Глава 12-1

После того, как мой десяток вернулся из маркировочного рейда, нас стали ставить в дежурство на стены, как всех — по расписанию. Так что мне, можно сказать, повезло: увидел своими глазами, как к Сим подходит экспедиционный корпус генерала Кристиана. Точнее, не столько подходит, сколько подъезжает. На супер-рейд в один конец не пожалели лошадей. Кстати, будь корпус сформирован не из Рубежников, а из гвардейцев – его точно наименовали бы армией. Точнее даже “армией вторжения” — ни один нормальный король не послал бы такую силу на убой во имя безопасности человечества. Вот свои земли расширить вдвое-втрое – куда как более рациональная цель! Наверное, оттого Войско Рубежа и продолжало существовать: мы могли то, что не мог никто другой… Стоп. Я сказал “мы”? Чёрт. Ладно, проехали.

Корпус на марше выглядел как во много раз увеличенный караван. Ну… логично, что сказать: если есть отработанная формация, почему бы её не придерживаться, вместо того, чтобы изобретать велосипед? Наблюдая за эволюциями конной колонны и её охранения по мере приближения, я понял, почему ещё Кристиан решил провести своих людей мимо застав. Не только попрощаться и поднять боевой дух остающихся, но ещё и учения. Банальная и безопасная (ввиду стен укреппунктов и относительно неглубоко войдя в Шрам) тренировка смены ордера его собственной армии вторжения. Ну там развёртывания в боевые порядки и опять свёртывания в походный строй, а так же отработка стоянок в чистом поле. Даже мутантам требовался отдых, что говорить о тех, кто изменённым ещё не стал? Кстати, о мутантах.

Пока корпус маневрировал, перестраиваясь перед заставой, я хорошо успел рассмотреть отдельных его представителей. Не только я, разумеется — на восточную галерею периметра набились все, кто хоть как-то мог обосновать своё нахождение на стене. А тем, кому места не хватило, пересказывали о происходящем голосом. Кое-кто даже охрип: перекрикиваться пришлось пару часов к ряду. Три с лишним тысячи человек можно заставить действовать слаженно, словно единый организм. Но вот добиться ещё и быстроты от этих манёвров – совсем другой уровень сложности. Кроме того, пока шло развёртывание, то тут, то там вспыхивали короткие схватки с заглянувшими на огонёк и капитально так охреневшими от происходящего тварями. Что тоже не облегчало процесс и вносило свою долю хаоса.

До того, как закончилось развёртывание, я смог разглядеть массу занятных деталей. Отца, например, я разглядел ещё на подходе: сложно было не заметить гиганта на коне размерами подстать. Выделялись размерами также и другие сильно изменённые Тьмой Рубежники, особенно те, что вернулись из первого похода на центр Шрама. Узнал я среди них и спутников генерала, виденных мною в Нессарии.

Интересно: во время службы на заставе Сим я успел привыкнуть, что большинство соратников одевается единообразно, используя элементы общевойскового комплекта формы и брони, и вооружено так же. Только несколько человек выделялись, в основном сержанты-специалисты, которым из-за работы, скажем, в мастерских, несподручно было пользоваться нагрудниками, а степень боеготовности поддерживать было надо. Тогда в ход шли кольчуги, пики заменялись на что-то более удобное при обороне в помещениях на случай прорыва – ну и так далее. Пару раз я видел Басса в броне – облегчённом подобии рыцарских лат. Обычно он их, правда, не носил, отличаясь от рядовых только нарукавными знаками. А Фомоза так и вообще не использовал ни одной не-типовой шмотки. Лейт и его заскоки…

Солдаты, сержанты и офицеры экспедиционного корпуса были снаряжены разнородно, кто во что горазд. Точнее, кому в чём удобно. Каждый нёс по два-три оружия только на себе, обычно совмещая тот или иной тип копья и лук. Многие не брезговали стальными блинами щитов. Только бедные лошадки были без защиты — сказывалась пехотная специфика службы. Впрочем, иные “бедные лошадки” могли закусить болотным секачом: в какой-то момент Кристиан подъехал совсем близко к стене, и я смог оценить его скакуна. Особо меня впечатлили сорокасантиметровые клыки, торчащие из-под верхней губы осёдланной твари. Твари, которая безропотно исполняла приказы более сильной твари, её оседлавшей.

