Глава восемнадцатая
Райан Валруа
С каких пор слово «месяц» ассоциируется у меня с приговором?
Один месяц до… а потом и после… – так станут говорить люди. Те, кто еще останется в живых, те, кому посчастливится увидеть новую эпоху в развитии магии, человечества и оборотней.
Я знал к чему стремилась Хейли. Я видел то, чего желает ее душа и чем она занимала свои мысли. Все показывала богиня еще в тот день, когда я принял судьбоносное решение. Есть ли мне о чем жалеть? Нет. Я рядом с той, с кем хотел бы прожить жизнь. Даже сейчас, когда давление эманации смерти буквально невыносимо. Я все равно внутренне ликую от того, что смог приблизиться, а не отдалиться. Даже Пенелопу Хейли воспринимает тяжело. Отца не пожелала увидеть. К Софи вот тянется, и сама этого не видит. А еще разрывается между богиней, чьего имени лично мне не известно, и госпожой Ратовской. Причем, Хейли может произнести его вслух, только вот я все равно не услышу. Магия. Божественная.
Самое забавное, что Хейли периодически путает женщин. Но при этом, тело почившей Хеллы ее отталкивает и вызывает отвращение, что в свою очередь создаёт дополнительную дистанцию с демиургом.
Чего последней явно не нравится.
Мне иногда казалось, что Темная Богиня не просто так опекает девушку, она будто видит в ней себя или продолжение себя, что вероятнее. И как бы это ни звучало, но я уже давно мысленно окрестил их матерью и дочерью.
Наше общение с демиургом можно было назвать деловым. Рядом с ней мне становилось легче, мы решали необходимые вопросы, порой принимали тяжелые решения, но я отлично сознавал, что это необходимость, а не жестокость.
Чтобы очистить мир от заразы, приходится идти на жертвы. Но как мог, я минимизировал их.
На зачищающих рейдах, когда полыхал черным огнем практически весь город или деревня, я выискал тех, кто еще мог спастись, тех, кто не погряз в интригах Велиареса и тех, кто не был захвачен демонами.
Обыкновенно на один большой населенный пункт, таких оказывалось десять – пятнадцать человек. Мало.
Неизмеримо мало, но все же…
Темная Богиня могла не идти у меня на поводу. Но всегда она давала мне час, чтобы собрать тех, кого считаю неопасным и перенести их в безопасное место.
Таким местом являлось Третье Королевство – родина Али Арана. Именно с его отцом мы и вели переговоры.
Выслушав, не без помощи сына, он осуществил зачистку в своих пустынных землях.
Я мало удивился, узнав, что количество подданных сократилось лишь на двадцать процентов. В пустыне сложно выжить, и слабые умирают рано, а те, кто силен духом, не даст поработить свое тело и сознание.
Однако, и такие были…
Я не мог мысленно не сравнивать свое государство с королевством Али, не мог, потому что мои подданные были не просто в зоне риска, они подлежали уничтожению, практически все. Если бы только двадцать, а не восемьдесят процентов! Но когда это большая часть твоего государства…
Я отгонял от себя эти мысли. Я практически не спал, не желая тратить свое время на отдых. Нам предстояло сделать слишком многое, чтобы я мог расслабиться. Я хотел сохранить всех, кого только можно. Дать им второй шанс. И в то же время, не мог ослушаться Темную Богиню. Мне иногда казалось, что можно было бы обойтись без этих жертв, что можно ведь изгнать из их тел демонов и восстановить настоящих хозяев.
С небес на землю меня спустили быстро.
Я никогда не забуду свой первый призыв усопшего. Мне легко давался допрос костей умерших, но с душами мне было очень тяжело. Настолько, что тьма неохотно подчинялась, будто чувствовала мой страх и сожаление. Хотя внешне я оставался невозмутимым. Хейли даже скупо хвалила меня, по ее мнению, я справлялся с призывом куда легче, чем с допросом костей умерших. Но от темной богини сложно было скрыть правду. Впрочем, она не пыталась переубедить Хейли.
Мне было жаль этих людей, лишившихся полноценной жизни. Жаль детей и женщин, что пострадали не по своей вине, и мужчин, которые шли в бой, веря в благородное дело. Я говорил о простых людях, которые откликнулись на призыв моего почившего отца. Тысячи глашатаев ринулись во все концы Первого Королевства и были услышаны.
Да, мы потешались с драконом над их речью, но психологом и манипулятором Велиарес был отменным.
Теперь я точно знаю, что мой отец уже тогда не принадлежал себе.
– Действуй, Райан, – едва различимый шепот от богини, и я киваю.
Действовать, да.
– Асгар, – позвал демона, – как и договаривались.
– Я помню, – глухо отозвался Асгар. – Четвертый, седьмой и тринадцатые дома – женщины и дети свободны.
Я метнулся в том направлении. Конечно, я перепроверял сказанное бывшим хранителем общежития.
