Глава 303
Вблизи дворец выглядел еще величественнее, чем издали. Оно и понятно. Все эти изысканные барельефы, с изображенными на них сценами древних битв; все скульптуры, выточенные с таким мастерством, что при беглом взгляде, выглядели вполне себе живыми. Более того, застывшие в танце, окруженные воздушными нарядами, девушки – действительно будто танцевали.
Фонтаны с разноцветной водой. Беседки, покрытые золотые, а их колонны – белые кости неизвестных зверей, украшенные резьбой и драгоценными камнями.
Все это великолепие скрывал от взгляда путешественников пышный сад. Сам он ничуть не уступал по красоте дворцу, но все же одно дело восхищаться творением природы, а совсем иное – рук человеческих.
Миновав ряды стражей, стоящих по краям дорожки, троица подошла к парадному входу во дворец. Хадажр уже бывал в таких строениях и потому ожидал увидеть огромную лестницу или нечто подобное.
Его сильно удивило отсутствие последней. Садовая дорожка попросту примыкала к высоким, золотым и серебрянным дверям. Левая створка, сделанная из серебра, была украшена изображением луны. Правая, золотая – солнца. По центру, на изгибе арки, висел простой факел. Вот только светил он на огромный, размером с голову Хаджара, алмаз.
Нетрудно было догадаться, что он олицетворял скопление Вечерних Звезд. Во всяком случае, отраженный от его многочисленных граней свет факела имено это и напоминал.
У входа гостей ждал никто иной, как Шакар. Глава охраны каравана выглядел спокойным. Он даже не держал руки на рукояти палаша. Но, тем не менее, взгляд его серых глаз был тяжел и суров.
– Выглядите вы не очень, – произнес он, пытаясь добавить иронии в тон, но не вышло.
Фраза прозвучала сухо и буднично. Караванщик явно волновался. Вот только его повод для беспокойства оставался не ясным.
– Спасибо, достопочтенный Шакар, – слегка поклонился Эйнен. – ваш комплимент нам льстит. Не расскажете, как вам удалось выйти из битвы без единой царапины? Нам было бы полезно узнать пару секретов вашего мастерства.
Шакар дернулся, как от пощечины, но смолчал. Хаджар же только закатил глаза. Если чего и не хватало островитянам, так это чувства юмора.
– Это он так шутил, – шепнул Хаджар спутнику.
– Получилось у него не очень, – ледяным тоном ответил Эйнен.
Когда задевали честь и гордость лысого, он становился весьма неприятным человеком.
Прервав весьма колку пикировку, Шакар с силой ударил кулаком по серебряной створке. Спустя пару секунд послышался хруст тяжелых механизмов. Он сопровождался лязгом ворота и шестеренок.
Наконец створка дернулась и медленно двинулась в сторону, обнажая длинный желоб в полу, по которому двигался запорный штырь. Несмотря на кажущуюся воздушность и легкость, дворец оставался мощным крепостным укреплением. Одна только толщина его стен могла внушить осаждающим толику апатии. По скромным прикидкам Хаджара – толщина составляла не меньше полутора метров.
Не у каждого бастиона в Лидусе имелись настолько крепкие стены…
Ох уж эти пустынники. Всегда в их словах и делах есть двойное дно. Вокруг города действительно не имелось стен. Но, можно было быть уверенным, в случае действительно серьезной опасности, половина Курхаданцев спокойно могла укрыться во дворце.
Как еще иначе объяснить, что внутри дворец выглядел весьма обыденно. Огромные залы, широкие коридоры, и практически ни единого предмета роскоши. Обстановка выглядела весьма и весьма аскетично.
На полах лежали протоптанные, старые ковры. На стенах ни известных на всю округу гобеленов пустынников, ни тех же ковров. Порой мелькали картины, но явно подаренные. Повешенные ни к месту и просто “из уважения к дарителю”. Никаких скульптур, никаких ваз, фарфора или шелковых тюлей. Внутренее убранство отсутствовало во дворца как таковое.
Именно поэтому каждый шаг по коридорам отдавался гулким, стальным эхо.
Шакар уверенно вел за собой посетителей по хитросплетениям коридоров и залов. Каждый, один в один похожий на предыдущий. В какой-то момент, лишенный поддержки нейросети, Хаджар перестал даже пытаться запомнить маршрут движения.