Нет, у меня не чесались руки разрядить ручную баллисту по генералу. И не потому даже, что меня самого после такого шага просто растерзают сослуживцы — а потому, что бестолку. Он просто выдернет из себя дротик и заменит пробитую броню, я уже видел, на что способен его организм. Разве что в глазницу стрелять почти в упор, чтобы мозг с гарантией разрушить? Но незаметно этого никак не сделать, а заметит – просто увернётся…

— Разведчики -- оставить посты, собраться на привратной площадке. Приказ капитана, – вестовой, убедившись, что его услышали, энергично махнул рукой – мол, пошевеливайтесь! И побежал по галерее дальше: я без особого напряжения услышал, как он кричит нашим соседям, передавая тот же приказ. Ну да, смысл держать стены, если для изменённых вне их куда более привлекательная из-за размеров и запахов цель.

– Генерал, поди, будет нам речь толкать? – вполголоса осведомился у меня Баюн. Забавный выверт судьбы: зимой именно мне приходилось чуть что теребить с вопросами кого-нибудь из зарубежников, чтобы те объяснили происходящее или дали совет. А теперь десяток всё чаще обращался с вопросами уже ко мне – обычно именно через Баюна. Говорливый разведчик “десятка разведчиков”, после того как Филин пошёл на повышение, окончательно занял при мне место этакого адьютанта. А кое-кто из моих рядовых, забывшись, иногда называл меня старшим.

– Будет, – перед пока ещё закрытыми воротами на глазах скапливались солдаты. Ступив на лестницу, я кинул взгляд за парапет: подошедшие первыми Рубежники строились ровными квадратами перед крепостью, а арьергард ещё только подтягивался к стенам заставы. – А потом, если кто знакомый среди уходящих есть – можно будет лично… попрощаться.

– То добре, то по-людски, – прогудел двигающийся за мной Косточка. Не только им завладела торжественная мрачность момента: личный состав укреппункта Сим был на удивление тих и серьёзен. Бассу даже не пришлось орать, чтобы все услышали:

– Выходим и строимся в три шеренги, – капитану явно хотелось добавить что-то вроде “и только попробуйте опозорить меня или заставу”. Но сумел себя перебороть и промолчать. Офицером кэп был не лучшим, но он всё-таки им был, а не просто носил на рукаве эмблему.

К чему я так до конца и не привык после попадания, так это к своему теперешнему не самому высокому росту. Особенно хорошо разница чувствовалась среди Рубежников: в профессиональные наёмники выбивались только хорошие бойцы, а в мире меча и магии таковыми куда проще было стать форменным бугаям, чем людям среднего сложения. В принципе, проблем это не создавало – не считая “приключения” с тринадцатым десятком в первый день на заставе. Но вот реально порадовался своему росту я только сегодня.

Может, спрятаться от генерала Кристиана за чужими спинами было глупо и по-детски, но я всё же решил, что бережёного Свет бережёт. Папочка Арна уже неоднократно доказал, что в деле причинения неприятностей младшему сыну не остановится ни перед чем. Шутка ли – довёл моего предшественника до магического самоубийства! Причем удаленно, одним письмом. Да и мне конкретно так подгадил: попав на заставу, я не цветочки тут, знаете ли, нюхал. Один маркировочный рейд чего стоил. Так что давать лишнюю возможность сделать себе плохо я был не намерен.

– Смииирнаа!!! – откуда-то слева заорал Фомоза, и я вместе со всеми автоматом встал по стойке.

– Вольно, – а вот Кристиану голос повышать было не надо. Ч-чёрт, хорошо что встал назад: меня натурально передёрнуло, едва я услышав знакомый тембр.

Пришлось приложить усилие, чтобы разжать кулаки и зубы: и хотел бы сказать, что это ненависть – единственное, что осталось во мне от личности того Арна, но нет. Я и сам был готов прикончить тварь, из-за которой мне пришлось “добровольно” и в одиночку, оставив всех дорогих мне разумных, залезть так далеко в Шрам, как я никогда не рисковал влезать, даже будучи республиканским Охотником. Одна короткая, буквально пять минут, встреча – и все усилия по обеспечению собственной безопасности и достойного места в жизни, все немалые и добытые с риском для жизни достижения за несколько лет спущены в унитаз! Ох, надеюсь, что родственника со второго раза всё-таки сожрут. Он ведь так старается – почему бы Шраму не пойти на встречу?..