Внимательно прислушивался к его указаниям, и пока, он не подвел и не обманул меня.
Город Торвейн был густонаселенным. Но разруха и голод добрались и до сюда. Увы, политика отца сказалась на всех. В том числе и на соседних королевствах. Война никого не обошла стороной.
В очередной раз укутав тьмой нескольких людей, я заставил себя не смотреть в колыбель, где лежала девочка с умным, осмысленным взглядом. Это означало лишь одно – душа ребенка взрослая, чуждая, инородная. И она должна умереть.
Я пока не мог абстрагироваться так, как это выходило у Хейли. Она изначально воспринимала таких людей, неважно, женщин, мужчин или детей, оболочкой. Простой телесной оболочкой, которую паразитируют пришлые. Я же смотрел на них, как на людей. Живых, со своими мечтами, стремлениями и будущим, которое у них отняли.
Периодически я думал о том, что был не прав, не позволяя Хейли совершать с нами рейды. По факту, они не отличались от тех, кто в прежние времена совершали Стражи. Мы зачищали такие города всегда. Вот только масштабы были иные. Видимо, меня смущало именно это. Подобное происходило всегда, с момента основания Академии Сиятельных, и только несколько столетий рейды приобрели скорее наносной, традиционный, ритуальный характер. Причем самой зачистки чаще всего не случалось. Так проверка, выявление одного-двух жрецов, это если повезет, а если не повезет, то ни одного.
А сколько было фиктивных проверок, на которые отец закрывал глаза?
Я вздохнул и прикоснулся тьмой к малышке, та жадно потянулась к магии, в глазах заплясал красный огонек. Вот и все, никакого испытания больше не нужно, девочка не принадлежит себе, и, видимо, с рождения.
Насколько бы проще мне было, потребуй от меня богиня того же, чего от Хейли – отдать свои эмоции. Но, чего нет, того нет. Видимо, из нас двоих самым совестливым сейчас должен быть я. Я не просто в полной мере сознаю, что происходит, я проживаю каждую минуту той агонии, в которой плавится мир.
– Один дом, там только девочка, – произнес Асгар. – Мне жаль.
Мне тоже. Очень жаль, что на весь огромный торговый город, спасти удалось всего пятнадцать человек.
Очередное перемещение в пространстве далось с трудом. Нет, я не устал и не выдохся. Я просто не хотел возвращаться. Не хотел ловить очередную порцию эманаций смерти и видеть боль существ, что гореть от черного пламени.
Как не свихнуться от всего? Как найти силы, чтобы это не только пережить, но и возродить мир после? И как так вышло, что только мне из нас двоих, обладающих иной магией, это важно?
Я знал ответ, знал, но все равно искал в Хейли прежнюю девушку. Смешливую и серьезную, немного наивную, но ту, которая всегда находила доброе слово и подбадривала любого, кто в этом нуждался.
И в то же время я не мог не признать, что она не обязана быть той, какой мы хотим ее видеть. Не обязана быть всегда беспечной и лезть грудью на амбразуру, защищая друзей, совершающих идиотские поступки.
Она не обязана жертвовать собой и своими чувствами. Не должна прощать всех и каждого. Хейли не стала плохой, она просто изменилась, начала думать о себе.
Ведь раньше, она совершенно не любила себя, не ценила, и вряд ли замечала, что к себе относилась наплевательски. Я только сейчас это понял и заметил. Я со стороны. А как посмотреть на свои поступки своими же глазами? Да никак. Все приходит ос временем, а у этой девочки его попросту не было.
Ее окунули в пучину тайн и заговоров, даже не поинтересовавшись ее мнением. Хочет она чего-то или не хочет.
Ненужное замужество ради сомнительной цели родителей. Поступление на факультет Стражей, хотя желала она иного. Шаг за шагом мы привязывали ее к тому, к чему у нее изначально не лежала душа: появлением стража, поведением студентов, восхищением или злобой преподавателей. Все это создавало узы, от которых она, с рождения имевшая слишком доброе сердце, не могла отказаться.
Кто из нас мог похвастаться тем, что принял ее новую полностью и безоговорочно? Я не колебался по иной причине. А вот Софи и Пенелопа вызывали восхищение. Особенно госпожа Ратовская. Если я предполагал, что в первую свою встречу с Хейли она разглядела в ней нежную душу и чистые помыслы, а также безграничное желание иметь семью, то сейчас я признал свою ошибку.
Она полюбила ее просто потому, что могла и умела любить. То, чего не умел я.
Я мог собой пожертвовать, я мог прикрыть спину товарищу, я мог признаваться в страсти, что спичкой вспыхивала во мне. Я мог поддаться шепоту Велиара и магии крови, что текла во мне, но по-настоящему я никогда не любил.
