Эпилог
Через беспамятство донеслись запахи сожжённой земли и дерева, едкие ноты горевшего пластика и чадящей дымом резины.
Холод сковал спину, лишив ее всякой чувствительности, но я не спешил двинуться или даже открыть глаза, внимательно прислушиваясь к своему телу. Для начала – попытка шевельнуть пальцами ног: ощутить подошву ботинок, сжать и разжать. Ноги целы. Осторожное движение пальцами отозвалось холодком на коже. Руки тоже целы, и даже все пальцы на месте. Поразительное везение для того, кто уцелел под последим «приветом» природного князя.
Как это было – сложно сказать. Вон, в интернетах тоже нет видеозаписей техник ранга «виртуоз», а свидетели обычно молчаливы и не спешат делиться впечатлениями. Это было страшно – равно как и то, что Черниговский в один момент просто шагнул в особо черную тень, чтобы швырнуть что-то убийственное и исчезнуть. Место битвы осталось без победителя. Хотя если скурпулезно просчитать загаданные цели и выполненные пункты, то мы в немалом плюсе, господа.
Теперь можно с торжеством открыть глаза и взглянуть на серое небо, полное крошечных снежинок.
Согретые жаром, шедшим от мертвой земли, снежинки таяли на подлете и падали на щеки и лоб мелкими каплями воды. Падали они и на ворот серого пальто, чтобы тут же заиндеветь под порывами холодного ветра.
– Он очнулся! – Донеслось заполошное глуховато через высокую ноту, звучавшую в голове.
Сколько проигравших и победителей вот так смотрело на небо? И только улыбка отличала победителя.
– А я говорила, давайте добьем, пока тихо лежит. – Где-то рядом нервно отреагировала на мою улыбку Инка.
Над головой головой показалось лицо Артема.
– Нам бы отступить, – склонился он надо мной. – Идти можешь?
– Где Ника? – Спросил я в ответ.
– Я здесь, – ворохнулись под головой теплые коленки, а сверху на меня посмотрели тревожные глаза невесты. – Голова не кружится? Не тошнит?
– Это я тебя должен был спасать, – ворчливо принялся я подниматься, игнорируя возмущение и попытки удержать меня за плечи.
– Куда! А ну лежи тихо! Сейчас в больницу поедем.
– Это ты лежи тихо, сейчас поедем в больницу. – возмутился уже в голос, осторожно убирая ее руки с плеч, поворачиваясь в движении, чтобы присесть рядом и с силой обнять.
Огляделся, отметив целых и живых Инку, Го Дейю и Артема в одной футболке и брюках, с перебинтованной и прижатой к груди рукой. Выглядел мой друг неважно – сероватая кожа лица, широкие пластыри по всему телу, зацепленные наспех поверх запекшихся ран на коже. Ботинок не было, но холод на нем всегда слабо сказывался. Сказался кризис одежды – не мультяшный супергерой, что поделать: габариты второй формы легко рвут любую тряпку, а карманов в медвежьей шкуре как-то не предусмотрено.
За спиной Артем работали на холостом ходу наши машины, перегнанные поближе к месту боя.
– Где Федор? – не нашел я брата.
– Ушел переходом в Румынию. Вместе с князем Виидом.
Что-то Федор говорил по этому поводу… Вроде как, если станет выгорать одна защита за другой – вмешается его покровитель. Я думал, через свиту. Оказалось, способен прибыть лично.
Но если бы этого не было – брата я бы с собой брать не стал, равно как и подвергать опасности. Он, в общем-то, должен был улететь вместе с Никой, но раз не сложилось…
– А этот что тут тогда делает? – Приняв к сведению, заметил я стоявшего за Никой одного из лысых свитских Федора.
– Теперь он охраняет Нику. – Сухо пояснил Артем. – Навсегда.
А невеста, смутившись, отвернулась.
– Что тут вообще происходило? – Потер я занывшую от движения шею.
– Черниговский сбежал, – был друг весьма мрачен.
После чего отвернулся и направился к нашей машине. Некоторые вопросы ему хотелось решать сразу, не откладывая на потом. Хотя еще половиной часа желалось просто жить.
– Так. – Задержал я на равнодушном лысом свой взгляд. – Если у меня будут лысые дети, я его грохну.
– Все дети рождаются лысыми! – Задохнувшись от возмущения, произнесла моя девушка.
– А я о чем. – Принялся я подниматься и помог с этим Нике.
Лысый совершенно индифферентно отнесся к моим комментариям и тут же встал чуть позади и по левую руку от девушки.
– И ждать девять месяцев я не буду. – Оценил я мрачно его маневры.
После чего махнул рукой на неловкие комментарии о том, что «Веня хороший» и вообще «нам сейчас пригодится любая помощь», и направился за Артемом. Следовало уточнить детали.