– Он здесь явно не впервые, – на языке островов прошептал Эйнен.
Хаджар кивнул. А вот Ильмена, все же, никогда прежде здесь не бывала. По ней было видно, что она боится отстать от Шакара и затеряться в пустом, каменном мешке. Но почему тогда её так легко пропустили стражи?
– Караван Рахаима часто останавливается в Курхадане, – напомнил Хаджар.
– Часто ли в дворец твоего королевства захаживали торговцы, которые “часто останавливались в столице”?
Хаджар не ответил. С таким аргументом сложно было спросить. К тому же ему и самому не нравилось происходящее.
Спустя примерно двадцать минут, что говорило о гигантских размерах дворца, Шакар остановился около высоченных дверей из кости и красного дерева. Надо понимать, что дерево для Моря Песка ценилось даже больше, чем золото и драгоценные камни. Просто потому, что здесь его было крайне мало.
К примеру, целый отряд охраны в караване следил за сохранность одного небольшого дилижанса, до верху наполненного досками из простой древесины. А здесь – благородная порода.
– Не говорите с шейхом, пока он не заговорит с вами первым, – не оборачиваясь, спиной к слушателем, говорил Шакар. – не смотрите ему в глаза и, ради света Вечерних Звезд, не смейте даже касаться оружия.
Выдохнув и поправив тюрбан (демоны и боги, Шакар действительно волновался) глава охранников каравана открыл двери. И в то же мгновение, Хаджар зажмурился. Открывшийся его взору вид сильно контрастировал с предыдущим.
Слово “аскетичность” как-то само собой вернулось обратно в глотку. Огромный, просто невероятных размеров зал, утопал в роскоши. Беломраморный пол, украшенный узорами из чернил самых разных цветов и переливов, был укрыт ворсистыми, пушистыми коврами. На многочисленных подушках лежали мужчины и девы. Они вкушали явства с золотых и серебрянных подносов и, прикрыв глаза, курили кальяны, обвешанные драгоценными камнями.
Под сводом, сверкающим от драгоценностей и росписей, плыла музыка. Сладкая и мягкая, она исходила от инструментов, которые… играли сами по себе. Арфа, лютня, Ронг’Жа, парящая в воздухе флейта, пара труб – музыка из них лилась без помощи музыкантов.
Одно это зрелище заставило Хаджара замереть и широко открыть глаза. Чего уж говорить про то, что он сперва принял за скульптуры в фонтанах. Демоновы фонтаны стояли по разным углам зала. Мраморные, с золотом, они сыпали вовсе не водой, а все теми же драгоценными камнями. И в этих камнях, гладких и круглых, купались полуобнаженные красавицы.
Где-то у подножия дальней стены, среди сотни подушек и такого же количества прекрасных дев, лежал шейх. Хаджар узнал его по одеждам. Вблизи он выглядел несколько иначе, нежели с оружием в руках, стоявший на крыше воин.
Нет, теперь это был не могучий Рыцарь, а разомлевший от сытой жизни аристократ. Пальцы, обвешанные массивным кольцами, полу развязанный пояс и едва ли не спущенные шаровары. Скучающие ласки льнувших ему молодых красавиц.
Затуманенный взгляд, направленный в никуда. Губы, по инерции втягивающие сладкий дым из кальяна.
Хаджар успел повидать на своем веку таких вот “ставших от жизни аристократов”. И не важно, какого цвета была их кожа и кого они поминали всуе.
– На колени, – шикнул Шакар.
Он, подобрав полы кафтана, опустился на колени и зарылся лбом в ворс ковра. Следом за начальством, опустилась и Ильмена. Десятки вельмож тут же повернулись к ней, жадно пожирая глазами часть пониже спины. Девушка сильно покраснела, но терпела.
Хаджар понимал, что краснела она не от стыда, а от злости. Бессильной ярости.
Внезапно музыка замолкла.
Взгляды аудитории соскользнули с филейной части Ильмены. Теперь они смотрели на двух воинов, гордо стоящих по центру зала.
Ни Эйнен, ни Хаджар, не сговариваясь, и не думали преклонять колен.
