пианино, естественно. Говорю естественно, потому что Крессида — виртуозная пианистка. И по совместительству экономист. Работает в том же банке, что и Оскар, а в свободное от работы время музицирует. Пальцы у нее невероятно длинные и тонкие. Как и все остальное.

— Думаю, глубокий вырез нам ни к чему. А вот эффектное ожерелье просто необходимо, — изрекает Гвенда, скользнув по моей груди взглядом, в котором сквозит нечто вроде сочувствия. — Знаете ли, такая броская деталь, отвлекающая внимание от скромных достоинств.

Сара прыскает со смеху и поспешно отворачивается, делая вид, что рассматривает платья. Второй раз за день мне дают понять, что моя грудь оставляет желать лучшего. У консультантов в магазине свадебного белья, которое, разумеется, стоит вдвое дороже, чем обычное, она тоже не вызвала особого восторга. Вот уж не думала, что невестам приходится постоянно выслушивать скептические комментарии по поводу их скромных достоинств. С ума можно сойти. К счастью, мама приходит мне на помощь.

— Согласна с вами, Гвенда, — произносит она с улыбкой. — В этом отношении Лори пошла в меня. — Мама опускает взгляд на собственную грудь. — Если вы не возражаете, для начала мы сами посмотрим, что предлагает ваш салон, а потом обратимся к вам за помощью.

— Как вам будет угодно, леди, — расплывается в улыбке Г венда. — В вашем распоряжении целый час, и вы можете провести его по собственному усмотрению. Помните только, необходимую подгонку по фигуре мы производим сами, на дому, и вам не придется провести перед свадьбой бессонную ночь, волнуясь, не испортят ли в ателье ваше платье, которое вы отдали укоротить.

Прелестно! Оказывается, я не только плоскогрудая, но и низкорослая. Ничего не скажешь, фея-крестная знает свое дело.

— Сара, милая, как у тебя настроение? — шепотом спрашивает мама, обняв Сару за плечи.

Их обеих как магнитом тянет в ту часть магазина, где висят платья, похожие на меренги. Мама с Сарой встречались несколько раз и с первого взгляда прониклись друг к другу симпатией. Обе любят поупражняться в остроумии, мишенью которого чаще всего являюсь я.

— Настроение неплохое, Хелен, спасибо, — отвечает Сара. — У меня так много работы, что времени переживать не остается.

В первую неделю после расставания Сары и Джека мы с ней пили красное вино в количествах, явно превышающих предельно допустимые нормы. Слезам тоже не было конца. Но сейчас к ней, похоже, возвращается прежняя жизнерадостность. Насчет Джека я ничего не могу сказать с уверенностью. Мы с ним пару раз встречались в кафе. Сара, разумеется, об этом знает. Я обещала ей рассказывать обо всех своих встречах с Джеком. Но я умолчала о том, что в первый раз он выглядел кошмарно, а во второй — еще хуже. Глядя на него, можно было подумать, что он сгорает от стыда. У каждого, конечно, свой способ переживать критические ситуации, Но, честно говоря, мне тяжело было видеть Джека в таком плачевном состоянии.

Я лихорадочно прикидываю, как бы увести маму подальше от этого царства кружевных облаков. Неожиданно мне на помощь приходит Гвенда.

— Мамочка, боюсь, в таких роскошных юбках наша милая невеста просто утонет, — произносит она, подходя к нам.

Наступает моя очередь прыскать со смеху и поспешно отворачиваться. Разумеется, мою маму Гвенда должна называть исключительно «мамочка». Еще одна милая привычка сотрудников свадебной индустрии. Ко всем они обращаются согласно той роли, которую человеку предстоит играть на будущей свадьбе. Невеста, жених, мать невесты.

— Знаете, Хелен, я думаю, Гвенда права, — кивает Сара, задумчиво склонив голову набок. — В слишком пышной юбке Лори будет выглядеть непропорционально. Еще, чего доброго, станет похожа на тех кукол, которые украшают держатели для туалетной бумаги.