С дороги посторонились Го Дейю и Инка, завороженно наблюдавшие за нашей перепалкой.
Разве что китаянка негромко отметила, что за нами пристально смотрят, указав на край перепаханного поля. В том направлении обнаружился княжич Мстиславский, то ли не желавший пачкать безукоризненный облик попыткой прошагать через месиво, в которое постепенно обращалась земля под таявшим снегом. То ли вполне довольный своей позицией наблюдателя.
– Давно стоит? – Чуть задержался я.
Го Дейю неопределенно пожала плечами.
– Ника, – обратился я к девушке и указал на Мстиславского. – Этот человек поклялся забрать тебя и целой доставить в Москву. Если не сдержит клятву, ему придется весьма скверно.
Будем думать, что явился он именно за этим.
– Его проблемы, – равнодушно отметила невеста, так же направившись к машинам. – Я тебя больше одного не оставлю.
Последствия такого решения были вполне банальны – в Москву мы направились на самолете с гербом Мстиславских, а место второго пилота занял сам Иван Семенович. Крайне удобно с точки зрения безопасности – можно не опасаться «случайных срабатываний» средств ПВО и прочих воздушных неприятностей. Свита же владельца отправилась в столицу грузовым вертолетом – чтобы спешно доставить раненных и кости. Впрочем, это уже их хлопоты – Ника добилась стабильности состояния освобожденных пленников, а для полного исцеления у могущественного рода найдутся свои люди.
Салон личного «Эбраера», выполненный под пятнадцать весьма комфортабельных мест, обладал кроме всего прочего полноформатной постелью – для отдыха уставшей и не спавшей двое суток Ники. До того подали поздний завтрак, и разморенная от еды и усталости девушка задремала прямо в кресле… В этой связи, иных присутствующих просили не шуметь – равно как и мы с Артемом, отсевшие подальше, вели беседы негромким голосом.
– Я не совсем понимаю твоего спокойствия, – размеренным голосом начал Шуйский, поглядывая в иллюминатор на проплывающие внизу пейзажи, слегка обезличенные первым снегом.
Ему, как и всем нам, предоставили новые одежды – и теперь на его широких плечах был серый, однотонный и чуть растянутый свитер вместе с широкими брюками максимального размера, который удалось отыскать. У меня же пострадало только пальто, которое в самолете было без необходимости, поэтому я все еще оставался в собственном костюме.
– Как я должен себя вести? – Чуть устало прикрыл я глаза.
– Например, как я. Сообщить родным, что началась война.
– Мои родные уже два месяца на военном положении. Мало что изменится, кроме дополнительной тревоги и лишнего страха.
– Это недостаточно. Ты хоть понимаешь, что он будет мстить? Он остался в живых, и все начнется еще раз, и он уже будет не один.
– Я и не собирался его убивать. – Пожал я плечами. – Сбежал – и демон с ним. Так бы пришлось отпускать специально.
Но пару клятв было бы взять неплохо, под угрозой смерти… Но что получилось, то получилось.
– Шутишь? – Фыркнул Шуйский.
– Отнюдь. Он мне кучу денег должен. Сдохнет раньше времени – кто вернет? – Скупо и практично выразил я свою точку зрения.
– Знаешь, ты был весьма убедителен в своей попытке его убить. – Все же слегка эмоционально завелся Артем. – Я бы сказал, ты почти добился успеха. И никакой такой бережливости я отчего-то не наблюдал!
– Тише, – примирительно повел я ладонью. – Разбудишь, – с тревогой покосился я на дальний конец салона.
– Извини. – Поумерил он тон.
– Любой план ведет к битве против главного злодея. – Поделился я с ним. – До этого обычно следуют приспешники и злодеи мельче. Но это ведь в сказках. В нашей жизни все приспешники при исполнении, а злодеи что их возглавляют, обычно просто выполняют приказ. Эта встреча была нужна, чтобы за нами не гонялась полиция и перестали рассылать розыскные листы. Все сразу стало уровнем выше. Закончится там же.
– Был роскошный шанс завершить все разом уже сейчас! – Раздраженно дернул Артем плечом.
Не зло и без укора – просто сопереживая за исход битвы вместе со мной. Вернее, пытаясь разобраться – отчего равнодушен я к этому сам.
– Шанс, который запорол бы мне ты или Федор. А может, вмешался бы Мстиславский. А может, упал бы метеорит. – Чуть поморщившись от вновь возникшей боли в затылке, я вновь прикрыл глаза и отклонился к креслу. – Помнишь, что я тебе говорил про талант Ники?
– Чушь это все, – категорично произнес Шуйский то, что раньше выражал крайне деликатно. – Невозможно сломать еще несбывшееся!