Вся наша семья лишена этого. Никто не стал исключением, даже мама трансформировала свою любовь в потребность быть кому-то нужной и значимой. Вот почему Элдрон сторонился ее и не подпускал близко.
Потому что знал, как умеет любить мать. Его настоящая мама, она умела любить также, как и Софи.
А мы нет, род Валруа был проклятым. И нашим проклятием стала истинная пара.
Вряд ли кто-то из предков задумывался над такой постановкой вопроса. На самом деле очень легко обмануться, выдавая желаемое за действительное. Спутать то, чего нас лишили, однако… Чему мы можем научиться.
Я не собирался отказываться ни от Хейли, ни от тех зарождающихся чувств, что пробуждала наша близость. Не страсти и благодарности, не восхищения и стремления защитить, а той щемящей нежности и радости, что появляется у меня, когда я вижу Хейли. Даже когда она неимоверно злая. Только сейчас у меня появился шанс построить правильные и реальные отношения. Не навязанные кем-то со стороны, не предсказанные магией, а желанные мной и моей душой. Мы привыкаем друг другу, пусть и в таких тяжелых обстоятельствах, пусть и имея за плечами обещания, которые пока не спешим исполнять и требовать исполнения. Мы присматриваемся, позволяя себе расслабиться и довериться по-настоящему. Эти мгновение нельзя терять. Они самое ценное, что сейчас у нас есть.
– Райан, она приступила к уничтожению. Отряды наступают.
Асгар зорко следил за обстановкой.
– Ты вновь будешь…
– Да, – перебил его. – У нас не так много времени, чтобы она действовала в одиночку. Я подам сигнал.
– Я понял.
Богиня была сильна, но я чувствовал, что это не вся сила, которая должна быть в ее арсенале, а потому всегда приходил на помощь. Вместе мы заканчивали быстрее.
Как бы все это не было страшно, как бы не заходилась душа в безмолвном крике и не стучало сердце в груди, но я использовал тьму по прямому ее назначению, оставляя после себя пожарище и пепел, запах гари и горечь.
Отряды из оборотней, пустынников и студентов старших курсов, зачищали после нас территорию: тушили огонь, не давая уйти ему дальше, заставляли остыть землю, проливая на нее живительную влагу, и развевали пепел по ветру.
За ночь мы обходили до десяти городов и деревень. Иногда, бывало, больше, иногда меньше. А со вчерашнего дня мы действовали на пределе возможностей, моих и союзников. Демиургу же не требовалось ничего. Она даже никогда не ела, могла лишь речной воды напиться и то изредка.
Я увеличивал отряды, собирал и перебрасывал большее количество людей в необходимые для зачистки поселения, но все равно не справлялся. Мне банально не хватало рук. Будь со мной Хейли, мы бы управились быстрее, но, богиня не позволила, да и я был против ее участия. Если тяжело мне и старым воинам, видавшим многое, что находятся в наших отрядах, смотреть и участвовать в этом то, что будет с ней, когда она вернет свои эмоции?
А все стало хуже, когда жрецы и жрицы стали группироваться и получили первые приказы от Велиареса.
Мы были в последнем запланированном городе, когда встретили неожиданный отпор. Отпор такой силы, что в первые мгновения, я растерялся. Потому как нас уже ждали. О нас знали.
И честно, сначала я решил, будто Асгар все-таки предал нас. Лучше бы это было так, чем то, что Велиарес просчитывал наши шаги и ходы наперёд.
Бой был трудным. Огненные всполохи озаряли небо, и темная ночь, вдруг стала ярким полуденным днем. И пусть все длилось недолго, даже уйма жрецов и жриц, новоиспечённых или уже с опытом, они не могли ничего противопоставить первоматери тьмы. Истинная носительницы черной магии, магии Смерти вышла на тропу Вечности, отбирая то, что по праву принадлежало ей и давая передышку простым людям союзникам. Я в их число не входил. Тьма была и моей частью.
* * *
Вывалившись из черного марева, я жадно глотах чистый воздух. В деревне полукровок царил покой, в нос ударили свежесть утра, аромат только испеченных пирожков и молочной каши. Живот громко заурчал, намекая о том, что неплохо бы подкрепиться и вообще вспомнить о своём организме.
– Так и знала, что все станет хуже. – Я не заметил появления Софи. – Присядь, я тебя подлатаю.
Спорить с госпожой Ратовской гиблое дело. На это могла решиться только тёмная богиня. Чем, собственно, всегда и пользовалась. Но лишь тогда, когда Хейли этого не видела, а именно – в те часы, когда мы возвращались во Второе Королевство. То есть сейчас.
Я уже привык к их перебранкам и тому, насколько Софи храбро отстаивает и свою точку зрения, и интересы своих близких.
Вот и теперь, ранее утреннее время не стало исключением.