Сара берет маму под руку и отводит ее в сторону, предварительно подмигнув мне. Я отвечаю улыбкой, хотя мне отчаянно хочется дать Саре хорошего шлепка. За помощь, конечно, спасибо, но зачем сравнивать меня с держателем для туалетной бумаги? Сравнила бы еще с унитазом. Похоже, сегодня все сговорились отпускать колкости на мой счет. В свадебных журналах твердят, что покупка подвенечного платья — одно из самых незабываемых событий в жизни девушки. Сопровождается распитием шампанского и пролитием слез. Пока что это выдающееся событие оборачивается для меня настоящей пыткой, по окончании которой захочется выпить не шампанского, а чего-то гораздо крепче.

— Как вам нравится это? — Сара указывает на платье из сверкающего серебристого материала.

Бесспорно, красивое, но слишком много деталей. К тому же внизу оно расширяется, как рыбий хвост. Такой фасон подходит только высоким девушкам. На Саре смотрелось бы бесподобно. Она выглядела бы в нем настоящей русалкой. Я уже открываю рот, чтобы сказать об этом, но тут вспоминаю пудреницу с русалкой на крышке, которую Джек подарил ей на Рождество, и вовремя придерживаю язык. Честно говоря, меньше всего сейчас мне хочется вспоминать про тот декабрьский день. Правда, надо признать, я давно уже не чувствую себя виноватой перед Сарой. Она молодчина. После разрыва с Джеком она сумела быстро выбраться из вязкого болота жалости к себе и не стала тратить время на тоску об утраченном. Знаю, она время от времени встречается с Люком, но в разговорах со мной почти не упоминает о нем. Похоже, ни один из них не торопится решать, насколько серьезны их отношения. Но все равно я рада, что Сара сейчас не одна.

— Мне бы хотелось чего-то более простого, — говорю я, медленно проходя вдоль вешалок с платьями. В течение десяти минут мы с увлечением отбираем и вешаем на особый позолоченный кронштейн на колесиках те платья, что кажутся мне приемлемыми или вызывают бурный восторг у мамы и Сары. Их мне предстоит примерить. Честно скажу, примерка платьев не относится к числу моих любимых занятий. Хорошо еще, у меня такая замечательная компания, как мама и Сара. Признаюсь, прошлой ночью я долго травила себе душу, представляя, что Джинни жива и мы идем выбирать платье все вместе. В таких ситуациях сестра просто необходима. Слава богу, у меня есть Сара.

Гвенда, увидев, сколько платьев мы отобрали, хлопает в ладоши:

— Вижу, леди, вы настроены по-боевому! Мама, подружка невесты, прошу вас!

Она хватает маму с Сарой под руку и с настойчивостью офицера полиции уводит куда-то за занавеску. На несколько минут я остаюсь в одиночестве. Любопытно все-таки, что они там делают. Осторожно отодвигаю занавеску. Так и есть. Дело дошло до шампанского. Мама и Сара сидят на табуретках, обитых розовым бархатом, на маленьком столике перед ними — бокалы, которые какая-то девица наполняет шампанским.

— Леди, если захотите еще, обращайтесь к Хлое, — указывает на свою молодую коллегу Г венда.

Сара смотрит на меня, в глазах ее пляшут озорные искорки. Такой веселой я давно ее не видела. Ради этого стоило вытерпеть все унижения, которые выпали на мою долю сегодня. А я еще сомневалась, стоит ли приглашать Сару в поход по свадебным магазинам. Боялась разбередить ее душевные раны. В конце концов она предложила свою помощь сама. И вот теперь сидит, скрестив ноги, потягивает шампанское и светится от радости.

Гвенда отвешивает небольшой поклон, как актриса, которая собирается скрыться за занавесом.

— А сейчас я намерена похитить невесту и совершить небольшое чудо. Ждите, мы вернемся в полночь. — Она бросает взгляд на свою помощницу. — Хлоя, подайте печенье!

Представление разыгрывается, как по нотам. Хлоя жестом фокусника извлекает откуда-то нарядную коробку с печеньем и ставит на стол между мамой и Сарой. Прежде чем уйти, я бросаю на них испуганный взгляд. В ответ они поднимают бокалы, явно не считая, что я нуждаюсь в их помощи.