– Тем не менее, по возвращению девушки я настолько сильно возжелал смерти Черниговского и имел к тому все шансы, что он все равно сбежал. – возразил я, не открывая очи. – Всего лишь знание о таланте и использование его в собственных интересах. Хочу одно – происходит совершенно противоположное.
Удержали бы ее у вертолета – стало бы лучше. Но как удержать неудерживаемое…
– У тебя так с восьмого класса.
– Все, что я хотел взорвать – всегда взрывалось! – Наставительно поднял я палец ввысь.
– Лучше бы Черниговский был бы мертв, – недовольно проворчал Артем.
– Хочешь, попросим Нику постоять рядом и крайне тщательно спланируем, как сохранить ему жизнь? – Приоткрыв глаза, покосился я на Шуйского. – Как думаешь, он свернет себе голову сам, поскользнувшись на мокром полу, или кто-то другой разрушит все плоды наших с тобой усилий?
– Федор сказал, когда уходил, что найдутся те, кто его сожрет. – Задумавшись, пробормотал Шуйский.
Еще одна причина, отчего не остался – значит, все действительно будет хорошо. Или это мера доверия? Или собственные обязательства перед тем, что пришел его забирать? Дозвонюсь – узнаю.
– Может, так, – пожал я плечами. – Не собираюсь ничего планировать, пока нахожусь с Никой на одном самолете. И тебе не советую.
– Как-то мистикой попахивает, – уже обеспокоенно, без тени насмешки, произнес Артем.
– Это говорит мне медведь-оборотень, – прокомментировал я.
– Ты рассказал ей о таланте? – Хмурился друг.
– Иногда человеку не стоит знать о том, что принесет только лишние печали. Я же не говорю ей, что уже женат.
– Послушай… Что?! – Изумленно посмотрел Артем.
Ну хоть скользкая тема перестала его интересовать. Неровен час, набредет на мысль, что рядом с Никой могут запланировать что-нибудь хорошее персонально для них…
– Да на Белевской Лене, помнишь такую?
– Погоди, но как так-то…
– На другой комплект документов, еще год назад. Она ведь давно совершеннолетняя. Я думал, у нас все серьезно… – Вздохнул я чуть разочарованно.
– Она знает?
– А ты часто заглядываешь в страничку своего паспорта о семейном положении?
– Нет, зачем?..
Затем резким движением выудил собственный паспорт, удостоверился, что все еще холост, и уже медленнее положил его обратно.
– Лена тоже не заглядывала.
– Постой, это она сейчас жена самого разыскиваемого преступника в империи? – Озадаченно наклонил голову Артем.
– Неловко получилось. – Потянулся я к затылку рукой, чтобы почесать.
Но голова все еще ощущалась довольно болезненно. Крепко меня приложило.
– Ее же теперь тоже могут похитить, отыграться на ней.
– Да не, у нее будущий муж из Юсуповых. – Успокаивающе повел я рукой. – Сильный, влиятельный клан… Что ты так смотришь? Дам я ей развод, пусть строит себе свое счастье!
На словах о счастье Артем чуть понурился, не скрывая разочарование.
Там, в конце пути, его ждала Вера и крайне тяжелые вопросы, которые не хотелось задавать. Потому что ответы уже практически ясны.
– Слушай, ну у вас с Верой ведь все не так серьёзно, как могло было быть. Ты ж ее обнаженной на себе не катал?
Артем тут же изобразил возмущение самой постановкой вопроса, но зрачки слегка расширились – буквально на мгновение.
– Нет, разумеется! И вообще, что за глупые фантазии?! – произнес он, слегка розовея щеками.
А то я не знаю, почему его класс на выпускном в лесу клещей наловил, кроме самого Артема и еще одной девушки.
Увы, но любовь оказалась в чине майора внутренней безопасности и на десяток лет старше – и с этим пришлось смириться после выпускного… Не везет…
– Может быть, она и не виновата, – попытался озвучить я призрачные шансы.
– Так! Никаких рассуждений на одном с Никой самолете, – пресек он. – Пойду для верности к Аймаре кадриться. – Решительно поднялся он с места. – Исключительно для пользы дела, раз такая возможность, – поведал он мне деловито до того, как подхватить с ближнего к нам крепления столика неоткрытую бутылку вина и бокалы.
Ну-ну. Только рукой махнул на него, внутренне благословляя. Посидел пару минут, глядя на отчего-то захромавшего Артема, жалостливо прижавшего руку к груди (которой он тут чуть подголовники кресел не ломал), которому Инка тут же определила место на широком диванчике, присев рядом. Повод для распития искать не стали – не алкоголики же, потому без комментариев наполнили бокалы и принялись тихонько меня ругать. Это почему-то сближает людей…
Я же направился к Нике – посмотреть, как она спит. Ну и чтобы этих не слушать – пусть Артем меня вроде как защищает, но стиль «и не такой он дурак» все-таки не особо приятен.