– Думаешь, раз богиня, так поступаешь верно? Подгоняешь, торопишься… – Софи не боялась силы тьмы. Она отмахивалась от нее, как от назойливой букашки, и неважно, что это было лишь метафорическим сравнением. Потому что тьма, в отличие от любой другой магии, могла ее достать, могла ее связать и покалечить. – Скажи, Райан, на вас напали, не так ли?
– Да, – не стал спорить. Все было очевидно по моему внешнему виду.
– И тебя ничего не смутило? – с прищуром уточнила она.
– Если вы о том, что все ведет к определенной точке, то нет.
Я вздохнул. Все наши зачистки имели конечную цель, привести Велиареса в конкретное место для последней битвы. Загнать его и тех, кто поклоняется культу Безымянного на мертвые земли, те самые, где когда-то были процветающие королевства.
– Проблема в том, Райан, что делай вы это все не так топорно, и не придерживаясь предпочтений вот этой недобогини, то Велиарес не скоро бы принял решение об атаке, и уж тем более не начал подготовку к ловушке. Что вам стоило петлять и выбирать города не…
Софи не успела договорить. Демиург разозлилась ее словам и вздернула непочтительную женщину в воздух, тем самым прерывая мое лечение.
Я не вмешивался. И не потому, что не хотел этого. Нет, я бы первым получил метелкой за свое вмешательство в их перебранку.
– Опять началось, – вздохнул за спиной Коша. – Они когда-нибудь придут к нормальному общению?
– Они? – я хмыкнул и обернулся. – Вряд ли. Им ревность не позволяет.
– Софи, перестань ее провоцировать. – Дракон смотрел поверх моего плеча и обращался к Ратовской.
– Она спешит по вполне понятным причинам. Велиаресу нельзя войти в зенит силы. А это произойдет значительно быстрее, чем мы рассчитывали, потому что он в теле лорда Альгара.
Я повернулся обратно к женщинам и застал невероятный момент.
Метла Софи все-таки достигла желаемого результата: она прошлась по пятой точке тела Хеллы. Раньше, метелку всегда останавливала тьма. А сегодня Софи удалось ею воспользоваться по назначению.
И я успел испугаться, потому что демиург такое прощать была не намерена. Софи начала задыхаться, ее опутал плотный кокон тьмы, и прежде, чем я успел вмешаться, звонкий девичий голос потребовал:
– Достаточно!
Хейли легко, играючи выпустила Софи из захвата демиурга. И теперь зло щурясь смотрела на нас с Кошей.
Кажется, козлами отпущения будем именно мы. Что ж, заслужили, стоило пресекать их ссоры, а не подливать масла в огонь.
– Не тронь госпожу Ратовскую! – как обычно, имени я не услышал. – А вы, – Хейли вновь вернулась к созерцанию нашей парочки, – Райан приведи себя в порядок, Дрейк, проверь границы, мне не спокойно.
Обычно неспокойствие проявлялось в одном – сильнейшем всплеске темной магии. И неудивительно, что я тут же вскочил на ноги, Софи посерьезнела, а богиня попыталась испариться. Естественно, чтобы проверить те самые границы королевства, куда отправляла дракона Хейли, но у нее не вышло.
– Не уходи! – попросила девушка. – Нам пора пересмотреть план.
– И собираться в дорогу? – выгнула бровь богиня.
– Не язви. Ты заслужила тычок от метелки. И будь моя воля, я бы давно тебя ею отходила.
Мне всегда становилось не по себе, когда Хейли так разговаривала с демиургом. Причем не только мне. Софи сжималась в тугую пружину, и была готова к прыжку. Готова к тому, чтобы закрыть собой Хейли, если богине взбредет в голову наказать ту за дерзость.
Но этого не потребовалось. Впрочем, как и всегда.
– Ты еще здесь? – девушка смотрела на дракона. – Элайза и без тебя прекрасно проведет утро. Это приказ, Дрейк.
– Слушаюсь, – прошипел страж не хуже моего василиска и взмахнул крыльями.
– Райан, тебе нужно освежиться и поесть. – непреклонным тоном заявили уже мне. – Я не начну без тебя.
Было в ее голосе что-то такое, что я не решился перечить. Откровенно говоря, такая Хейли пугала всех.
Собранная, серьезная, с тихим голосом, который был в разы громче любого крика. Непостижимый уму эффект голосовых связок и восприятия.
А еще, явно с опозданием понял, что все это время, пока мы с ней учились управлять тьмой, а также я с богиней совершали рейды, Хейли не просто отдыхала, она что-то воплощала в жизнь.
И мне это ой как не понравилось. Ничего хорошего ждать точно не стоило.
* * *
Хейли Сизери
Я не мешала «взрослым» играть в их игры. Строить планы, идти по намеченному пути. Хотели самостоятельно участвовать в зачистке? Прекрасно. Да, поначалу я желала присоединиться. Да, хотела, быть наравне с Таймиа и Райаном. Но потом взвесив все «за» и «против», поняла, что от меня будет толк в анализе и составлении альтернативного плана.