– Товарищи, – генерал заговорил, и мгновенно пала тишина. Не знаю, как выстроенные напротив нас солдаты и офицеры экспедиционного корпуса – видно мне было плохо, а вот личный состав Сим ловил каждое слово Кристиана, совсем не фигурально затаив дыхание. – Вы все знаете, куда и зачем я веду экспедиционный корпус. Столетия порождения Шрама давят на человечество. Занесенный топор в руках слепого и безумного палача, раз в несколько десятилетий наносит удар – и единственный щит, то, что защищает нашу цивилизацию от гибели – мы, Войско Рубежа.

Ассоциативный ряд просто на пять с плюсом: палач-обезглавливание-Горловина. Что угодно могу думать о родственничке, но политик он если и хуже, чем воин, то ненамного. Как давит-то на ассоциации, аж заслушаться можно. Даже на землян, уверен, произвело бы впечатление – а местную публику это интуитивное подобие пресловутого расхваленного нейро-лингвистического программирования просто завораживает.

– Мы идём к центру Шрама для того, чтобы освободить наших потомков от оков судьбы, – продолжал вещать Кристиан. – Я не оговорился: именно мы. Я знаю, что вы чувствуете: гордость, надежду – и скорбь. Многие из вас тоже хотели бы занять место в одном строю со мной…

Вот уж точно нет!

– ...Потому говорю всем вам: кто остаются на местах, важны не менее, чем те, кто пойдут со мной на штурм самого сердца, средоточия сути нашего противника. И почему так – вы должны знать.

Так, а вот это уже интересно.

– Рейд первого корпуса не был спонтанной попыткой штурма неведомого: Войско много лет собирало информацию о том, что происходит в центральных областях Шрама. Там, откуда приходят выплески. Да, мы шли в разведку боем, многое по прежнему было сокрыто, но скажу вам то, что не знает пока никто за пределами Рубежа: в главном мой предшественник, разрешивший провести экспедицию, не ошибся. Мы действительно могли покончить с причиной, заставляющей тварей срываться со своих мест и лезть в земли людей. К сожалению, на пути, у самой нашей цели оказалось кое-что, к чему мы оказались не готовы…

Генерал выдержал паузу, и веско сказал:

– Вода.

– Вода?! – нет, никто не крикнул, но если сотня с лишним человек произносит одно и то же слово, пусть даже шёпотом – получается громко.

– Вода, – уже обычным тоном повторил Кристиан. – Слухи о том, что центре кратера находится большое солёное озеро, оказались правдой. Когда мы дошли до берега – все те, кто смог измениться и не потерять жизнь… и самого себя. Когда мы дошли – оказалось, что нам просто не на чем переплыть его. Нас к тому моменту оставалось пятнадцать – и ни твари, ни Тьма ничего уже не могли с нами сделать. Но озеро, по размерам тянущее на небольшое море, нельзя одолеть в бою.

Ну надо же! Папа – и может в сарказм. Неужели там, внутри него осталось что-то от нормального человека? Хотя нет конечно, о чём это я. Нормальный человек о своих детях заботится, а не пытается убить.

– Я повёл своих людей вдоль берега. Рассчитывал, что с севера до центра Шрама можно будет всё-таки дойти: климат там куда более холодный, чем здесь, и чем дальше на полночь – тем холоднее. К тому моменту прошло уже четыре месяца как мы пересекли Рубеж, до зимы было не так далеко. И мой расчёт оправдался: там, где солнце едва восходит над горизонтом, многие месяцы лежат снега, и даже солёная вода замёрзла. Оттуда льдами мы двинулись на юг. Но оказалось, даже в день зимнего солнцестояния кромка замёрзшей воды не достигает центра…

Глава всех Рубежников сделал ещё одну расчетливую паузу и продолжил.