– Привет, – отчего-то открыла глаза невеста.
Хотя я очень тихо присел на краешек постели. Но край моей одежды был тотчас сжат маленьким кулачком правой руки – будто сбегу.
Я поправил одеяло и недовольно покосился на лысого охранника, сурово сверлившего меня взглядом с ближнего кресла. Интересно, из самолета Мстиславских когда-нибудь падали люди?
– Не смотри на него так, он желает добра, – попросила Ника, потянув за полу пиджака. – Хоть кому-нибудь. Он хочет снова быть человеком и делать поступки. – Сонно, но торопливо и уже просыпаясь, произнесла она.
– Поступки бывают разные.
– Но человеком делают только добрые. Оставь его! – С жаром добавила невеста.
– Пусть так, – вздохнув, не стал я спорить. – Посмотрим на поведение. Как себя чувствуешь?
– Поспала. Хорошо.
– Час до Москвы. Твою маму и сестру охраняют уже пятый день. Отец под надежной защитой шести «виртуозов». Все будет хорошо.
– Они до сих пор пьют? – Изумилась Ника.
– Серьезный вопрос решается. – Пожал я плечами. – Телефоны выключены. Свите запрещено беспокоить. Но сегодня-завтра, думаю, узнают.
– И все закончится? – Пискнула девушка, словно боясь спросить.
– Не сразу, но в пятницу у князей большой сход. – Поделился я информацией. – Повод другой, но повестка точно изменится. Там все решится.
– А люди Аймара? – Невольно перебирала Ника неприятности.
– А вон, – покосился я на салон самолета, где Артем рассказывал Инке, как я практически устроил, а потом раскрыл мятеж в его княжестве и скрылся в Москве.
Мол, его отец даже высший орден мне выписал, чтобы в глаза мои бесстыжие при вручении посмотреть, а этот подлец так и не явился…
Зато за всеми этими откровениями почти выпитая бутылка незаметно обновилась на новую быстрым движением рук. Инка слушала внимательно, слегка смеялась в нужных местах и продолжала пить, удерживая бокал левой – украшенной браслетом-противоядием – рукой. Ей было весело и легко на душе даже без алкоголя – ведь браслет стирал влияние этанола. Правда, Федор его вырубил вместе с остальными своими поделками, и смех становился все заливистей и громче…
– Нас спасет только свадьба, – задумчиво произнесла Ника.
Я с уважением посмотрел на невесту.
– Что? Общаюсь с мудрыми людьми, – зарделась она. – Кстати, что ты пообещал Го Дейю? Я так и не поняла.
– Пашку в мужья.
– А он согласен? – Осторожно уточнила она.
Что за мелочи у всех на уме?
– Борецким придется многое отстраивать заново. Думаю, он не откажется от верной и сильной супруги, у которой кроме него никого нет. Она сделает его великим.
– А она справится? – С сомнением посмотрела Ника вглубь салона, где дремала Го Дейю, завернувшись в Пашкино пальто.
– Любая жена может сделать мужа великим, – пожал я плечами. – Просто женщины рода Го занимаются этим профессионально.
– Максим, – приперся чуть пьяный Артем, и виновато покосившись на Нику, заговорщическим шепотом произнес. – Ты не мог бы прогуляться на пару часов?
– Олух, это самолет!
– А… Да? – Разочарованно повел он глазами вокруг, вздохнул и потопал обратно.
В сторону Инки, которая уже отключилась и спала, откинувшись на спинку дивана, приоткрыв рот и пустив слюнку.
Вот что бывает, когда люди безоглядно доверяют чужим артефактам. Ну и нажираются четырьмя бутылками вина на двоих.
– Правда, она милая? – Завороженно спросил Артем, остановившись.
Инка слегка всхрапнула.
– Ты вон тоже на кресло устраивайся, поспи, – посоветовал я ему.
– Нет, – нахмурился Артем, словно что-то вспомнив, слегка качнулся и упрямо произнес. – Никакого планирования сна! Особенно с Никой на борту! Я сейчас сяду на кресло и буду бодрствовать! До конца полета!
Присел он с этими словами в кресло и тут же отрубился.
– Это он о чем? – Осторожно поинтересовалась Ника.
– Кто же знает, что у пьяного на языке? – Поправил я ей одеяло. – Спи.
Присел у окошка, оглядел сонное царство на борту и налил себе минералки, попивая ее мелкими глотками под созерцание необъятных просторов в иллюминаторе.
А затем занялся тем, чем коротал время всякий раз, когда Ника была рядом.
Тщательными и крайне детализированными планами, как уничтожить этот мир. Планами, которые уже были запущены.
И пусть нам всем повезет.