Вряд ли ранее, когда мы только встретились с богиней, я бы подумала, что та начнет меня опекать или относиться ко мне с теплотой. Но увы, чем дольше мы взаимодействовали, тем сильнее она стала напоминать мне Софи. Я даже иногда их путала. Нет, не визуально и не на слух, конечно. Я путала поступки одной и поступки другой. К примеру, меня подкармливала Софи. Всегда заботилась о том, поела ли я вовремя. Что поела, чем запила и не выкинула ли еду вообще. Теперь этим же занималась и Таймиа.
Поэтому, когда я впервые обнаружила корзинку с провизией рядом с местом, где тренировалась.
Благодарила за заботу Софи. Демиург разозлилась и заставила истлеть всю корзину. Откуда ж я могла знать, что ее притащила Таймиа, да еще сама приготовила провизию? Где только кухню нашла и как справилась с готовкой того, чего лично ей никогда не требовалось? Я же сделала себе мысленную пометку, вслух не благодарить того, кого не видишь и трижды проверять на магический след и ауру любые подношения и предметы. Впрочем, этого не потребовалось, до богини дошло, что о ней в таком ключе, даже бы она сама не подумала. Вот еще, готовить смертной пищу и замирать в ожидании, когда богиню похвалят за заботу.
Темная Богиня и забота? Раньше они и рядом не стояли!
А тут… я чувствовала себя подопытным кроликом, очень злым кроликом, на котором Таймиа оттачивала материнские инстинкты. Хотя я лукавила. Я знала, что толкало ее на эти изменения в наших отношениях.
Хотя и не желала поднимать эту тему. Время, когда богиня торчала в моей голове безвылазно прошло.
Сейчас у нее имелась своя голова, а заодно и сознание Мартины, а также ее душа.
Я лишь трижды была свидетелем того, когда Мартина все-таки завладевала рассудком Хеллы. Правда, всего на минуту, и сказать толком ничего не успевала. Однако, я бы и не стала ее слушать.
Когда к нам присоединился Асгар, мои умозаключения крутились в одном течении и чем больше я об этом думала, тем больше понимала, что шагаю в правильном направлении.
Если изначально я могла игнорировать рассказ Мартины, а затем и Хеллы с Эльхором, то сейчас начала понимать, что в этом заключалась моя ошибка.
По той простой причине, что не все сказанное было ложью или исковерканной правдой. Очень многое стоило отделить от эмоциональной части и выудить крупицу истины, и тогда, она складывалась в довольно неприглядную картину.
Во-первых, кровное родство, навязанное мне тремя богами. Каждый из них внес свою лепту в мое рождение, и лишь одна богиня билась за меня до конца.
Вне зависимости от того, что я могла принять магию любого из демиургов, большая часть меня принадлежит родительнице – Таймиа. Звучит ужасно, но ни Ванесса, ни Мартина не имеют отношения к моему рождению. Этого желала Таймиа.
Откуда такие выводы? Все просто. Меня не хотела ни Ванесса, ни Мартина. И если настоящая жрица культа давно была порабощена Велиаресом, которому требовалось подчиненное дитя, а именно девочка, то Мейлеа сделала все, чтобы эта девочка умерла. Увы, не вышло.
Мартина притащила Тельмана в тело моего отца и от него же хотела вновь зачать, как Хеллу, чтобы начать новую жизнь, с чистого листа. Быть счастливой, даже пусть и жизнью паразита. Она не собиралась воевать с Велиаресом, но и подчиняться ему не хотела. Вот почему она пыталась избавиться от меня еще в утробе и прикладывала к этому все силы. Она проиграла, когда Таймиа сумела отвоевать контроль над телом и разумом Ванессы.
А вот тут и вмешалась Мейлеа, чья магия в полной мере пробудилась в Изире Сизери, а заодно и во мне, находящейся в утробе матери. Это не Мартина и не Ванесса гоняла отца по глупым поручениям. Это магия Мейлеа влияла на расколовшееся сознание и в итоге, взяла верх.
Мейлеа хотела, чтобы Ванессу казнили, а вместе с ней умерла бы и я. Потому что ставку богиня делала на моего отца. Но она не учла того, что Изира, даже с блуждающими стихиями не пощадили, и запечатали всех, кто относился к его роду.
И тут-то разгулялся Велиарес.
На самом деле у меня много вопросов на тему, каким образом три бога действуя против друг друга не замечали ловушки, которые сами же расставляли. Одна пропустила момент, когда артефакт рода занял Велиарес, вторая допустила ритуал по замещению души. Это когда Ванесса, а точнее Мартина, пыталась перенести свою душу в свой же плод, а Асгар решил, что она меня вытравливала. По большому счету меня бы и убили, а родилась Мартина, но тут Таймиа не позволила.