– Я долго вглядывался в туманную дымку с края ледяного поля, но так ничего и не увидел. Пришлось возвращаться, и уже берегом идти на юг. Там, к западу и востоку от озера-моря растут величественные хвойные леса. Взявшись за топоры, мы к лету сделали большой плот и даже смогли с горем пополам сплести большой парус и вырезать вёсла. Взяли сколько могли даров летнего северного леса и копчёного мяса монстров – другого там нет. И отплыли.

В этот раз драматическая пауза вышла ещё больше. А потом Кристиан выдал совсем уже неожиданное для меня признание:

– Я воин. Никто не учил ни меня, ни других, как держать курс, как ориентироваться, когда от горизонта до горизонта только непригодная для питья вода. И как переживать шторм. Мы лишились паруса и мачты, потом вёсел. Смыло припасы. Повезло – плот выбросило на берег, и мы смогли всё восстановить. Гребли через штиль, боролись с течениями… Однажды мы смогли разглядеть на горизонте одинокую гору, укутанную слоями облаков – тот самый центр. Но подойти так и не смогли. Чтобы дойти до цели – нужен не плот, а нормальный, пусть хотя бы и самый простой, корабль. Который нужно будет построить на месте. И навык им управлять. Пришлось возвращаться сначала на Рубеж, а потом ехать к морю, чтобы научиться всему этому. Теперь мы точно доберёмся до источника всех наших бед!

После секунд ошеломлённой тишины, мои сослуживцы разразились радостными криками. Да что говорить – я сам едва не поддался, рассказ меня захватил. Впрочем, это было ещё не всё.

– Я не знаю, что ждёт нас в сердце кратера, – вновь заговорил полководец, и шум сразу же стих. – Даже смутных слухов не ходит. Есть только одно... предположение. Среди всех тварей одной из опаснейших считается гидра. Плевки её смертельны для всех существ, даже камень не может устоять перед её кислотой. Однако она медленная, неуклюжая, а её чутье, как вы знаете, можно легко обмануть, если заметить вовремя. Чудовища нещадно жрут друг друга, а ближе к центральным областям есть существа, для которых гидра – просто кусок вкусного мяса на ножках. Но эти монстры выживают за счет своей уникальной способности перемещаться во Тьме. Каждое их появление и отбытие заставляет других тварей бежать в ужасе… ну или хотя бы достаточно проявить себя, чтобы гидра успела их после появления обнаружить и убить. Никто более так двигаться и так воздействовать на других жителей Шрама не может. И эта способность, если усилить её во много раз, станет похожа на…

– Выплеск! – в этот раз всеобщий шёпот едва меня не оглушил.

– Да. Выплеск, – подтвердил Кристиан. – Потому я считаю, что источник всех наших проблем можно убить.

Папаша ещё некоторое время распинался. Говорил довольно умные вещи – например, что раз защитная реакция у черепах-мутантов – перемещение через Тьму с эффектом разгона других тварей, то при попытке убить супер-монстра будет вызван самый настоящий большой выплеск. Именно потому важны те, кто остаются – им надо будет принять на себя последний удар неведомого противника. Потому, например, он, Кристиан, пошел на беспрецедентный шаг и разрешил некоторым добровольцам из королевских гвардий расквартироваться на укреппунктах. Но... всех слишком уж захватывала нарисованная воображением по рассказу генерала картина. Так и вернулись на заставу под впечатлением – кто под каким.

Лично я в очередной раз пытался не начать материться вслух. Да, отец про меня не вспомнил… или не посчитал нужным вспомнить. Вот только, если его теория верна – заставы через несколько месяцев захлестнёт волна тварей во много раз сильнее обычной нагрузки. Между прочим, большие выплески регулярно буквально стирали с лица земли от трети до половины укреппунктов первой линии. Когда остатки личного состава после падения периметра успевали отступить к фортам второй, а когда – нет.

Дезертировать нафиг, что ли? Что-то мне очень не хочется умирать… и своей гибелью убивать Рону и Таню. Ведь можно просто выйти в очередной разведрейд, и… Меня-то тут ни жалованье, ни пенсионные выплаты семье в случае гибели Рубежника-кормильца не держат. Вот только последствия… Правда рано или поздно всплывёт. Учитывая, на каком подъёме сейчас репутация Войска… Хоть на другой континент вали вслед за мамочкой!

