Представление собаки в образе так и не повзрослевшего животного, в сочетании с положением, которое собака-компаньон занимает в современной семье, совершенно естественно привело к еще одной модели социальной жизни Canis familiaris. На этот раз собаку сравнивают не только с молодым волком, но и с маленьким ребенком. Отсюда и название — бебиморфизм. Приверженцы этой гипотезы ссылаются на то, что по многим параметрам социальный мир собаки сравним с миром ребенка одного-двух лет. По их мнению, взаимоотношения собак и их хозяев в эмоциональном и дидактическом плане аналогичны тем, которые связывают родителей и детей. То есть собака испытывает сыновние чувства к своему хозяину, который, в свою очередь, чувствует ответственность за ее воспитание.

Действительно, владельцы собак-компаньонов, говоря о своих питомцах, очень часто используют выражения, которые лексически и тематически аналогичны тем, что используются в отношении детей. Хозяева собак признают, что все их разговоры с другими собачниками о способах дрессировки своих питомцев неизменно заканчиваются фразой типа: «Ну, чисто как дети!» При всем разнообразии теоретических и практических подходов к дрессировке, использования более строгих или мягких приемов — все они вполне укладываются в понятие «воспитание», применяемое по отношению к детям. Можно добавить, что психическая жизнь и маленьких детей, и собак описывается в одной и той же манере с использованием одних и тех же понятий — упоминаются их радости и горести, чувства удовлетворения и досады, их этические представления, воображение и т.д. Что же касается самой собаки, то ее когнитивные способности и социальные наклонности вполне могут быть адаптированы к требованиям человека и удовлетворять его ожиданиям, напоминая те же качества маленького ребенка.

Эта модель, несомненно, весьма привлекательна. Прежде всего, она позволяет объяснить соответствие многих особенностей социального поведения собак и их наклонностей той роли, которая отводится в современной семье лучшему другу человека. Кроме того, она позволила ученым выдвинуть оригинальную гипотезу о происхождении некоторых морфологических и поведенческих характеристик, отличающих собак от волков. Действительно, отдельные качества собак — большие глаза, более округлые, чем у волка; смиренные позы (во всяком случае, воспринимаемые человеком именно так); взгляд «побитой собаки»; готовность к игре; бурное выражение радости и т.д. — вполне могли появиться в предковых популяциях и выдержать естественный отбор просто потому, что такие собаки больше, чем прочие, напоминали людям собственных детей. Одним словом, те предки собак, которые были самыми игривыми и обладали более «детскими» манерами, чем их собратья, получали возможность завоевать у людей большее расположение. Их шанс на выживание и размножение повышался. Впоследствии эти качества распространились в собачьих популяциях и сохранились, передаваясь из поколения в поколение.

Однако, как и предыдущая модель, бебиморфизм имеет свои ограничения. Конечно, учитывая умственные способности собак, с одной стороны, и выигрышную стратегию, позволяющую получить поддержку человека, — с другой, можно предположить, что эволюция собаки пошла именно по такому пути. Приобретение внешних признаков и форм поведения, характерных для ребенка, вполне могло давать преимущества в естественном отборе. Однако гипотеза бебиморфизма сталкивается с серьезными затруднениями. Назовем три наиболее значимых.

Во-первых, большое количество современных собак, таких как бродячие или бездомные деревенские псы, не имеют тесных контактов с человеком и не живут в семье. Несомненно, на ранних этапах эволюции все было именно так. Бродячие собаки, а не животные-компаньоны составляли в собачьей популяции подавляющее большинство. Во-вторых, поведение родителей по отношению к собственным детям, равно как и статус самих детей в семье, отличается высокой степенью вариабельности, если говорить о разных временах и культурах. Современный тип семьи, все внимание которой направлено на ребенка, по свидетельствам историков появился относительно недавно. Третья, и самая главная, трудность заключается в том, что некоторое сходство социального поведения собак и детей — например, попытки разжалобить взрослого, игривость, желание пошалить в отсутствие старших и т.д. — касается исключительно его функциональных характеристик. Оно не затрагивает психологических процессов, лежащих в основе подобного поведения: когнитивные способности и видение мира у собак и детей различаются. Конечно, в семье собаки прекрасно справляются с той ролью, которая в современном индустриальном обществе обычно отводится ребенку. Но это еще не означает, что такое поведение служит основным принципом их социальной жизни. Свойственная собаке пластичность позволяет ей выработать любую манеру поведения, соответствующую той роли, которую приготовил для нее человек.

Короче говоря, социальное поведение собаки действительно имеет общие черты с поведением молодых волков и маленьких детей. Но оно не сводится ни к тому, ни к другому типу. Обе модели сталкиваются с непреодолимыми препятствиями, если их понимать слишком буквально и применять безоговорочно. Современные специалисты в области этологии ставят перед собой задачу воссоздать полный диапазон социального поведения собак, не опираясь при этом на модели, заимствованные у родственных собаке видов. Таким образом, постепенно начинает вырисовываться довольно точная картина социальной жизни собак, включающая и сходства, и различия с соседними видами, несмотря на то что в этом вопросе и сейчас еще остается много неясного.