Я нужна была ей. Как когда-то была нужна сама Мартина. Дочь Велиареса, рожденная в Теневой Империи мира Драгонария, является и дочерью Таймиа. Я не знаю как она это провернула, но точно знаю для чего – остановить свою сестру.
Потому как идея уничтожать магов Жизни, дабы подпитывать силу Тьмы – идея Мейлеа, которой она щедро поделилась с тем, что осталось от бывшего демиурга Жизни, а заодно пары Таймиа.
Иными словами, в гибели мира Таймиа есть вина Мейлеа, ее сестры. Да, первая превратила свою пару, мужчину, который был предопределен ей вечностью и судьбой, в мага с противоположной силой. То есть был демиург Жизни, стал невероятно сильный маг Смерти. И на этом его изменения не закончились.
Я могу лишь догадываться, зачем Таймиа пошла на это, но уж чего точно не сумела предугадать она сама, что ее сестра, которая в это же время создала свой мир и разругалась со своей парой, вмешается в их отношения и возьмет верх над сознание новоиспеченного мага, а заодно и императора.
Потому как то, что ускользало от меня поначалу, теперь виделось все четче. Две сестры, близнецы, они связаны одним рождением, и эта связь никогда и никуда не исчезнет. Даже, если их пути разойдутся. Одна сможет посещать миры второй. Точно также, как и вторая будет легко разрезать пространство и переходить в мир первой.
Во-вторых, я точно уверена, что перемирие, которое заключили богини – ложное. Они обе лгали мне, но если Таймиа просто недоговаривала, то Мейлеа не сказала и слово правды. Она не хочет спасать свой мир, она все также жаждет уничтожить демиургов с противоположной магией и наконец, стать единственным ребёнком в семье.
Что будет с Кьяресом ее не волнует, как и не волнует то, что станет с его жителями. И это, в свою очередь, не устраивает и меня, и Таймиа. Хотя ей стоило бы возненавидеть всех, кто причастен к гибели ее детища с Велиаресом.
В-третьих, существует то, что значительно упростит возвращение тел и сил демиургов. Это Мартина, ее душа, которая не просто была жертвой Велиара и своего отца уже на этой земле, она заключила с ним сделку. Вот почему на спине Хеллы появилась печать. Она сделала это добровольно, но ее сгубили амбиции. Править миром – вот чего она желала, а потому медленно, но, верно, ставила палки в колеса Велиаресу. Правда, силенок ей все равно не хватало, даже при условии выкачки магии из Таймиа.
И все это я обдумывала во время наших тренировок с богиней и Райаном. Я пыталась понять, что в итоге должна сделать. По факту, я обязана предать огненному столпу две статуи и трех горгон. Там, внутри первоэнергии, Мейлеа вернет себе тело и тела других богов. Вот только я совсем не была уверена, что она поможет Велиаресу и Таймиа. Даже наоборот, она наверняка нарушит данное слово и попытается подчинить магию смерти. А посему, выходило, что в цепочке не хватает несколько звеньев.
Помимо обольщающих горгон и статуй, должен быть кто-то еще, кто шагнет в огненный столп и проконтролирует воссоединение магических сил с их носителями. Причем войдет, не испугавшись происходящего и жара чужеродной магии, а с холодной бесстрастностью и глупой отвагой потребует исполнения мирного соглашения.
По всему выходило, что этим человеком должна быть я. Но имелась еще одна проблема. Велиареса и горгон мы закинем в огонь против их воли. Никакие доводы не помогут убедить эти тварей войти в огненный столп. И Мартина, то, какая она сейчас, также не согласится на подобное. Внутренний протест останется, пусть Таймиа и будет управлять телом Хеллы. Душа-то Мартины только подавлена, а вот желание всем отомстить – останется.
Как-то маловато один против трёх. Я уже научена богиней и точно знаю, что добровольность жертвы в ходе ритуала играет очень важную роль. Если бы Мартина согласилась войти по доброй воле, у нас у всех был шанс пятьдесят на пятьдесят. То есть половина за то, что все обойдется так, как мы хотели, и вторая половина за то, что Мейлеа получит желаемое.
Но и этого мало! Нужен кто-то еще, кто-то, кто будет связан с демиургами точно также, или хотя бы на треть также, как я.
И тут меня осенило! Велиарес покровитель рода Валруа! Они связаны с ним огнем и по логике родством!
Род Валруа ведется от Эльхора! А телом мальчишки владел Велиарес! Плюс еще Таймиа, которая поделилась с Райаном тьмой! Вот почему она согласилась! Вот почему дала ему то, что он просил! Чтобы приблизить его к той связи, что есть у меня с другими богами. Чтобы мы вместе добровольно шагнули в огненный столп. Райан, дав обещание за новую магию, и я, исполняя свою клятву перед двумя сестрами!