Здорово меня Кристиан достал. Только когда я, наконец, немного успокоился – не без воздействия на собственную Печать, – мои мысли приняли-таки конструктивный оборот. Даже выдохнул с облегчением. Горец, когда мы с ним хорошо так посидели, повторил несколько раз своё приглашение в логистическую службу Войска. Судя по озвученным генералом срокам, в ближайшие два месяца на первой линии всё будет относительно тихо… а потом я тупо подам рапорт и переведусь.

Разумеется, во время выплеска никто не поведёт караваны с ценностями прямо навстречу толпе тварей. Наоборот, небось, будем сидеть при штабе вокруг наиболее ценного имущества. Фух, прямо от сердца отлегло. Нет, я за то, чтобы убрать одну из главных угроз человечеству в этом мире… но только не за мой счет, пожалуйста. Лучше уж я буду в тылу раненых вытаскивать с порога того света и потом увечным восстанавливать конечности и пересаживать утраченные органы. Так от менянамного больше толку будет.

С момента отбытия экспедиционного корпуса прошёл месяц. Не скажу, что всё вошло в привычную колею – но жизнь на заставеуспокоилась точно. Больше компании рядовых и сержантов не взрывались бурными обсуждениями, а Фомоза перестал опасаться, что проштрафившиеся от избытка чувств сослуживцы под его мудрым руководством углубят очередной сортир до центра планеты. Мы все ждали… но при этом понимали, что прямо сейчас ничего такого не будет.

Что лично мне каждый день доставляло определенный дискомфорт – так это мысли о моих зарубежниках. Но, может быть, я всё же успею и их перетянуть в логисты – главное, самому закрепиться там. Хороший шанс, а ставших своими людей я бросать не хотел. Тем более, лучники хорошие всем нужны… а связанные непосредственно с одной из отвальных деревень люди точно пригодятся Горцу.

Прибытие очередного каравана я встретил в лазарете: помогал Колину делать отвар против поноса. По случаю лета ожидалось прибытие следующей партии новоиспеченных Рубежников, и потому фельдшер решился внедрить инновационный подход: сразу с едой давать и лекарство. А то активированный уголь нам и самим был не лишним – самогон сам себя не очистит. А так выставил вместе с супом и вторым полстакана травяного взвара – и всем хорошо.

Процесс слегка подзатянулся – всё-таки лазарет не кухня. Делать же отвар прямо на кухне наотрез отказался уже сам Колин. Потому крики с привратной площади я услышал только тогда, когда покинул обитель медспеца. Судя по тому, что Басс слегка охрип, разорялся он уже не менее часа к ряду. Н-да. В последний раз что-то подобное было… да, пожалуй, тогда, когда я успешно пострелял в тринадцатых. Идти на шум, производимый начальством, было не самой умной затеей – можно было с лёгкостью попасть под горячую руку. Но я сержант разведчиков – или погулять вышел? Просто нужно хорошо знать территорию и быть в хорошей форме. Завернул за угол, подпрыгнул, быстро подтянулся на руках – и на животе переполз крышу крайнего у площади здания. Стараясь попутно не влипнуть в размякшую от жарких солнечных лучей смолу – а то дежурные со стен и так потом будут балагурить, подкалывая. Аккуратно выглянул из-за края… и постучался головой о крышу, уже не пытаясь остаться чистым.

– Баба!!! – не сдерживаясь, орал Басс. Похоже, у капитана была форменная истерика. – Они там в штабе своем ё...сь совсем, что ли?!

– Размещение добровольцев из числа гвардейцев – приказ лично генерала Кристиана, – видимо уже раз в двадцатый повторил Фомоза.

– Да мне <всё равно>!!!

Карина стояла с перекошенным лицом, сжатые до белизны пальцы намертво сомкнулись на рукояти меча. За ней выстроились пятеро рядовых гвардейцев, усиленно делающих вид, что их тут нет. Не смотря на то, что поток брани и не думал иссякать, баронесса молчала. Надо полагать, условием нахождения добровольцев на заставах было их полное подчинение действующей вертикали командования. И, похоже, давать даже малейший повод выставить себя за ворота упрямая рыжая дура, не взирая на всю свою гордость, намерена не была.