У кого есть творческий потенциал — тот становится Создателем в миниатюре. Это нечто иное, чем просто мирское бытие. «Творчество не может поколебать своих религиозных корней. Даже если мы сформулируем условия для него… в конечном счете это необъяснимый скачок; богословски говоря, это чудо», — пишет социолог Ульрих Броклинг. Несмотря на достижения в исследованиях мозга и когнитивной психологии, еще ни один ученый не разгадал тайну творческого процесса. Творчество не разглашает свои секреты, но это не повод в нем усомниться. И речь, видимо, идет о чем-то, что связано с реальностью большей, чем наша. При полном поглощении этим состоянием, которое сродни потоку, настойчиво возникает вопрос: с кем или с чем мы обретем согласие?

Как правило, далеко мы не заходим, но «обрести согласие» — основная идея религиозной мистики. Пребываем ли мы в полном согласии с миром, с Богом или с собственной деятельностью — вопрос только именования. Мы четко видим, к чему это может привести и насколько сложно работать творчески. «Кто хочет сотворить сильный ветер, пусть сначала запасется воздухом», — говорит Ульрих Броклинг, и именно этот запас воздуха — вопрос духовного характера. На эти слова многие реагируют отрицательно, столкнувшись некогда с религиозной ограниченностью. Это больше, чем критикуемая в первую очередь догматика или организация христианской церкви.

Духовность затрагивает веру отдельной личности, существующую вне границ авторитарных институтов. В целом можно сказать, что монастыри и ордена основывались из протеста по отношению к официальной церкви — как места для духовной практики, для концентрации на важном, как места для творческих занятий. «В Средневековье почти все значимые мастера или исследователи были клириками или состояли в монашеских орденах», — отмечает профессор психологии Харальд Валах в фундаментальном исследовании по истории духовной жизни Secular Spirituality: The Next Step Towards Enlightenment («Мирская духовность: следующий шаг к просвещенности»). Далай-лама в «Моей духовной автобиографии» пишет, что жил бы хорошо и без религии, но не без духовности: «Религия всегда подразумевает еще и систему верований, основанную как на метафизике, так и на догмах, ритуалах и молитвах. При разговоре о духовности речь скорее идет о развитии таких человеческих способностей, как любовь, сопереживание, терпение, терпимость, поддержка и ответственность. Эти внутренние ценности — источники счастья для нас и окружающих и не зависят от конкретной религии».

С церквями, с их догматами, с плохо понятными сегодня церемониями и ритуалами у многих людей возникают проблемы, но потребность в духовном растет. Михаэль фон Брюк под духовностью понимает «осмысленный подход к собственному сознанию, что означает прежде всего обучение наблюдению и развитие внимательности во всех сферах жизни. Если развивается духовное начало, то это ведет к новому толкованию мира, жизни и роли человека…». Следовательно, внимательность приходит через занятия медитацией и кроссрелигиозные программы тренировок, что помогает лучше познать самого себя, начать думать иначе и научиться концентрироваться. Начав формировать собственное представление об окружающем мире, стоит поменьше жаловаться на него. Когда злость сходит на нет, высвобождается новая энергия для устройства своей жизни и труда.

Этот опыт внутренней свободы — цель духовных практик, «опыт в том, чтобы самим стать в некотором роде творцами своего внутреннего мира, а значит, реализовать возможности для его созидания. Самое значимое осознание приходит, когда мы размышляем о важнейших задачах нашей личной жизни, важнейших идеях, над которыми мы так давно работаем. Мы переживаем это как счастливую случайность, идею, момент творчества или как чистейшую творческую свободу», — пишет Харальд Валах.

Чтобы следовать подобным путем, нельзя просто слепо верить во что-то. Шотландец Стивен Батчелор сам был монахом, но, пройдя долгий путь изменений, сегодня называет себя «неверующим буддистом». Он рассматривает современные духовные поиски вне их тесной связи с традициями классических объединений сообществ верующих.

В четырех благородных истинах, поведанных Буддой, Батчелор видит не догматы, но призыв к действию. Он выводит из них своего рода формулу, как «поступать в любой жизненной ситуации»: 1. Обними. 2. Отпусти. 3. Остановись. 4. Действуй! Эта последовательность применима и в искусстве работать: не важно, насколько желанен или нет заказчик, но, когда мы беремся за заказ, мы должны принять его (как действительно принимают в объятия). После чего мы должны отпустить задание, чтобы идеи росли в нас безмятежно и бессознательно. Только тогда придет хорошая идея. Остановка — подготовка, концентрация, внутренний покой — защитит от слепой рутины. И наконец, мы приступаем к действию, воплощая наши идеи. Эти четыре шага спасут от следования первому необдуманному импульсу, когда поступки совершаются на автопилоте.