Таймиа пыталась уравнять шансы, прекрасно сознавая, что не сумеет уговорить Мартину на добровольную жертву! Дать те самые пятьдесят на пятьдесят, чтобы спасти и себя и наш мир от необоснованной жестокости своей сестры!
И вот главный вопрос, как так вышло, что богиня Жизни имеет настолько паршивый и эгоистичный характер с абсолютно чёрствым сердцем, в то время как Таймиа, хоть и является невероятной колючкой в общении, сохранила теплоту души?
В эту ночь я не могла спать нормально. Я знала, что Таймиа и Райан отправляются на зачистку территорий, причем охватят намного больше оговоренного, чтобы приблизить день икс.
Но также я отлично понимала, что Велиарес, поработивший тело лорда Альгара, сидеть сложа руки не станет. А значит, обязательно начнет наступление! И каким оно будет, никому, кроме него неизвестно. Что он там нам уготовит, пока мы совершим всю зачистку? Неясно и тревожно.
Я размышляла полночи. Мне казалось, что я упускаю две важные вещи. И это не давало мне покоя.
Я думала о мастере. Вспоминала все, чему он меня учил и никак не могла поверить, что такой сильный духом мужчина, пал на милость монстра. Мне казалось важным подтвердить свою догадку, которая состояла в том, что его душа все еще находится в теле, а не была полностью изгнана за Грань. Примерно тоже самое, что сейчас происходило с Мартиной. Она была заперта в теле Хеллы, но при этом не имела права им управлять или вернуться на Грань.
И если это так, значит, нельзя уничтожать тело мастера, потому что тогда, лишившись своей физической оболочки, душа отправится по тропе вечности на перерождение. А мне бы хотелось сохранить архимага. На самом деле это был голый расчет. С одной стороны, если мы выиграем главную в наших жизнях битву, кто-то должен будет восстанавливать все, что останется от мира. Архимага уважали и любили, Он все-таки ректор единственной в своём роде академии. И было бы правильно если бы он им остался.
С другой стороны, мне было за что благодарить лорда Альгара. Он сохранил статуи. Он сохранил жизнь Дрейка, и дал мне шанс учиться в академии. Случайно или нет, но его вмешательство в мою жизнь и привело к тому, что я обрела друзей, сумела правильно расставить приоритеты и теперь, когда судьба распорядилась моей магией и новой личностью, я часто мысленно воскрешала в голове образ мастера, который утверждал, что умерев однажды, в мир придет иной человек. Он будет не старым скитальцем, а целеустремлённым. Он будет точно знать, чего хочет от этой жизни и понимать, как действовать с теми, кто, кроме того, как сесть на шею, ничего не могут.
Это были его слова мне во время тренировок с блуждающими стихиями.
Я тогда плохо соображала, как кроме радости и счастья, от того, что человек все-таки воскрес, он может испытывать неприязнь по отношению к тем, кому всегда помогал и по-своему любил. Куда денется эта любовь и жалость? Доброе отношение? Да вот, теперь понимаю. Элайза с Асакуро наглядный пример.
А потому я все-таки решилась на ритуал призыва и создала портал на поляну. Я еще сомневалась, чью душу стоит призвать из двух несчастных детей, чьими телами распоряжаются чужие люди, но в итоге остановила свой выбор на Хелле.
Я не планировала сама ступать на Грань, но в очередной раз не рассчитала сил и вместо того, что подчерпнуть своим серпом душу ребенка, вытолкнула свою из тела.
Мне хватило мозгов не испугаться и не прерывать ритуал. Хотя я могла это сделать. У нас уже были тренировки с Таймиа, правда, ни разу не увенчавшиеся успехом по той причине, что богиня обрывала ритуал, не желая пускать меня на Грань. Она была моей страховкой, которой сейчас я не имела.
Удивительно то, что с Хеллой мы встретились не на самой Грани, а словно в ее предбаннике или коридоре, который вёл по двум дорогам – обратно в мир и туда, где живым людям нет места.
– Я могу ответить на три вопроса, – сразу предупредила она, – у тебя что-то не так пошло. Не могу объяснить, но больше трех ответов, точно дать не смогу. Ты не услышишь ответа.
Я облегчённо выдохнула, потому что боялась, что Хелла сможет дать лишь один ответ, так как мой ритуал был неправильно проведенным. К сожалению, мне не хватало опыта и подстраховщика. Им, конечно, мог быть Коша, но учитывая то, что в последние месяцы наши отношения сильно охладели, мне не хотелось его звать. Он бы поставил на уши весь дом, чего мне совершенно не было нужно. А вообще, лучшим компаньоном после Таймиа, мог быть Райан, как и я для него.
– Душа лорда Альгара де Арриана на Грани? – подбирая слова, спросила я.
– Нет, – незамедлительно ответила девочка.
– Связь Мартины и Велиареса все еще прочная? – этот вопрос пришёл на ум мне только сейчас. И то, от возникшей идеи в голове! Откровенно говоря, меня будто молния ударила.