Гвенда решает, что первым я должна примерить платье, которое особенно нравится маме. Я безропотно подчиняюсь. С феями лучше не спорить. Пока я раздеваюсь в примерочной, она держит платье наготове. Не думайте, что здешняя примерочная имеет хоть что-то общее с тесными, плохо освещенными магазинными кабинками. Это не кабинка, а целая комната, где стены увешаны зеркалами. Чувствую себя балериной в музыкальной шкатулке.

— Это платье называется «Вивьен», — сообщает Гвенда, произнося имя в нос, на французский манер.

Она слегка встряхивает платье, свет отражается в бесчисленных стразах, и по комнате пробегают серебряные огоньки. На мой вкус, платье слишком пышное, корсаж густо расшит бисером, юбка многослойная. Следуя наставлениям Гвенды, осторожно вступаю в эту белую пену. Она тщательно застегивает платье, затягивает шнуровку на талии и расправляет подол.

Я поворачиваюсь к зеркалу, и тут происходит чудо. Словно по мановению волшебной палочки, я превращаюсь в невесту. Это настоящее потрясение. Мной внезапно овладевает свадебный пыл, охвативший Оскара и его мать. В конце концов, это главный день в моей жизни. Все должно быть на высшем уровне.

Гвенда, слегка прищурившись, наблюдает за мной.

— Кажется, ваша мама была права, — говорит она. — Это платье подходит вам идеально.

— Может быть, — растерянно бормочу я, глядя в зеркало, неожиданно оказавшееся волшебным. Если бы мое отражение подмигнуло мне, я бы ничуть не удивилась, до такой степени эта ослепительная невеста не похожа на меня. — Сама себя не узнаю… Я…

— Вы настоящая невеста, — с улыбкой подсказывает Гвенда. — Многие девушки бывают поражены, впервые надев свадебное платье. Это совершенно особый момент, согласны?

Не уверена, что Гвенда полностью понимает мои чувства, тем более, я сама не могу выразить их словами. Ограничиваюсь тем, что молча киваю.

— Господи боже! Если на вас платье произвело такое впечатление, представьте себе, в каком восторге будет ваш жених, — мурлычет Гвенда. Скорее всего, в точности то же самое она говорит всем без исключения невестам. — Вообразите только, как он, мужчина вашей мечты, будет ждать свою невесту у алтаря. Обернется и увидит вас во всей красе. — Она театрально вздыхает: — Какое сладостное мгновение!

Я стою неподвижно, явственно ощущая, как слова ее кружатся в воздухе вокруг моей головы. Странно, что они не отражаются в зеркале, где я вижу себя такой, какой буду в церкви, стоя рядом с Оскаром у алтаря. Внезапно у меня перехватывает дыхание.

— Нет, мне это платье не нравится, — бормочу я. — Я в нем дышать не могу. Пожалуйста, Гвенда, помогите мне его снять.

Гвенда смотрит на меня с недоумением. Как видно, она не сомневалась, что сумела обвести меня вокруг своего унизанного кольцами пальца. Увы, горе-фея совершила тактическую ошибку. В тот самый момент, когда произнесла «мужчина вашей мечты».

Несколько часов спустя, вернувшись домой, я запираюсь в ванной и включаю душ на полную мощность. Господи, ну что за несчастье такое! Там, в свадебном магазине, я сумела взять себя в руки, примерила несколько других платьев, но ни одно из них не показалось мне мифическим «тем самым платьем», о котором твердят иллюстрированные журналы. Гвенда, вкрадчиво воркуя, пыталась убедить меня, что первое платье — вне конкуренции, но я категорически отказалась примерить его еще раз.

Делаю воду погорячее. Стою под душем, ощущая, как водяные струйки барабанят по моей голове. Какая я дура, какая я невозможная дура! Я люблю Оскара, я хочу выйти за него замуж. Почему же эта глупость сидит во мне? Почему я не могу от нее отделаться, словно она превратилась в условный рефлекс?

Когда я слышу идиотское выражение «мужчина вашей мечты», перед глазами у меня встает Джек О’Мара.