Мало того, честный ответ могли дать только умершие, которым эта связь видна. Иначе Хелла не смогла так легко отсоединить нити Асгара от меня, когда я была на Грани, она бы их просто не увидела, не обладай такой возможностью!
– Да, если ты говоришь об обратном призыве. И он, и она могут позвать друг друга и не смогут этому зову противиться.
Я сжала кулаки, вот то, что не давало мне покоя и вот он мой шанс на быструю победу над Велиаресом! А значит, и третий вопрос.
– Будет ли действительной магическая дуэль с душой?
Мне показалось или в глазах девочки появились слезы? Неважно. Я тряхнула головой, дожидаясь ответа.
– Ты рискнешь всем, ради призрачной победы? – вдруг спросила Хелла и тут же ответила: – Да, он будет действительным. В случае проигрыша Мартины, клятва обяжет ее выполнить условия победившей стороны.
– Спасибо, – успела произнести я, пока не почувствовала рывок и не оказалась в своем теле.
Что ж, у меня было время подумать над тем, как осуществить задуманное.
Я вернулась в дом, привела себя в порядок и вышла встречать Райана и Таймиа на двор.
Мне не понравилось то, что я увидела. Как и не понравились разговоры Софи и богини.
Поступки второй явно говорили о ревности, которая пропитывала Таймиа. И теперь я была полностью уверена в своих догадках. Она ревнует, потому что считает, что Софи отнимает ее дитя. Называясь названной матушкой, и относясь ко мне, как к своей дочери, госпожа Ратовская очень рискует прогневать богиню настолько, что та сорвется.
Забавно, почему у Таймиа не сошлись отношения с Мартиной, раз она так умеет выражать свои чувства. По глупому, конечно, но как умеет.
Я как в воду глядела. Софи треснула ожившую статую по ягодицам. Причём явно со всех сил, а такой удар не каждый мужчина выдержит. Но статуя на то и статуя, и демон с тем, что по идее, тело- то живо. Внутри него темная богиня, что дает этому самому телу неуязвимость.
А вот гордость Таймиа такой защиты не имела.
– Достаточно! – развеивая магию наставницы, крикнула я.
Удивительно насколько послушной стала тьма! Как она ко мне ластилась и с какой легкостью выполняла мои команды. Вот бы еще не перерасходовала энергию, а выплескивалась в нужном количестве. Черный туман игриво пощекотал мне пятки. Я нахмурилась и сжала кулаки.
– Таймиа, не тронь госпожу Ратовскую! – грозно потребовала я и обернулась к Стражу и лорду Валруа.
– А вы, Райан приведи себя в порядок, Дрейк, проверь границы, мне не спокойно.
Мужчина весь подобрался, его лицо стало непроницаемой маской. Будто мои слова – это удар в спину.
Вообще, так оно и было, потому что я соврала, чтобы спровадить стража.
И чуть не упустила тот момент, когда богиня решила заменить дракона.
– Не уходи! – холодно выдохнула, точно зная, что на нее не подействует крик, а вот мороз в голосе да уверенность в своем праве приказывать – да. – Нам пора пересмотреть план.
– И собираться в дорогу? – выгнула бровь Таймиа.
– Не язви. Ты заслужила тычок от метелки. И будь моя воля, я бы давно тебя ею отходила.
По лицу ожившей статуи пошла рябь. Я видела, что Таймиа сдерживается. Ей хочется и мне наперекор сделать, и ей любопытно с чего я так с ней говорю, да еще выгораживаю Софи, которая к моему рождению отношения не имеет, в отличие от Таймиа. Да, я банально сыграла на ревности, специально упомянув пропущенный удар от госпожи Ратовской.
– Ты еще здесь? – я грозно посмотрела на Дрейка. Мое раздражение касательно его поведения никуда не делось. – Элайза и без тебя прекрасно проведет утро. Это приказ, Дрейк.
– Слушаюсь, – прошипел страж.
За что тут же получил от меня мысленную оплеуху и стойкое обещание, что по возвращению, я ему хвост трубочкой сверну.
– Прости, Хейли, – также мысленно ответил Дрейк. – Но мне так тяжело быть вдали от…
– Она еще не родилась, так что привязки еще нет, – строго прервала его оправдания. – Все в твоей голове. И ты боишься того, что я больше не желаю сближаться с Элайзой и Асакуро, а те в свою очередь, повлияют на решение Вейры.
– Да, – не стал отпираться дракон.
– Ты забыл, что их жизни принадлежат мне. – Спокойно ответила ему. – Подумай об этом, и о том, как смотрится твое унижение в моих глазах.
И оборвав ментальное общение, сфокусировала взгляд на лорде Валруа.
– Райан, тебе нужно освежиться и поесть. – Мягко, но непреклонно заявила ему и тут же пообещала.
– Я не начну без тебя.
